— А может все же что-нибудь найдется? Ведь совсем живот к спине прилип! — не унимался я, ведь из курса психологии, который прослушал в ВУЗе, я знал, что люди, настойчиво и жалобно просящие несущественную мелочь, как угроза не воспринимаются.
Тем временем сзади подошел второй разбойник Рон, такой же грязный и заросший. Даже по запаху он не сильно отличался.
— Вот это да! — воскликнул Лас в сумке и извлек из нее кинжалы. — Эльфийские клинки! Вот это добыча! Да за такие лезвия...
— А ну дай посмотреть! — потребовал Рон и взял у него из рук ножики.
После минутного обоюдного оханья и восхищения они повернулись ко мне.
— Откуда взял?
— Так я же говорил, — продолжил я тараторить. — Меня эльфы поймали и в клетку посадили, а я сбежал, пока никто не видит. Ну и ножички прихватил с собой, что валялись там рядом, чтобы не пропали. А у вас точно-точно ничего поесть нет?
— На, возьми! — Рон покопался у себя в кармане и вытащил кусок хлеба. — Надоел уже!
Кусок был в мусоре, вонял бомжениной, но я жадно вцепился в него зубами. Мне даже не пришлось переигрывать, я действительно настолько был голоден, что, наверное, мог бы сейчас убить и съесть этих двоих. Разбойники с удивлением смотрели, как я поедаю хлеб. В их глазах я заметил что-то похожее на сочувствие. Умяв кусок, я опять вопросительно посмотрел на них.
— А...
— Больше нету! — заявил Рон.
— Слушай, а может его Волку показать? — спросил Лас. — Может он захочет его послушать?
Рон думал недолго, а потом приказал мне:
— Пошли с нами.
— Куда? В лагерь? А там мне дадут поесть? — радостно оскалился я.
Разбойники поморщились и, подхватив мои вещи, углубились в чащу. Я последовал за ними, все так же не переставая играть роль деревенского дурня и пытаясь незаметно выведать, где же ближайшая деревня. Когда я своим тарахтением вконец заколебал разбойников, они приказали мне заткнуться и сказали, что если еще раз спрошу про еду, они прирежут меня прямо здесь. Так я ничего полезного от них и не добился.
Шли мы недолго, но за это время в лесу наступила ночь, и стало совсем темно. Луны на небе видно не было, а может быть здесь её и не существовало вовсе. Зато звезды были яркими и давали немного света, позволяя мне не идти на ощупь до встречи с ближайшим деревом. Наконец, впереди показался отблеск пламени, мелькавший за темной массой деревьев, а вскоре послышались звуки — человеческая речь, брань, смех. Я понял, что лагерь разбойников близко и еще раз прокрутил про себя свою легенду, добавляя туда различные подробности и опуская скользкие моменты.
Разбойники, что вели меня, ускорили шаг и вскоре мы вышли из кустов на поляну, где в различных позах сидели, лежали, ходили и занимались прочими делами человек пятьдесят, по виду не слишком отличавшихся от "моих" разбойников и вооруженных кто чем. По краям поляны во многих местах были простенькие шалашики из веток, а посередине горел большой костер, на котором висел котелок, распространяющий вкусные ароматы. Стоило нам выйти, как мы привлекли всеобщее внимание. Многие разбойники поднялись с земли и подошли к нам, рассматривая и галдя. Мне, естественно уделяли большее внимание, я даже услышал, как кто-то особо глазастый опознал на мне эльфийскую одежду. Внезапно общий гвалт перекрыл грозный рык:
— Ну-ка всем разойтись и заткнуться!
Толпа, обступившая нас, расступилась, пропуская огромного мужика, на полголовы выше остальных и настолько же шире в плечах. При взгляде на него мне сразу захотелось оказаться подальше отсюда, и я понял, какую глупость сделал, придя в этот лесной лагерь. Нужно было сразу прыгать в кусты, из них валить стрелка на дереве, а второго брать и хорошенько порасспрашивать. Так ведь нет, поиграться мне захотелось! Клоуна из себя покорчить... Вот и доигрался, мля! Этот не будет долго думать, чуть что не понравится — сразу или кулаком врежет, или всю свою кодлу натравит. Ну, от кулака, допустим, можно увернуться, от разбойников — убежать, но мне очень не хотелось терять свои вещи. На них у меня возложены большие надежды для легализации в городе. Хорошо, что еще лимэль со мной, если придется все бросить, то немного продержаться еще можно.
Мужик осмотрел нас сверху вниз и проревел:
— Рон, какого демона вы притащили чужака в лагерь? Что, нельзя было его на дороге прикончить.
"Мои" разбойники разом втянули головы в плечи, а Рон принялся оправдываться:
— Понимаешь, Волк, мы решили, что тебе будет интересно послушать этого парня. Он такое рассказывает...
— Подумаешь, рассказывает! — Волк явно был не в настроении. — Может это королевский охотник? Может его специально послали за нами, а вы и рады стараться — привели его прямо в лагерь!
Он раздвинул разбойников и подошел вплотную ко мне, глядя в глаза. Я постарался изобразить испуг, для этого мне и усилий особых прикладывать не пришлось.
— Что скажешь? — произнес Волк, обдав меня зловонным дыханием и оскалившись в гнилозубой улыбке.
— А у вас пожевать есть что-нибудь? — невинно поинтересовался я.
— Что-о-о... — протянул разбойник.
— Я два дня по лесу блужу, ни крошки во рту не было, живот уже к спине прилип, дайте поесть чего-нибудь, ну пожалуйста! — просительно затараторил я.
Рон тоже приободрился.
— Да какой это охотник? Волк, ты посмотри на него, ему же еще и девятнадцати зим нет, а тощий какой... Он же и с мечом толком обращаться не умеет, так как просто не поднимет. Да разве такого возьмут на королевскую службу? Послушай его, он говорит, что вышел из своей деревни и прошел эльфийский лес...
— Не может быть! — отрезал Волк.
— Точно говорю! У него еще в сумке несколько эльфийских клинков было, говорит, что украл у самих эльфов. А лук, просмотри какой, — Рон протянул моё оружие под нос главарю. — У наших сроду таких не достать!
Волк долго рассматривал лук, затем приказал раскрыть сумку и принялся доставать из нее кинжалы. А я тем временем думал, почему разбойник сказал, что мне нет еще и девятнадцати. Неужели отсутствие бороды так может омолодить? Или лимэль вдобавок скинул мне еще лет пять-семь? Нужно будет при первой же возможности внимательно рассмотреть себя в зеркале. Должны же быть в этом мире зеркала? А то отражение в ручье не сильно в этом помогает. Пока я думал, главарь полюбовался кинжалами под восхищенные возгласы и смачные ругательства остальных, и повернулся ко мне.
— Рассказывай!
— Не буду! — уперся я. — Я есть хочу, у меня от голода уже язык не ворочается. Дайте брюхо набить чем-нибудь, тогда все-все расскажу! Ну, пожалуйста! Вы же добрые люди, вот и каша у вас в котле совсем готова, уже и пригорать начала...
Кто-то с матом выскочил из толпы и метнулся к костру. Волк несколько секунд сурово рассматривал меня исподлобья, а затем крикнул в сторону костра:
— Зан, накорми парнишку, а то действительно скоро от голода помрет! А за пригорелую кашу ты еще у меня получишь!.. А вы чего столпились? — обратился он к людям. — Всем идти жрать!
Разбойники стали расходиться, обсуждая моё появление и мои трофеи, которые тут же подхватил главарь и поволок к себе, напоследок продемонстрировав мне кулак и предупредив:
— Учти, если будешь хитрить или попробуешь сбежать, сам убью! Понял?
Я с готовностью закивал и проводил его взглядом до ближайшего шалаша, своими размерами немного выделявшегося из остальной массы, решив без своих вещей точно никуда не уходить. Странно, но разбойники не обыскали меня по всем правилам, а ведь у меня в жилетке было еще много чего интересного — кольца, цепочки, фляжка. Интересно, у них у всех в этом мире такие традиции — не носить ничего в карманах? Или просто разбойники недоглядели, ошалев, когда я с радостью отдал им свою сумку и оружие...
Перестав забивать голову несущественным, я отправился к костру, где мне всучили деревянную миску, немного треснутую сбоку, наполненную дымящейся кашей. Ложку мне выдать никто не сообразил, а потому я, обжигаясь, стал руками жадно запихивать в себя это божественное угощение. Все разбойники глядели, как я ем, и посмеивались, тыкая пальцами. Но мне было глубоко фиолетово. Главное, что была такая вкусная каша, где даже попадались разваренные кусочки мяса. Она опускалась мне в желудок, рождая приятное чувство насыщения. Быстро умяв её, я с пустой миской и воплощением вселенской скорби на лице подошел к Зану, помешивающему остатки каши в котле. Глядя на мою физиономию, он добродушно вздохнул и плюхнул в мою тару еще несколько черпаков варева. Я принялся уплетать добавку, благодарно промычав что-то с набитым ртом.
Вскоре каша кончилась, и на меня нахлынуло блаженство. Как же давно я нормально не ел! Даже и вспомнить не могу. Поэтому я просто сидел с пустой миской, ни о чем не думая и наслаждаясь чувством сытости. Теперь бы еще поспать... Я почувствовал, как глаза стали закрываться сами собой, но отдохнуть мне не дали. Разбойники стали наперебой требовать, чтобы я рассказал им, как встретился с эльфами, а главное, как украл у них клинки. Видимо, кинжалы эльфов очень дорого ценятся в человеческих землях, это нужно учесть, ведь я еще собирался дойти с ними до первого города людей, а там продать, обеспечив себе сытое и безбедное существование. Волк решительно утихомирил разбойничий галдеж и велел мне рассказывать.
Долго думать я не стал и скормил разбойникам ту байку, что выдумал уже давно, о деревенском парне с любовью к путешествиям. Естественно, я не стал вываливать на них все подробности моего пребывания у эльфов, ограничившись коротким рассказом — поймали, посадили в клетку, ухитрился сбежать, оглушив охранника, завладев его одеждой и попутно прикарманив несколько кинжалов и других эльфийских вещей. Волк все пытался найти нестыковки в моём рассказе, но я был уже проверен таким образом старейшиной, а потому мне ничего не стоило обмануть не слишком интеллектуального разбойника. По его желанию, я вываливал кучу разных ничего не значащих подробностей, пока он не спрашивал о чем-то другом, но и там я устраивал подобный словесный понос, так что заподозрить меня в утаивании правды было практически невозможно. Роль деревенского дурачка удавалась мне прекрасно, главное, думал я, не вживаться в неё слишком сильно, чтобы потом в будущем не вышло какого-нибудь конфуза.