Я поглядел и на последнего из тех, кто остался рядом со мной.
– Зотар, а ты не хочешь вернуться на стену?
Он криво усмехнулся:
– Нет. Там есть кому присмотреть за твоей Рейкой. А я пригляжу за тобой.
Мне оставалось лишь поморщиться:
– Она не моя.
Зотар хмыкнул и снова прикрыл глаза, вернувшись к медитации. Когда Сам опустил руки, прерывая Форму Круговорота, я спросил и у него:
– Собрат Сам, ты ведь не особо рад совершать подвиг во имя Саул. Может, стоит вернуться на стены?
Он поджал губы, перестал тереть грудь и выпрямился, глядя мне в глаза:
– Собрат Даргел, ты сражался, как Царь Зверей. Внушая ужас и страх. Немудрено, что ты устал. Ты можешь вернуться, ни я, ни мои люди не усомнимся в твоей храбрости после всего, что видели, Мясник Даргел.
Я хмыкнул:
– Это значит, что сам ты двинешься дальше, верно?
Он пожал плечами:
– Я не могу упустить такого шанса. Кто знает, сколько ещё десятилетий минет до следующего Бедствия? Да и вряд ли мне ещё раз так повезёт, оказаться там в нужный день. Сам… – закашлявшись, он прервался на миг, но затем со смехом повторил. – Сам Разрушитель Порталов! Обо мне будут рассказывать правнукам, не меньше!
Я тоже рассмеялся и хлопнул его по плечу:
– Тогда не стоит им рассказывать, что за миг до победы Царь Зверей отвернул в сторону. Рядом с Разрушителем Порталов не было трусов.
Сам нахмурился:
– Собрат, я же сказал…
Я оборвал его:
– Не будем. Иногда хватает и того голоса, что звучит лишь в голове человека.
Отвернулся, вновь оглядывая сектантов перед нами. Не говорить же Саму, что уж кто-кто, а я легче всех остальных сбегу, едва пойму, что нам грозит смерть. Не зря же я пополнил запас духа? Могу даже не к городу, а к лесу. Пусть до него и дальше, зато там пустые поля, всех сектантов Закалок и Воинов согнали под стены города.
В руке Сама появился меч. Он странным тоном, словно с радостью, протянул:
– Та-ак. Похоже, их всё ещё вдвое больше, чем нас.
Я заметил:
– И это не считая Призраков.
Он кивнул:
– Отлично. Я готовился к чему-то подобному всю свою жизнь, с тех пор как дед подарил мне первый меч. Правнукам даже не придётся врать, что враги затмевали нас числом.
Я помотал головой и с восхищением протянул:
– Ты безумец.
Сам ухмыльнулся:
– Ты не меньший, Ледяной Мясник Даргел, – спустя миг развернулся и закричал. – Мои верные стражи, сегодня мы совершим подвиг, о котором будут рассказывать нашим детям. И детям наших детей. Плевать, что там происходит в Империи, в которую никто из нас и не стремится. Но сегодня Стражи впустили сектантов на земли нашего Пояса. И нам нужно полить её их кровью. Вперёд! Вскроем им глотки!
Я лишь покачал головой. Не сказать чтобы меня воодушевила эта речь, но людям Сама хватило. Они заорали, двинулись вперёд, расходясь в стороны. Помедлив вдох, я шагнул вслед. Негромко сказал Зотару:
– Не лезь на рожон, лучше выбери одного из людей Сама, посильней и помогай ему в схватке. Они явно более привычны к прямому сражению, чем ты. Я тоже буду идти за спиной Сама.
Зотар кивнул и достал из кисета меч.
Это оказалось совсем нелегко. Ничуть не легче, чем в предыдущей схватке. Даже я обзавёлся двумя глубокими ранами. Для трети из людей Сама она и вовсе стала последней.
Зато теперь между посохом и нами не осталось никого из сектантов. Несколько десятков уцелевших в бойне бежали прочь, в поля, победив даже Указы, что до этого гнали их на нас.
Теперь не нужно было вглядываться, щурясь, в пробой. Если в пробоях Мастеров Зотар только видел какие-то тени, то здесь можно обойтись и без его таланта. Чем ближе мы подходили, тем прозрачней становилась поверхность пробоя. Сейчас до него было не больше десяти шагов и его насыщенный фиолетовый цвет остался лишь по краям. Середина стала почти прозрачной.
И теперь видна не только рука, сжимающая посох, но и тот, кому она принадлежала.
И первое, что я мог бы про него сказать: он оказался уродлив. Сутулый, высохший старик. Седые волосы, на которых не видно и следа стихии, зато видны вплетённые костяные бусины. Желтоватая старческая кожа с пятнами на ней. Обвисшие щёки, крючковатый нос, изрезанное морщинами лицо неправильной формы. Едва ли не брат того мерзкого старикашки, которого подсунул мне дух малого испытания Стражей в Миражном.
Перед нами стоял, конечно, не тот иллюзорный образ. Но одетый на старика халат с вышивкой, красивый, яркий халат, лишь подчёркивал необычную для идущего старость и уродство. За его спиной теперь оказался виден большой зал с колоннами у стен и стоящие на коленях… ученики и слуги? Два парня с мечами на поясах и почти десяток девушек за их спинами, одетых лишь в полупрозрачные одеяния.
Сам глотнул зелья, сплюнул:
– Вот старый хрыч, да у него уже небось отсохло всё, а всё туда же.
Впереди и слева добили последнего сражавшегося сектанта, и старик вдруг заговорил, обнажив жёлтые, сточенные зубы. И его неожиданно было отлично слышно, несмотря на поверхность портала бликующую стеклом между нами:
– Твари, вы переполнили чашу моего терпения. Я выкуплю на Круге все пробои на ваши земли и когда буду засовывать в них учеников, то буду шептать каждому – плевать, сколько сильных душ ты соберёшь, просто убивай, убивай как можно больше. Ученики зальют кровью ваши земли, вырежут ваших родных…
Сам техникой перенёсся почти вплотную к старику, отправил в него какую-то земную технику. Та бесследно растворилась в плёнке пробоя. Но Сам тут же захохотал:
– Старик, да ты безумен. Сколько лет нужно прожить, чтобы мозги так усохли? Я вообще не с этих земель. Вырежи ты всех Саул, я только буду рад. Они мне должны столько, что и тысячами смертей не искупят свою вину, твари!
Я нахмурился, слушая это. Жаль не вижу лица. Сам всерьёз говорит или пытается разозлить старикашку?
Судя по тому, что того затрясло, так, что посох зашатался, второе ему вполне удалось.
– Имя! – завопил старикашка так, что девушки за его спиной вздрогнули и сжались, не смея даже поднять глаз. – Назови своё имя, если не трус!
Сам захохотал с новой силой:
– И это говорит мне тот, кто боится войти в портал?
Через вдох его руки окружили круги обращения, а в пробой впились серые лучи.
Которые всего лишь вызвали рябь на его поверхности.
Старик прохрипел:
– Если бы я мог войти, червь, я уничтожил бы ваш город за двадцать вдохов, а твою душу вырвал бы из тела и заставил вечно мучаться…
Неожиданно раздался новый голос, вернее даже крик.
– Да проживёт старейшина Вайст ещё четыреста лет!
Я даже замедлил шаг, быстро огляделся. Нет. Никто из сектантов не спешил сюда на помощь. А кричал согнувшийся в поклоне мужчина, старше моей мамы. Ну… и старше меня сегодняшнего. Ведь даже маска не делала меня моложе.
Орал он стороны замерших у невидимой нам и неощутимой границы, разделявших секты. Орал так сильно, возможно, даже используя технику усиления голоса, что сумел докричаться с расстояния в сотни шагов.
Выпрямившись, мужчина показал нам своё улыбающееся лицо:
– Старейшина Вайст и впрямь мог бы стереть с лица земли этот город, но бог нашей секты много раз говорил, что раз Стражи сумели запереть не только равных ему, но и старейшин, то разрушить Империю должны ученики. Похоже, секта Тысячеглазого так не считает, а её ученики слабы и вырождаются. Я лично доложу об увиденном богу Дотску. Пусть знает, что вы даже не можете правильно распорядиться своими землями, а значит, их у вас слишком много.
Захохотав, мужчина выкрикнул:
– Я уйду первым, старейшина Вайст.
Мгновение и он скрылся за спинами прячущих улыбки сектантов, рванув техникой в глубину их рядов.
Старик Вайст зарычал:
– Отправьте в порталы ещё учеников!
Один из парней, стоявших за спиной старика на коленях, нерешительно произнёс:
– Старейшина, но мы исчерпали предел наших пробоев, слишком много потерь, мы…
Голос оборвался, парень с лёгким хлопком, отлично слышным и здесь, на этой стороне портала, превратился в облако крови, которое забрызгало всё вокруг. Второго парня, девушек, колонны, пол. И осело на невидимой завесе, окружавшей старика полукругом в два шага шириной.
И я, успевший подойти вплотную к порталу, и Сам невольно отшатнулись и отступили на полшага.
Старик Вайст свистящим шёпотом сказал:
– Сейчас у меня стало на одного личного ученика меньше, – помедлив, оглянувшись через плечо, он спросил. – Если я говорю отправить ещё учеников, что это значит?
Второй парень отёр лицо, взглянул на окровавленную ладонь и сипло ответил:
– Это значит, что нужно выполнить приказ, старейшина. Я использую Камни Душ, чтобы выкупить резерв у…
Окрик старика Вайста заставил его замолчать:
– Плевать, как ты это сделаешь!
Парень вскочил, согнулся в поклоне:
– Да проживёт ещё четыреста лет старейшина Вайст, этот ничтожный ученик сейчас же выполнит приказ уважаемого старейшины.
Через мгновение парень выбежал из комнаты. А старик Вайст оскалил на нас жёлтые зубы:
– Вы заплатите за позор нашей секты. Я клянусь.
Сам выругался, крикнул:
– Ксамт, попытайтесь уничтожить порталы Мастеров.
Через мгновение рванул обратно. К старику и пробою, от которого только что отскочил. Вскинул двумя руками меч над головой. Через четыре вдоха перед ним засияло обращение, и он рубанул старика. Сверкнуло. Сам с проклятьем отскочил, от меча уцелела лишь рукоять, закалённая сталь разлетелась осколками. На руке же уродливого Вайста, сжимающей посох, не пострадал даже халат.
Я же сглотнул и задал вопрос, который нужно было задать ещё тысячу вдохов назад:
– А на каком этапе возвышения эти старейшины?
Сам отшвырнул обломки меча, огрызнулся:
– Откуда мне знать? Но если Стражи не пустили его сюда, значит сильней Предводителя Воинов, верно?
Старик Вайст процедил:
– Черви. Вы даже не знаете, на кого поднимаете руку? Я старейшина секты Тысячеглазого Вайст, Властелин Духа десятой звезды. Выучите это наизусть, пока есть время. Не успеет сгореть малая палочка, как вас схватят, а как только наполнятся Поглотители Душ, приволокут ко мне, и я лично заставлю вас страдать ближайшие четыреста лет, а потом и вечность. Клянусь.