й запах. Стиснув рукоятку кинжала, девочка рыкнула: «Пошел прочь!» К ее удивлению, зверюга послушалась: ломая кусты, кинулась вниз по склону. Неужели Пирра в первый раз повстречала кабана?
Девочка проснулась оттого, что все тело онемело и затекло. По ногам ползали муравьи. Только начало светать. Между деревьями виднелись волны и галька. По берегу шел мальчик. Пирра узнала Теламона, сына вождя. Он пришел один, как и обещал.
«Это еще ничего не значит», – мрачно подумала Пирра. Гилас – парень сообразительный, но он не рос в атмосфере интриг и заговоров власть имущих. А для Пирры это все привычное дело. Неужели Гилас всерьез думает, что Теламон поможет ему найти сестру – в обмен на кинжал или просто так, по доброте?
Ветер морщит поверхность Моря, оставляя на ней следы, будто огромное невидимое существо. У Пирры по спине забегали мурашки. Это следы Богини: каждое утро Она идет по воде будить Солнце. У Пирры возникло нехорошее предчувствие. Что, если Богиня покидает остров: пусть смертные разбираются без Нее?
Пирра представила, как Гилас стоит и ждет возле корабля. Знает ли об этом Богиня? И если да, есть ли ей дело до какого-то мальчишки?
Тут Пирра заметила внизу какое-то движение. Девочка замерла. Шагах в двадцати от нее по тропинке медленно поднимался воин. Он высматривал следы: голова опущена, видно только верхушку шлема. Пирра в ужасе застыла.
Бронзовые доспехи, на поясе ножны с мечом, рука сжимает тяжелое копье. Пальцы вымазаны сажей, даже ногти черные. Кратос!
Не поднимая головы, Ворон продолжил путь.
Мысли Пирры проносились в голове с бешеной скоростью. Если Кратос выйдет на берег к затонувшему кораблю, Гиласу конец. Что делать – следить за Кратосом? Но тогда кинжал придется где-то спрятать, иначе предводитель Воронов может им завладеть. А Гилас строго-настрого велел беречь реликвию.
Вдруг Кратос обернулся и замер. Под шлемом не видно лица, но Пирра поняла: что-то привлекло его внимание. Затаив дыхание, девочка наблюдала за Вороном. Вот он идет обратно. Приближается к ней. Останавливается прямо под валунами. Наклоняется, что-то поднимает с земли. Выпрямляется. Пирра почувствовала перемену в его настроении. Появился азарт охотника, напавшего на след.
Кратос вскинул голову, оглядел склон.
«Меня оттуда не видно, – постаралась ободрить себя Пирра. – Он не знает, что я здесь».
Тут на ладони у Кратоса что-то сверкнуло. Сердце девочки ухнуло в пятки.
Крошечный золотой топорик!
Восходящее Солнце пылало алым, тревожным светом. Казалось, небо на горизонте подожгли. Гилас стоял у воды и, вытянув шею, разглядывал затонувший корабль.
Смотрел – и не узнавал. Издалека ничего странного не заметил, но подошел ближе и понял, что ошибся. Судно, с которого они с Пиррой выносили материалы для плота, не напоролось на черные скалы, и сверху над ним не нависал склон, похожий на высокую волну.
Это не тот корабль.
Озадаченный Гилас огляделся по сторонам, заранее намечая пути к отступлению. Придет Теламон один или нет, предусмотреть нужно все.
Гилас подпрыгнул, ухватился за можжевеловое дерево, вскарабкался на склон. Только очутившись наверху, сообразил, что спускаться на берег и вовсе не надо было – со склона можно перебраться прямо на корабль.
Прибой развернул судно боком. Под напором волн корабль клонится на одну сторону, как пьяный. Гилас осторожно шагнул на мокрые доски палубы. Только бы не поскользнуться и не свалиться в заполненный черной водой трюм! Над головой опасно нависает сломанная почти пополам мачта. От каждого удара волны о борт она скрипит и стонет.
Гилас осмотрелся. Если нападут, что здесь можно использовать как оружие? На глаза попался только моток веревки. Взяв его в одну руку, а замаскированную палку в другую, Гилас спрятался за горой разбитых кувшинов и приготовился ждать.
Долго томиться не пришлось.
Теламон сдержал слово и пришел один. Он остановился у подножия черных скал.
– Гилас! Ты здесь? – позвал Теламон, перекрикивая шум волн.
Мальчик не ответил.
– Я один! Безоружный! Вынес из лагеря кое-какие припасы! Спрятал под высоким сикомором со сломанной веткой!
– Зачем? – спросил Гилас и вышел из укрытия.
Теламон задрал голову, прищурился. Заметил веревку в кулаке Гиласа, но ничего не сказал.
– Как только Кратос получит кинжал, корабль уплывет. Когда отчалим – придешь и заберешь.
Теламон повернулся к склону, собираясь перебраться на корабль.
– Стой, где стоишь, – предостерег Гилас.
Теламон нахмурился:
– Как скажешь. Принес кинжал?
Гилас показал палку.
Теламон коротко кивнул.
«Ловко я придумал: завернуть палку в кефтийский пурпур», – подумал Гилас.
И все-таки стыдно обманывать друга.
– Разверни! – крикнул Теламон.
– Сначала скажи, где Исси.
– Отдашь кинжал – скажу.
Гилас покачал головой.
– Не скажешь – не отдам.
Солнце встало: за темными облаками, сгустившимися в небе, вспыхнул алый костер. Море все терзало затонувший корабль.
А врать Теламон так и не научился.
– Ты ведь понятия не имеешь, где Исси, – произнес Гилас.
Теламон запнулся в нерешительности.
– Видел ее следы возле камня на нашем месте. Исси оставила камешек. Нацарапала на нем лягушку. Следы вели вниз, к Мессении. Шел по ним, но люди отца меня быстро нагнали.
– Короче говоря, ты лгал.
Теламон с вызовом выпятил подбородок.
– Ты не знал того, что я тебе сейчас рассказал.
– И все-таки слова ты не сдержал. На, лови.
Теламон поймал «кинжал» одной рукой, сорвал ткань. Палка упала ему под ноги.
– Ты тоже солгал! – воскликнул Теламон.
Мальчики застыли, глядя друг на друга. В этот момент Гилас понял: дружбе конец.
– Надеялся – отдам кинжал?
– Надеялся – исполнишь обещание.
– Беру пример с тебя.
Теламон открыл было рот, но вдруг его глаза округлились от ужаса.
– Гилас, берегись!
Тот повернулся. В него летело копье. Мальчик отскочил в сторону. Копье просвистело мимо и упало на берег. Теламон кинулся его поднимать.
– Я тут ни при чем! – прокричал он.
Гилас не ответил. По склону к нему шагал воин.
В свете восходящего Солнца доспехи сверкают багрово-алым. Снизу лицо скрывает высокий бронзовый нашейник, сверху – кабаний шлем, покрытый черной краской.
Кратос! В кулаке Ворон сжимает рукоять кинжала Короносов.
37
Даже в тяжелых доспехах Кратос двигается удивительно легко. Ворон не спешит. Да и зачем – Гилас никуда не денется. Мальчик в ловушке. За спиной – палуба корабля и бушующее Море. Внизу – Теламон с копьем в руках.
Гилас попятился.
– Где Пирра? – спросил он, перекрикивая шум волн.
Кратос разжал кулак. Что-то упало, отскочило от камней. Золотой топорик!
У Гиласа зашумело в ушах.
– Что ты с ней сделал?
Воин остановился. Снял шлем, положил на землю. Так же поступил с нашейником. Презрительная усмешка красноречивее слов говорила: против сопляка доспехи ни к чему.
– Теламон! – окликнул Кратос племянника. – Брось мне копье!
Но сын вождя мешкал.
– Зачем оно тебе? – возразил он. – Ты же вернул кинжал! Гилас больше для нас не опасен!
– Любой Чужак опасен, пока жив.
– Чем я могу вам навредить? – прокричал Гилас. – А моя собака? А моя сестра?
– Теламон, копье, – повторил Кратос.
– Нет! – крикнул мальчик, но голос прозвучал не решительно, а умоляюще. – Я тебе не позволю!
Кратос и бровью не повел. Оно и понятно – копье ему не нужно. На поясе меч, в руке кинжал Короносов.
Ворон ступил на борт корабля. Доски заскрипели под его весом. Бронзовый нагрудник сверкнул на Солнце. Этот воин неуязвим.
Гилас схватил самый острый черепок, какой нащупал. Нет, с таким «оружием» против Кратоса не выстоять. Мальчик отшвырнул черепок. Какие шансы у ребенка с веревкой против воина в три раза крупнее его? Дойдет до схватки – Гилас и двух секунд не продержится.
Лихорадочно высматривая, где бы спрятаться, мальчик думал: неужели зря убегал и скрывался? Боролся, и все напрасно?
Кратос неумолимо наступал. Угрожающе позвякивали доспехи. Едкий запах пепла все приближался. В свете зари лицо воина казалось отчеканенным из бронзы. Темные глаза сверкали. Кратосу явно нравилась эта охота. Наверное, и Брыся убил удовольствия ради. Обрек на скитания Исси, сотворил что-то страшное с Пиррой, и все это без всяких причин.
– Где она? – крикнул Гилас.
Мальчик сам не знал, о ком спрашивает – о Пирре или об Исси. Просто не сдержался. Невыносимо стоять посреди палубы и покорно ждать своей участи.
– Где она? Что ты с ней сделал?
Пирра с трудом поднялась на ноги. Застонала и опять рухнула, как подкошенная. Перед глазами все плыло. Не давала покоя мучительная тошнота.
Девочка не подозревала, что такой крупный мужчина может двигаться так стремительно. Казалось, ей снился ночной кошмар. Кратос почти взлетел вверх по склону, а Пирра, спеша убежать, поскользнулась и зацепилась туникой за ветку. Плечо железной хваткой стиснули черные пальцы. Пирра закричала и укусила Кратоса за руку. Тот яростно взревел и отвесил ей такую оплеуху, что она отлетела в сторону. Что было потом – не помнила. Наверное, Кратос решил, что убил ее. Когда Пирра очнулась, Ворон уже скрылся – а вместе с ним исчез и кинжал.
Пирру стошнило, и ей немного полегчало. Девочка вытерла рот тыльной стороной руки. Ожог на щеке пылал огнем, плечо ныло. В носу по-прежнему стоял смешанный запах пота и гари. Во рту, даже после того как ее вырвало, чувствовался привкус крови.
Ухватившись за молодое деревце, Пирра встала и попробовала идти по следу Кратоса. Но искать следы под деревьями оказалось еще сложнее, чем на открытой местности. Скоро Пирра сбилась с пути. Но ничего страшного, можно обойтись и без следов. Если Море слева, то затонувший корабль должен быть где-то поблизости.
«Скорее!» – подгоняла себя дочь жрицы, спускаясь по склону. По ровной земле девочка добежала бы быстрее, но Пирра не решилась выходить на берег. Страшно представить, что будет, если она попадется на глаза Кратосу.