Лис пожал плечами, вспомнив ураган, в который попал в своё время в торцевом океане, а также монстров, шастающих по Проклятому лесу, но возражать не стал: в целом этот мир был, несомненно, очень комфортным.
– Тут более или менее понятно, но что мешает вам поддерживать какие-то тесные контакты, особенно если миров хватает на всех с избытком?
Наступила очередь Эльота пожать плечами:
– Так повелось уже давно. Большинство из нас вообще стараются никого другого не пускать к себе. Но поскольку с прежних времён точек перехода осталось очень много, зачастую хозяева миров даже не знают о всех таких точках и, значит, на практике не могут держать все проходы в свои миры под абсолютным контролем. Наверное, есть вселенные, всеми вообще забытые. Я думаю, что шаровики, выбравшись именно из какой-то такой заброшенной вселенной, проникли в один из наших миров через старую точку перехода, о которой владелец не знал и поэтому не был готов к такой встрече.
– А, кстати, сколько всего искусственных миров? – спросил Лис. – Если это, конечно, не тайна.
– Я просто не знаю точно, сколько их. Никто на моей памяти не производил инвентаризацию, и, повторяю, я просто уверен, что есть такие, о которых давно забыли. А всего по моим приблизительным сведениям вселенных должно быть не менее семисот-семисот пятидесяти.
Лис немного помолчал, потом стряхнул пепел с сигары.
– У меня вырисовывается какая-то очень странная картина вашей цивилизации или того, что от неё осталось. Я пока не понимаю, почему, обладая таким техническим потенциалом, вы не смогли стать вновь единым народом?
– Да просто никто и не стремился возродить положение вещей, о котором ты говоришь. А может быть, это своеобразный закон развития, кто знает? Я, например, считаю, что мы, называя себя Творцами, всё-таки до конца не познали многих законов развития общества и отдельных индивидуумов. Ведь как объяснить факт нашего собственного развития в явно созданной кем-то вселенной? То, что мы стали практически бессмертными в биологическом смысле, тоже не могло не внести значительных корректив, как в общественное, так и в индивидуальное сознание. Например, поколение моих родителей было последним, имевшим детей, воспитывавшихся как равные Творцы. Их дети, то есть мы, уже не заводили таких потомков. Некоторые имеют детей от аборигенов в своих мирах, но никто не воспитывает их как равных себе, и приемниками знаний и культуры такие отпрыски рассматриваться не могут.
Они помолчали. У Лиса на языке вертелись сотни вопросов. Он много раз сам с собой думал, о чём станет спрашивать хозяина мира, в который попал, если такая встреча состоится. Сейчас перед ним был один из пресловутых Творцов, и Лис даже не знал, с чего начать расспросы. Кроме того, нынешняя ситуация требовала в первую очередь решения задач противостояния неожиданным и безжалостным врагам.
Лис невесело усмехнулся и покачал головой.
– Ты чего? – удивился Эльот.
Лис объяснил, Творец задумчиво потёр подбородок.
– Хм, в любом случае, я вряд ли смог бы ответить на все твои вопросы, даже если бы захотел. Дело в том, что всего мы уже не знаем сами. Мы многое забыли, а многого и не знали, у нас очень мало систематизированных знаний о нас самих.
– Вот я и не понимаю, почему? – Лис сделал акцент на последнем слове.
– Ещё раз говорю: дело в том, что наша цивилизация прекратила существование в том виде, который исторически вкладывался в определение «цивилизация». Мы просто отдельные человеческие существа, у нас нет того, что цементирует разрозненных индивидуумов в понятие нация и, тем более, цивилизация. Мы не имеем развивающегося производства как такового, у нас фактически нет единой культуры, мы не воспроизводим потомство, которому передаём знания. Если бы продолжительность нашей жизни была небольшой, мы бы уже исчезли. А если бы мы плодили детей, то мы бы передрались за миры и просто деградировали.
Лис озадаченно посмотрел на Эльота:
– Всё-таки, не ясно…
– Видишь ли, мы привыкли к неограниченной личной свободе – и такое достаточно легко выполнимо, когда ты существуешь один в собственном мире. Увеличение населения в нашем случае привело бы к войнам за вселенные. А если бы нам пришлось воспитывать детей именно для продолжения рода, так сказать, то кто бы стал это делать? Чтобы воспитать более или менее полноценную личность нужны профессиональные учителя, и учителя – люди, а не машины. Особенно в первые годы жизни ребенка.
– Всё равно не понимаю. – Лис развёл руками. – Я пока видел только данный мир, но у вас сверхсовершенная техника, такие возможности. Вы создаёте миры, можете синтезировать по своей прихоти живые существа и всё такое. При таком уровне развития…
– У нас есть то, что есть, – перебил Лиса Эльот. – Мы владеем определенным наследием, доставшимся нам от предшествующего поколения, кому от родителей, кто просто подобрал, а кто и захватил, то, что сумел. Большинство из нас по отдельности достаточно образованны – нам-то ещё давали системное образование. Но мы многое не можем создать заново, многое не можем производить. Поэтому зачастую, если какой-то сложный агрегат или комплекс хотя и редко, но выходит из строя, мы не можем его восстановить. Мы не можем ничего развить, создать что-то принципиально новое. Ведь для этого необходим, как правило, труд больших исследовательских комплексов. Ты должен понимать, ты явился сюда всё-таки из уже развитой технически цивилизации, насколько я знаю. Я был на Земле довольно давно, но помню, что уже тогда у вас, существовали, например, летательные аппараты тяжелее воздуха, и техника в целом развивалась стремительно.
– О, так ты тоже бывал на Земле? Когда же?
Эльот наморщил лоб, вспоминая:
– Где-то около ста стандартных лет тому назад. У вас как раз началась довольно большая война, по масштабам Земли, конечно, её называли «Мировая война».
– Подожди-ка, ты скорее всего имеешь в виду Первую Мировую войну. Она началась, – Лис немного подумал, считая, – восемьдесят четыре года тому назад.
– То есть за это время у вас случилась уже не единственная мировая война? – скорее констатировал, чем спросил Эльот.
Лис хмыкнул:
– Всего через двадцать лет после первой началась и вторая. А что произошло, пока меня не было на Земле, я не знаю. Не удивлюсь, если бы началась и третья. Эта, наверное, оказалась бы последней, поскольку, как ты понимаешь, после применения ядерного оружия земная цивилизация вряд ли бы выжила. Во всяком случае, в её современном виде.
– У вас появилось ядерное оружие? – изумился Эльот. – За эти восемьдесят лет?
Лис подтвердил. Эльот покачал головой и развёл руками:
– На Земле действительно имеется некий ускоряющий развитие фактор, – сказал он. – Когда я был на Земле последний раз, я читал кое-что об исследованиях атома, но тогда всё происходило на очень примитивном уровне. Ты знаешь, например, сколько у нас прошло времени от открытия атомного строения вещества до искусственного осуществления ядерной реакции? Точно не помню, но где-то около двух тысяч лет.
– Любопытно. Но, значит, вы всё-таки бываете на Земле? Несмотря на все запреты?
– Этим запретам больше следовало поколение моих родителей. Хотя, естественно, и сейчас мало кто выбирается на Землю. Многие, как, например, Нимрат, этого очень боятся, но на Землю ещё и не так просто попасть. Из очень немногих миров есть прямой выход туда, а многие точки перехода, особенно мобильные, потеряны. Да и о расположении большинства стационарных точек знают очень немногие Творцы. А Ключей осталось единицы.
– Ключи? – вскинул брови Лис. – Что это такое?
– Ты не знаешь? Между прочим, у Терпа, в чьём мире ты обосновался, имелся такой. Ключ – название условное, разумеется. Это устройство, позволяющее открывать точки перехода между различными вселенными или между точками одной вселенной по определённой схеме. Если ты не знаком с теорией, то тебе будет довольно сложно объяснить. – Эльот засмеялся. – Тем более я и сам слабо разбираюсь в теории фазовых пространств, как её, кажется, называли. В общем, так: все наши вселенные фактически находятся в одной точке некого сверхпространства, возможно, это и есть пространство мира Земли. Они только как бы сдвинуты друг относительно друга по одной или нескольким комплексным пространственным фазам-координатам. Ты можешь такое представить? Это чистая математика, вроде как в теории множеств.
Лис повертел пальцами с окурком в воздухе:
– Ну, будем считать, что чуть-чуть представляю… Да, пожалуй, представляю – вроде как два сигнала, передаваемые по одному проводу с разными фазами? Я пытаюсь представить по электротехнической аналогии.
Эльот пожевал губами:
– Ну, может быть, я тоже не специалист. В общем, в пространстве есть точки, в которых нужно совсем незначительное воздействие, создание резонанса что-ли, чтобы открывались переходы между ними. Причём в одной точке при разных воздействиях могут открываться переходы в совсем разные миры, да и точки эти можно генерировать искусственно, если есть соответствующая аппаратура. Этот так называемый Ключ может делать нечто подобное.
– Интересно, а я даже не догадывался, что такой прибор существует. Очень удобная штука.
Эльот усмехнулся:
– Чрезвычайно удобная, но их осталось мало, буквально единицы. Шаровики, наверное, охотятся именно за Ключом. Говорили, такой якобы был у Терпа, хотя сам Терп это, естественно, не подтверждал. Скорее всего, оказавшись здесь, шаровики приняли тебя за хозяина Дворца, и думают, что ты знаешь, где Ключ. Возможно, именно поэтому они гоняются и за тобой.
– М-да, – протянул Лис, – слушай, а как этот Ключ выглядит?
Эльот усмехнулся:
– Ты любознателен, землянин. Рассчитываешь найти эту драгоценность? У нас никто, пожалуй, даже имея Ключ, открыто не признается в обладании им – слишком много завистников сразу появится, и о спокойной жизни можно будет забыть. Многие попытались бы завладеть Ключом, знай, где он. Я видел только его изображения, но ни разу сам Ключ!