Ко мне постепенно возвращались способности мыслить и в голове сами собой начали происходить примитивные расчеты. Что-то не давало мне успокоиться и принять тот факт, что Чудовищем был Эдриан.
Не скажу, что я не ожидала подобного от него, нет, но... просто где-то была неувязочка. Маленткая неуловимая ниточка, которую я пыталась мысленно поймать...
Когда я зашла в общежитие, мадам Лабарбера сетовала на то, что я опоздала и грозилась меня не пустить. Именно поэтому я обратила внимание на часы. Я опоздала на двадцать минут и тогда на часах было одиннадцать двадцать.
Со слов комендантки, Чудовище завез мою куртку десятью минутами ранее, а это значит, что от общежития он отъехал примерно в одиннадцать десять и никак не мог через час оказаться возле Тура. Даже если все это время ехал со скоростью что сорок. Он бы не успел. До места аварии было около трёхсот километров.
Дюбуа не хватало часа. Чертового часа! Если бы не эти шестьдесят минут, то я, возможно, нашла бы своё Чудовище!
Разочарованная и взбешённая, со злости я резко подскочила с места и не заметила как схватила ноутбук, с силой швырнула его о стену! Послышался глухой хлопок и он упал на кровать. Я практически сразу пожалела о своей вспыльчивости, но в тот момент могла лишь надеяться, что в мастерской его все же смогут воскресить, не хватало еще и компьютера лишиться из-за этих придурков.
Проклятый Дюбо! Как было бы хорошо, если бы это был ты, но нет... Теперь мой мозг уверенно твердил, что это не может быть Эдриан. К тому же, вряд ли бы лёжа в больнице с переломами и сотрясением он смог бы устроить мой перевод в университет Парижа.
Во мне так быстро загорелась надежда и так же быстро меня постигло разочарование, что я едва сдержалась, чтобы не расплакаться. Зато теперь я знала точно, что из моего списка можно было вычёркивать одно имя.
Их осталось трое: Гонэ. Лемаршаль. Галль.
От автора: дорогие мои, спасибо за сегодняшний день! Благодаря вам он был просто великолепным! Ваши звездочки, комментарии и подарки сделали меня абсолютно счастливой! Сегодня вы - мое самое большое вдохновение!
Глава 19. Отчаяние с послевкусием.
Мы не всегда находим ответы на интересующие нас вопросы. Иногда душе просто перестать искать, чтобы не загнать себя в ловушку...
***
Отчаяние с послевкусием разбившихся надежд - именно так начался для меня новый день. Так и не выспавшись, я ещё какое-то время пыталась прийти в себя после полученной информации и потратила все утро, чтобы собрать себя по крупицам. Разочарование было только кажущимся, потому что на самом деле я бы даже не знала, что мне делать, если бы это действительно был Дюбуа. О парне мне было известно немногое, как впрочем и о каждом из них, если не считать то, что я знала еще с тех пор как мне было четырнадцать, но любая информация пятилетней давности к данному моменту уже морально устарела.
Я знала лишь то, что семья Дюбуа владела всемирно известной сетью отелей, которые позиционировались как семейные, и родители Эдриана слыли борцами за нравственные и моральные ценности. Неудивительно, что такие родители приложили максимум усилий и хотели замять то, как их сынок попал в аварию, ведь он просто не мог быть вовлечён в скандал, будучи пьяным за рулём автомобиля. Я на секунду даже представила какие камни полетели бы в сторону его семьи.
Не представляю, что тогда бы случилось с их тщательно выстроенной стратегией бизнеса, но вряд ли кто-то за такое погладил бы Эдриана по головке. По правде говоря, из всех четверых Дюбуа всегда казался мне наиболее адекватным, если это слово вообще к ним можно было применить. Он никогда не вмешивался в происходящее, если того не требовала ситуация, и оттого мне было непонятно почему он вообще находился с ними заодно и помогал меня изводить. Гонэ был крайне вспыльчивым. Лемаршаль слишком прилизанным и слащавым. Галль же через чур ожесточенным и злопамятным, из их четвёрки именно Ноэль Галль пугал и отталкивал больше всего. Иногда парень был, мягко скажем, неустойчивым и я никогда не знала что от него можно ожидать. И все же, мне не давал спокойствия один вопрос, на который я, как ни крути, не могла придумать ни единого вразумительного ответа. Меня интересовало, что Эдриан Дюбуа делал двадцать пятого марта в Бордо и почему он так напился, и быстро гнал по трассе, что попал в аварию. Все это, конечно, могло и не иметь отношения к Чудовищу, но, с другой стороны, если учитывать, что это один из его друзей, ситуация казалось мало похожей на совпадение. Совпадения я не любила, потому что это всегда была воля случая, когда я предпочитала мыслить логически и делать выводы из предложенных фактов и обстоятельств. Я была практически уверена, что когда дело касалось Чудовища, ни о каких случайностях не могло быть и речи. То, что я или кто-либо еще мог принять за обычное стечение обстоятельств, таковым не являлось. Только не с ним. Этот человек был сложнее, мыслил ступенчато и гораздо шире, чем любой из нас, просчитывая свои шаги наперёд и поэтому для меня неуловим. Но даже такие как он ошибаются, а я умела ждать, чтобы терпеливо заметить допущенную им оплошность, и в этот раз тщательно скрываемая поездка Эдриана в Бордо могла стать той ниточкой, потянув за которую у меня получилось бы размотать этот аморальный клубок. Уже сейчас я понимала, что ничего существеннее, чем Дюбуа у меня не было. Можно было, конечно, поузнавать кто еще в этот день был в Бордо и на каких машинах ездят остальные парни, но что-то мне подсказывало, что у таких мажоров было не по одной машине, да и вряд ли бы эта информация находилась в общем доступе, а стоило мне начать что-то вынюхивать в открытую, об этом мог бы узнать Чудовище и... честно говоря, я даже думать не хотела о том, что он может предпринять. Кроме того что он был моральным мучителем, этот ублюдок чувствовал свою безнаказанность и посему без зазрения совести затащил меня в темную подворотню, а повторение той ночи, мягко скажем, совершенно не входило в мои планы. Сейчас мне нужен был именно Дюбуа и ответ на вопрос что он делал в то время в Бордо? С кем виделся и кого видел? Нужно было найти способ это выяснить не привлекая к себе никакого внимания и самым очевидным решением было прийти в университет к Селин и «случайно» столкнуться с парнем где-нибудь в коридоре. И сделать это нужно было как можно скорее.
Глава 20. Последний день.
В каждом из нас живет страх перед неизвестным. У кого-то больше, у кого-то меньше. Кто-то его игнорирует...
***
Уже завтра мне нужно было на учебу, но совершенно неудивительно, что это беспокоило меня меньше всего. За последние дни я едва помнила, что мне предстоит влиться в новую атмосферу университета и попытаться сделать вид, что я самая обычная девушка, без огроменных скелетов в шкафу.
Прошло уже три недели с тех пор, как я вернулась в Париж, но в моей жизни не произошло ни одной достойной перемены, если не считать покупку Жужи, за руль которой я по-прежнему не садилась.
Завтра был уже первый учебный день в новом университете, а я даже не нашла себе подработку. Теряясь в событиях последних дней, я была крайне рассеяна и совершенно не думала о том, что совсем скоро могу остаться без накоплений. Конечно, меня не ждала голодная смерть потому что мать с отцом регулярно пополняли мне карту, перечисляя весьма внушительные суммы, но я их тратила крайне редко, поэтому проверив сегодня свой счет поразилась, что на скопленные деньги я могла купить себе пять Жуж.
Если к деньгам, перечисленных матерью, я относилась с пренебрежением, то к средствам, присланным папой я могла редко, но притронуться. Раньше. К счастью, такой необходимости не возникало вот уже больше года, да и я сама сумела скопить немалую сумму, подрабатывая после учебы в Бордо, которая после покупки автомобиля значительно сократилась.
Не зарабатывая ни копейки и продолжая тратить, я рисковала через пару месяцев остаться на мели и тогда бы у меня не было другого выбора, кроме как использовать родительские деньги.
Сидя на балкончике и попивая фраппе, я сразу отогнала от себя эту мысль. В мои планы не входило тратить их деньги и в какой-то мемент это стало почти делом принципа. В последнее время мои отношения с отцом резко ухудшились и виноват был в этом тоже Чудовище, который узнал старую тайну родителя почти тридцатилетней давности и имел теперь надо мной преимущество, заставляя делать его гадкое поручение.
У меня на родине, раскрытие этой информации могло серьезно повредить папе, так как мало кто любил таких людей, каким он был раньше.
Когда отцу было лет пятнадцать он был как-то связан с криминальным миром во время молодости, и если в то время эти люди имели значительную поддержку местного населения, то сейчас их заслуженно считали виноватыми, а всех причастных чуть ли не головорезами, не стеснявшихся в выборе средств и наводивших ужас.
Люди, ранее стоявшие у руля, впоследствии получили реальные сроки и некоторые до сих пор находятся в главной тюрьме или распределены по другим учреждениям.
Отец никогда не был настроен так, поэтому я сильно сомневалась в том, что он был реальным участником хоть каких-либо разборок, однако даже знакомство с плохими людьми могли наложить неизгладимый отпечаток на жизнь и карьеру папочки. Коннор МакКенна был хорошим человеком, поэтому я не могла позволить ошибкам юности испортить его жизнь.
***
Последние дни лета были моими самыми любимыми. Туристы разъезжались по домам, много у кого начиналась учеба то в школах, то в университетах и поэтому в одночасье город как будто бы замирал… или вымирал. Всегда бы так.
Погодка сегодня выдалась на удивление удачной, светило солнышко и лёгкий ветерок доносил изумительный аромат свежей выпечки из буланжирии, расположенной на углу дома. Селин уехала смотреть квартиры, которые она могла бы арендовать, деликатно намекнув, что хочет жить самостоятельно как и раньше.