Он сразу узнал Милу. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что это именно она. Саша не делал попыток приблизиться, хотя очень хотел. Решил не спешить и позволить девочке рассмотреть его, привыкнуть к образу. Хмурый, но по-детски чистый взгляд скользнул по его лицу, и Саша замер, боясь шевельнуться. С отчаяньем вглядывался в ее глаза, пытаясь увидеть хоть малейший намек на узнаваемость, но так и не понял ничего. Девочка еще некоторое время разглядывала его, а потом отвернулась, потеряв всяческий интерес к его персоне.
Саша посмотрел на женщину, державшую ее, и, дождавшись кивка, подошел ближе.
— Осторожнее, она боится чужих и закатывает истерики, — предупредила воспитательница.
— Милаш, — тихо позвал он, и Мила, вопреки ожиданиям, повернулась к нему. — Привет, котенок. Как ты тут?
Саша старался говорить спокойно и уверенно, воссоздать ту интонацию, с которой общался с ней, когда возвращался с работы. Сколько раз они беседовали как взрослые, обсуждая маму и их насущные дела?
Мила нахмурилась, но не заплакала. Это придавало уверенности. Саша протянул руку, осторожно коснулся ее головы и нежно провел по волосам. Точнее, по мягкому ежику, что остался от крупных кудряшек.
— Милашик, пойдем на ручки? — Саша протянул к ней ладони, предлагая пересесть к нему.
Девочка недоверчиво посмотрела на него, словно обдумывая, как поступить, затем повернулась к воспитательнице и вновь взглянула на Сашу.
— Ну пойдем, — мягко попросил он и задвигал пальцами, заманивая малышку к себе. — По кочкам, по кочкам, по ровненьким дорожкам…
Мила неожиданно улыбнулась и потянулась к Саше всем телом. Он едва подавил судорожный вздох облегчения, взял ребенка на руки и прижал к себе. Слезы невольно выступили на глазах, а сердце наполнилось трепетной нежностью. Дочка доверчиво прижималась к нему, а его изнутри распирало от переполнявших чувств. Он нашел ее, свою малышку, свою девочку. Теперь уже никому не отдаст, не позволит разлучить их.
Положенные на общение полчаса пролетели как один миг. Саша очень не хотел расставаться с Милой. Она только-только оттаяла, приняла его и начала лопотать что-то на своем тарабарском языке, но правила нарушать было нельзя. Одно неверное действие могло спровоцировать серьезный конфликт, который им сейчас был совершенно ни к чему. Ведь до цели остался всего один малюсенький шаг.
С тяжелым сердцем Саша сделал несколько фотографий для Тани и передал ребенка на руки воспитательнице. С большим трудом выдержал упрек в маленьких глазах и разразившийся плач. Если бы не Ольга, крепко сжимавшая его руку, рванул бы следом и плевать на последствия.
— Саш, не надо, — тихо проговорила Ольга и потянула его в сторону лестницы. — Пойдем к заведующей.
Он не сопротивлялся и послушно следовал по коридору за Ольгой. На душе было так паршиво, что хотелось волком выть. Перед глазами до сих пор стояло заплаканное лицо Милы, и сердце разрывалось на части. Он должен забрать ее из этого места как можно скорее и ради этого готов был на все.
Они остановились около двери с красноречивой табличкой «Заведующая домом малютки Горчаг Нина Ивановна».
— Кажется, здесь, — пробормотала Ольга и, негромко постучав, заглянула в кабинет. — Можно?
— Да-да, проходите, — добродушно пригласила Нина Ивановна. — Присаживайтесь.
Саша вошел вслед за Ольгой и осмотрелся. Обстановка кабинета была, мягко говоря, странной. Современная роскошь нелепо сочеталась с совковскими пережитками и вызывала недоумение.
— Итак, ваши документы, — услышал он голос заведующей и поспешил занять свое место напротив нее.
— Вот, — протянул папку. — Здесь все, что нужно, чтобы стать усыновителем. Каковы наши дальнейшие действия?
— Ребенка выбрали? Девочка вас устроила?
— Что мы, в магазине, что ли? — Саша неприятно поморщился. Конечно, понимал, что за время работы в таком заведении люди привыкают, получают профдеформацию и перестают обращать внимание на такие мелочи, но ему такой подход к делу претил.
— Да, девочка очень хорошая, — пришла на помощь Ольга и сильно сжала руку Саши, чтобы не дать ему продолжить и испортить течение разговора. — Нам она понравилась, и мы хотели бы забрать ее как можно быстрее.
— А вы вместе? — спросила Нина Ивановна, переводя взгляд с одного на другого. — Что-то я не вижу документов второго усыновителя…
— Мы в разводе. — Ольга обворожительно улыбнулась, на ходу сочиняя легенду. — По глупости разошлись, а потом поняли, что не можем жить друг без друга, и решили заново пожениться. После свадьбы я удочерю эту девочку, и все.
— Почему бы тогда не дождаться бракосочетания? — Заведующая откинулась на спинку кресла. — А уже потом…
— А зачем нам ждать? — ничуть не смутившись, перебила Ольга. — Свадьба у нас будет грандиозная, одних приготовлений на полгода…
— Ясно, а своих детей не хотите?
— К сожалению, я бесплодна. — Ольга грустно вздохнула и опустила глаза, мастерски изображая непомерное горе. — Своих детей у нас уже никогда не будет.
— Простите, — тихо ответила заведующая и вернулась к изучению документов.
Саша не вмешивался в их разговор, просто наблюдал со стороны и поражался сообразительности Ольги. Они даже не обсуждали этот вопрос, но она смогла вполне логично объяснить их якобы непростую ситуацию постороннему человеку. А уж ее бесплодие и вовсе стало вишенкой на торте и должно было растрогать до глубины души.
— С документами все в порядке… — издалека начала Нина Ивановна, но Саше сразу не понравился ее вкрадчивый голос. — И чисто теоретически вы, Александр, можете стать усыновителем для этой девочки… — Она замолчала, а Саша невольно напрягся, кожей ощущая какой-то подвох в ее словах.
— Но… — подтолкнул к завершению мысли. Терпеть не мог ходить вокруг да около, тем более в таком важном вопросе.
— Но не факт, что лучшим, — на одном дыхании закончила она и, отложив документы в сторону, подняла на него глаза. — Понимаете, мы отдаем предпочтение все же семейным парам, в крайнем случае, одиноким женщинам, а вы мужчина…
— И что? — процедил Саша сквозь зубы и сжал кулаки что было сил. Направление мысли заведующей ему не нравилось совершенно, но он все еще надеялся, что показалось. — Если с документам все в порядке, какие могут быть проблемы?
— В первую очередь мы печемся о благополучии наших воспитанников, — заключила Нина Ивановна и упрямо поджала губы. Ни один мускул не дрогнул на ее лице, когда она продолжила: — Педофилия, знаете ли, встречается все чаще…
— Да вы хоть понимаете, что говорите? — Терпению пришел конец, Саша вскипел за доли секунд. Звучно припечатав ладонь к столешнице, вскочил на ноги и навис над заведующей, придавливая к креслу своей негативной энергией. — Это моя дочь, а не просто какая-то там девочка!
— Именно поэтому вы выбросили ее, как ненужную вещь? — холодно поинтересовалась она, никак не отреагировав на его выпад и криво усмехнулась.
— Это не я! — взревел Саша, едва контролируя себя от ярости. Сердце колотилось как сумасшедшее, едва справляясь с убойной дозой адреналина, выброшенного в кровь.
— Это все лирика и абсолютно недоказуемые факты, — отмахнулась Нина Ивановна. — Если бы вы были отцом, то пришли бы с запросом на ДНК-тест, и после его результатов вопросов бы не возникало. Нет запроса, значит, нет родства, а все, что вы говорите, вполне вероятно, сказки.
Саша задохнулся от злости и бессилия. С каждой секундой в сознании росло и крепло желание разнести всю эту богадельню к чертовой матери, заодно и придушить эту напыщенную курицу, которая несет какой-то бред, не желая отдавать ему дочь.
— Послушайте. — Он едва контролировал свою ярость, голос приобрел стальные нотки и звучал очень зловеще. — Я приехал сюда за этой девочкой и только за ней. И я без нее не уеду.
— Ну раз она вам так полюбилась… я в принципе могу пойти вам навстречу и закрыть глаза на некоторые вещи… — Заведующая вновь зашла издалека, но на этот раз Саша не собирался играть по ее правилам. Тратить драгоценное время на бесполезный треп не было ни сил, ни желания.
— Сколько? — прямо спросил он, прожигая взглядом насквозь. Мерзкое, отвратительное чувство всколыхнулось в его душе. Он словно вывалялся в грязи и вряд ли сможет уже отмыться. Торговать детьми — это просто за гранью добра и зла. Неужели в этой бессердечной женщине нет ничего святого?
Нина Ивановна быстро написала на листочке цифру и повернула к ним. Увидев число, Саша плюхнулся обратно на стул и энергично потер лицо ладонями. Это был конец всему. Такую сумму ему не собрать и за год.
— Рублей? — уточнила Ольга во избежание последующих недоразумений и ловко переключила внимание на себя. Интуитивно ощущала, что Саша в бешенстве, и пыталась судорожно придумать, как не довести до трагедии.
— Естественно.
— Я согласен, — холодно сообщил Саша, резко встал со стула и вышел из кабинета, громко хлопнув дверью.
— Он всегда такой нервный? — усмехнулась Нина Ивановна, глядя ему след.
— Переживает просто… — пояснила Ольга, натянув на лицо дежурную улыбку. — Не обращайте внимания.
— Итак, мы приносим вам деньги и что получаем взамен? — технично вырулила на интересующую ее тему.
— Девочку.
— Как скоро?
— В этот же день, если придете в первой половине дня.
— Какие гарантии?
Нина Ивановна лукаво сощурилась, взяла какой-то бланк и быстро его заполнила. Затем поставила подпись и передала Ольге.
— Осталось только поставить печать, и сможете забрать.
Ольга мельком пробежалась по тексту глазами и кивнула.
— Я заберу?
— Конечно.
— Тогда не прощаемся, — засунула документ в сумку и поднялась на ноги.
— Поторопитесь, желающие на такую красотку найдутся быстро, — предупредила заведующая, убирая папку с делом девочки в стол.
— Я надеюсь, вы не собираетесь ее никому показывать? — с нажимом уточнила Ольга, считая это само собой разумеющимся.
— Пару дней могу придержать, а потом обязана внести ее в базу. — Нина Ивановн