Райан смотрит на пистолет, все еще зажатый в руке, и бросает его на пол…
У дверей стоит дядя Сидней.
— Твои дела идут отлично, не так ли?
— Уходи, дядя Сидней. Ты иллюзия. Все вы иллюзии. Твое место в контейнере. Я разбужу вас, когда мы достигнем новой планеты. — Райан откидывается на койку. — Давай проваливай.
— Дурак, — произносит дядя Сидней. — Ты все время обманывал себя. Еще задолго до того, как оказался в этом затруднительном положении. Ты был таким же ненормальным, как и все на Земле. Только сумел получше разобраться в своей паранойе, вот и все. Ты не заслуживаешь спасения. Никто из нас не заслуживает. Ты умен. Но ты сейчас совсем одинок.
— Это, во всяком случае, получше, чем в толпе, — усмехается Райан. — Давай-ка иди отсюда.
— Это правда, — говорит Джозефина Райан. — Дядя Сидней прав. Мы шли у тебя на поводу до копна, ты же знаешь. Нам с мальчиками, видимо, не было большой разницы, взлететь на воздух при ядерной бомбардировке или в космическом корабле. Я бы даже предпочла водородную бомбу… По крайней мерс, не пришлось бы с утра до вечера выслушивать твои самодовольные заявления, пока ты не…
— Пока я — что?
— Пока…
— Говори! — Райан смеется. — Ну, Джо, скажи же!
— Пока я не легла в гибернацию.
— Прямо мимоза! — насмехается над ней Райан. — Если бы у меня была более сильная женщина…
— Согласна, — говорит она. — Тебе нужна была именно такая.
— Замолчи.
— От сильной-то ты избавился, ведь так? — говорит Фред Мастерсон. — Кокнул ее, а?
Замолчи!
— Точно так же, как прикончил Джеймса Генри, — говорит Джанет Райан, — после того, как помог Фреду покрыть смерть Трейси. Застрелил его в рубке из того пистолета, не так ли?
— Заткнись!
— Тебе становилось хуже и хуже, — говорит Джон Райан. — Мы старались помочь тебе. Мы держали тебя на успокоительных средствах. Мы поддакивали тебе. Но ты был вынужден сделать это, не так ли?
— Что сделать? Говори же!
— Положить меня в гибернацию.
Райан смеется.
— И ты туда же?
Ида и Фелисити Генри нервно смеются. Руки Иды покоятся на выпирающем животе.
— Ты потерял всех своих друзей, так ведь, Райан? — говорит Фелисити. — В конце концов, клюнул на эту байку о пришельцах? С таким презрением к этому относился, а сам купился именно в тот момент, когда больше всего должен быть осторожен.
— Замолчи. Убирайтесь все!
— Ты поместил нас всех в гибернацию, — говорит Джеймс Генри. — Но мы все-таки можем с тобой разговаривать. И опять сможем поговорить, когда проснемся.
Райан смеется:
— Над чем ты смеешься, папа? — спрашивает Александр Райан.
— Объясни нам, папа! — просит Руперт Райан.
Райан внезапно обрывает смех, прокашливается…
— Бегите-ка отсюда, мальчики. Вам незачем быть замешанными в этом.
— Но мы и так замешаны, — говорит Алекс. — Мы пс виноваты, что наш папа — глупый старый пердун.
— Она настроила вас против меня, — говорит Райан.
— Все и так видят, папа, что ты глупый старый пердун, — рассудительно заявляет Руперт.
— Я делал для вас все, что мог… Я дал вам все…
— Все? — фыркает Джозефина.
— На повой планете все будет по-другому. У меня будет время для тебя и для детей. — В его голосе появляются заискивающие нотки. — У меня было так много работы… Столько планов… Мне нужно быть очень осторожным.
— Ты и был таким, — подмигивает ему Изабель Райан. — Не так ли?
— Лучше бы тебе помолчать, Изабель. Я тебя раньше предупреждал, чтобы ты помалкивала…
Он бросает взгляд на Джанет. Джанет хохочет:
— Я спала с тобой, потому что жутко боялась.
— Заткнись!
— Я боялась, что ты и со мной тоже это сделаешь.
— Что сделаю? — наседает Райан. — Ну, что?
Она смотрит в пол.
— Положишь меня в гибернацию… — шепчет она.
Райан издевательски хохочет:
— Хоть у кого-нибудь из присутствующих есть мужество? Все вы хотели от меня избавиться. Все вы думали, что можете строить планы за моей спиной. Но забыли, — он похлопывает себя по макушке, — у меня есть мозги — я умный, предусмотрительный… Я делал все по системе, правда ведь? Я превзошел всех вас!
— Только не меня, — говорит Трейси Мастерсон.
Райан вскрикивает.
Глава 22
Сейчас Райану лучше.
Галлюцинации прошли. Кошмары еще беспокоят его, но не часто.
Он шагает по кораблю. По центральному коридору в главный отсек управления, проверяет координаты, датчики расхода, датчики регенерации, сверяет все свои цифры с цифрами бортового компьютера…
Все в идеальном порядке, в точности, как должно быть.
Возле громадного центрального экрана стоит стол. Экран включен, но на нем нет изображения, он лишь отбрасывает на стол зеленоватый свет. Райан садится и нажимает кнопку на маленьком пульте на столе. Четким, ровным голосом читает стандартную запись:
— День тысяча четыреста девяностый. Космический корабль «Надежда Демпси» находится в полете на Мюнхен 15040. Скорость держится постоянной на девять десятых «с». Все системы работают в соответствии с первоначальными расчетами. Никаких других изменений. Мы все в порядке. Кончаю связь. Райан, командир корабля.
Райан выдвигает ящик и достает из него большую красную книгу. Это новый журнал, с одной заполненной страницей. Он ставит дату, подчеркивает ее красным и пишет:
«Еще один день без особых событий. Я немного подавлен, но вчера было хуже. Думаю, что мое настроение улучшается. Мне довольно-таки одиноко и иногда хочется разбудить еще кого-нибудь, чтобы мы могли немного поговорить. Но это было бы неразумно. Я держусь стойко. Я поддерживаю в себе умственную активность и физическое здоровье. Это мой долг.
Весь ужас, унижение и несчастья Земли остались далеко позади. Скоро мы дадим начало новому человечеству. И мир, который мы построим, будет более чистым. Разумным. Мир, построенный в соответствии с разумом и знанием — а не со страхом и виной».
Райан заканчивает запись и аккуратно прячет журнал. Компьютер мигает.
Райан читает:
НЕ ПОЛУЧЕНО ОТЧЕТА ОБ ЭКИПАЖЕ В КОНТЕЙНЕРАХ. Глупая промашка. Райан набирает текст:
ДЖОЗЕФИНА РАЙАН. СОСТОЯНИЕ В НОРМЕ РУПЕРТ РАЙАН. СОСТОЯНИЕ В НОРМЕ АЛЕКСАНДР РАЙАН. СОСТОЯНИЕ В НОРМЕ СИДНЕЙ РАЙАН. СОСТОЯНИЕ В НОРМЕ ДЖОН РАЙАН. СОСТОЯНИЕ В НОРМЕ ИЗАБЕЛЬ РАЙАН. СОСТОЯНИЕ В НОРМЕ ДЖАНЕТ РАЙАН. СОСТОЯНИЕ В НОРМЕ ФРЕД МАСТЕРСОН. СОСТОЯНИЕ В НОРМЕ Он секунду медлит, затем продолжает:
ТРЕЙСИ МАСТЕРСОН. СОСТОЯНИЕ В НОРМЕ ДЖЕЙМС ГЕНРИ. СОСТОЯНИЕ В НОРМЕ ИДА ГЕНРИ. СОСТОЯНИЕ В НОРМЕ
ФЕЛИСИТИ ГЕНРИ. СОСТОЯНИЕ В НОРМЕ ****************
********** ВАШЕ СОСТОЯНИЕ запрашивает компьютер.
Райан пожимает плечами.
СОСТОЯНИЕ В НОРМЕ
сообщает он.
Райан спит.
…Он в танцевальном зале. Сейчас сумерки, и высокие окна смотрят на темнеющий газон.
По торжественному одетые пары медленно кружатся точно в такт музыке, тихой и печальной. На всех круглые, очень темные очки, скрывающие глаза. Бледные лица почти неразличимы в тусклом свете…
Райан просыпается. Он улыбается, размышляя, что бы мог означать этот сон.
Он встает, потягивается… Почему-то ему вспоминается старый Оуэн Пауэлл — человек, которого ему пришлось уволить и который покончил жизнь самоубийством. В свое время это доставило ему кучу неприятностей. Все-таки…
Он прогоняет эту мысль. Что толку ворошить прошлое, когда будущее куда более важно.
Он включает сельскохозяйственную программу. С таким же успехом мог бы заняться уборкой.
Райан засыпает прямо перед экраном.
Космический корабль несется сквозь безмолвие космоса. Хоть кажется, будто он совсем не движется.
Крохотный, одинокий странник.
Пространство бесконечно.
Оно темно.
Пространство нейтрально.
Оно холодно.
Кроваво-красная игра(Пер. с англ. И. В. Шевченко)
Пролог
Два года Ринарк скитался в просторах Галактики, но одиночество совсем не тяготило его. Впрочем, он не был одинок — Галактика стала его неизменным спутником — он всегда ощущал рядом с собою ее согревающее дыхание. Те незримые силы, которые управляли ею, были так же благодатны, как и она сама. Он странствовал в космосе, а его мозг, легко защищенный продолговатым черепом, чутко улавливал самые слабые галактические движения. Все эти два быстро промелькнувших года, что провел он в кишащей жизнью Галактике, он двигался к единственной цели, и вот теперь он был готов отправиться к Внешнему кольцу.
Глава 1
Наконец-то все трое оказались в этом ужасном городе, называемом Мигаа, что лежал на гребне посреди дикой, беспощадно слепящей, безжизненной пустыни. И город, и планета назывались одинаково — Мигаа и были последней надеждой космических беглецов.
Ринарк вылез из своего крейсера — там было просто невмоготу под бриллиантово сияющим свирепым солнцем — и стал пробираться меж сотен других кораблей, чьи гигантские силуэты грозно вырисовывались вокруг; он мысленно обшаривал город в поисках двух своих друзей. Его изощренный мозг, как зонд, пронизывал улицы, здания, людей — все, что лежало вокруг. Ринарк обнаружил их наконец в полумиле отсюда, на другом конце города.
Он проворно пересек космодром, таможенников не было, и никто не остановил его. Напряженно удерживая в сознании образы друзей, он поспешно двигался по направлению к ним. Ринарк уже успел почувствовать, что они сильно возбуждены, наверное, попали в передрягу, подумал он.
Встречные глазели на него — он был очень высок и худ, с темными, глубоко посаженными глазами, продолговатой головой и спокойным, задумчивым лицом. Но не внешность Ринарка приковывала к себе их внимание, удивительно было то, что при нем, казалось, не было оружия. Почти все эти мужчины и женщины примчались сюда, на Мигаа, в спешке, но тем не менее успели вооружиться.