— Все? Подействует? — волнуюсь я.
— Конечно. Подождем немого.
Вот уже двадцать минут сидим с Дамиром и не сводим глаз с Потоцкого.
— Протрезвеет?
— Обижаешь, не таких реанимировали. Внятно объясняться точно сможет.
— Пииить — наконец-то хрипит подопытный.
Отдаем остатки воды Потоцкому и снова ждем.
— Ох, зачем я так напился — расстроено качает головой он.
— Могу рассказать — шучу я — но только в обмен на информацию.
— По рукам — все еще покачиваясь, неуверенно тянет руку Потоцкий.
Отбиваю рукой сделку и задаю вопрос сразу, без подготовки: «Мне нужны контакты клиники и врача, где вы с женой проходили лечение, срочно. Потому, что завтра, с легкой руки моей жены, я могу стать холостым».
— Все рассказал?! Я?! — хватается за голову Потоцкий.
— Пока не все — подшучиваю над ним — контакты давай.
Мужчина тянется к телефону, зажимает его двумя руками и через ассистента набирает номер жены. После пятиминутного препирательства и потока главных вопросов кто, где и с кем, Потоцкий просит ее прислать контакты клиники.
— Люсь, жду. Да нет тут никаких баб. Одни мы, с Тумановым и Дамиром, разговоры и те про детей. Все, целую.
Через пару минут мне на телефон прилетает сообщение с визиткой врача. Передам все Лисе. Завтра. Скажу что хочу сына и отдам эту визитку. Почему не сегодня? Потому то сегодня Потоцкий напьется второй раз за вечер, только уже со мной.
Лиса Туманова
— Нет, Ир, ты видела?! Ему ребенок совсем не нужен.
По щекам бегут слезы, а я стою у окна на Ирочкиной кухне и смотрю как Туманов садится в свой отполированный автомобиль. Ушел, сбежал ритмично отбивает больное сердце. Разве я могу обижаться? Нет. Это я не могу подарить любимому наследника, это я бракованная. Макс ничего не требует, поддерживает меня, но все разговоры об ЭКО заканчиваются его категоричным «НЕТ». Я вижу, что он тоже переживает, вот только о чем? О том, что ЭКО может навредить мне или о том, что я никак не успокоюсь? Может все это нужно только мне?
— Лиса, перестань, он любит тебя — обнимает за плечи Ирочка.
— Ага, пока какая-нибудь молодая девица не забеременеет от него — всхлипываю я.
— Лиса, о чем ты, Макс тебе изменяет?
— Нет, но тут вопрос времени, когда я надоем с моим вечными проблемами со здоровьем и нытьем о ребенке — произношу все и меня накрывает диким отчаянием — я не переживу это, Ир.
Ирочка еще долго пытается успокоить меня, только все без результата. Внутри меня накопилось столько слез и боли, что мне необходимо выплеснуть все, высказать и принять решение. Одно единственное, а дальше, дальше только вместе, в горе и в радости или идем каждый своей дорогой.
Вытираю слезы. Ира вызывает мне такси, и я уезжаю, обещая позвонить, как только буду дома.
В нашей шикарной квартире пусто и темно. Я знаю, что Макс в клубе и пробудет там до утра. Последний год он сбегает так каждый раз, как только я завожу разговор о детях. Завтра утром нас ждет серьезный разговор. Сегодня я слишком расстроена и устала. Иду в душ, а после забираюсь в большую, холодную кровать и, поворочавшись несколько минут, засыпаю.
Просыпаюсь от непонятного шума в квартире. Рукой проверяю кровать. Не приходил, так и остался в клубе. Снова слышу какой-то стук и невнятное бормотание.
— Явился! — бросаю взгляд на часы — восемь утра! Допрыгался Туманов.
Вскакиваю с кровати и бегу на кухню. Я готова растерзать его. Пока я страдаю и переживаю из-за неудачных попыток забеременеть, он отрывается в клубе до утра!
На кухне застаю Макса, сидящего за столом. Рубашка расстегнута, галстук болтается на шее.
— Привет, Лисенок — медленно выговаривает он — разбудил?
— Тяжело не проснуться, когда ты громишь кухню. Что за вид, Макс?
— Посидели, поболтали — отмахивается он.
— Ты пьян — припечатываю я.
— Ээээ, Малыш, ты еще Потоцкого не видела — откровенно ржет он.
— Макс, я сейчас уйду, делай что хочешь. Завтра я подаю на развод, еще алкоголика в доме мне не хватало.
— Стой, дай мне вооон ту салфеточку и ручку — умоляюще просит Макс.
Стою перед ним со скрещенными руками и не двигаюсь. Это же надо так напиться, что даже слова о разводе летят мимо ушей. Решаю досмотреть этот спектакль до конца и передаю мужчине все, что он просит.
— Пукт, пухт, тьфу! Пункт три — развод. Записал. Пункт один — вода и таблетки, пункт два — звонишь и записываешься на прием по телефону, который я тебе переслал.
— Макс, ты слышишь меня?
— Лис, не кричи, и так голова раскалывается, я все понял. Давай пункт первый и я пойду баиньки, а ты пока со вторым пунктом разберешься. Я немного посплю и буду готов обсуждать третий пункт. Чес слово.
С грохотом ставлю перед Тумановым стакан воды и выдавливаю в него две таблетки. Пусть так, пусть проспится, но вечером разговор у нас состоится очень серьезный. Пока Макс пьет приготовленное лекарство, нахожу свой телефон и открываю сообщение от него. Увеличиваю фото — простая визитка. Вчитываюсь в витиеватые буквы.
Репродуктолог Вишневский Захар Давидович
Дальше идет название клиники и телефоны, но я не читаю, я бегу к Туманову.
— Откуда у тебя это? — тычу ему в лицо смартфоном.
— Потоцкий дал — еле шевелит языком Макс и тут же поясняет, видя мое непонимание — у него через месяц будет сын.
Все равно ничего не понимаю, но сейчас большего от Туманова я не дождусь. Он встает и покачиваясь уходит в спальню, не забыв напомнить мне про пункт два. Смотрю на экран телефона, где открыто сообщение с визиткой и не знаю, что мне делать.
Видимо Макс почувствовал мое смятение и, почти дойдя до спальни, крикнул: «Звониии, Лис, я сына хочу!». Я бы еще долго так стояла, не решаясь на какие-либо действия. Всего несколько простых слов, но именно они выдергивают меня на воздух, поднимают с самой глубины отчаяния и боли, где я тонула три года и возвращают к жизни.
Четыре месяца спустя
— Что-то еще беспокоит? — уточняет доктор.
— Нет, только то, что сказала, тошнота, головокружение.
Я сижу на кресле в кабинете Вишневского. Рядом, за ширмой меня ждет Макс. Сегодня решающий день. Сегодня, при условии, что мой организм готов, мы вступаем в протокол.
— Тогда сейчас сделаем УЗИ, посмотрим наш эндометрий. Шестой день цикла говорите?
Доктор смотрит на экран и качает головой, что-то замеряет курсором.
— Тошнота и головокружение, значит — тихо, словно для самого себя повторяет он — ну что же, одевайтесь Елизавета.
— Что-то не так? — нервничаю я.
Интонация врача кажется мне странной, он что-то недоговаривает, а значит, придется опять буду пить таблетки и мучить себя уколами.
Сползаю с кресла и одеваюсь. Настроение отвратительное и я уже почти готова согласится с Максом. Готова выбросить всю свою аптечку и рецепты и поехать отдыхать вдвоем.
Решено, если сейчас что-то снова не так — останавливаемся и будем просто жить. Я устала.
Сажусь рядом с Максом и беру его за руку.
— Захар Давидович, мне нельзя в протокол, да? — сжимаю ладонь мужа.
— Нельзя, Елизавета, без протокола обойдемся. Но часть препаратов я оставлю, как поддержку. Пять-шесть недель срок еще маленький, нельзя отменять резко.
В кабинете повисает тишина. Я не понимаю, что имел в виду врач, говоря о сроке. Смотрю на Макса, он улыбается. Почему? Одергиваю руку. Веселится? Я разрыдаться готова, а он радуется!
Мое замешательство замечает врач и тоже улыбается.
— Вы беременны, Елизавета, срок 5–6 недель, никакой протокол не нужен.
Дальше все как в тумане. Меня держит Макс, все суетятся, а медсестра подносит к носу что-то противно пахнущее.
— Как так получилось? — нахожу в себе силы, чтобы спросить врача.
Он лишь разводит руками. Даже, таким как он не все известно. Он что-то объясняет про гормональный фон, подготовку и как это могло повлиять на мой организм. Только я не слышу и не понимаю его слов.
— Я беременна — пульсирует у меня в голове.
Сидя в машине, я немного прихожу в себя и начинаю нервничать, потому что не успела задать миллион вопросов врачу.
— Макс, надо вернуться, надо уточнить — нервничаю я.
— Вот на следующем приеме и уточнишь. Пока ты приходила в себя мы все обсудили с врачом. Я уже оплатил программу ведения беременности и записал тебя на следующий прием. Анализы по списку сдашь у нас в городе и уже с ними к Вишневскому.
Всхлипываю и обхватываю живот руками. Мы едем домой.
Восемь месяцев спустя
— Макс, плановое кесарево это безопасно, прекрати накручивать себя и меня — почти кричу в трубку — и так страшно.
Утром мы должны быть в клинике. Сначала прием, потом я ложусь на подготовку и на следующий день в назначенное время на свет должна появиться моя малышка. Ни схваток, ни криков, все быстро и спокойно. Макс нервничает больше меня, а ему всего-то придется подержать меня за руку в родильном зале.
— Ты лучше гостиницу себе забронируй рядом, а то умудришься застрять в пробке и пропустить рождение дочери.
Я нервничаю, я очень нервничаю. Всю беременность я дотошно выполняла все рекомендации врача и с каждым шевелением хваталась за трубку, чтобы услышать от Вишневского, что все хорошо. Время пролетело быстро. Кажется, только вчера узнали о беременности, а сегодня я уже лежу в палате для рожениц. Телефон пиликает не переставая, не отвечаю, устала. Надо бы поспать, но, как назло, из-за волнения не получается прикрыть глаза даже на секунду.
Отправляю Максу сердечко в мессенджере и пытаюсь немного поспать.
День икс 10.00
Судорожно ищу телефон. Мне уже собираются делать анестезию, а Макса все нет. Ведь просила же не опаздывать. Вчера наверняка долго не мог заснуть из-за переживаний. Только бы не проспал.
— Макс, ты где?
— Меня сейчас оденут, и я сразу в зал приду, не переживай Лис.
Успел. Выдыхаю и немного успокаиваюсь. Ложусь на кровать и жду, когда за мной придут.