– Ага, – растерянно протянула я, уже погруженная в свои мысли.
Что будет дальше? Я оказалась перед мучительным выбором. Такая желанная свобода теперь усложняла жизнь в разы.
– А вот и они! – улыбнулась Кортни, когда двери открылись, впуская Делл и Стеллу.
– Привет! – Я крепко обняла девочку, и она наотрез отказалась от меня отходить. – Голодная?
– Она хорошо поужинала, но настояла ехать сразу к вам.
– Спасибо. Мы переночуем вместе, а утром будем думать, как быть дальше. Я не хочу уезжать, пока Райан не сможет ехать самостоятельно.
Сказала, и пришлось ответить на немой вопрос Стеллы:
– С ним все нормально, просто немного поранился. Скоро вернется. Идем-ка спать, дорогая моя, иначе, если ты отключишься прямо здесь, до комнаты я тебя не дотащу. Увидимся завтра, – попрощалась с сестрой.
– Пока, Стелла!
От меня не укрылось, как Кортни смотрела на девочку. И как на нее же смотрел Герберт. Похоже, в семье скоро будет пополнение, причем вряд ли одно.
В комнате Стелла села в большое кресло, чтобы я ее причесала и заплела перед сном. Косички у меня получались все лучше и лучше. Вообще, изменений произошло очень много. Неуловимых, небольших, но каждое свидетельствовало о том, что давно похороненный материнский инстинкт может ожить. Я следила, чтобы Стелла не упала, держала в голове цепочку действий «умыть-заплести-уложить» и многое другое. Наверное, все эти вещи делают тысячи женщин каждый день, но я начала учиться совсем недавно.
– Скоро мы вернемся домой, – сказала я, когда дочь легла в постель, – и там будет разбирательство. Я, к сожалению, все еще под подозрением в похищении. Тебя будут спрашивать, хочешь ли ты жить со мной. Я хочу, чтобы у тебя был выбор. Если не хочешь, я не обижусь.
– Хочу, – тяжело вздохнула Стелла. – А ты?
Я не сразу поняла, что именно произошло, лишь запоздалой реакцией пришла радость. Говорит! Значит, выздоравливает?
– Очень хочу. Больше всего на свете. И папа хочет. Мы постараемся снова все наладить. Отправим тебя в школу, запишем учиться рисованию или танцам. А когда все выздоровеют, поедем на море. И будем там купаться и гулять по пляжу.
Она сонно улыбалась, слушая мои планы на будущее. Даже не верилось, что можно не скрываться, планировать поездки и вообще не думать о грядущем с нервным ожиданием неприятностей. Они-то, конечно, будут. Но хотелось верить, что не такие серьезные.
– Спокойной ночи, – шепнула я.
– Спокойной, – согласилась Стелла.
Голос у нее был хороший, чистый и звонкий. Может, на пение отдать? Певиц в роду у нас еще не было.
В комнате по соседству была еще одна кровать. Мне хотелось остаться со Стеллой, но не стала. Во-первых, надо было выспаться, а примоститься рядом с ребенком на узкой кровати – не лучший вариант. А во‑вторых, пора приучать Стеллу к тому, что у нее будет отдельная комната. Ей почти двенадцать, и совсем скоро ее уже можно будет брать на вечерние приемы.
Сон, несмотря на усталость, никак не шел. Я прокручивала в голове все события последних дней, искала нестыковки, обдумывала варианты. И чем больше думала, тем больше появлялось вопросов.
И почти все они – к Майлу Кордеро. Кем был этот маг? Гением, несомненно, но откуда у него были такие силы? Он возник словно из ниоткуда, благодаря таланту основал наш род. Где дали начало его силы?
И главное – куда они делись потом. Был ли – или, может, будет – в нашем роду маг подобной силы?
Мысли невольно возвращались к Стелле. Я своими глазами видела письмо отца. Что, если он верил, будто Стелла – ключ к разгадке силы Майла? Что, если эта девочка собрала в себе всю магию, что была у нашего дальнего предка?
Но эта мысль казалась глупой. Я не чувствовала в Стелле магии.
И потом, как вспышка света в абсолютно темной комнате, меня озарила догадка.
Ким! Вот о ком писал отец! Белами сказал, папа был виновен в болезни Ким, а Мэнфорд – в болезни Жизель. Какое поразительное совпадение – у двоих приятелей из знатных родов больные дочери. И оба ищут артефакт Майла. Если Ким стала жертвой каких-то экспериментов, как и мама… я усилием воли загнала эту мысль как можно дальше.
Папа не был хорошим родителем. Может, был даже тираном. Но сделать такое?
Богиня, не дай нам превратиться в таких родителей. С этой мыслью я уснула.
Стеллу в лекарский дом не пустили, она осталась с Кортни, так что к Райану на следующее утро я пошла одна. Лекарский дом напоминал тот, в котором мы были, когда навещали якобы парализованного Белами. Неуловимо напоминал, но это сходство мне не понравилось.
Похоже, слух о том, что в горах случилось что-то жуткое, облетел маленький городок мгновенно. Я не знала даже его названия, а вот все вокруг знали меня. Пока я шла к палате Райана, чувствовала на себе десятки любопытных взглядов. Нервы были на пределе, то и дело хотелось выкинуть какую-нибудь глупость вроде реверанса на глазах у всех или громкого вопля: «Да что вы все уставились?!»
Сдержалась.
Райан был здоров настолько, насколько может быть здоров человек, у которого из плеча вынули пулю от револьвера. Он сидел на койке, что-то читал и, подняв глаза на меня, расплылся в улыбке.
– Я уж думал, ты решила меня бросить.
– Размечтался, – фыркнула я. – Утром пришлось давать показания начальнику стражи. Сразу оттуда пришла.
– И что ты сказала?
Я пожала плечами.
– Правду. Всю… за исключением смерти Мэнфорда и кое-каких нюансов. Их мало интересовали мои приключения.
– Как Стелла? – задал Райан следующий вопрос.
– Хорошо, она начала немного говорить. Делл будет с ней заниматься. Хочу нанять Делл на постоянную работу, она мне нравится.
– Хорошо. Я не против. А ты как? Отдохнула?
– Мне надо еще пару декад, чтобы нормально выспаться, – хмыкнула я. – Нормально. Жить буду. Больно?
– Нет, заживает как на собаке. И, к слову, здешние методы лечения приятнее, чем твое шитье по-живому.
Я сделала вид, что обиделась, но не смогла спрятать улыбку.
– Все потому что вы наняли лекаря-идиота. К слову, тоже, скорее всего, проделки Белами. Думаю, он пытался тебя убить, подкупив лекаря.
– Или нож был отравлен.
Я отвела глаза. За ранение Райана было стыдно. И страшно – я ведь могла его убить.
– А что с Вероникой?
Я напряглась, услышав вопрос. Веронику я запомнила такой, какой она привела ко мне Стеллу. Красивой, статной, умной. И страх, что Райан не избавится от чувств к бывшей жене, овладел мной полностью.
– Она немного… как бы тебе сказать… в общем, я не помню, что случилось, когда надела кольцо. Эта штука не просто управляет чужим сознанием, она… словно имеет свое собственное. Я не хотела убивать тех двоих, но не могла ничего поделать. Что случилось с Лавреско, я не знаю. Но она в лечебнице, в отделении ментальной магии. Они пытаются выяснить, как вернуть ее в адекватное состояние.
Райан протянул руку, и я осторожно вложила свою. Мужчина с неожиданной для раненого силой притянул меня к себе, я тихо вскрикнула, падая.
– С ума сошел! Тебе нельзя так напрягаться!
На его лице появилась довольная усмешка.
– Поругайся еще. Мне нравится, когда ты обиженно фырчишь. Знаешь, в детстве у меня была лиса. Светлая такая, с рыжеватым оттенком. Совсем ручная, но своенравная. Когда я ее наказывал, она обиженно фырчала и сидела, насупившись, в папином кресле.
Он коснулся губами моей щеки.
– Хочешь, я тебя тоже накажу?
– А я забьюсь в папино кресло и пофырчу? Нет уж, Хефнер, оставь свои фантазии при себе.
– Кайли. – Райан отстранил меня, чтобы серьезно посмотреть в глаза. – Ты же не думаешь сбежать? Ты останешься… вы останетесь со мной?
– Да. Конечно, останемся, если ты захочешь. Ты нравишься Стелле. Только я хочу, чтобы ты четко понимал, на что идешь. Что я больше не смогу иметь детей, что вокруг моей семьи вечно бродят какие-то психи. Что за годы притворства я уже привыкла к образу, который создала, и не уверена, что смогу от него избавиться.
– Ну, у нас у каждого на счету длинный список глупостей. По-моему, после всего, что мы пережили, я просто обязан тебя не отпускать.
Он заключил меня в объятия, и сколько мы так просидели, не знаю.
– А контракт подпишешь? – спросил Райан.
– Не-а, – улыбнулась я. – Ни за что.
– Упрямая. И колючая. Ежик.
– То лиса, то ежик. Хефнер, может, тебе жениться на директоре зоопарка?
– А может, тебе перестать меня подкалывать? Кайли, я сейчас серьезно. Мне не нужен контракт, чтобы забрать Стеллу. Контракт мне нужен, чтобы не дать тебе сбежать. Вернее, дать мне время, если ты вдруг захочешь сбежать. Убедить тебя, что я – мужчина твоей мечты. Кайли, я тебя люблю. Зачем мне обижать тебя?
– Я тоже люблю тебя. Но придется как-то это пережить. Я не подпишу, прости. Я слишком часто обжигалась и, наверное, дую на воду. Но нет.
– Тогда придется радовать меня иначе.
– Что? – Я даже подумала, будто ослышалась. – Хефнер, ты ранен! Ты в больнице!
– И что? Ты ведь не станешь рисковать моим здоровьем…
Он хмыкнул, расстегивая мое платье. Горячим дыханием обожгло ухо:
– И будешь сверху.
– Ты нахал.
– Угу. Совершенный. А совершенство, моя дорогая, прекрасно в любом своем проявлении.
И с ним мне жить до самой старости?
Усталость была настолько сильной, что я не заметила, как добралась до гостиницы. Райан, уставший за день, спал, и, как бы мне ни хотелось остаться с ним, нужно было возвращаться. Кортни и Герберт, к слову, занимали целые апартаменты, а мы со Стеллой – всего лишь номер. Пусть люкс, но все же без гостиной и столовой.
Проснувшись посреди ночи, я увидела на столике легкий ужин, пришедшийся как нельзя кстати. Головная боль прошла, и я наконец-то расслабилась. Перекусила, переоделась в домашнее легкое платье, налила себе вина и пододвинула кресло к окну, чтобы вдохнуть ночной ароматный воздух.