Меня потихоньку начала охватывать паника…
— Может, тогда стоит всё переиграть и согласиться на его предложение? Или… — я сглотнула, — …ты можешь не отключать камеры и сам… Ну…
— Нет.
— Я не буду тебя винить!
— Нет.
— Ты же говорил, что я выдержу.
— Говорил.
— Тогда в чём дело? Боишься не справиться?..
— Не боюсь, у меня отличное самообладание.
О, да… Это я помнила.
— Тогда что?
— Я просто считаю это плохим решением, ещё более подозрительным, чем все остальные. Сейчас нам нельзя сдаваться и показывать свой страх.
— То есть мы никак не можем повлиять на результат?
— Никак. Теперь мы можем только ждать.
Его слова приносили мне столько же страданий, сколько могли бы доставить плети его отца… Разница была лишь в том, что первые не оставляли видимых следов… А вот боль была вполне соразмерной.
От прошлого не сбежать. Угроза
Первый удар пришёлся по спине. От неожиданности я выгнулась и прикусила губу, с трудом сдерживая крик. Из глаз брызнули слёзы.
Второй замах настиг меня в развороте: кнут с силой опустился на плечи и заставил упасть обратно на колени. Застонав, я вскинула голову и впилась возмущённым взглядом в своего мучителя.
— Судя по всему, у Лауля сейчас проходит действительно очень интересный эксперимент. — Слегка наклонив голову влево, лениво проговорил Диктатор. — Новая методика, которая привязывает жертву к палачу… Или она имеет обратный эффект?
Риторическим ли был этот вопрос, я не знала, но отвечать в любом случае не собиралась. Просто вдруг задрожала от страха.
— Хотя ты вроде боишься. — Задумчиво оглядев меня от макушки до пят, заметил незваный гость. — Может, негодование мне просто показалось?..
Естественно, я опять промолчала, запоздало сообразив опустить глаза в пол.
— Встань. — Раздался грозный приказ.
Я тут же вскочила на ноги.
— Смотри прямо.
Ослушаться было решительно невозможно, хотя очень хотелось.
— Сейчас мы с тобой спустимся в мою любимую камеру и немного пообщаемся. Ясно?
Помня, что означает подобное «общение», я совершенно не горела желанием туда идти.
— Но мой господин велел мне убраться… — Нерешительно возразила, имея в виду Инквизитора.
— Здесь нет других господ, кроме меня! — Грубо отрезал император. — И все рабы принадлежат мне!
Я испуганно сглотнула.
— Если мне вздумается, я могу забрать любого свободного жителя своей Империи, включая своего сына! Понятно?..
Украдкой бросив взгляд на дверь, я судорожно закивала.
— Не надейся. — Мгновенно уловив мои эмоции, ухмыльнулся правитель. — Он не придёт. Я дал ему задание, которое займёт весь день. Так что сегодня нам никто не помешает.
Сердце глухо ухнуло и ушло в пятки, во рту мгновенно пересохло, будто я неделю провела в пустыне, а ноги предательски задрожали.
Император всё знал и сейчас явно играл со мной, наслаждаясь процессом запугивания несчастной девушки.
— Но исследование… — Сделала я последнюю попытку остановить этот произвол.
— Вот о нём-то и пойдёт речь! — Радостно оскалился мой собеседник. — Ты мне в мельчайших подробностях расскажешь всё, что тут делал с тобой Лауль. Даже то, что уже успела забыть. Всё-всё-всё. Обещаю.
От непередаваемого ужаса я уже была на грани обморока, но каким-то чудом сознание ещё держалось в моём обмякшем теле.
— А за исход работы моего сына можешь не волноваться. Я с удовольствием дам ему десяток невольниц в личное пользование, каких он только пожелает. Или верну тебя, чтобы он мог начать всё сначала, а сам лезть больше не буду. Разве только он пригласит меня поучаствовать…
В последней фразе мне послышался скрытый смысл не совсем приличного характера. Я даже почувствовала, как кровь приливает к щекам, окрашивая их в розовый цвет.
Разумеется, моя реакция не укрылась от цепкого взгляда Диктатора, сделав его и без того широкую неприятную улыбку совсем сальной.
— Ну, не будем терять время. — Взмахнув кнутом так, что последний крепко обхватил моё запястье, мужчина развернулся и потянул меня за собой. — Нас ждёт весьма увлекательный день.
Сопротивляться не было смысла, да и сил для этого я не смогла бы найти при всём желании. Без участия разума ватные ноги сделали несколько неуверенных шагов, споткнулись и уронили меня на ковёр. А император, будто ничего не заметив, невозмутимо продолжил свой путь, бесцеремонно таща меня за собой.
Это было неприятно, больно и унизительно. Я пыталась встать, но действовала слишком медленно и неуклюже, чтобы суметь добиться успеха. Тело совершенно мне не повиновалось.
Так, на четвереньках и постоянно спотыкаясь, я перешла из спальни в гостиную и преодолела половину второй комнаты, когда дверь растаяла, явив Инквизитора собственной персоной.
Диктатор удивлённо застыл на месте, я же воспользовалась моментом и приняла вертикальное положение, не особо рассчитывая на что-то хорошее.
— Что ты тут делаешь? — Опомнившись, первым спросил император. — Неужели уже выполнил моё поручение?
— Нет, я вернулся за некоторыми вспомогательными документами. — С достоинством ответствовал Лауль. — А что происходит тут?
— Ничего особенного. — Пожал плечами его отец. — Просто я забираю твою игрушку.
— Мне казалось, мы уже обсуждали этот вопрос.
— А мне кажется, ты забываешь своё место.
— Но это моя рабыня.
— Ошибаешься. Она общественная, и была дана тебе во временное пользование.
— Вокруг полно других! Почему тебе так нужна та, с которой я уже начал работать и добился первых успехов?
— О, да, я их заметил! — С непередаваемым сарказмом ответил правитель. — Потому и хочу именно её. А ты можешь выбрать любую другую или продолжить с этой. Но только уже после того, как закончу я. Если тебе это, конечно, будет ещё актуально.
И, пока Инквизитор обрабатывал полученную информацию, его отец решительно обогнул препятствие и подошёл вплотную к выходу.
Я последний раз посмотрела на Лауля, встретилась глазами с его обречённым, но твёрдым взглядом и поняла, что это ещё не конец.
В ту же секунду взметнулся кнут и перехватил мой импровизированный поводок, остановив наше передвижение.
— Я же сказал, что не отдам её сейчас! — Гневно заявил Инквизитор.
— Не отдашь? — С ноткой угрозы переспросил император.
Лауль решительно выступил вперёд и задвинул меня себе за спину:
— Нет.
Премерзко ухмыльнувшись, Диктатор едва заметно взмахнул рукой, освобождая меня от своего контроля.
Я облегчённо перевела дух.
— Так я и думал. — Отбросив всякую мягкость, обычным голосом сообщил император. — Гармина Асталия, если не ошибаюсь?
Рот сам собой открылся от изумления, а с языка уже был готов сорваться соответствующий возглас, однако Инквизитор вовремя успел предостерегающе сжать мою ладонь. И я промолчала.
— Я полагал, что у тебя с ней всё кончено. — Не обратив на меня абсолютно никакого внимания, сказал Диктатор. — Решил, что ты одумался и вернулся домой.
— Ты ошибся. — Тоже отринув всякое притворство, уверенно заявил Лауль.
— Да. — Кивнув, согласился правитель Патриора. — Я в тебе ошибся. Ты казался мне лучшим из моих многочисленных отпрысков, я всегда пытался сделать из тебя достойного члена нашего общества, даже подарил свободу и признал своим ненаследным сыном… А вместо благодарности ты сбежал. — Император осуждающе покачал головой. — Глупейший поступок. Ты же понимаешь, что я в любой момент мог вернуть тебя обратно?
— Но не вернул же. — С вызовом напомнил Инквизитор.
— Мне стало интересно, что ты будешь делать с этой свободой. — Пожал плечами Диктатор. — И, признаться, твои успехи меня не разочаровали. За столь короткий срок пройти весь путь от мелкого политического деятеля до главы одной из основополагающих служб планеты… Молодец.
На похвалу Лауль предпочёл не реагировать.
— А твоя репутация! — Продолжал восторгаться император. — Я был просто покорён, как ловко ты использовал мою науку. И это давало мне надежду, что ещё не всё потеряно… — Он горько вздохнул. — Увы, все невольники остаются ими до самой смерти. И никакая свобода, никакие знания и обещания никогда не изменят их ограниченного мышления, не вытравят этого вечного желания начать новую жизнь, которая будет принадлежать лишь им одним…
Тут я была полностью согласна с Диктатором. Жаль только, что он оценивал данную ситуацию несколько с иного ракурса…
— Но ты забыл, что у тебя нет своей жизни! — Распалившись, вдруг рявкнул император, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. — Ты рождён рабом, твоя жизнь принадлежит мне! И в глубине души ты знаешь об этом! Иначе никогда бы не стал рисковать ей ради какой-то девчонки.
Я вновь почувствовала укол совести.
Да. Пожалуй, не стоило связываться с Патриором. По-хорошему, мне и из дома-то выходить не следовало… Никогда.
— Но не волнуйся. — Противно улыбнулся Диктатор. — Я тоже сглупил. Доверился тебе, не почувствовав никакого подвоха. А ведь мне показалось знакомым лицо новоприбывшей рабыни… Напрасно я не копнул глубже до твоего приезда. Тогда игра вышла бы значительно интереснее.
Напрягшись, Лауль так сжал свою ладонь, что у меня затрещали кости. Болезненно скривившись, я попыталась осторожно высвободиться, однако не добилась успеха. Зато Инквизитор, заметив мои потуги, всё-таки опомнился и спешно ослабил хватку. А я, не желая предоставлять императору лишнюю причину для насмешек, послушно прекратила сопротивление. Отныне мы с Лаулем были на одной стороне.
— Но у меня есть оправдание! — Не пропустив нашей краткой борьбы, усмехнулся Диктатор. — Если не ошибаюсь, этой девушки не было видно рядом с тобой два года? Логично, что я успел потерять к ней всякий интерес и принял за родственницу какого-нибудь невольника, с которым имел тесное общение… Напрасно. Надо было копнуть поглубже.