— С минуты на минуту подойдет Алекс, — сообщает Робин. — Она специально назначила это время.
Момент испорчен. Пять секунд спустя я несусь вниз по лестнице, перескакивая через три ступеньки. Если Сол опоздает, я его убью. «Я не хочу встречаться с Алекс, прошу тебя, Сол, не дай нам встретиться, пожалуйста, окажись на месте, я не хочу встречаться с ней». Последние ступеньки я преодолеваю на цыпочках и тихонько выглядываю из-за угла. Вестибюль пуст, за исключением какого-то стильно одетого молодого человека: костюм с иголочки, стрижка «ежик», элегантный нос уткнут в еженедельник «Экстремальные виды спорта». Ни Алекс, ни Сола. Сверяюсь с часами. 18:40. Как это непохоже на Сола: с его-то врожденной пунктуальностью! Вздыхаю. Молодой человек поднимает глаза от журнала. Судорожно вглядываюсь в него еще раз.
— Чтоб мне провалиться! — хриплю я. — А ты изменился!
— Ты думаешь? — говорит Сол. — Ну надо же!
Он самодовольно ухмыляется, демонстрируя невесть откуда взявшиеся рельефные скулы. Ничего себе!
Стараясь выглядеть беззаботной, отвечаю с улыбкой:
— Просто я никогда не видела тебя с короткой стрижкой. Не думала, что бухгалтерам разрешают стричься так коротко.
И как он похудел!
— Да уж, — фыркает Сол. — У нас в офисе у всех глаза повылазили.
Хотя внешне я и присоединяюсь к его фырканью, но внутренне киплю от ярости. Да как он смеет так со мной поступать? Я знаю, зачем он здесь. Самый ребяческий из всех фокусов, что только можно найти в учебнике любовных связей! Галстук ему понадобился! «Сталинград» ему понадобился! Ага, как же! А я-то… Попалась в ловушку, как последняя дура! Он здесь, чтобы пощеголять своими новыми мышцами. Подразнить меня своей обновленной индивидуальностью. Чтобы до меня дошло, как я пролетела, изменив ему. И должна сказать, его план наполовину сработал.
— Ну, и куда же мы пойдем? — спрашиваю я поспешно.
Сол проводит рукой по стриженой голове — и у меня приоткрывается рот. На большом (большом!) пальце — широкое серебряное кольцо, прямо как у заправского диджея! Где он этого нахватался? Он что, смотрит ночные каналы?!
Да, знаю, это нормально, когда желаешь отомстить своей неверной «экс». Представляешь себе, как одинокая и подавленная «экс», наблюдает, как ты заливаешься довольным смехом в объятьях сногсшибательной красотки. Знаю, это нормально — втыкать булавки в интимные места Барби или Кену. Проблема в том, что такие, как Сол, на этом не останавливаются: они не успокоятся, пока не доведут свой план до трагического финала.
— Я взял на себя смелость заказать столик в ресторанчике по соседству, — отвечает Сол. — Прочел о нем в «Тайм ауте».[76]
Ах да, конечно: библия для тех, кому чужды экспромты.
— А ты сильно обидишься, если мы пойдем куда-нибудь подальше отсюда?
Сол хмурит брови.
— Но, Натали. Я ведь уже заказал.
Из его уст это звучит так, будто он уже выгравировал наши имена на лучшем столике в этом ресторане.
— Ладно, хорошо, как скажешь.
Сол ни капельки не изменился.
И как раз в этот момент распахивается входная дверь.
— Натали! Как хорошо, что я тебя застала!
— Алекс! — едва не поперхнувшись, говорю я. Сол смотрит на нее вытаращенными глазами. — Привет. Познакомься. Это мой… мой друг Сол.
— Твой друг Сол, — озорно подмигивает Алекс. — Привет, Сол.
— Рад познакомиться, Алекс.
Они обмениваются рукопожатием, а я наблюдаю за ними, стиснув зубы. Она не знает. Энди ничего ей не рассказал. Алекс поворачивается ко мне, и я выдавливаю из себя улыбку. И вот это называется: «наша потрясающая новая дружба»! Я знаю: вчера ночью они спали вместе. Мерзость!
— Прости, что не позвонила поблагодарить тебя за вчерашний вечер. Я надеялась, что застану тебя здесь. Сол, — Алекс широко улыбается ему, — я вам хочу кое-что сказать. Это такая девушка! Не упустите ее.
Я печально смеюсь. То же самое делает Сол.
— Натали, вы что, уже уходите?
— Да, к сожалению, — отвечаю я, глупо улыбаясь. Точно такая же глупая улыбка блуждает и на лице Сола. — В ресторан неподалеку.
— Отлично. Можно я вам помешаю, когда закончу? Буквально на секундочку? Я ничего такого не нарушу?
— Нет! — кричим мы с Солом хором.
— А она ничего, — выдыхает Сол, стараясь не отставать, пока я буквально несусь к заведению. — Она, вообще, как… пользуется спросом?
— Послушай, Сол, она не племенная свиноматка. И ты уже опоздал, буквально на двадцать четыре часа, — тихо говорю я, пока официант ведет нас к столику у окна.
— Думаю, — Сол сдавленно хихикает, — она решила, что мы с тобой…
— Точно…
В мозгу моем вдруг вспыхивает дьявольский план. Грубо сжав руку Сола, я говорю:
— Знаешь, когда мужчина с кем-то встречается, это делает его неотразимым для других женщин.
— О… Само собой!
В его голосе слышится приятная задумчивость. Я отпускаю ладонь Сола и следующие сорок пять минут провожу, бесцельно бродя по разговорному мелководью и поджидая Алекс. Сол делает то же самое.
В 19:35 она кладет конец нашим мучениям. Сол тут же принимается всячески ее обхаживать: вскакивает с места, придвигает стул, передает меню. Алекс заказывает апельсиновый сок и позволяет ему суетиться дальше.
— Ах, Натали, — тихонько шепчет она, пока Сол выдает официанту подробнейшие инструкции насчет степени крепости его «Кровавой Мэри». — Знаешь, мне так понравилось! Ну, ты понимаешь, о чем я. — Она дотрагивается до моей руки. Я киваю. Она явно не имеет в виду лазанью. — Я бы и сама рано или поздно позвонила Энди. Но, учитывая то, как мы расстались, телефонный разговор — не совсем то. Так что спасибо тебе.
— Пожалуйста, — мямлю я.
— Он должен подойти с минуты на минуту, — добавляет Алекс, глянув на часы. — После четырнадцати месяцев у нас с ним много есть о чем поговорить.
Конечно. Я так и знала. Извинившись, иду в туалет, где довожу до еще большего совершенства помаду на губах и упражняюсь в прищуривании глаз. Господи, сделай так, чтобы мое сердце покрылось коркой!
И когда пять минут спустя Энди неспешно входит в бар, я полностью готова к встрече.
Глава 45
Кроме Сола, у всех остальных моих знакомых мужчин напрочь отсутствует чувство времени. Как-то раз, когда мне было еще девятнадцать, я пригласила на ужин одного парня. Так вот, он перезвонил, — удостовериться, что все остается в силе, — всего за два часа до назначенного времени. И я, — поскольку он мне очень нравился, и меня страшно обидела такая небрежность с его стороны, — притворилась, что совсем забыла о нашем свидании. Когда я рассказала об этом Бабс, та рассвирепела и велела тут же позвонить ему и сказать, что я беру свои слова назад. Она никак не могла понять, почему мне непременно нужно судить о поведении мужчины на основании моих собственных стандартов. От мужчин в принципе нельзя требовать, чтобы они подходили под мои стандарты. А я постоянно об этом забываю.
— Сол, — говорю я, игриво ероша ему волосы.
— Натали, осторожней, пожалуйста. Эту прическу ужасно трудно поддерживать!
— Прости, — добавляю я, вытирая ладонь, испачканную гелем, о брюки. — Я просто хотела сказать: Энди, ты можешь взять мой стул, а я посижу у Сола на коленях. Да ведь, малыш?
Якобы поглаживая Сола сзади, у основания шеи, с силой тыкаю его кулаком между лопаток.
Сол корчит такую физиономию, словно солдат, которому только что выстрелили в спину. Но на середине предсмертной агонии до него наконец доходит. И он хрипит:
— Ну конечно же… милая. Давай, садись к папочке Солу!
Мне хочется глянуть на Сола как можно свирепее, — за то, что превратил наше «Ромео и Джульетту» в какой-то фарс про насекомых, — но чувствую, как Энди буравит мой череп пристальным взглядом. Так что я просто бормочу про закончившееся курево и ускользаю к сигаретному автомату. Абсолютно ясно, что Энди жаждет поймать мой взгляд, — он буквально извергает из себя умоляющую ауру, — но мне плевать. После его приветственного чмока в щеку я храню ледяное равнодушие. Если ему так не тереплось со мной пообщаться, надо было просто поднять трубку телефона. Злобно пихаю монеты в щель.
— Натали, — раздается сдавленный голос прямо у меня в ухе, — что происходит?
Рывком выдернув пачку из поддона, поворачиваюсь.
— Что происходит?! Это ты мне скажи!
Энди осматривает меня сверху донизу и обратно, словно продавец в магазине самого низкого пошиба.
— Я собирался сказать тебе, — рычит он. — Но знаешь-ка что? На хрен! Обойдешься!
Ощетинившиеся, мы скалимся друг на друга. У меня чешутся руки, так и тянет влепить ему хорошую пощечину.
— Ну и не говори, — слышу собственный голос. — Мне плевать.
Стою, уставившись на него и страстно желая высказаться. Чтобы он понял меня. Чтобы он узнал правду, — и к черту последствия. «Говори!», — приказывает рассудок. «Но как?» — мямлит сердце.
«Я так холодна, — говорю я беззвучно, — только потому, что люблю тебя. Я стараюсь сделать тебе больно, потому что мне самой больно. Все, что произошло, — это моя вина. Мне надо было поговорить, а не затевать игры. Я полная дура. И ты все понял неправильно. Я ненавижу тебя за то, что ты выбрал Алекс, но я ведь сама привела ее к тебе».
Я все таращусь на Энди, безмолвная и беспомощная. Годы нерешительности взяли свое.
Наконец, выдавливаю из себя:
— Я так полагаю, ты теперь переедешь. Снова.
— Завтра же утром! — рявкает он и уходит.
Когда я, собравшись наконец с силами, возвращаюсь к нашему столику, то застаю лишь одного Сола. Удрученный и подавленный, он крутит на пальце свое серебряное кольцо и смотрит в окно. Сол сейчас напоминает манекена-мутанта из отдела мужской одежды универмага «Харродз». Видно, что он абсолютно не рад моему появлению.
— Где ты пропадала, Натали? Энди вернулся из туалета какой-то взволнованный: вот только чем? Даже представить себе не могу. Сказал, что ему пора ехать, а Алекс попросила подвезти ее. Все как-то внезапно произошло. Ты ж говорила, что женщин привлекают мужчины, которые уже с кем-то встречаются?