По лицу Мэнфорда пробежала тень.
– Я ничего не могу сделать. Он не может справиться с раной. Может, нож был отравлен, может, он чем-то болен. Ничего.
– Я знаю, – глухо откликнулся мужчина. – Выйдите. Мне надо попрощаться с сыном.
Чувствуя, как меня шатает, я вышла из комнаты и прислонилась к холодной стене в коридоре. Сколько раз я желала Райану смерти? Бессчетное количество. Но теперь мне не хотелось, чтобы он уходил. Я привыкла, о, богиня, как я привыкла за эти дни к насмешливому взгляду из-под ресниц, к руке, перебирающей волосы. К горячему дыханию возле шеи. Мне казалось, я больше и не смогу уснуть без этого.
Я научилась без него жить, тогда, в семнадцать. Но ведь знала, что он жив, что он, возможно, где-то счастлив. А сейчас он умирал по моей вине. Если бы я не взяла тот нож, если б не желала так отчаянно спастись. Было бы лучше сотрудничать с Мэнфордом, ведь все равно в итоге я оказалась у него. Но тогда я смертельно боялась Лавреско. И позволила себе поддаться уговорам «К».
Я так не хотела верить в то, что «К» подсунула мне отравленный нож, что истязала саму себя. Может, Райан был болен? Некоторые болезни не проявляются внешне, но мешают ранам затягиваться. Может, мы как-то неправильно его лечили? Мне еще в первый день показалось странным, что…
Я подняла голову, рассматривая лепнину на потолке. Интуитивная догадка постепенно перерождалась во вполне самостоятельную мысль, пусть и дерзкую.
– Что…
Из-за поворота вывернула Сиси. Она увидела меня, сидящую на полу, с красными от слез глазами, и сразу поняла, что с Райаном что-то не так.
– Он умирает. Не дотянет до восхода солнца. Там Мэнфорд, прощается.
В очередной раз догадка, что Сиси испытывает к Райну больше чувств, чем хочет показать, нашла подтверждение. Но ее тут же вытеснила новая мысль. Сумасбродная и опасная… но ведь ему уже нечего терять?
– У вас есть сад? – спросила я, поднявшись.
Девушка растерянно кивнула.
– А цветы там?
Снова кивок.
– Проводи! – потребовала я.
– Граф…
– Граф сейчас стоит у постели умирающего сына и готов разрешить хоть всем демонам разгуливать на свободе. Покажи мне сад. Немедленно.
Мои голос, фамилия и уверенность сделали свое дело. Сиси подчинилась и быстро спустилась вниз, откуда, через внутренние двери, вывела меня в сад.
– Вон те! Нарви! – Я указала на яркие красные цветы, что в лунном свете немного зловеще сияли. – Только цветы, стебли не трогай!
И вскоре у нас уже была целая корзинка алых бутонов, раскрывшихся и новых, еще бледных. Я отделила одни от других, спелые Сиси поставила вариться, а свежие я рвала. Рвала особым образом. Лепестки были пронизаны тонкими, но очень прочными нитями. Если удавалось вытащить их, не порвав, то длина одной такой нити варьировалась от десяти до двадцати сантиметров. То, что надо.
– Принеси мне всю вашу аптечку, все лекарственные зелья, что есть. И еще иглы, любые, я выберу подходящие.
Сиси смотрела на меня с опаской, но что-то заставляло ее выполнять все приказы. Наверное, внутреннее ощущение, что я не стала бы просто так возиться с цветами из огорода. Тем временем лепестки в горячей воде начали давать сок. Вскоре кухню и часть столовой заволокло розоватым паром, и пришлось открыть все окна. Я мгновенно замерзла, и число порванных нитей резко возросло. Но я и так надергала уже достаточно.
– Что это? – спросила Сиси.
– Кордер. Цветок, почти сорняк, растет во многих местах наших земель. От названия цветка произошла наша фамилия. Безобидный цветок, но алхимики умеют делать из них множество зелий.
– Ты алхимик?
– Нет, но я спала с одним из них. Он многому меня научил. Профессия у него была такая. Не мог избавиться от привычки преподавать даже в постели.
По виду Сиси можно было сказать, что служанка шокирована. Да и плевать. Сейчас меня волновала лишь судьба Райана. Для него была ценна каждая минута.
– Сними с огня, раздели на две чаши, – велела я.
Одну накрыла блюдцем, во вторую положила нити и бросила туда же тончайшую серебряную иглу с особым алхимическим покрытием. Потом взяла обе чашки и пошла наверх.
Мэнфорд стоял у постели Райана на коленях. При виде меня он спешно поднялся. Не хотел, чтобы я видела его минуты слабости. Что ж, хотя бы он любил сына.
– Он умирает, – резко произнесла я. – Если ничего не делать, умрет через пару часов. Если попробовать мой метод, возможно, выживет. А возможно, умрет быстрее. Решать вам. Я не хочу быть ответственна за смерть вашего сына.
Последняя фраза вышла какой-то глупой, учитывая то, что я и так была ответственна за его ранение. Но Мэнфорд не думал ни секунды, поднялся и пропустил меня к Райану.
– Делай. Или прощайся. Решай сама. Если он выживет, я тебя отпущу. И тебя, и Стеллу.
– А если нет, отправишь следом, я знаю. Скажи, чтобы принесли кресло.
Райана трясло. Жар только усиливался, мужчина что-то бессвязно бормотал. Я различила и свое имя тоже, но не вслушивалась. В ушах звенело от напряжения. И я подумала, что надо продержаться и не отключиться.
– Будет больно, – предупредила я. – Очень. У меня нет ничего, что облегчит боль или усыпит тебя. Придется терпеть. Постарайся, пожалуйста, не двигаться. По возможности. И не кричать. Это меня очень пугает, а делаю я такое впервые. Ты вообще любишь быть у девушек первый, Хефнер.
Райан едва заметно кивнул.
– Тогда вперед, – выдохнула я.
Взяла чашу с раствором и медленно начала лить на рану. Райан заорал так, что я до боли в побелевших пальцах сжала чашу. Только бы не уронить, только бы не причинить лишнюю боль. Кровь смешалась с отваром, рана выглядела жутко. Мои руки дрожали, отчего лила я неровно, порциями, и едва раствор касался раны, Райан выгибался. Я видела, что он старается не двигаться, пытается облегчить мне задачу, но боль была сильнее. От жалости и необходимости мучить его на глазах выступили слезы.
Отвар кончился, казалось, спустя целую вечность. Но постепенно Райан затих и, хоть грудь его тяжело вздымалась, больше не кричал. Как ни странно, в комнату никто не зашел. Хотя наверняка обитатели дома собрались под дверью.
– Прости, – шепнула я, проводя рукой по светлым волосам, – еще не все. Но потом поспишь, обещаю. Даже расскажу тебе сказку. Потерпи немного.
Руками я свела края раны. Мужчина застонал, сжав зубы, когда игла проколола кожу. Но с этим я справилась быстрее. Еще раз обработала все остатками отвара и наложила сухую повязку.
– Надо сбить жар, – сказала я скорее себе, чем Райану.
Снова набрала холодной воды и сделала компрессы, теперь уже по всему телу. Лишним не будет.
– Теперь борись, – шепнула я ему. – Спи и поправляйся. Иначе твой отец меня точно четвертует.
Я собрала в опустевшую чашку все флаконы с зельями, что выписал лекарь, и потушила свет, оставив только свечи. Так уснуть будет намного проще, а вот я, похоже, еще долго буду отходить.
Мэнфорд встретил меня немым вопросом. Я только пожала плечами.
– Посмотрим. В любом случае выбора не было. Вот, – протянула ему чашку с флаконами, – проверьте зелья.
– На что ты намекаешь?
– Не намекаю. Говорю прямо. Зелья не помогали ране затягиваться, они ее раздражали. Вот, – я сунула ему под нос палец, – я порезалась в самом начале, а когда меняла повязку, случайно облилась. Обычная царапина не может затянуться. Или ваш лекарь идиот, или в эти флаконы он влил совсем не заживляющие зелья. Я обработала рану отваром кордера. Раньше из него варили зелья, но потом их признали наркотическими и запретили. Если дело в том, что лекарь пытался убить Райана, то он поправится. В этом я уже не сомневаюсь.
– Все это время рану надо было просто промыть?
– И зашить. Сейчас раны зашивают. Сначала я думала, что в вашей глуши еще просто не делают швов. Но потом заметила у Райана шрам на левом плече. Там явно видны следы нитей. Лекарских шелковых у меня не было, но нити кордера даже лучше – кровь просто их растворит. Правда, Райан некоторое время будет немного… под наркотиками. Но уверена, его поведение почти не изменится, он и так постоянно словно обкуренный.
– Идем ко мне в кабинет. Мне надо выпить.
Мне тоже надо было. Очень надо. Поэтому я решила, демон с ней, с обоюдной ненавистью. Стакан с виски сближает.
Первый я выпила залпом, второй принялась смаковать. Желанная легкость так и не пришла, расслабиться не получилось. Долгое время мы с Мэнфордом молчали, и только потом, когда Сиси принесла на закуску сыр и орехи, он заговорил:
– Вынужден признаться, я был к тебе несправедлив. Спасибо, что помогла Райану.
– Нас с ним многое связывает, – сказала я после некоторого раздумья.
– Например, Стелла.
Виски попал не в то горло.
– Вы знаете?
– Разумеется, я знаю. Я видел Стеллу всего раз, но мне хватило понять, кто она по крови. Вырастет прелестной леди, покорит не одного мужчину.
Что ж ты тогда ее запер-то да от матери забрал, подумалось мне. Но решила не нарушать шаткое перемирие. Тем более что весь день ничего не ела. От алкоголя на голодный желудок как-то повело, и Мэнфорд это заметил, приказав Сиси принести что-то горячее.
На приказ служанка отреагировала странно. Она явно не понимала, когда я из запертой пленницы превратилась в собеседника, с которым Мэнфорд пьет в кабинете.
– Господин, с ужина все уже давно остыло…
– Так разогрей! – прикрикнул Хефнер-старший. – Сиси, почему я сейчас учу тебя твоим обязанностям?
Девушка испуганно убежала, а я не стала ничего говорить. Поделом. Когда работаешь у такого человека, надо уже понять, что его игры недоступны служащим. И в один момент враг может стать другом, а пленник – гостем.
Я с удовольствием накинулась на хоть и разогретое, но очень вкусное мясо. Мэнфорд тем временем продолжил:
– Стелла очень похожа на Райана. От тебя в ней только глаза.
– А он не заметил.
– Не суди строго, Кайла. Райан не допускает и мысли, что у тебя мог быть ребенок. А потому не всматривается в черты Стеллы.