Девушка улыбнулась:
– И получается бурда. Так что уж лучше кофе. На него у вас всегда терпения хватает, хозяин.
Парни снова переглянулись – девушка вела себя вовсе не как забитая рабыня. Скорее, равная им и своему владельцу по статусу, если не как любящая жена. Та сделал первый глоток, смешно наморщив аккуратный носик, потом выдохнула:
– И – ха-а-а! Как вкусно!
Улыбнулась ребятам:
– Извините. Отвыкла от гостей.
– Вы – с Земли?
Девушка кивнула в знак согласия. Затем пояснила:
– Я из Токио. Поехала с подругами в горы на горячие источники. Вышли на остановке. Дальше ничего не помню. Очнулась уже здесь, в Содружестве.
…Разговор шёл, естественно, на всеобщем. Ни молодые люди, ни Джун не знали языков друг друга. Это же, единый для Содружества, позволял всем спокойно общаться.
– А вы? Как вы очутились тут?
– Да так же. Только взяли нас во время боя. Военные Аратана освободили из пиратского плена. Стали мусорщиками…
– Мусорщиками?
Не поняла девушка. Пришлось пояснить:
– Тут так называют тех, кто расчищает бывшие места сражений.
– А… Ясно…
– Организовали корпорацию. Только начали становиться на ноги, развиваться – началась война. Ну а дальше…
Сергей вздохнул и уткнулся в чашку. Михаил объяснил специально для Джун:
– У ребят из-за меня неприятности. И я должен им помочь. Их корпорация решила уйти из Содружества. Колонизовать новый мир. Сейчас мы определимся с местом, затем решим, какие фабрики и заводы будут необходимы на новой планете, а после этого направимся к Земле, чтобы колнисты забрали своих друзей и близких с собой.
Личико девушки вдруг потеряло свою весёлость. Она растерянно произнесла:
– Мы летим на Землю?
– Да.
– И… Вы меня там отпустите? На Родину? В Японию?
– Да. Ты же хотела вернуться? Не сразу, извини. Сначала мы сделаем свои дела, а потом, перед отлётом, я тебя отвезу домой, прямо в Токио. И даже заплачу за уход и воспитание Светы.
– Да, хозяин…
Опустила голову, скрыв выражение лица. А Михаил уже приступил к обсуждению предстоящих дел:
– Значит, так. Вот, на мой взгляд, подходящая планета. Стандартная жёлтая звезда, с девяносто девятипроцентным совпадением потока светила. Не будет ни патологий, ни вредных мутаций. Сила тяжести – один стандарт. Третья, как и Земля, планета от светила. Расстояние до Содружества – два с половиной миллиона световых лет. Собственно говоря, это даже не другая Галактика, а куда дальше. Пятая от нас. То есть, от того места, где мы сейчас находимся. Соотношение океанов и суши пятьдесят на пятьдесят. Половина вода, остальное – суша. Один большой общий материк. Сезоны – присутствуют, перепады температур не такие резкие, как на Земле. По мне – идеально для колонизации. В ближайшей округе от звезды радиусом в сто световых лет разумной жизни не имеется. Чуть дальше – с десяток систем навскидку будет. Аборигенный тип аналогичен людям, как и генотип. Так что скрещивание…
Чуть заметно усмехнулся, глядя как ребят покорёжило при этом термине.
– Возможно. Карты планеты и системы вместе с ближайшими звёздами я вам дам. Сейчас и перекину. Теперь вопросы. Задавайте.
Первым начал, естественно, Петров:
– Что там с ископаемыми?
– Стандартный набор. Но рекомендую вам не пользоваться недрами, а разрабатывать два астероидных пояса системы. Да и в округе немало добра. Корабли у вас будут, шахтёрский комбинат и базу мы купим.
– Миша, вот ты говоришь – купим, купим. Ладно. Согласен. Ты деньги даёшь, потому что у нас то с ними напряжёнка. Но вот как нам пользоваться этой техникой? Сам знаешь, в Содружестве всё заточено под нейросети! А мы, после твоих рассказов, как-то не горим желанием стать в будущем овощами…
– Верный вопрос. У меня нейросети нет. Но я могу пользоваться местной техникой спокойно. Почему? Джун, кстати, я тоже сетку не ставил. Объясняю – адаптер. На мозг не влияет. А вот управлять машинами и прочим – возможность даёт. Как и нормально учится, усваивать новые знания естественным путём. Да, это будет медленнее, зато ваши черепушки не будут тупеть, а наоборот, развиваться. Имплант этот простенький, их производство я у вас поставлю. Да и вообще бросать вас никто не собирается, ребята.
Звонарёв улыбнулся:
– Мне, в конце концов, тоже не улыбается всю жизнь проболтаться в космосе. Так что связь держать будем…
И неожиданно зевнул, смущённо прикрыв ладонью рот.
– Извините. Уже третьи сутки на ногах. То одно, то другое…
Опять зевнул, потряс головой.
– Ох… Простите, ребята, но я с ног валюсь. Даже кофе не помогает. Вы пока соберите у своих адреса их близких, кто где, будем планировать, как их вытаскивать. Далее – если есть хорошие друзья, тоже неплохо бы иметь списочек. И вот ещё что – среди вас девяносто процентов – мужчины. Не лопнете от спермотоксикоза? А? Тоже подумайте над решением проблемы. Точнее, предложите варианты. Постараюсь их решить. И ещё – у меня будет свой дело на Земле, так что рассчитывайте в основном на себя. Договорились?
Оба парня кивнули. Потом Сергей задал вопрос, который интересовал землян больше всех:
– Когда будем на Земле?
Михаил усмехнулся, потом сделал непонятный жест, и одна из стен гостиной вдруг стала прозрачной:
– Да мы, как бы сказать, уже… За Луной прячемся. Уже час.
– Мать твою…
Только и смог выдохнуть Александр, глядя на до боли знакомый голубой шарик, покрытый белыми облаками…
…До чего же красивы карельские леса летом! Густой хвойный запах, душистые заросли высокой травы, чуть пружинящая под ногами старая хвоя, и, разумеется, вездесущие, противные и кусачие до невозможности комары. Впрочем, от инопланетной химии они дохли на раз, тем более, что запаха у неё нет, как таковой, в отличие от отечественной или импортной. Михаил вылез из высокобазного вездехода с эмблемой одной из земных фирм, разминая кисти рук. С виду он ничуть не отличался от обычного туриста, которых в последнее время развелось на просторах бывшего СССР больше, чем нужно. Типичная северная деревня, полувымершая, с пьяными с раннего утра немногими аборигенами. Раньше, при Союзе, здесь бурлила жизнь, сажали огромные поля картошки, которые каждую осень в добровольно-принудительном порядке убирали пышущие быстро проходимым энтузиазмом студенты, трудились трактора, мычали стада коров на полях и фермах. Сейчас же… «Эффективные» менеджеры быстро претворяли заокеанский план уничтожения России, как государства и этнографической единицы. Чего было у них не отнять – геноцид проводился действительно с потрясающей эффективностью и неподдельным рвением, стимулирующимся фантиками зелёного оттенка. Немногие ещё барахтающиеся предприятия низводились к складам металлолома и разваливающимся останкам стен. Зато, как грибы после дождя, вырастали типовые металлические коробки складов, да бескрайние просторы страны заполоняли толпы чуждых по менталитету и образу жизни гастарбайтеров, успешно добившихся так называемой «независимости». Правда, привыкнув сидеть на шее России и лишь пользоваться трудами русских инженеров, крестьян и рабочих, с невиданной энергией вырезав под корень тех из них, кто имел несчастье оказаться в период «революций» на территории новых ханств, байств, и прочих… Халифатов, аборигены коренной нации вдруг осознали, что для того, чтобы хоть как то существовать, необходимо трудиться. Самим, собственными ручками, отвыкшими от труда, шевелить не умеющими и не приспособленными к умственной работе мозгами. А русских то не осталось! Их уничтожили, продали в рабство соседям поумнее, кто успел – сбежал, бросив всё, оставшись, зачастую, в одних трениках или халате. И ничего не оставалось, как отбирать у тех, кто побережливее из своих же земляков то немногое, чудом сохранившееся от СССР, да карабкаться во властях. А учитывая вековую, изначальную клановость и родовую нетерпимость, вспыхнули гражданские войны, потянулись караваны наркотиков, оружия, и «белой кости» по горным тропам и дорожкам… Россия же уничтожалась ускоренными темпами под чутким руководством с Запада. Безработица, достигшая колоссальных размеров, потому что немногие имеющиеся места заполонили гастарбайтеры. Беженцы из бывших союзных республик, зачастую не имеющие, несмотря на громогласные заявления, куска хлеба. Причём несчастные, как правило, были этническими русскими, оказавшиеся никому не нужными в своём Отечестве. Зато приветствовались и буквально облизывались всякие «возвращенцы», диссидентствовавшие в своё время за границей, ненавидящие государство, вскормившее и выучившее их в лучших вузах мира, до мозга костей. Михаил, едва оказавшись на Земле, просто физически ощутил ту атмосферу отчаяния и безнадёжности, пропитавшее общество до самых кончиков. Сам видел высококлассных инженеров, вынужденных торговать импортным дерьмом на рынках, военных высочайшей квалификации, работающих грузчиками, потому что нечем было кормить семьи, малолетних проституток, вышедших на панель, чтобы накормить семьи. Но несмотря на все усилия, страна ещё жила. Карабкалась, истекая кровью, но держалась на плаву. Хотя была уже на грани…
– Слышь, мужик, чего ищещь?
Послышался сиплый пропитой голос позади него. Звонарёв обернулся и едва не ахнул от изумления – вместо ожидаемого синеносого спившегося бомжа, ставшего привычным в федерации, перед ним стояла потасканная, но… Девушка. Лет восемнадцать, может, чуть больше. С тусклыми глазами в красных прожилках, морщинками в уголках глаз, багровым носом старого выпивохи.
– Чё встал? Лучше дай сотню на опохмел. Видишь, помираю?
Она закашлялась, согнувшись и приложив руку к груди, обтянутой непонятным балахоном. Выпрямилась затем, так же сипло, выдавила из себя:
– Ты не думай, если хочешь, я и дать могу. Чтобы не за так.
Затем неожиданно горько усмехнулась, тем же сипящим голосом выдохнув:
– Коли не побрезгуешь, да не побоишься чего-нибудь подцепить.
– Где Чёрное озеро знаешь?