— А если моя?
— Ересь! Чушь!
— Продолжай, я тебя внимательно слушаю.
— Государственная измена!
— О да! Королевский Совет — те еще изменники!
Кипя от бешенства, ван Фрассен вскочил из-за стола и забегал по столовой из угла в угол. Анна-Мария молчала, пережидая вспышку адмиральского гнева. Ожидание было пыткой, молчание было пыткой: властный характер толкал королеву на эскалацию конфликта. Характер толкал, здравый смысл оттаскивал. Гнев мужа имел основания: Ларгитас на пороге войны, флот и армия приведены в боевую готовность, спешно возводится третий пояс орбитальной обороны, военные заводы и верфи работают на износ, в систему стягиваются силы из других секторов, флоты Великой Помпилии готовы выполнить долг союзника — и вдруг в дело вмешиваются жалкие штафирки из Королевского Совета, и все планы обороны летят в черную дыру.
Тут и медуза взбесится!
— Брамайнские антисы в нашей системе? По приглашению Королевского Совета? С разрешения правительства? А Чайтранский военный флот вы пригласить не додумались?!
Ван Фрассен ударился бедром о край стола, взвыл от боли и замер как вкопанный. Тяжелым взглядом уставился на свой бокал: тот был пуст. Взгляд уперся в жену: «Кто все выпил? Нет, кто все выпил? Я, что ли?!»
— И мне налей, — сухо велела Анна-Мария. — Нам обоим не повредит.
— У меня есть бутылка в запасе. — Ван Фрассен исполнил приказ. — У меня есть две бутылки, хватит надолго. А теперь еще раз, подробнее. С аргументами, черт побери! Что вы хотите этим показать? Миролюбие? Готовность к сотрудничеству?!
Анна-Мария вертела бокал в пальцах.
— В политике главное не то, что показывают. Главное прячут за спиной. Второе дно, третье, сто двадцать восьмое. Начнем с антисов: какова их первейшая обязанность? В чем их долг, невзирая на принадлежность к той или иной расе?
— Защита. Основная работа… Проклятье! Какая работа? Это же смысл их жизни, стержень существования — защищать людей от флуктуаций континуума! Спасать, охранять! Зачищать от фагов трассы и сектора!..
— Охранять кого?
— Всех! Всех людей Ойкумены, независимо от расы!
— Значит, всех?
— Да!
— Итак, — голос Анны-Марии звучал холодно и бесстрастно, как у информателлы с отключенным модулятором интонаций, — в системе Ларгитаса объявляется стая фагов. Совершены два нападения на гражданские корабли. Уходить из сектора стая не собирается. А совсем рядом, если судить по галактическим меркам, обретается троица брамайнских антисов: Кешаб, Вьюха и Капардин. Я права?
Вице-адмирал скрипнул зубами.
— Так почему бы просвещенному Ларгитасу не пригласить знаменитых велетов в систему? Не обратиться с просьбой уничтожить опасных гостей? Антисы брамайнов периодически выходят в малые тела, высаживаются внутри своих кораблей, дежурящих у границ сектора. Значит, с передачей приглашения проблем не возникнет.
Логика, подумал ван Фрассен. Она убивает меня этой логикой.
— Война, — напомнил он.
— Мы не находимся с брамайнами в состоянии войны.
— Пока не находимся.
— Твое «пока» Совет хочет продлить до максимума. Да, инцидент имел место, но полномасштабного сражения удалось избежать. Тем более важно продемонстрировать наше стремление к диалогу и миролюбивые намерения. Запрос отправят… Думаю, уже отправили в антический центр на Чайтре — это невоенная организация. То, что нужно для таких случаев. Следом, не дожидаясь ответа, пойдет информация в новостях по всей Ойкумене.
— Информация откуда?
— Из официальных правительственных источников.
— Причина официоза?
— Нельзя позволить брамайнам сохранить факт запроса в тайне. Мой адмирал, это ясно и ребенку.
Она все-таки ударила, понял ван Фрассен. Она не умеет иначе.
— Дальше возможны два варианта развития событий, — отвернувшись, чтобы не видеть его лицо, продолжила Анна-Мария. — Первый: брамайны соглашаются. Антисы входят в систему Ларгитаса, мы встречаем их с распростертыми объятиями. Дальше антисы выполняют свою обычную работу. Разделаются со стаей? Отлично. Благодарность Ларгитаса им гарантирована. Благодарность и щедрый транш в антический центр Чайтры.
— С освещением в новостях Ойкумены, — уточнил вице-адмирал мрачней ночи. — С иллюминацией, фейерверком! С салютом из тысячи орудий!
— Разумеется.
Муж не спешил возражать: тревожный знак. Борясь с желанием разбить бокал о стену, Анна-Мария продолжила:
— Допустим, антисы будут не в состоянии уничтожить стаю. Флуктуации сбежали, вильнули хвостом, растворились в космосе. Мы вежливо, а главное, публично сожалеем…
— Почему публично?
— Пусть Ойкумена думает, что брамайнские антисы сознательно не захотели уничтожать стаю. Что им симпатичны фаги, терроризирующие Ларгитас у самых границ планеты. Что эти антисы не только ввязываются в агрессивные военные действия на чужой территории, но и к долгу антисов относятся выборочно, в зависимости от политических симпатий. Ойкумена бурлит от подозрений, мы же благодарим антисов расы Брамайн за приложенные усилия и искреннее желание помочь. Слово «искреннее» повторяется в новостях тысячу раз…
— Зачем?
— Чтобы в нем усомнились. В любом случае Ларгитас остается в выигрыше. Мы протянули брамайнам руку дружбы, мы пригласили их антисов в систему, мы готовы сделать следующий шаг навстречу. Можешь не сомневаться, этот шаг не заставит себя ждать. После него любые заявления брамайнов о ларгитасском вероломстве будут выглядеть, мягко говоря, попыткой швырнуть горсть грязи на наши белые крылья.
— А если брамайны откажутся? Если их антисы не войдут в систему?
— И тут мы в выигрыше, и даже в большем. Да Лига взорвется от негодования, узнав, что антисы брамайнов отказались защищать гражданские корабли! Хищная стая тиранит беспомощные скорлупки, разбойничает на орбите Ларгитаса, а Кешаб с дружками и ухом не ведут? Неслыханный прецедент! Нет, предательство идеалов! Брамайны сразу попадут в изоляцию. У нас с Помпилией военный союз? К нему присоединятся другие технологические миры — Тилон, Бисанда, Рея…
— Этот вариант мне нравится больше, — перебил жену вице-адмирал. Тон его плохо вязался со словами. — Но хочу напомнить, что неслыханный прецедент уже произошел. Брамайнские антисы заявили, что готовы участвовать в войне. Они поддержали священный поход своей расы! Это безумие!
— Что именно? Священный поход с участием антисов? — Хриплый смех Анны-Марии прозвучал карканьем вороны. — Не могу не согласиться.
— Безумие — звать безумных антисов в систему Ларгитаса! А вдруг они согласятся?
— Мы, кажется, уже рассматривали вариант согласия?
— Ты рассматривала! Ты! А я только начал! Они согласятся — и, оказавшись в системе, вместо охоты на фагов устроят нам священный поход! Как тебе такая политика?!
— Наши эксперты считают, что это крайне маловероятно.
— Твои эксперты — гематры?!
— Нет. Иначе я назвала бы тебе точную вероятность. Но у нас хорошие эксперты, поверь. Они убеждены, что Кешаб все же не настолько утратил разум, чтобы развязать войну в ответ на просьбу избавить систему от стаи хищников. Здесь дело даже не в разуме, в отсутствии или наличии его. Ты сам сказал: «Смысл их жизни, стержень существования».
— Среди твоих экспертов есть личный психотерапевт Злюки Кешаба? Поздравляю! Не знал, что наша разведка завербовала такое сокровище! Я не эксперт, но знаешь, что я скажу? Ваш Совет со всей ордой экспертов и понятия не имеет, что может выкинуть эта троица. Если они пойдут вразнос, мы умоемся кровью!
— Совет сделает все возможное, чтобы не дать им ни малейшего повода…
— Совет сделает, не сомневаюсь! А брамайны? Думаешь, они не способны на провокацию?
— Ты говоришь про антисов?
— Я говорю про чайтранские эскадры у границ нашего сектора! О них вы подумали?!
— Если дойдет до столкновения, мы справимся. Ты справишься!
— Я?!
— Ты считаешь иначе?
Вице-адмирал сгорбился. Он уже не метался, он просто бродил по столовой, машинально огибая стол. Отрывистый, лязгающий монолог, казалось, не имел к самому ван Фрассену никакого отношения.
— Справимся. Потери будут огромными. Массированные залповые удары из межфазников. Нет, даже антисы не устоят. Сейчас в системе практически весь наш флот. Планетарные пояса обороны. Возьмем в котел, уничтожим. Эскадры Чайтры? На их пути встанут галеры Великой Помпилии. Помощь не придет. Антисам придется сражаться без поддержки флота…
— Ты сам дал ответ. Может, они безумцы, но не самоубийцы. Ввязаться в заведомо проигрышную битву? Погибнуть, ничего не добившись? Брамайнское командование это понимает не хуже нашего — и доведет до сведения антисов, если те сами не сообразят. Опять же, в случае атаки Кешаба за нас горой встанет вся Ойкумена. Вся — сверху донизу, включая Совет антисов!
Фразу мужа об огромных потерях королева предпочла не заметить.
— Да, моя королева. — Вице-адмирал упал на стул, жадно опустошил бокал. Казалось, у него пересохло во рту. — Все так. Все верно, если антисы останутся в больших телах.
— Полагаешь, Кешаб рискнет высадиться на Ларгитас? В малом теле?
— Почему нет?
— И что дальше? Он станет хватать за грудки каждого встречного? Выяснять, где содержат Натху? Нагрянет прямиком в ваш штаб? В Управление научной разведки? В Королевский Совет?
— Ты и правда не понимаешь?
Он смотрел на жену, словно видел ее впервые. Впору было поверить, что война, предательство, столкновение флотилий, безумные поступки антисов, залпы из межфазников, кровь и огонь — все уже произошло, случилось, состоялось в этой комнате, вокруг стола, накрытого для семейного ужина, и маленькая Ойкумена, состоящая из двух человек, разгребает последствия, готовясь к худшему.
— Чего я не понимаю?
— «Горячий старт». Антисам достаточно высадиться в трех крупнейших, самых густонаселенных городах Ларгитаса и предъявить ультиматум. Требование выдать им Натху в течение трех часов, иначе… Три «горячих старта». Десятки, сотни тысяч погибших. Потом они возвращаются: три других города — и прежний ультиматум. Кешаб способен взять в заложники весь Ларгитас!