***
Мы шли долго и в полном молчании. Чтобы увидеть, насколько ему плохо, не надо было долго обучаться в королевской академии, быть шпионом или магом, в отличие от Лонца он плохо скрывал свои чувства, но держался достойно. Не каждый так сможет.
– Зачем тебе маг? – спросила я, стараясь отвлечься от плохих мыслей.
– Что? – он не сразу понял вопрос. – А, Сатиф. Я почти разгадал, что означали те руны в комнате колдуна.
– Это может помочь Деору?
– Да, если он невиновен.
В голове не укладывалось, мне казалось, что Натаниэль точно должен понимать: графу нет смысла совершать все эти убийства.
– Ты тоже думаешь, что он виновен?
– Нет, – твердо сказал алхимик. – Но даже если так, то его наказание будет не по закону, а по нашим правилам.
– Значит, все-таки неуверен.
– Я ни в чем не уверен. Если подумать, то у него были причины напасть на нас.
– О чем ты?
– Не имеет значения, – спокойно сказал Натаниэль, продолжая идти также быстро. – В одном я уверен точно, он не имеет никакого отношения к смерти Адриэна. Он действительно поехал его спасать.
– Понятно, – сказала я, ничего не понимая.
В комнату мага Натаниэль вошел первым, а я застыла на пороге, думая, стоит ли вообще появляться здесь без предупреждения. Но алхимику было безразлично чужие это покои или его собственные, важность сообщения перевешивала чашу весов в сторону плохих манер. Так что, как только он кинул недовольный взгляд на меня, что было совершенно не похоже на Натаниэля, я сделала шаг вперед.
Комнаты Сатифа были немногим больше моих, да и с момента нашего появления, здесь ничего не изменилось, разве что свободное место обросло еще большим количеством книг, свитков и пергаментов. Здесь их было столько, что впору делать из комнат вторую библиотеку. Но алхимик даже не посмотрел в сторону заваленных столов, а сразу направился в другую комнату, где, по его мнению, и должен быть маг.
– Чем обязан? – произнес Сатиф, с удивлением посмотрев в нашу сторону.
Он сидел на полу, среди разложенных в странном, известном только магу порядке, листов. Видно, он уже долгое время что-то ищет, перерывая все известные и неизвестные истории, легенды и заклинания.
В этот момент я почувствовала маленькую надежду, что Деора все-таки оправдают. Только маг ничего не мог сказать в пользу управляющего, и это стало понятно, как только он встал с колен и откинул как ненужный мусор в сторону листы.
– Я почти разгадал те руны, – начал Натаниэль. – Еще не до конца, но… Мы можем где-нибудь сесть?
Маг огляделся, рассматривая собственный беспорядок и пытаясь найти место, где можно разместиться втроем. Не найдя ничего лучшего, он скинул с небольшого стола исписанные листы, придвинул еще два стула и пригласил нас.
– Ты был прав, я видел их в нашей библиотеке, – спокойно начал Натаниэль. – Часть из них. В одной из книг есть несколько строк о начале рода Делерей и строительстве этого замка. Там, в самом конце, говорится, что какой-то голос камней стал пророком и дал великое заклинание, которое необходимо спрятать подальше от чужих глаз.
Маг задумался. Он еще раз посмотрел на Натаниэля, на меня, и отошел к окну, то ли внимательно разглядывая сад, то ли просто размышляя, смотря в пустоту. Его молчание било и становилось не по себе от угрозы, видной в каждом движении Сатифа. Маг словно что-то понял, нашел недостающее звено всего происходящего, но с нами он своими знаниями делиться точно не собирался.
– Это интересно, – сказал он через несколько минут.
И от этих слов мое самообладание разлетелось на куски.
– Интересно?! Сатиф, о чем вы?! Вам интересно?!
– Тиана. – Я почувствовала на своей руке руку Натаниэля. – Сядь на место.
– Нет! Я больше не желаю в этом всем участвовать. Сатиф, либо вы мне говорите, что здесь происходит на самом деле, что вы поняли и кто на самом деле виновен, либо я ухожу!
– Тиана…
– Не стоит, мальчик мой, – также спокойно ответил Сатиф, лишь мельком взглянув в мою сторону. – Пусть уходит. Стоит ей только покинуть графство, как верные слуги короля и ее бывшие друзья с радостью выдадут ее замуж на прекрасного герцога. А дальше жить баронессе останется всего несколько лет, пока она не родит первого и единственного наследника.
– Я смогу спрятаться.
– Возможно. Но от места у барона ты отказалась. Да и отомстить королю за свою семью не сможешь и почтить их память тоже. Я говорил тебе уже, тебя все здесь искали, следили, старались защищать. Ты ведь не думаешь, что семья Делерей относится так к каждой, кого лишили семьи и земель?
Он посмотрел на меня
– Или ты думаешь, что письма, которые нам удалось переписать – это всего лишь обычный разговор короля со своими подданными? Твой отец всегда выступал за свержение власти, и голос его был важен намного больше, чем голос любого из баронов и многих герцогов. Ваши земли – это ближайшее место к короне и на него всегда возлагал надежды этот род, как и на твоего отца. Но ты хочешь уйти, хочешь, чтобы и без того ослабленное сопротивление лишилось своего последнего и, может, единственного шанса на победу. Да, ты сама неважна, важен лишь твой титул и твои земли. Но без тебя будет намного хуже. Иди, никто не держит силой. Но каждое утро, просыпаясь в постели с мужем, который будет тебе ненавистен, ты будешь думать, что могла спасти не только себя, но и помочь тысячам жизней. Так ты уходишь?
Он первый раз смотрел вот так: безразлично, холодно, отстраненно и с невероятной жесткостью. Казалось, что время остановилось, а все тело зажали в тиски, страх внутри перерос в понимание всего происходящего. Нет, я не знала, что произошло в замке, кто на самом деле убил баронессу или что означают те руны, мое понимание было другим, худшим из всех чувств. Я отчетливо увидела, что у этой семьи есть только одна общая цель – выжить и сместить власть, вот только этой цели кто-то яростно желает помешать, возводя все новые и новые преграды. Пусть это будет враг, друг, да хоть сам граф и хозяин замка, но поколения боролись за эту свободу и тому, кто решил ее отнять – больше не жить. Я поняла графиню, которая так спокойно похоронила своего сына, поняла секретаря, который спокойно поведет собственного брата на казнь, алхимика, занимающегося только рунами и мечтающего сбежать из этого места. И от этого понимания стало жутко.
– Я остаюсь, – только и смогла ответить, не узнав собственного голоса и ненавидя саму себя за то, что стала одной из них.
– И ты не будешь пытаться помешать нам, схватить Деора? – маг говорил это так, словно читал меня как книгу.
– Нет, не буду.
– Молодец, девочка. Натаниэль, продолжи изучать руны, и если будет еще хоть что-то, то сразу приходи ко мне.
– Сатиф, – не дал договорить алхимик. – Может, Тиану тебе и удалось запугать разговорами, чтобы она не задавала вопросов, но на мой вопрос придется ответить. Что же тебе показалось настолько интересным в моих словах?
Маг улыбнулся и потер ладони.
– Я рад, что теперь ты задал этот вопрос. Так будет правильно. Мне интересно, что делало здесь все это время такое заклинание. Я знаю только об одном омерзительном заклинании, которое действует замке. Мы все о нем знаем, и что-то мне подсказывает, что это не простое совпадение.
Мне не удалось даже попытаться что-то сказать, стоило открыть рот, как Натаниэль крепко схватил за руку и потащил за собой к выходу, а маг и не посмотрел в мою сторону. Возражения не принимались, и я все больше и больше ненавидела себя за невозможность что-либо ответить, спросить или сделать. Им было безразлично, а мне больно и противно. Только покинув комнаты Сатифа, я почувствовала свободу. Алхимик отпустил руку и даже остановился, явно желая говорить.
– Слушай меня, – полушепотом начал он. – Если со мной что-то случится, то не дай Деору воспользоваться кольцом.
– О чем ты?
– Ты не понимаешь, что я говорю?
Он смотрел на меня, как на глупую девчонку. Такой взгляд я видела в академии, видела в таверне у дороги, где работала, у родителей, когда спрашивала что-то смешное и нелепое. И вот сейчас – алхимик. Но говорил он при этом вещи, которые я не готова была принять.
– Деор не мог взять… – попыталась я оправдать управляющего.
– Тиана, я не хочу слышать твои домыслы. Послушай ты.
Он огляделся по сторонам и отвел меня ближе к лестнице, в тот угол, из которого прекрасно видно большинство проходов замка.
– Я повторю еще раз, и мы больше никогда не вернемся к этому разговору. Прошу тебя, как единственного человека в этом доме, кому важен не только статус семьи. Деор не должен использовать кольцо.
– Да почему ты вообще решил, что кольцо у него?
– Я знаю, – уверенно ответил Натаниэль. – Сейчас тебе многое кажется непонятным и странным. Тебе кажется, что мы хотим обвинить его в том, чего он не делал. Но по тому, как Лонц готовит клетку, я понял, что кольцо именно у Деора. А мы все пытаемся его спасти. Я не знаю, правда или нет, что он колдун. И, если правда, то у него действительно были причины ненавидеть нас, а графиню особенно. Но даже так, даже если это правда, то не дай ему использовать кольцо. Сделай все, что потребуется, укради, если увидишь, начни уговаривать, умолять, не знаю… Все что угодно. Если я буду рядом, то я сам это сделаю, но если нет… Главное, держи это втайне. Мне нужно время, я почти разобрался.
– Натаниэль, я не понимаю.
– Тебе и не нужно понимать. Это не символ власти, как тебе казалось. Тиана, это знак проклятья, которого нельзя избежать. И мы все связаны только им. Так нельзя говорить, я сам ненавижу себя за это. Но мне пришлось выбирать, и я сделал свой выбор. Я желаю добра Деору и считаю его более достойным нежели…
Алхимик замолчал, оборвав себя на полуслове, так и не закончив фразу. Он явно хотел назвать какое-то имя или указать на кого-то, но вовремя опомнился или просто передумал.
– Это для его же блага, – быстро продолжил он. – Ты обещаешь мне? Только одна вещь, которую я прошу.