мне важный урок. Как бы мы ни противоборствовали, она всегда принимала меня таким, какой я есть. В отличие от меня. В этом мы с тобой оказались похожи. Для тебя же я всегда недостаточно хорош. Она никогда не пыталась изменить меня, а ты неоднократно заставлял делать то, чего я не хочу.
— Для твоего блага… — непререкаемо прервал его лерд.
— …Ломал мою волю, — закончил Нат понятливо. — И я говорю — хватит. Заставишь меня жениться — я откажусь от рода. Ты сам женился на матери по любви, а меня хочешь заставить выбирать по породистости? Я понимаю, чем мне грозит отказ от рода, но я готов платить за свое решение. Зато и ты сможешь завести еще одного ребенка, представляешь? Может, — бросил он напоследок, открывая дверь, — он получится удачнее, чем я.
— Вернись немедленно, наследник! — прогремел требовательно Вудхаус-старший. Но Натаниэль не вернулся. Зато вместо него из-за плотной занавеси ступила леди Элинор.
— Объясни, как ты довел нашего сына до этого, Виэль? — спросила она тем самым голосом, который применяла всего с десяток раз за их совместную жизнь и который означал только одно: милая, добрая, воздушная леди сейчас в ярости.
— Он не сделает этого, — ответил Вудхаус-старший с уверенностью, которую не ощущал. Пенять жене за подслушивание он не стал из чувства самосохранения.
Леди Элинор покачала головой.
— Ты так и не понял, что Нат — твоя копия, Триггвиэль. Если уж он заговорил о выходе из рода, значит, ты его окончательно допек. И вот что я тебе скажу, Виэль. Если он уйдет, ты потеряешь не только сына, но и жену, — она изящно-угрожающе подняла палец. — Я сама бы хотела, чтобы Нат женился на ком-то из одобренных мною леди. Но ты действуешь грубо, как гном в каменоломне, Виэль!
— Я забочусь о нем, — проворчал Вудхаус-старший, обескураженный такой атакой. — И не хотел волновать тебя, Эли, — он взял ее за руку, поцеловал в середину ладони. — Ну же, не сердись, мой звездный свет. Я ни за что не допущу его выхода из рода, обещаю. Возможно, я действительно был слишком строг…
— Вот и славно, — улыбнулась леди Элинор, мгновенно превращаясь из фурии в благовоспитанную эльфийскую леди. — Тогда сопроводи меня к напиткам, милый.
— Моя бусинка! Моя кубышечка! — умилялся папа Горни, глядя, как Эби отплясывает с кузеном галоп. — Красавица, прямо как ты, душечка, — и лерд Флоин игриво, но чтобы никто не видел, ущипнул жену за пышную корму, которая сама по себе играла роль турнюра.
— Фло, веди себя прилично, — хихикнула леди Агнес. — Но Эби и вправду сегодня хороша.
— Так, что даже эльфеныш на нее залюбовался, — вдруг вспомнил лерд Флоин. — Агнес, душа моя, а тебе не кажется, что и наша бусинка…
— Нет, нет, что ты, — фальшиво ответила мама Горни.
— Но…
— Фло, — и леди Агнес ласково погладила мужа по плечу, — наша дочь просто хорошо воспитана, поэтому и любезна с ним. Да и все же он помог ей, а мы, Горни, не бываем неблагодарными. Ты волнуйся не о пустяках, а о том, как наша малышка в катакомбах справится.
— Да куда она денется, я сам ставил ей удар секирой, — буркнул лерд Горни, продолжая о чем-то напряженно думать. И судя по тому, как вдруг разгладилось его лицо, что-то он да и придумал.
— Эй, Винни, — позвал он четвероюродного племянника жены. — Ты вроде жениться собирался?
— Да, лерд, — вытянулся перед ним молодой гном в парадной офицерской форме. — Мама считает, что пора, и как раз ищет невест.
— Ты вот что, — лерд запнулся под угрожающим взглядом супруги. — Пригласи Эби на следующий танец. Поболтаете, то да се. Ты гном хороший, служишь опять же, я тебя давно знаю, и в дури ты не замечен… А с маменькой твоей я поговорю. Приглашаю вас завтра на обед в честь моей дочери. И, — он подмигнул, — не забудь поросенка.
— Поросенка, полковник? — изумленно переспросил наскоро сосватанный.
— Ты плохо слышишь, Винни? — нахмурился лерд Флоин. — Или… отказываешься?
— Никак нет, полковник, я счастлив. Благодарю вас! — и Вильгельм, которого с младенчества все называли Винни, щелкнул каблуками.
— Что? — заюлил лерд Флоин под строгим взглядом жены, когда Винни отошел. — Пусть потанцуют, пообщаются… а завтра еще раз пообщаются. Он достойный гном. И не наследник, поэтому будет готов войти в наш дом и принять фамилию Горни.
— А как сама Эбигейл посмотрит на это сватовство? — заметила леди Ангес проницательно.
— Она знает, что папа хочет ей добра, и всегда меня слушает, — упрямо заявил лерд Горни. — И мы ей таки не скажем. Да пусть не этот гном, пусть другой — да даже орк или оборотень лучше, чем кто-то из эльфов, а тем паче Вудхаус!
Упомянутая дщерь довольно скоро предстала перед родительскими очами, раскрасневшаяся и запыхавшаяся.
— Лучше пруты дюймовые на заготовки рубить, чем эти танцы, — сердито сдула она выбившуюся прядь. — Нет, благодарю покорно, — решительно отказала она кузену Вильгельму. — Вы что, сговорились меня тут загнать, как лошадь?
Винни ослепительно улыбнулся, покосился на полковника Горни, делающего ему знаки всей бородатой физиономией, и понятливо улизнул, посчитав долг на сегодня исполненным.
— Ма, папенька, я, пожалуй, домой пойду, — объявила Эбигейл. — Надо секиру поточить, амулеты обновить… ну еще кое-что сделать и всё такое. Времени мало, два дня на подготовку.
Поскольку её величество только что отбыла, возражений от отца не последовало, только напутствие.
— Правильно, кубышечка, подготовься хорошо, чтобы в катакомбах показать-таки этим!
— Умертвиям? — уточнила Эби.
— Да эльфам, — сказал папа Горни с некоторой досадой. — Чтобы, значит, помогла этому эльфёнышу от и до. Спасла там, защитила. Сама Же видишь — немощь немощью. И чтобы долг вернуть, так сказать.
— Хорошо, папенька, — согласилась покорная дочь. Приняла поцелуй в лоб от мамы, шлепок по попе от папы (незаметный, ибо лерд Горни толк в приличиях знал) и отправилась домой.
— Я сегодня буду спать спокойно, — раздался у Флоина Горни за спиной сочащийся сарказмом голос лерда Вудхауса. — Как же, у нашего сына такая защита! Гений некромантии, боевой маг. Девчонка! Нет уж, я не пущу это на самотёк. Два дня есть, чтобы запастить оружием и собрать отряд! Буду готов вмешаться, если сыну будет угрожать хоть малейшая опасность, — глава эльфийского семейства облил папу Горни презрительным взглядом. — Это гномы, может быть, не берегут и не ценят своих детей, а я сделаю всё, чтобы с головы моего наследника не упал ни один волос, — он развернулся на каблуках и ушёл, пока лерд Горни открывал рот с таким видом, будто у него под носом взорвалась новая пушка, не выдержавшая испытания.
— Я не ценю свою бусинку?! Дочь мне не жалко?! — лерд Флоин потряс огромным кулачищем над головой и ушёл в другую сторону.
Леди Агнес повернулась к стоявшей рядом леди Элинор.
— У меня на сердце так неспокойно, — сказала мама Эби тревожно. — Как они там справятся? Кузен Дэррик рассказывает, что нежить эта в катакомбах так и кишит. На вид мерзкие и звук такой противный издают, то ли воют, то ли скрежещут. И как увидят живого, так сразу кидаются. Говорят, что сразу тянутся вырвать сердце и сожрать его!
Бледная леди Вудхаус украдкой смахнула слезинки.
— Королева запретила нам вмешиваться, но я готова нарушить запрет её величества. Что мне тюрьма или каторга, да хоть сама смерть, если я своего сына потеряю!
Леди Горни молча согласно кивала с горящими глазами и крепко сжимала руку эльфийки.
ГЛАВА 16О ЖЕНСКОМ ВЛИЯНИИ И ВСЯКИХ ГЛУПОСТЯХ
На аптекарском факультете Королевского университета выявлена возмутительная деятельность студентов пятого курса. Под видом составных частей приворотного зелья эти предприимчивые мошенники и злодеи торговали сушёным куриным помётом, мышиными хвостами и толчёными крыльями моли. Мало сказать, что на всю эту дрянь находился спрос, сумма выручки «дельцов» вызовет чувство зависти у многих купцов первой гильдии. Надеемся, что, кроме положенного по уголовному уложению наказания, студиозусов заставят на себе испробовать эффективность их «товара».
Эбигейл незаметно выбралась по галерее во внутренний двор и через боковой выход пошла тихой аллеей к своему дому. Ранняя ночь была тёплой и безлунной, магические фонарики плавно плыли над головой, освещая дорогу. Ноги ужасно ныли от узких туфель и каблуков, и Эби скинула обувь и пошла босиком. Камни дорожки приятно холодили ступни, Горни невольно улыбалась на ходу, прихлопывая в такт шагам подошвой туфель особо наглых комаров.
— Это ты, Киянка? — произнёс сзади знакомый голос. — А я-то думаю, что за звезда осветила мой небосклон?
— Комплименты, Вудхаус? Тебе грибов в пунш, что ли, добавили? — беззлобно откликнулась Эби.
— Это все влияние твоего декольте, — со смешком не поддался на провокацию Нат и пошел рядом.
Эбигейл оглядела свое богатство и без смущения хмыкнула.
— Да, влияния у меня достаточно. Хорошо, что ты подождал меня, Белоручка, — спокойно перевела она тему. — Я хотела на балу сказать, что нам нужно обсудить твоё испытание. Но отвлеклась, гм, гхм…
— Я тоже хотел предложить и тоже отвлекся, — с иронией согласился Нат. — Что-то ты совсем мелкая, Кругляшочек, — заметил он, чтобы прервать неловкое молчание, наступившее после этих слов. Её голова и вправду доходила ему только до подмышек.
— Это потому, что я босая. Ноги гудят ужасно.
— И у меня, — признался Вудхаус. — Лучше уж за плотоядными жабами прыгать, чем на балах, да?
— Угу, — она оглядела его с ног до головы. — Не хочешь снять сапоги? Босиком хорошо…
Нат посмотрел на ее босые, уже запылившиеся ноги, на свои сапоги, и сожалеюще покачал головой.
— Дорога пыльная.
— А, твоя грязебоязнь, — протянула Эби, но не стала насмешничать, хотя раньше бы не постеснялась. — И откуда это в тебе? Я помню тебя в детстве, ты спокойно играл в вашем дворе и пачкался, как и я. Ты же эльф, дитя природы. Вы в своих священных рощах вообще голышом бегаете, говорят. Вряд ли там земля менее грязная, чем здесь.