- Как приятно так просыпаться, - прошептал сонный голос ей на ухо.
- Вовсе нет. И не вздумай. - Она вновь безуспешно попыталась освободиться.
Она-то надеялась, что со сна он окажется совсем не таким привлекательным; может быть, ей будет неприятен небритый щетинистый подбородок... Но его сонный вид делал его лишь еще более обаятельным. Нелепо, что он так действует на нее. Просто нелепо.
- Отпусти меня, - сердито попросила она, - слышишь?
Глаза его распахнулись, глядя ей прямо в лицо.
- Так куда приятнее, чем просыпаться на полу, - протянул Леон. - Ну и как я тут оказался? - медовым голосом продолжал он. - Знаешь, мне кажется, что меня еще ни разу не вносили в постель женщины. Если бы я знал, что ты так настойчива, я бы постарался не засыпать так быстро.
- Я тебя не вносила, - выпалила Джулия. - Ты улегся на самый край постели и уснул, вот и все. Я... - Она судорожно сглотнула. - Я просто уложила тебя поудобнее.
Леон невинно смотрел на нее, поворачиваясь так, чтобы голова ее уютно устроилась у него на плече.
- Это ты так говоришь, - прошептал он, поглаживая ее по щеке. - Но откуда мне знать, может быть, ты воспользовалась моей беззащитностью?
И тут он ее осторожно поцеловал. В ушах Джулии зазвенело от его близости, его тона, его прикосновений.
- Ты.., ты же знаешь, что это глупо, - выдавила она.
Леон чуть-чуть откинулся назад.
- Тебе так здорово удается поддерживать мое мужское эго, - насмешливо заметил он.
- Я не имела в виду... Я вовсе...
В глазах его замерцали огоньки.
- Надо будет как-нибудь проверить, - мечтательно промолвил он. - К сожалению, вряд ли найдется много женщин, которых удастся на это подбить.
Он провел свободной рукой по ее волосам, погладил ее нежную шею. Трудно было о чем-либо думать, когда он вот так смотрел на нее.
Невозможно не испытывать к нему желания, зная, что и ему тоже хочется близости.
- И как прошла наша страстная ночь? - невозмутимо осведомился этот несносный мужчина. - Ты всегда занимаешься любовью прямо в одежде? Я хочу все знать.
Он легко расстегнул молнию на ее платье, а она просто не могла сопротивляться. Да, честно говоря, ей и не хотелось.
Леон расстегнул ее бюстгальтер, руки его нежно легли ей на грудь, и у нее перехватило дыхание, когда он начал осторожно поглаживать ее твердеющие соски.
- Нет, - выдохнула она. - Я.., я никогда еще не занималась любовью.
И тут, внезапно, он словно увидел ее впервые. Руки его замерли, он отодвинулся, как ужаленный.
Джулия ошеломленно смотрела на него. Вот так же он обошелся с ней накануне, сначала обнял и приласкал, а потом отшатнулся, как будто она была ядовитой. Все внутри у нее замерло, она не знала, что думать, что делать, а он тем временем перекатился на другую сторону постели и лег, заложив руки под голову, глядя в потолок.
Смертельно обиженная, Джулия отодвинулась как можно дальше, потянув за собой простыню.
- Ну почему ты так поступил? Чтобы показать мне, что ты все можешь?!
- Потому что мне очень хотелось!
Глаза ее наполнились слезами.
- Почему же ты прекратил, почему ты со мной так поступаешь?
- Потому что я пытаюсь.., не причинить тебе вред, - наконец отрезал Леон.
- Это все из-за того, что я.., из-за того, кто я?
Вздохнув, Леон прикрыл ее руку своей.
- Нет, Джулия, - мягко отозвался он. - Это из-за того, какая ты.
- Потому что я раньше.., никогда?
- Да, отчасти.
- Но почему? - настаивала она. - Какая разница? Ведь каждому приходится рано или поздно делать это впервые!
Леон невольно рассмеялся, а она вконец рассердилась.
- Не смейся. Что смешного?
- Джулия.., когда занимаешься любовью впервые, надо делать это с мужчиной, который много для тебя значит, который любит тебя.
С тем, с кем ты могла бы провести всю свою жизнь!
Джулия неуверенно пожала плечами.
- - Но от меня ожидали, что я отдамся Микеле, а мне противно оставаться с ним наедине и на пять минут.
Лицо Леона напряглось, но голос его был по-прежнему спокойным.
- Ты бежишь от человека, за которого едва не вышла замуж. Ты не можешь ничего чувствовать ко мне, у тебя было так мало времени.
Рука его, теплая и утешающая, все еще лежала на ее пальцах, и от этого его слова не казались такими суровыми.
- Я не... - отдышавшись, Джулия постаралась скрыть обиду. - Я не знала, что существует расписание для чувств, Леон. Чего ты от меня хочешь? Назначим встречу - позднее?
- Да тебе ничего обо мне не известно!
Я вовсе не тот человек, какого девушка вроде тебя захотела бы узнать поближе.
- Тогда каков же Микеле? - В голосе Джулии звучала горечь.
- Может, в чем-то я еще хуже, чем Микеле. - Леон сделался мрачен.
Губы ее раскрылись в изумлении?
- Хуже, чем Микеле? Но это невозможно!
- Хорошо, может быть, у меня манеры получше, чем у него. - В голосе его звучала такая грусть, что нельзя было принять его слова за шутку. - Но уверяю тебя, я решительно не тот мужчина, с которым тебе хочется оказаться в постели. Не думай, что ты мне не нравишься. Просто я не хочу тебя связывать и я не хочу причинить тебе боль, Джулия.
Девушка метнула на него сердитый взгляд.
- А как насчет твоих вчерашних слов? - требовательно спросила она. - В отеле в Ницце, когда ты поцеловал меня? Мы ведь оба знали, что чувствуем. Ты... - помолчав, она выпалила:
- Ты ведь хотел меня.
Леон сжал ей руку, лицо его помрачнело.
- Это было вчера, прежде, чем я успел прийти в себя.
- Спасибо, что сообщил мне об этом, - парировала Джулия, оскорбленная его словами сильнее, чем хотела показать. - Как это разумно!
Глядя ей прямо в глаза, Леон покачал головой.
- Не гожусь я тебе, Джулия, - вымолвил он наконец. - Я любил всего одну женщину в своей жизни и разбил ей сердце. Не собираюсь снова через такое проходить. Не пойми меня не правильно, мне нравятся женщины. Но я завожу лишь временные связи.
- Почему? Ты боишься? - Она ахнула, осознав, что сказала. - Прости, я была не права.
Ее поразило выражение боли на его лице.
- Да, ты была не права. Но все было так давно. И она умерла, так что какое это теперь имеет значение?
Он резко сел, опуская ноги на пол.
- Мне надо принять душ, - отрезал он.
- Для меня это имеет значение, - она умоляюще протянула к нему руки, погоди!
- Зачем?
Джулия отдернула руку, услышав его ледяной тон.
- Как.., как ее звали? Ту женщину, которая тебя любила?
Он помолчал несколько секунд.
- - Софи. И я ее убил.
Джулия замерла, потрясенная.
- Ты убил ее? - прошептала она. - Так же, как, по твоим словам, Микеле убивает людей?
- Нет. Я был куда более жесток, чем он.
Я был слишком молод и глуп, чтобы понимать, что творю. Я плохо с ней обошелся, и она покончила с собой.
- Но что случилось? - прошептала Джулия.
- Я не хочу об этом говорить, - грубо отрезал Леон.
- Ты ни о чем не хочешь говорить! - вспылила девушка.
Медленно обернувшись к ней, он посмотрел на нее взглядом, от которого, казалось, слетела бы и краска со стен.
- Что ты сказала? - Его голос был обманчиво спокойным.
- Я сказала, что ты ни о чем не желаешь говорить. Ни о чем важном. Возводишь вокруг себя стены и налепляешь на них огромные плакаты: "Не входи. Помощь не требуется".
Он не сводил глаз с ее лица, и девушка покраснела.
- А ты сильно рискуешь.
- Мне все равно, - слабым голосом произнесла девушка. - Я начинаю привыкать к риску.
Леон продолжал пристально смотреть на нее, потом кивнул, и она опустила глаза.
- Да, похоже.
- Ты ведь все обо мне знаешь, - поспешно добавила она, - а я о тебе ничего не знаю.
- И что же ты хочешь узнать?
Джулия беспомощно ломала пальцы. Все идет совсем не так.
- Хочешь сказать, что я могу спрашивать?
Что угодно?
- Я не говорил, что стану отвечать. - Лицо его абсолютно ничего не выражало. - Что ты хочешь узнать? Мой адрес? Я живу в Риме.
День рождения? Двадцать пятое июня. Номер телефона? В справочнике. Что еще?
- Ну, - начала девушка неуверенно, - ты понимаешь, в кино и в книгах, когда люди знакомятся, они.., рассказывают друг другу... это ведь не интервью перед приемом на работу. Я думала... - Она совсем запуталась.
Леон откинулся на подушки.
- Ты думала, что во тьме ночной мои чувства настолько возьмут надо мной верх, что я пойму: мне просто необходимо облегчить душу и рассказать тебе обо всех трагичных эпизодах моей жизни. А потом я испытаю к тебе такую благодарность, что сразу обниму тебя, вот так, - обняв, он притянул ее к себе на грудь, - а потом поцелую тебя, вот так.
Он склонился к ней, целуя ее жадно, впитывая в себя всю сладость ее рта. Лишь на один чудесный неповторимый момент она вся отдалась волшебному ощущению, сознавая, как много значит для нее его прикосновение. А потом на нее обрушилось осознание холодного цинизма, с которым он только что говорил, и она пришла в ярость. Все не так! Джулия заколотила кулачками по его широкой груди, вырываясь изо всех сил, и объятие его ослабело. Потирая губы рукой, она села на постели, гневно глядя на него.
- Как ты смеешь! - выдавила она. - Как ты смеешь так издеваться надо мной!
Грудь его тяжко вздымалась, как будто после забега на длинную дистанцию. Он сделался мрачным как ночь.
- Не знаю.., если тебя это утешит, на меня это подействовало куда сильнее, чем я рассчитывал.
- И что же, теперь я должна тебя пожалеть? - огрызнулась Джулия. Когда тебе явно на меня наплевать?
Он потянулся было к ней, но тотчас отдернул руку.
- Ради Бога, Джулия, - почти взмолился он, - мы не должны так себя вести. Я не могу.
- Девушка смотрела на него, веря и не веря в его смятение.
- Почему? - наконец просто спросила она.