— Саша, хочешь пожевать что-нибудь новенькое?
Эта фраза стала у них чем-то вроде игры. На этот раз Юрек спрятал что-то за спиной.
— Да, — сказал Саша.
Юрек протянул руку и разжал пальцы. Там была улитка. Саша расхохотался, повалил Юрека на землю и сделал вид, будто хочет накормить его скользкой улиткой. Он не остался в долгу. Наутро он спросил Юрека:
— Хочешь пожевать что-нибудь новенькое?
Юрек заколебался. Может, у Саши за спиной треугольный кусочек плавленого сыра? Он рискнул и кивнул в знак согласия. Увы, это был всего-навсего дождевой червь, которого Саша выкопал из земли. Саша увидел его разочарованное лицо и тут же открыл вторую руку. Там были два куска сахара.
— Юрек, хочешь пожевать что-нибудь новенькое?
Юрек засмеялся, потому что на этот раз Саша спрятал за спиной обе руки сразу.
— Да, — сказал он.
Саша протянул ему обе руки. Они были пустые.
— Пойдем со мной в деревню, — сказал он, указывая на дома, тянувшиеся невдалеке от их стоянки.
Они пошли в деревню. Юрек провел переговоры с крестьянами, и им удалось обменять сахар на курицу. Они вернулись в лагерь, пригласили санитара и испекли курицу в костре.
— Давай сыграем, — сказала санитар после еды и расставил шашки на доске.
Юрек выиграл.
Это была его первая победа, и радости Юрека не было предела. Санитар встал, закрыл коробку с шашками и протянул ему.
— Бери и научи Сашу играть, — сказал он. — Я завтра уезжаю.
Он тепло пожал Юреку руку.
Всю осень Юрек оставался с Сашей и его товарищами. К началу зимы он уже свободно болтал по-русски и стал настоящим переводчиком. Саша брал его с собой каждый раз, когда отправлялся в деревню обменивать продукты.
В разгар зимы, когда землю сковали тяжелые морозы, солдатам, оставленным для «большого удара», было велено устраиваться на ночлег в деревнях. Саша и его товарищи поселились в амбаре большого крестьянского хозяйства, и вскоре Саша стал приносить хозяйке дома продукты в подарок. Та принимала его подарки с большой опаской. Она заметила, какими взглядами солдаты провожали ее дочь, когда она выходила из дома. Свою дочь хозяйка берегла, как зеницу ока. Тем не менее несколько дней спустя Саша попросил Юрека написать для него записку по-польски и передать ее хозяйской дочери.
Юрек испугался. Он подумал, что теперь потеряет Сашу, как когда-то потерял Марину из-за Гжегожа.
— Я не умею писать, — сказал он.
— Хорошо, тогда подойди к ней, когда она будет одна, в свинарнике или в коровнике, и скажи ей… — Саша задумался. Он не знал, как выразить свои чувства. — Скажи ей — Саша говорит, что она очень красивая. Тогда она спросит тебя, кто это — «Саша». А ты ей объяснишь, что это я. Сам я буду в это время стоять перед амбаром, и ты ей покажешь на меня. Так она сможет меня увидеть. Идет?
— Ладно, — сказал Юрек.
Сашино поручение было выполнено успешно. Девушка с длинными косами действительно спросила, кто это Саша, и Юрек сказал:
— Идем, я тебе покажу.
Саша, как и сговорились, стоял перед амбаром.
— Вот это Саша, — показал Юрек.
Саша улыбнулся и поклонился. Девушка покраснела от смущения и убежала обратно в коровник.
— Молодец! — Саша похлопал Юрека по плечу. — Хочешь пожевать что-нибудь новенькое?
И вынул из кармана треугольник плавленого сыра.
Как-то ночью Юрек обнаружил, что Саши нет рядом. Утром он спросил:
— Ты где ночевал?
— Я тебе потом расскажу.
— Когда «потом»?
— Когда мы получим команду наступать.
— Куда наступать?
— На Германию.
— А как же я? — с тревогой спросил Юрек.
— Не беспокойся, я кое-что придумал и для тебя тоже.
— Я хочу наступать вместе с тобой, — сказал Юрек.
— Тебе уже довелось однажды понюхать настоящую войну, — сказал Саша. — Помнишь тех трех пленных немцев?
Юрек помнил.
В начале зимы Юрек попробовал надеть ботинки, которые хранились в его сумке. Неожиданно для него они оказались малы. Саша принес ему пару армейских ботинок. Юрек втиснул в них бумагу и надел. Он остался доволен. Ботинки были хоть и не новые, но целые, а их подошвы были прибиты гвоздиками. После первого снега Саша принес Юреку длинные армейские трусы и тяжелую шинель.
— Самые маленькие, какие мне удалось найти, — извинился он.
— Хватит с меня штанов, — сказал Юрек, с опаской разглядывая длинные трусы.
— Надень, теплее будет! — сказал Саша. — Они большие, но их можно подвязать сверху, а внутри есть шнурок, который можно затянуть, чтоб они держались. Вот, видишь? Давай попробуем!
— Потом, — сказал Юрек.
Саша надел на него шинель, наметил, где укоротить, а потом подрезал рукава и полы. Когда дело дошло до правого рукава, он заколебался, но, глянув на Юрека, оставил правый рукав такой же длины, как и левый.
— Засунешь его в карман, — сказал он.
Юрек надел шинель.
— Блеск! — сказал Саша. — А теперь глянь в хозяйское окно, не обедают ли они.
Юрек прошелся перед окном дома и заглянул.
— Нет, они еще не обедают.
— Как только сядут к столу, позови меня.
Когда хозяева сели за стол, Юрек махнул Саше рукой. Саша взял из амбара бутылку водки и направился к дому.
— Ты со мной! — приказал он на ходу.
Он постучал в дверь, и они вошли. Девушка с длинными косами встретила их с явным волнением. Хозяева же скорее удивились их приходу. Но тут хозяин увидел в руках у Саши бутылку и пригласил их к столу. Хозяин, как положено, благословил пищу, женщины перекрестились, а затем двое мужчин чокнулись, выпили за победу и за смерть Гитлера и приступили к еде. Девушка, красная и взволнованная, сидела рядом с Юреком. Она хотела помочь ему есть, но Саша вмешался и сказал:
— Не надо, Кристина, он все делает сам.
Родители обменялись взглядами.
Саша снова наполнил стаканы. На этот раз выпили за здоровье Сталина и за Россию. Саша налил и Юреку, но тот отказался пить. Он уже пробовал однажды эту жидкость и не хотел опять обжечь себе язык.
В третий раз крестьянин поднял свой стакан и провозгласил:
— За свободную Польшу!
А в четвертый раз стакан опять поднял Саша.
— За самую красивую девушку на свете, — сказал он. — За Кристину. — И добавил: — Юрек, переведи то, что я сказал.
Юрек перевел.
Родители снова обменялись беспокойными взглядами, а Кристина от смущения выбежала в кухню.
Саша сказал:
— Я пришел сказать вам, что завтра наша часть уходит.
Юрек испугался:
— Вы уже уходите?
— Ты переводи только то, что я говорю.
Юрек перевел. Кристина вышла из кухни и растерянно посмотрела на Сашу.
— Мы идем на Берлин! — сказал Саша с гордостью.
Все поняли. Саша поднялся и торжественно произнес:
— Когда война кончится, уважаемые хозяева, я вернусь и попрошу у вас руки вашей дочери Кристины.
Юрек перевел.
Кристина закрыла лицо руками. Стало тихо. Все взгляды обратились к хозяину дома.
— Согласишься ли ты перейти в нашу католическую веру? — помолчав, спросил крестьянин.
Саша понял, но все-таки подождал, пока Юрек переведет.
— Соглашусь, — сказал он.
Все поняли.
— Тогда мы будем ждать тебя и молиться за тебя, — сказал хозяин.
Мать с волнением всплеснула руками.
— У меня есть еще одна просьба, — сказал Саша. — Я хочу оставить у вас своего мальчика.
Юрек смущенно перевел. Теперь все смотрели на него.
— Как тебя зовут? — спросил его хозяин.
— Юрек Станьяк.
— Ты католик?
— Да.
— Откуда ты?
— Он нашел меня в поле.
— Ты хорошо выучил русский, — сказала женщина.
— Я с конца лета с ними, — сказал Юрек.
Начались обычные вопросы — откуда он, где его родители, где он был все это время. Он давал обычные ответы. Потом хозяин спросил:
— Что ты умеешь делать?
— Я ходил с коровами на пастбище, задавал корм свиньям, мыл на реке лошадей, работал в огороде и по хозяйству, на молотилке. Я умею всё.
— Возьмем его на работу? — сказала женщина мужу.
Тот кивнул в знак согласия.
Саша поднялся. Юрек встал вместе с ним.
— Нет, — сказал Саша. — Ты остаешься.
— Уже? — потерянно спросил Юрек.
Он молча опустился на стул. Саша попрощался со всеми по очереди. Потом поднял Юрека со стула и обнял его.
— Тебе будет здесь хорошо, — шепнул он ему. — Они хорошие люди.
— Саша, — сказал Юрек. — Хочешь пожевать что-нибудь новенькое?
Саша удивленно посмотрел на него. Юрек протянул ему сжатую в кулак руку и медленно раскрыл пальцы. На его ладони лежала зажигалка. Саша чуть отстранился, а потом вдруг быстро поцеловал Юрека и взял подарок.
— Я провожу, — сказал Кристина и побежала надеть шубу.
— Там снег идет! — крикнула ей вслед мать.
— Ничего, — сказал хозяин. — Ты только не уходи далеко от дома.
Саша пожал ему руку. Потом он поцеловал руку матери Кристины. Юреку все время хотелось спросить, почему этот крестьянин говорил о католической вере. «Ведь они все христиане», — недоумевал он. Но он сдержался и не спросил.
Кристина и Саша вышли. Родители поспешили к окну. Юрек пошел за ним. Снаружи действительно падал снег. Саша и Кристина шли, обнявшись, на виду у всех. Сашина команда техников уже стояла, готовая к отправлению. Увидев своего сержанта с девушкой, солдаты встретили его криками «Ура!». Саша и Кристина поцеловались, а потом девушка, зардевшись, побежала обратно домой.
Только теперь Юрек решился спросить:
— Разве Саша не католик?
— Нет, русские — они другие, — сказал крестьянин.
Но Юреку Саша никогда не казался «другим».
— А Берлин — это далеко?
— Ты слишком много говоришь, — сказал хозяин.
— Очень далеко, — сказала Кристина и грустно вздохнула.
— А ты успокойся, — сказала ей мать. — Он все-таки русский, и кто еще знает, какой он.
— Мама! — обиженно воскликнула Кристина.
— Посмотрим, вернется ли он вообще, — сказал крестьянин и налил себе остаток водки.