Миссис Дэшвуд изящным жестом протянула мне руку, я пожала ее, и миссис Дэшвуд вежливо улыбнулась.
— Добро пожаловать в Норленд-парк, мисс Нонетот. Вам повезло, что вашей наставницей согласилась стать мисс Хэвишем — она редко берет учеников. Но скажите мне, поскольку я не очень знакома с современной литературой, из какой вы книги?
— Я не из книги, миссис Дэшвуд.
Хозяйка поместья несколько мгновений недоуменно смотрела на меня, затем заулыбалась еще любезнее, взяла меня под руку, пробормотала мисс Хэвишем нечто вроде «как я польщена» и повела меня к чайному столику.
— Как вам понравился Норленд, мисс Нонетот?
— Здесь очень мило, миссис Дэшвуд.
— Позвольте предложить вам отбивную «гундиляк»,{17} — произнесла она с явным волнением, подавая мне тарелку и салфетку. — Или, может быть, чаю?
— Нет, спасибо.
— Перейду сразу к делу, мисс Нонетот.
— Похоже, вам не терпится.
Она украдкой огляделась и понизила голос:
— Неужели все в вашем мире считают, что мы с мужем поступили так жестоко, лишив девочек и их мать наследства Генри Дэшвуда?
Она смотрела на меня так серьезно, что мне стоило немалого труда сдержать улыбку.
— Ну… — начала было я.
— О, я так и знала! — ахнула миссис Дэшвуд. Она театральным жестом прижала руку ко лбу. — Я говорила Джону, что нельзя так поступать. Полагаю, нас там предают символическому сожжению, поносят наши поступки, обрекают вечному проклятию?
— Вовсе нет! — ответила я, пытаясь утешить ее. — Не лиши вы девочек и их мать наследства, сюжету просто не на чем было бы развиваться.
Миссис Дэшвуд извлекла из-под манжеты платочек и промокнула им совершенно сухие глаза.
— Вы совершенно правы, мисс Нонетот. Спасибо вам на добром слове, но, если при вас кто-то станет плохо отзываться обо мне, прошу вас, объясните, что решение исходило от моего мужа. Я пыталась остановить его, поверьте!
— Конечно, — заверила я ее, затем извинилась и отправилась искать мисс Хэвишем.
— Мы называем это синдромом второстепенного персонажа, — объяснила мне наставница, когда я нашла ее. — Обычное дело, если второстепенному персонажу достается большая и значительная роль. Они с мужем разрешили нам пользоваться этим залом, с тех пор как со «Смятением и праздностью» приключилась беда. В благодарность мы сделали книги Джейн Остин предметом нашего особого покровительства. Мы не хотим, чтобы подобное повторилось. У нас есть вспомогательное отделение в подвале Эльсинора, которым руководит мистер Фальстаф. Вон он стоит.
Она указала на тучного краснолицего мужчину, занятого беседой с другим агентом. Оба оглушительно хохотали над только что отпущенной Фальстафом остротой.
— А с кем он разговаривает?
— Это Вернхэм Дин, герой-любовник в одном из романов Дафны Фаркитт. Мистер Дин — верный член беллетриции, и мы не ставим ему в вину, что…
— Где эта Хэвишем? — раздался громоподобный рев.
Двери распахнулись, и в зал влетела весьма растрепанная Красная Королева. Все застыли в молчании. За исключением мисс Хэвишем, которая чрезвычайно вызывающим тоном произнесла:
— Некоторым лучше не ходить по распродажам, а?
Собравшиеся оперативники, осознав, что присутствуют всего-навсего при очередном этапе затяжной личной распри, вернулись к своим разговорам.
У Червонной Дамы под глазом красовался здоровенный свежий синяк, а два пальца скрывал гипс. Книговсяческая распродажа дорого ей обошлась.
— Что у вас на уме, ваше величество? — спокойно спросила Хэвишем.
— Еще раз полезешь в мои дела, — прорычала Красная Королева, — и я за себя не ручаюсь!
Я неловко переминалась с ноги на ногу. Мне захотелось убраться подальше от этой неприятной свары. Но поскольку кому-то следовало держаться поблизости, дабы растащить их, если начнется драка, пришлось остаться.
— А не слишком ли серьезно вы все воспринимаете, ваше величество? — сказала Хэвишем, всегда сохранявшая должное уважение к царственной особе. — В конце концов, это ведь всего лишь издание Фаркитт!
— Подарочное издание! — холодно отрезала Красная Королева. — Ты нарочно перехватила подарок, который я намеревалась поднести моему возлюбленному супругу! И знаешь почему?
Хэвишем поджала губы и промолчала.
— Потому что мой счастливый брак тебе глаза колет!
— Чушь! — сердито ответила Хэвишем. — Мы победили вас в честном бою!
— Леди и, гм, ваше величество, прошу вас! — примирительно сказала я. — Неужели мы станем ссориться здесь, в Норленд-парке?
— Конечно, станем! — сказала Красная Королева. — Знаешь, почему мы выбрали «Разум и чувство»? Почему мисс Хэвишем настояла на этом?
— Не верь ей, — шепнула моя наставница. — Все это пустая болтовня. Ее величество — глагол без предложения.
— Я скажу тебе почему, — гневно продолжала Червонная Дама. — Потому, что в «Разуме и чувстве» нет образов сильных и властных отцов или мужей!
Мисс Хэвишем промолчала.
— Взгляни в лицо фактам, Хэвишем. Ни у барышень Дэшвуд, ни у девиц Стил, ни у братьев Ферраре, ни у Элизы Брэндон или Уиллоби нет отцов, их некому наставлять! Неужели твоя ненависть к мужчинам зашла так далеко?
— Врешь, — ответила Хэвишем и после короткой паузы добавила: — Ладно, ваше величество, коль скоро мы тут задаем каверзные вопросы, ответьте, чем же вы на самом деле правите?
Красная Королева стала пунцовой — это было непросто, ведь она и так была красной — и вытащила из кармана маленький дуэльный пистолет. Хэвишем тоже выхватила оружие, и они замерли, трясясь от злости и целясь друг в друга. К счастью, их отвлек звон колокольчика, и обе опустили пистолеты.
— Глашатай! — прошептала мисс Хэвишем, схватив меня за руку и подталкивая к стоявшему на возвышении человеку в костюме городского вестника. — Начинается!
Вокруг Глашатая собралась небольшая толпа. Красная Королева и мисс Хэвишем стояли плечом к плечу, вроде бы позабыв о ссоре. Я рассматривала пестрое собрание персонажей и гадала, что я тут, собственно, делаю. Но чтобы научиться путешествовать по книгам, мне еще многое предстояло усвоить. Я внимательно прислушалась.
Глашатай положил колокольчик на стол и пробежал глазами по списку.
— Все здесь? Где Кот?
— Я тут, — промурлыкал Кот, кое-как устроившись на золоченой раме зеркала.
— Хорошо. Ладно, кого еще нет?
— Шелли ушел кататься на лодке, — сказал кто-то в заднем ряду. — Через час вернется, если погода не подведет.[30]
— Хо-ро-шо, — протянул Глашатай. — Итак, заседание беллетриции номер сорок тысяч триста одиннадцать объявляю открытым.
Он снова позвонил в колокольчик, откашлялся и сверился со своими записями.
— Пунктом первым, боюсь, будут дурные новости.
Народ сдержанно зашептался. Председатель собрания выдержал паузу и продолжил, тщательно подбирая слова:
— Думаю, все мы должны смириться с тем, что Дэвид и Катриона не вернутся. Уже прошло восемнадцать заседаний, и нам придется признать, что их… убуджумили.
Последовала многозначительная пауза.
— Мы запомним Дэвида и Катриону Бальфур[31] как друзей, коллег, достойных членов нашей организации, главных героев «Похищенного» и «Катрионы» и навеки будем благодарны им за все книгошествия — особенно за открытый ими путь в «Барчестерские башни».[32]{18} Прошу минуту молчания. За Бальфуров!
— За Бальфуров! — откликнулись все и умолкли, склонив головы.
Когда минута прошла, Глашатай снова заговорил:
— Итак, не хочу показаться непочтительным, но, по-моему, отсюда мы должны извлечь урок: надо всегда отмечать, в какие книги мы отправляемся, особенно если идем по новым маршрутам. О номерах ISBN[33] тоже не забывайте, они ведь не только для каталогизации введены. Возможно, картам мистера Брэдшоу и присуще очарование традиционности…{19}
— Кто такой Брэдшоу? — шепотом спросила я.
— Командор Брэдшоу, — объяснила Хэвишем. — Теперь он в отставке, но персонаж замечательный — именно он проложил львиную долю первых маршрутов для книгошественников.
— …но они устарели и полны ошибок, — продолжал Глашатай. — Пора внедрять новые технологии, ребята. Все, кто хочет пройти курс по применению ISBN в межкнижных путешествиях, могут обратиться за подробностями к Коту.
Председатель сурово обвел зал взглядом, словно призывая всех к порядку, потом развернул лист бумаги и поправил очки.
— Ладно. Пункт номер два. Новый стажер. Четверг Нонетот?
Собравшиеся оперативники прозоресурса озирались по сторонам, пока я не помахала рукой.
— А, вот вы где. Четверг назначена стажером к мисс Хэвишем. Уверен, все вы приветствуете появление Четверг Нонетот в нашем тесном сообществе.
— Значит, вам не понравился финал «Джен Эйр»? — неприязненно произнес кто-то у меня за спиной.
Все обернулись, а человек средних лет встал и направился к помосту Глашатая. Воцарилось молчание.
— Это кто? — прошептала я.
— Харрис Твид,[34] — ответила Хэвишем. — Опасный и надменный, но очень умный — для мужчины.
— Кто утвердил ее заявление? — спросил Твид.
— Она не подавала заявления, Харрис, — ответил Глашатай. — Ей давно было предназначено стать одной из нас. Кроме того, ее работа по устранению этого мерзкого Аида в «Джен Эйр», на мой взгляд, может служить достаточным подтверждением профпригодности.
— Но она изменила сюжет! — сердито вскричал Твид. — Кто поручится, что ей не захочется повторения?
— Я действовала, руководствуясь высшей целью, — громко сказала я, чувствуя необходимость защититься от Твида.