– Луиза, не раздувай щеки, – взмолилась я. – Пожалуйста, подумай, говорила ли ты кому-то, что я у тебя?
– Нет! – с яростью рявкнула она. – Да и когда бы я могла это сделать? Может быть, тебя увидели, когда ты входила? Это вполне возможно, тут же проходной двор. А что? Увидели и донесли Пабло или Лаго.
– И кто знает, что мы дружим?
– Да кто угодно! Сколько народу в доме! А на улице еще больше. Мы ведь ни от кого не скрывали наше знакомство.
– Не скрывали, но я всего пару раз была у тебя в гостях. Сомнительно, что меня запомнили. Я не настолько бросаюсь в глаза. Здесь явно что-то еще. Скажи, а твоя красавица понимает по-португальски?
Вот тут она разозлилась по-настоящему. На мгновение мне показалось, что Луиза вцепится мне в волосы. Она резко развернулась и выставила вперед руки, скрючив пальцы так, что они превратились в когти хищной птицы или кошки. Даже в ее крысиных глазках, обычно ничего не выражающих, вспыхнуло настоящее пламя.
– Не впутывай сюда Чайлай! Она даже Пабло не знает! – рявкнула Луиза.
Мне стало не по себе, и я как можно миролюбивее произнесла:
– Я никого не впутываю, а просто спрашиваю: говорит ли она по-португальски? По-моему, в этом вопросе нет ничего ужасного. Хочу отмести все ненужные варианты. Но ты права. Не так уж это и важно…
Мой тон успокоил Луизу, и она, помявшись, бросила на подругу нерешительный взгляд.
– Ну… – протянула она.
Я тут же вышла из себя:
– Господи, Луиза!
– Не дави на меня, я же не тюбик! – взвизгнула Луиза. – Конечно, говорит. Она же давно здесь живет.
– Ну, отлично. Если ты не против, я прямо у нее и спрошу, не она ли общалась с Пабло, сама понимаешь, всякое в жизни бывает, – подытожила я и направилась к тайке.
Чайлай даже не пошевелилась, когда я села рядом, но по ее напряженным плечам было ясно, что она не рада этому соседству. Луиза висела над нами и злобно сопела. Девушка даже не повернулась в мою сторону, и тогда я прикоснулась к ее плечу. Даже сквозь тонкую пропотевшую кофту кожа показалась мне несвежей и сальной. От волос девушки пахло специями и приторными духами.
– Чайлай…
Тайка с негодованием дернула плечом и демонстративно отвернулась. Луиза, скрестив руки на груди, возвышалась над нами, как Эверест. Я снова позвала Чайлай, но та даже не пошевелилась. Рассердившись, я схватила ее за запястье. Рукав кофточки сполз, обнажив изящный серебряный браслет. Мне потребовалось мгновение, чтобы осознать: на руке Чайлай моя собственность, последний подарок Элены. Тайка повернулась, с вызовом поглядела мне в глаза и уже открыла рот, чтобы сказать какую-нибудь гадость, но тут ее взгляд упал на браслет. Я увидела, как она испугалась. Застывшая восковая маска на ее лице дрогнула и поплыла, освобождая место целой гамме эмоций. Чайлай попыталась вырваться, но я держала крепко, впиваясь ногтями в кожу. Тайка вскрикнула.
– Откуда у тебя это? – резко спросила я. – Отвечай! Где ты взяла этот браслет?
Сосредоточившись на тайке, я совершенно выпустила из виду Луизу и никак не ожидала, что эта неотесанная медведица бросится на меня, защищая свою любимую. С воем Луиза удавьим захватом оплела мою шею, одновременно заводя за спину левую руку, и потащила прочь. Я захрипела и отпустила Чайлай, попытавшись высвободиться из объятий ее гориллообразной подружки. Тайка вырвалась, перекатилась через кровать и метнулась в крохотный закуток, служивший Луизе кухней, наступив мне на ногу. Я билась и махала руками, но Луиза не собиралась меня отпускать, и когда я все-таки отпихнула ее от себя, она перегородила мне дорогу. Тайка орала что-то на своем за ее спиной. Браслет Элены болтался на руке. Я сделала бросок в сторону тайки и отлетела к стене, словно врезавшись в скалу. На меня свалились книги с полки и какое-то барахло. Чайлай продолжала вопить и плеваться. Ярость – чувство, которое я старательно подавляла в себе долгие годы – вскипела в моей крови. Я осторожно поднялась и едва не упала, в голове шумело от удара. Давно мне не доставалось так сильно и так часто за столь короткий промежуток времени. Все полученные в катастрофе травмы заныли.
– Не трогай ее! Убирайся из моего дома, тварь! – вопила Луиза.
– Нет, – глухо ответила я. – Я не уйду.
Словно ожидая этого ответа, Луиза бросилась на меня, оскалившись, как волчица, и растопырив пальцы. Я не стала ждать, когда она вцепится мне в волосы, и ударила ее открытой ладонью в нос, вложив всю силу, на которую была способна. Послышался тихий хруст, из ее носа потоком брызнула кровь. Луиза отступила на шаг, замахала руками, а я ударила ее снова, на сей раз кулаком в скулу, добрым словом припомнив несколько уроков самообороны и вскрикнув от боли – скула Луизы была твердой, как камень. Словно выкорчеванное дерево, Луиза неловко повалилась на пол, зацепив гладильную доску и стул. Прижав руки к лицу, она с ужасом и удивлением увидела, что они в крови.
– Фы мне ноф фофафа, фуфа! – провыла Луиза и забарахталась, пытаясь подняться. Я поняла, что второй раз я эту медведицу так просто не одолею, но тут Луиза застыла и испуганно крикнула:
– Чайлай, Чайлай!.. Не надо!
Теперь на лице тайки не было ничего человеческого. Зажав в руке кухонный нож, она медленно двигалась ко мне. Крохотное пространство студии не оставляло возможности для маневров, но Чайлай тоже не спешила, внимательно глядя на мои руки и, видимо, опасаясь повторения участи подруги. Кровать, перегораживающая комнату, очень мешала нам обеим. Зажатая в угол, я тоскливо поглядела на дверь за спиной тайки. Какого черта я не ушла сразу? Зачем вообще сюда явилась?
Чайлай сделала выпад, я отступила, ища предмет, которым могла бы защититься, но, как назло, ничего подходящего не было. Сумка с шокером осталась у дверей. Схватив полотенце, я сжала его обеими руками, надеясь, что нож завязнет в ткани. Тайка сопела, но больше не издавала ни звука, и ее молчание было еще более угрожающим, чем нож.
Чайлай прыгнула вперед, метя мне в грудь, я снова отскочила, но нож вонзился в полотенце и прорвал его. Луиза глухо вскрикнула и закрыла рот рукой. Я пнула тайку по колену, а она, вырвав нож из ткани, вновь занесла его с хриплым гортанным криком. Я вцепилась ей в руку, и мы обе повалились на кровать, пиная друг друга. Когда лицо Чайлай нависло над моим, я вцепилась в ее щеку зубами. Взвыв, тайка схватила меня за волосы свободной рукой и попыталась оттащить. Спохватившаяся Луиза бросилась на помощь, но не мне. Кажется, она была не против, чтобы меня зарезали в ее доме. Меня в два счета распластали на кровати, а Чайлай занесла надо мной нож.
Дверь бахнула, врезавшись в стену. Чайлай и Луиза обернулись на незваных гостей, а в квартиру стремительно ворвался Лаго, а следом и Пабло. Не раздумывая, Лаго отшвырнул усевшуюся на меня Луизу, да так, что она перелетела через всю комнату – это выглядело весьма впечатляюще при ее габаритах. Чайлай завопила и бросилась к дверям, крест-накрест рубя перед собой воздух. Пабло выбил нож из руки тайки, и тот упал на пол. Чайлай попыталась схватить оружие, но Пабло пнул нож, и тот покатился вглубь комнаты. Вывернув тайке руки, Пабло повалил ее на пол, ткнув лицом в ковер. Лаго, пнув Луизу, подошел ко мне и помог встать.
– Какого черта тут происходит? – воскликнул он.
– Это она! – крикнула я, указав пальцем на Чайлай. – Она убила Деметрио!
Лаго отпустил меня и направился к воющей тайке. Сейчас, со спины, он напоминал комодского варана, хищную машину для убийства, и для Чайлай его приближение было приговором. К сожалению, так думала не только я. Никто не успел даже опомниться, как Луиза схватила валяющийся на полу нож и с отчаянным криком бросилась на противников. Лаго успел обернуться. В его невыразительных глазах мелькнул испуг и удивление, он даже поднял руку, чтобы защититься, когда лезвие вошло в его живот с влажным хлюпающим звуком. Лаго закричал, выплюнув кровь. Отпустив Чайлай, Пабло бросился на помощь другу. Луиза, воя, неуклюже размахивала ножом в тесном коридоре и пропустила удар. Хрюкнув, она выронила нож и осела на пол, бессмысленно закатив глаза. Воспользовавшись моментом, Чайлай, спотыкаясь, на четвереньках выскользнула наружу. Пабло поглядел на меня безумным взором. Лаго хрипел и подвывал, зажимая рану руками. Из-под его пальцев сочилась черная кровь.
– Надо вызвать врача! – воскликнула я.
– Мы же в розыске, – рявкнул он.
– Да какая разница! – яростно проорала я. – Он сейчас кровью истечет. Посидишь немного в камере, ничего с тобой не сделается. Иначе он умрет!
Пабло мотнул головой и, опомнившись, схватился за телефон. Прокричав адрес, он оглянулся на меня, сидящую на коленях у Лаго. Я прижимала к его ране полотенце, которое на глазах темнело, перекрашиваясь из голубого в бурый. Луиза хрипела на полу, не приходя в сознание. Я не стала проверять, насколько серьезно она пострадала. На тот момент Луизы для меня не существовало.
– Мы ведь столько дерьма тебе сделали. Почему я смотрю на тебя и мне кажется, что тебе не все равно, что станет с Лаго? – спросил Пабло.
– Потому что я не скотина, – пояснила я. – И мне не все равно.
В полицейском участке я провела около четырех часов и поначалу еще пыталась что-то объяснять, но потом, вовремя вспомнив, что у меня есть адвокат, потребовала вызвать Эрнесто Балдо, прикинувшись, что знаю португальский гораздо хуже, чем на самом деле. Балдо, которого выдернули со званого ужина, не очень обрадовался, но своего недовольства не показал и явился спустя час. Я объяснила ему, что произошло в квартире Луизы, и очень скоро была доставлена в отель с нижайшей просьбой не покидать Лиссабон. Я аннулировала билет до Москвы и стала ждать.
Лаго умер в больнице от внутреннего кровотечения. Пабло оставался в камере. Луизу, впавшую в буйство, поначалу отправили в клинику, но после перевели куда-то в женскую тюрьму до суда.
Балдо приехал через два дня, вручил мне букетик цветов и, церемонно поцеловав ручку, сообщил о завершении расследования по факту убийства Деметрио. Я подала ему кофе и стала ждать деталей.