— пойдёт везде. Проверено.
— Ага, — усмехнулся бородатый. — У нас, кстати, тоже не музейная техника. Едем на «Золотую осень». Знаешь, ралли под Краснодаром? Там по гравию, по просёлку, через сады. Двое на «уазике», я на «жиге», шестёрке. 1.6 мотор, расточен, спорткарб, сцепление «Сакс», стойки «Кони», блокировка. Всё как надо.
— Серьёзно, — кивнул я. — Значит, не просто собрались по грибы?
— Да какие грибы, брат. Там 160 километров спецучастков. На «жиге» по пыльной змейке — это тебе не на базу за вином ездить. А у тебя, маска от пыли есть?
— Маска? — переспросил я, приподняв бровь.
— А, ты из этих… — хмыкнул молодой с рацией. — Понятно. Ну-ну.
Инна вмешалась, голос у неё был ровный, но острый, как у хирурга перед операцией:
— Не тот вы тон взяли, молодой человек.
— А вы кто по жизни? — спросил ее лысый. — Сестра, жена или штурман?
— Медик. И друг, — ответила она спокойно. — По ситуации штурман.
— Не обижайтесь, — вмешался бородатый. — Просто интересно. Мы же свои. Я — Виталя. Это Антон, а это — Лёха. Я из Полтавы, они с Чернигова. Ты, как я понял, белорус?
— Да. Костя. Это Инна. Мы из Минска. Едем в Краснодар, а дальше — к морю. У нас свои задачи.
— Да видно, что не просто на шашлыки собрались, — кивнул Виталя. — Ну, коль встретились, может, до Тамани вместе в кают-компанию? Поболтаем, кофе выпьем, карты на дорогу глянем.
— Почему бы и нет? — я улыбнулся. — Только вы меряться начнёте — мы молча выйдем.
— Да мы уже проиграли, — хохотнул Антон.
Мы пошли по палубе. Волны мягко плескались о борт. Паром двигался медленно, как будто не хотел выпускать нас в реальность с её трассами, бензином и спортивным эго. Но нас уже ждали дороги, люди, повороты. И кто-то, кто давно следил за нами, возможно — уже на том берегу.
Паром медленно ткнулся носом в берег, лента причала затряслась, словно просыпаясь от сна. Я завёл «Ниву», вырулил аккуратно за рампу, стараясь не дёргать, чтобы Инна не пролила кофе, который она успела выпросить у паромщика, пока мы ждали швартовки. Парни-раллисты выехали следом: «шестёрка» Витали, «уазик» Лёхи с грязными фарами и второй, почти такой же «уазик», которым управлял Антон.
— Готова к рывку? — спросил я у Инны, пристёгивая ремень.
— Если честно — хочется просто лечь в ванну, — ответила она, потягиваясь. — Но давай. Раз уж у нас тут не отпуск, а спецзадание.
Мы вышли с причала, миновали пост ГАИ, где гаишник лениво махнул палочкой, глядя куда-то мимо нас. Трасса на Краснодар начиналась сразу после стелы «Тамань». Дорога была пустынной, но предчувствие чего-то нехорошего зудело в груди.
Минут через пятнадцать я заметил: сзади идёт чёрная «Волга», старая, с облезлым хромом. Она держалась в полукилометре, но не терялась ни в поворотах, ни на обгонах.
— Вижу хвост, — сказал я, чуть приглушая газ. — Старая «Волга», двести сорок первая. Не местная. Стиль — ведомственный. Едет как будто и не едет, но держится за нами, как привязанная.
Инна посмотрела в зеркало и нахмурилась:
— Может, просто едет по делам?
— Может, и едет. Но слишком уж аккуратно нас держит в кадре. Сейчас ускорюсь — посмотрим, как себя поведёт.
Я добавил газу. «Нива», хотя и гружёная, пошла очень бодро — инжектор, микропроцессор и озоновый фильтр делали своё дело. Раллисты подхватили темп — и мы пошли колонной, будто так и было задумано.
«Волга» осталась позади, но через десять минут снова появилась в зеркале. На одном из поворотов я резко свернул в старую просёлочную петлю — туда, где шоссе делало крюк. Мы проскочили лесополосу, пересекли мостик через канал и вновь вышли на трассу. «Волги» больше не было. Возможно, она просто свернула. А возможно — потеряла нас.
— Запомнил номера? — спросила Инна.
— Запомнил, похоже Ставрополь. Но номер грязный, как будто специально. — А про себя добавил: 'Если что — «Муха» и «Птичка» запишет. Я поставил им такую задачу перед тем, как газанул.
— Поняла.
— Умничка, — сказал я. — Поехали дальше. Скоро уже Краснодар.
Техническая глава
Глава 21
В таком режиме доехали быстро. Мы шли вровень с раллистами, и хотя у них были модифицированные машины, им не удалось оторваться. Я видел, как в зеркале Лёха нервно крутил головой, а Антон пару раз пытался сыграть в шашечки, но, увы, «Нива» держала темп уверенно.
В Краснодар заехали под вечер, солнце уже опустилось за крыши. Заселились без проблем в гостиницу «Краснодар» на Красноармейской. Администраторша долго вписывала данные в журнал, но в конце концов выделила мне и Инне одноместные номера по соседству, а гонщикам — двухместный с раскладушкой на том же этаже.
Я только успел кинуть рюкзак на кресло и включить телевизор и переключить на первый канал, как в дверь постучали.
— Открыто, — крикнул я, не вставая. — Заходите, если не ревизор.
Вошли трое. Антон первым, с той же хитрой ухмылкой. За ним Виталя — серьёзный, напряжённый. И замыкал колонну Лёха, молча, с бутылкой «Жигулёвского» в руке.
— Вот что, брат, — начал Антон, усаживаясь на край кровати. — Мы тут посовещались… И не поняли. Как, чёрт возьми, ты не дал нам уйти? Мы же гнали, реально гнали. У меня мотор далеко не серийный, а ты с грузом и девушкой — и прямо в спину нам.
— Это магия, — сказал я и усмехнулся. — Но если честно — техническая база. Машина не простая. Она у нас с инжектором, а не с карбом. Плюс еще, там микропроцессорное управление и впрыском, и фазами газораспределения. Мы с другом собирали блок управления на микропроцессорах. Плюс фильтр воздушный нестандартный — с генерацией озона.
— Озона? — переспросил Виталя. — Ты шутишь?
— Не шучу. Озон усиливает окисление бензина в камере сгорания. За счёт этого — полнее сгорание, резче отклик, чище выхлоп, выше КПД. Мощность прибавляется процентов на десять, особенно в верхах.
— Я думал, такие штуки — для авиадвигателей, — удивлённо сказал Лёха, отхлебнув пива. — Или для «немцев».
— Да не, — сказал я. — Просто надо уметь. У нас в Минске есть ребята, что даже на трактор умудряются поставить электронную дроссельную заслонку. Главное — мозги и руки. Ну и чтобы генератор тянул нагрузку.
Антон крутил в руках пластиковую крышку от бутылки:
— Ну ты даёшь… Я, если честно, думал, ты нам просто назло не даёшь уйти. Какой-нибудь упёртый белорус.
— Упёртый — да, но не из вредности. Просто люблю, когда техника идёт правильно. Это как музыка. Не должен мотор хрипеть и страдать. Он должен петь.
Инна заглянула в комнату, уже в халате:
— Ребята, вы бы не шумели — тут люди спать пытаются. Завтра рано вставать.
— Поняли, уходим, — встал Виталя. — Но теперь, брат, уважаю. Не всякий гонщик столько сделает ради серийной «Нивы».
— Это уже не совсем «Нива», — усмехнулся я. — Это инструмент. А инструмент должен быть как скальпель — острым.
Они ушли, а я, выключив свет, задумался. Где-то в темноте Краснодарской ночи, может быть, снова появилась та самая «Волга».
Дорога в горах южнее Цандрыпш начинал сужаться, и я сбавил скорость, бросив короткий взгляд в зеркало заднего вида. Узкая лента асфальта вилась среди леса, как выцветший шнурок, местами исчезая за поворотами. И вот — знакомая морда. Та самая чёрная «Волга». Как призрак. Появилась снова. Она уверенно держалась сзади, будто тень.
— Инна, ты видишь эту машину позади нас? — Я кивнул в сторону зеркала, не отрывая рук от руля.
Инна подняла голову от карты и щурясь посмотрела в боковое зеркало.
— Чёрт… Это ведь та же, что шла за нами после парома, и от которой мы ушли по проселку? И снова она… — Голос её стал сухим, собранным.
— Именно. Сначала я думал — совпадение. Но теперь уже не смешно. Они явно не едут на море как мы.
Чёрный силуэт классической 24-й «Волги» с матовыми колпаками держался в полукилометре позади, не сокращая и не увеличивая расстояние.
Инна отложила карту, расстегнула сумку и нащупала кобуру сигнального пистолета. На всякий случай, я еще в Минске переснарядил несколько патронов крупной дробью.
— Значит, теперь они решили не светиться, а ждать момента. И ты думаешь, он наступит на этом перевале?
— Скорее всего. Тут много глухих поворотов. Обогнать, подрезать — дело пары секунд. Видишь вон тот крутой вираж? За ним я сверну направо. Есть просёлок — я его летом заметил. Вроде старая лесовозная тропа. Держись крепче.
— Может, стоит тормознуть и побеседовать? Или устроим им тест-драйв?
— Сейчас они сами устроят. — Я уловил движение в зеркале. Волга ускорялась. — Держись.
Секунды спустя черный седан резко пошёл на обгон, не мигая и не сигналя. Его кузов опасно приблизился к левому борту нашей «Нивы». Я резко дёрнул руль вправо, съезжая на обочину. Камни хрустнули под колёсами, пыль взметнулась.
— Они хотят нас вытеснить! — Инна вцепилась в поручень над дверью, но голос её был без истерики, сдержанный и холодный.
— Ну, раз хотят — получат. — Я нажал кнопку, отключающую ограничитель подачи воздуха, и рывком включил ручное управление дросселем.
«Нива» зарычала, словно разозлилась, и, не сбавляя, ушла в сторону — на просёлочную дорогу, по которой когда-то, наверное, гоняли лесовозы. В зеркало я заметил, что «Волга» на мгновение замешкалась, но потом, ее водитель вывернул влево, и свернул за нами.
— Они не отстают, — Инна повернулась. — Держат дистанцию, но идут уверенно.
— Пускай. — Я вжал педаль газа, ощущая, как мотор вытягивает, натужно, но стабильно. — У нас не серийная «Нива». Сейчас покажем, чего стоит ручная настройка.
Лес сжимался со всех сторон. Задние амортизаторы жалобно постанывали, но машина шла, словно привыкла к хаосу. «Волга» же казалась чужеродной — слишком тяжёлая, слишком городская для этой дороги. Она то пропадала в пыльном хвосте, то вновь возникала на поворотах.
— Костя, смотри! — Инна ткнула пальцем вперёд. — Там развилка. Если пойдём направо — будет спуск к речке. Слева — в гору.