Я вернулся в номер и застал Инну в халате у окна. Она не спрашивала, но по её глазам я понял — она всё поняла.
— Снаружи кто-то был, — сказал я негромко. — Но теперь они знают, что мы настороже.
— Значит, отпуск действительно будет с сюжетом, — слабо улыбнулась она.
— Только бы это был не триллер, — буркнул я, наливая остатки шампанского.
Мы допили молча. За окном шумело море, как будто ничего не произошло.
Я лежал на спине, подложив руки под голову, и смотрел в тёмный потолок, будто надеясь там найти ответы. В комнате было тихо. Тишина курортной ночи, нарушаемая лишь ровным дыханием Инны, прижавшейся ко мне, как будто и во сне не хотела терять со мной контакт. Но спать мне пока не удавалось. Я аккуратно вытянул руку из-под её плеч, стараясь не разбудить, и активировал нейроинтерфейс.
Перед внутренним взором всплыл фрагмент записи с камеры наблюдения, установленной в заднем борту «Нивы». Видео автоматически подгрузилось из буфера «Птички», дрона, который не прекращал наблюдение за нами всеми ни на минуту. Запись начиналась с того, как на стоянке, чуть позже полуночи, к машине подошёл мужчина. Типичная кавказская внешность — аккуратная щетина, немного вьющиеся волосы, спортивная куртка с капюшоном, натянутая на лоб. Он оглянулся, быстро проверил, нет ли свидетелей, затем нагнулся к водительской двери, держа в руках отмычку. Видно было, что он не дилетант — работал быстро и без суеты.
Я промотал кадры. Он провёл по стеклу чем-то вроде линейки. Стекло дёрнулось, но не пошло вниз, затем открылась дверь. Несколько секунд — и машина завелась. Он тронулся, но через двадцать секунд заглохла. На автомате он завел еще раз, опять немного проехал и снова заглох. Мужчина вздрогнул, Выругался и выскочил наружу, прижал капюшон и, не оглядываясь, быстро скрылся в тени между деревьями. Я остановил запись на моменте, когда лицо попало в кадр целиком. Застывший кадр — чёткий профиль, немного прищур, плотно сжатые губы.
— «Друг», — мысленно позвал я, не убирая картинку, — мне нужно это изображение перенести на физический носитель. Желательно без привлечения внимания спецслужб и с сохранением качества. Есть варианты?
ИИ не заставил себя ждать:
— В твоём распоряжении есть фотоаппарат Инны. В темном помещении я могу развернуть голограмму, а снимешь изображение на фотопленку. Еще вариант подключиться напрямую к принтеру в бухгалтерии пансионата, но сильно потеряем в качестве.
— Ясно, — пробормотал я вслух, и Инна во сне что-то неразборчиво сказала, ворочаясь. Я снова притих, продолжая мысленно: — Хорошо. Значит, либо фото с голограммы, либо некачественный портрет на бумаге.
— Верно. Если хочешь — сделаю запись на магнитофон в формате VHS, потом сможешь воспроизвести с помощью видеомагнитофона. Примитивно, но эффективно.
Я невольно усмехнулся — странная комбинация технологий моего времени с костылями восьмидесятых. Но ведь работает же.
— Сделаем первый и третий вариант, но наверное завтра — нужна катушка цветной фотопленки и чистая видеокассета. На всякий случай. И запомни это лицо. Возможно, он работает не один.
— Лицо записано. Сопоставлю по открытым источникам, базам паспортов и визуальных паттернов. Если увижу снова — сообщу.
— Благодарю, напарник. Ты, как всегда, на высоте. Кстати о базе паспортов — изучи размеры, формы, и цветовые схемы штампов во внутренних паспортах о бракосочетании.
— Я понял медик-навигатор. Все сделаю.
Я отключил интерфейс. Лёгкая пульсация в затылке напомнила, что пора бы уже спать. Я аккуратно повернулся к Инне, прижал её ближе, и она, всё ещё во сне, прижалась ко мне бедром и положила ладонь на грудь.
— Всё хорошо, — прошептал я, не зная, слышит ли она. — Я не дам тебе в обиду. Никому.
Мы лежали в полумраке, и ночной ветер шелестел за окном, как будто напевал забытую мелодию, — ту самую, которую слышишь, когда впервые понимаешь, что ты здесь не случайно.
Утро в Пицунде было таким, каким его будут описывать в рекламных буклетах: воздух пах сосновой хвоей, в окно пробивались лучи низкого октябрьского солнца, и даже шум прибоя казался каким-то особенно ленивым. Я проснулся первым, не сразу сообразив, где нахожусь. Но мягкое тепло Инны, её волосы, рассыпавшиеся по подушке, и лёгкий аромат персикового крема быстро вернули меня к реальности. Я повернулся, коснулся губами её плеча и тихо прошептал:
— Доброе утро, моя героиня.
Она что-то пробормотала и прижалась ко мне крепче, но уже через минуту открыла глаза и потянулась, зевнув сладко, как кошка на солнце.
— Утро? Уже? — спросила она, не отрываясь от подушки.
— Да, и пора вставать. У нас сегодня важный день. Фотопрогулка, расследование, и, возможно, немного авантюры вместе с аферой.
— Тогда я иду умываться первой, пока ты не занял ванную, — сказала она и, подмигнув, исчезла в душевой.
Пока Инна собиралась, я активировал нейроинтерфейс. «Муха» уже с утра передавала свежую информацию. Вор, тот самый парень с кавказской внешностью, снова был в зоне наблюдения. Он бродил по пешеходной улице рядом с рынком, явно ища что-то глазами. Поведение у него было нервное — часто оглядывался, курил одну сигарету за другой.
— «Друг», продолжай наблюдение. Фиксируй контакты. Если начнёт подходить к машине — дай сигнал, — мысленно отдал я команду.
— Принято. Камеры и микрофон активны. Аудио зафиксировано — в данный момент он говорит с мужчиной в спортивной ветровке, обсуждают какую-то «Волгу» из Сухуми. Неопознанная фигура. Рекомендую дополнительное наблюдение.
— Одобряю. Без вмешательства. Пока.
На завтрак мы пошли в столовую пансионата. Уютно, даже как-то душевно: аккуратные скатерти, стеклянные маслёнки и громоздкий радиоприёмник на подоконнике, играющий негромкий джаз. На выбор была манная каша, омлет с сосиской и кофе, который скорее напоминал разведённый цикорий, но после насыщенной ночи он показался мне чуть ли не нектаром.
Инна взяла с собой «Зенит» с запасным объективом и фотоэкспонометром. Повернулась ко мне на выходе из столовой:
— Ты обещал прогулку с фотосессией. И если сегодня не снимешь меня на фоне моря, обижусь на весь отпуск.
— Уже выполняю. Но сначала — нужно найти немного плёнки. Та, что у нас, кончилась ещё в Краснодаре.
На набережной мы быстро наткнулись на местного курортного фотографа — крепкий мужчина лет пятидесяти с рюкзаком, фирменным «Кодаком» на шее и тройкой стоек. Он бодро подмигнул, глядя на мой аппарат:
— О, коллега! Что, плёнка нужна?
— Угадали, — ответил я, подходя ближе. — ORWO есть?
— А как же! Немецкая. Пять катушек могу уступить. Немного просрочена, но ещё годная. Держал в холодильнике.
— Сколько просишь?
— Для тебя, брат, по три рубля за катушку. И один рубль сверху — за то, что свои.
Инна вмешалась:
— А если не свои, то по сколько?
— А если не свои — то вообще не продаю, — рассмеялся он.
Мы рассмеялись в ответ. Я расплатился, и, убирая плёнку в рюкзак, спросил:
— А где тут у вас проявить можно?
— Лаборатория на рынке, заходите во двор возле парикмахерской, там вывеска «Фотоуслуги». Делают хорошо, хоть и долго. День — два, как повезёт.
— А отпечатки?
— Там же. Можешь сказать, что от Жоры. Тогда сделают аккуратнее.
— Принято. Спасибо, Жора.
— Обращайся, коллега! И не забудь потом показать, что наснимал. Часто всплывают сногсшибательные ракурсы!
— Договорились.
На пешеходной улице, мимо сувенирных лавок и стендов с кукурузой, я заметил знакомую витрину — видеосалон. Внутри, за стеклом, тускло мигала лампа проектора, и на афише кто-то из «Рэмбо» в плохой печати глядел на меня с укором.
— Надо взять чистую кассету, — сказал я, заходя внутрь. — И попробовать договориться об аренде видака.
Молодой парень в майке с надписью «Rocky» и профилем Сталонне в фирменных джинсах посмотрел на нас с подозрением:
— Чистая кассета? Зачем?
— Для записи. Я журналист. Работаю над материалом про курорты. Надо кое-что смонтировать.
Он почесал затылок:
— Ну, если аккуратно… У нас тут «Акай» и «Голд Стар», оба рабочие, но залог нужен. Или рекомендация.
Я переглянулся с Инной:
— Рекомендация? Легко! Я от Жоры и рублей пять сверху?
Парень кивнул:
— Сойдётся. Тогда вечером забирай. Принесу в пансионат видак и кассету. С тебя аккуратность. И чтоб к завтрашнему утру вернул.
Пока мы гуляли вдоль пляжа, «Муха» не прекращала наблюдение и фиксацию. Я мысленно подключался раз в пятнадцать минут, отслеживая координаты. Угонщик, похоже, остановился в районе летнего кинотеатра, где-то во дворе. Он что-то передавал из рук в руки какому-то человеку в чёрной куртке — разрешение камеры было невысоким, но «Друг» сохранял каждый кадр в буфере.
— Отчёт соберёшь ближе к ночи, — мысленно уточнил я. — И подготовь сравнение лиц по архивам МВД, по возможности.
— Уже выполняется. Первые совпадения есть, но точность пока недостаточна. Нужно больше данных. Рекомендую использовать фотоаппарат для съёмки снаружи. Мы можем зафиксировать через визир.
— Учтено. Сделаю позже. Пока пусть бегает. Главное — не спугнуть.
Мы вернулись на территорию пансионата, и Инна остановилась у клумбы с георгинами:
— Давай теперь ты. Снимай. Солнце отличное, фон сказочный.
Я поднял «Зенит», проверил экспозицию, и нажал спуск. На несколько секунд весь этот сложный, многослойный день сузился до простого щелчка затвора.
И в этот миг я понял: у нас всё приключения ещё впереди. Прямо что-то в воздухе подсказывало — ждать осталось недолго.
От автора:
Уважаемые читатели, если вы сейчас ищете что почитать, попробуйте обратить свое внимание на два других моих цикла — «Дивизион» https://author.today/work/series/25585 и «Антиблицкриг»