Однако меня его оговорка ни капельки не смутила. Я помнила, что при очередной пересадке – кажется, на пятый или шестой корабль – мне не дали нормально выспаться и в результате я случайно представилась своей воровской кличкой. А утром исправляться было уже поздно… Благо, ничего смертельного данная ошибка не сулила. Неприятно, конечно, что бабочки передали мотылькам именно этот вариант обращения – но я предпочла не акцентировать на нём внимания, молча прошла к столу, вызвала из пола табурет и приготовилась ждать.
– Кстати, совсем уж крепких напитков мы тут не держим, – доверительно поведал Арен, поставив передо мной чашку с подозрительно светлой жидкостью. – Слишком большой соблазн.
Приняв информацию к сведению, я осторожно придвинула чай и принюхалась.
– Натуральный успокоительный сбор, – в ответ на мои действия сообщил капитан. – Выслушав ваше пожелание, я решил, что такой вариант будет сейчас как нельзя кстати. Всё-таки в рубке вы серьёзно понервничали. Да и разговор, похоже, будет не из лёгких.
Решившись, я аккуратно отхлебнула обжигающей воды со стойким запахом трав и непроизвольно скривилась.
Противное ароматное сено.
– Почему вы так решили? – отставив чашку, вопросительно посмотрела на собеседника. – Что разговор будет трудным?
– Потому что вы явно не желаете прятаться в монастыре, а я собираюсь уговорить вас не совершать глупостей.
– Простыми уговорами тут не поможешь.
– А логикой? Её вы одобряете?
И я задумчиво прикусила губу.
Разумеется, правильно обоснованные доводы с раскрытием всех аспектов обсуждаемого вопроса могли меня убедить. Одна проблема – никакие, даже самые разумные аргументы, прозвучавшие из уст Арена, не исключали обмана. Ночной мотылёк не скрывал своего умения переворачивать всё с ног на голову, поэтому я ни на грош не сомневалась – мои старания ничего не изменят. Он всё равно непременно утаит что-нибудь важное… И оттого предстоящий разговор откровенно пугал.
– Да вы пейте, пейте, – вырвал меня из задумчивости капитан.
– Туда что-то добавлено? – сморгнув, я с подозрением покосилась на чашку.
– Ничего такого, о чём вы могли сейчас подумать, – снисходительно усмехнулся мой собеседник.
Не скажу, что я ему не поверила, но на всякий случай зареклась притрагиваться к непривычному напитку и на всякий случай даже отодвинула его в сторону. На что Арен улыбнулся ещё шире, однако предпочёл промолчать.
– Итак, давайте перейдём к нашему основному вопросу, – вместо этого сказал он. – Почему вы не хотите укрыться в монастыре?
– Потому что не желаю становиться послушницей. Религия меня не интересует.
– Так никто и не собирается вас неволить! Поживёте немного, отдохнёте, успокоитесь… А там, может, и проникнетесь.
– А если нет?
– Тогда улетите, – пожал плечами капитан.
Я презрительно фыркнула:
– Как-то не верится.
– Ну и напрасно. Кому надо держать вас там насильно? Это не тюрьма, а вполне самодостаточная колония. Маленькая, но самодостаточная…
– Это секта, – строго поправила собеседника.
– Как и большинство колоний, – в тон мне парировал мотылёк. – И нахлебники им не нужны.
– А вот я в этом не уверена, – заявила, припомнив Жельяна с его несчастными женщинами. Или Империю с её маниакальным стремлением поработить каждого, кто окажется рядом. – Всё-таки о монастырских колониях имеется слишком мало информации в открытом доступе. И я никогда не слышала, чтобы оттуда возвращались…
– Конечно, не слышали! Ушедшим нет никакого смысла распространяться о том, где они всё это время прятались. Ведь многие попадают в монастыри не от хорошей жизни. И, восстановившись, в большинстве случаев, снова вступают в борьбу. Немудрено, что они оставляют себе проверенный путь отступления.
Возразить было нечего. Арен выстроил действительно логичную цепочку событий… И всё-таки соглашаться не хотелось. Моя интуиция по-прежнему была категорически против участия в данной авантюре!
– Поверьте, вам не следует сомневаться в моих словах, – продолжал вещать капитан. – Я говорю чистую правду. Потому что в своё время тоже начинал новую жизнь именно в монастыре. Там меня обогрели и успокоили, дали выговориться и выслушали. Поддержали. Там я познакомился с жизнью без страха и впервые испытал радость. Узнал, какова на вкус любовь человека к человеку, обрёл свою первую семью. Настоящую. А потом создал вторую. Здесь.
– И не жалеете?.. – неожиданно для самой себя спросила я.
– О том, что улетел? – понятливо уточнил мотылёк. – Очень редко. Но тут я наконец-то обрёл смысл существования. Нашёл цель, ради достижения которой стоит бороться.
– И какую же?
– Помогать другим. Спасать таких же несчастных, предоставлять им выбор, – Арен лукаво улыбнулся. – Уговаривать неуверенных.
И губы сами собой расплылись в ответной улыбке.
– Я был одним из основателей касты ночных мотыльков. И постарался сохранить здесь атмосферу, близкую к той, в которой в своё время сам смог восстановиться и воспрянуть духом.
– Значит, там так же уютно, как среди бабочек?
– Лучше! Много лучше. Спокойнее, теплее… Это сложно представить, но в монастырях семьи ещё сплочённее, чем здесь. Потому что там царит покой.
До сих пор аргументы звучали вполне вразумительно… Однако сдавать позиции было ещё рано.
– Получается, многие оттуда начинали?
– Да. У нас своего рода сеть. Тайная, разумеется. Сила, о которой вселенная пока не в курсе.
И стало понятно, почему я добиралась до конечной точки таким извилистым путём… Я не просто запутывала следы, я шла по давно изведанной тропе, по которой проходили многие и многие до меня.
– А вы собираетесь когда-нибудь заявить о себе? – с любопытством посмотрела на собеседника.
– Вряд ли. Мы не сможем распространить свои представления о жизни по всему космосу. Всё-таки миром в большей степени правит жестокость, основанная на силе. Она эффективнее взаимопонимания и поддержки, потому что навевает на людей страх, за счёт которого ими становится очень легко управлять…
Нда. Под этими словами я была готова подписаться кровью.
– А раз открыто сражаться за свои идеалы бессмысленно, то нечего и выходить из тени, верно? – оставив печаль, с наигранным энтузиазмом воскликнул Арен. – Мелкими добрыми деяниями мы принесём значительно больше пользы.
Я согласно покивала, думая, впрочем, совершенно об ином.
– А вы не думали принять чью-то сторону? Объединиться, чтобы покончить с самыми явными рассадниками зла?
– И вы туда же, – горько вздохнул капитан.
Притом с таким очевидным осуждением, что я невольно поджала губы и отвернулась.
– Не обижайтесь, – тихо попросил Арен. – Не стоит. Мне хорошо понятны ваши чувства. Все сначала требуют от нас участия. Как только приходят в себя – сразу вспоминают о мести и просят нас присоединиться к их, несомненно, священной войне. Встать на их сторону. Пытаются доказать, что это дело правое… Только они забывают, что все мы из разных мест. И каждый прошёл через ад. Выходит, что в наших бедах виноваты не конкретные планеты или группировки, а отдельные личности. Звери… Которые, впрочем, иногда сбиваются в более крупные стаи.
– И их вы тоже не уничтожаете?..
– Прощаем. Забываем об их существовании, как они забывают о нашем.
– Что, прямо-таки все?.. – удивилась я. – Не верится. К вам ведь тоже попадают разные люди.
– Разумеется. Но такие долго не задерживаются. Они уходят сами, понимая, что им тут место.
– И молчат о том, что видели и слышали?
– Конечно.
– Почему?
Капитан сочувственно посмотрел на меня:
– Я бы хотел сказать, что они проникаются нашим духом и стараются сохранить его для других… Но увы, большинству покинувших нас плевать на тех, кто их приютил.
– Значит, вы стираете им память? – осторожно предположила я.
– У нас нет такой возможности.
Я гулко сглотнула:
– Убиваете?..
Арен отрицательно покачал головой.
– Тогда что?
– Ничего. Мы не уподобляемся тем, кого считаем недостойными.
И я, не выдержав, вскочила на ноги.
– Вы издеваетесь?! – вопросила в гневе. – Прекратите играть со мной! Если всё, что вы тут мне сообщили – правда, то о вас давно должны были рассказать! Хоть кто-то!
– Однако это правда. И никто посторонний о нас не знает.
– Тогда объясните, как так получается?! Неужели вам помогают высшие силы?..
Это было единственным оставшимся у меня вариантом. Иначе мне самым наглым образом лгали прямо в лицо.
– Разумеется, нет, – на полном серьёзе откликнулся мой собеседник. – Это было бы не очень умно. Никто из воспитанников монастырей, конечно, не сомневается в их существовании какого-то высшего разума, недоступного нашему ограниченному восприятию, но каждый из нас знает, что боги не любят вмешиваться в естественное течение жизни.
Окончательно запутавшись, я тяжело опустилась обратно на табурет и уткнулась лицом в руки.
– Ничего не понимаю, – призналась устало. – Если вы доверяетесь всем подряд, как вы умудрились сохранить независимость?
– А кто сказал, что подряд? В большинстве случаев мы сообщаем только место назначения – один из полусотни связанных с нами монастырей – и ничего больше.
Я удивлённо взглянула на Арена:
– А уговоры?..
– Чаще всего они не требуют таких подробностей. Пара добрых слов и возможность выбора – этого достаточно. Обычно люди попадают к нам слишком разбитыми, чтобы ждать большего. Им необходимо лишь спокойствие и уверенность в завтрашнем дне. И мы это предоставляем.
Отчаявшись разобраться в объяснениях своего собеседника, я взяла в руки давно забытую чашку и залпом выпила практически остывший отвар.
– А я? – скривившись, вновь посмотрела на капитана. – Зачем вы раскрыли свои карты мне? Действительно рассчитываете, что я останусь с вами? Уверены в этом?
– О нет! – негромко рассмеялся Арен. – Я ни в чём не уверен. Просто вижу в вас некоторое количество рассудительности.