— Курт, стреляй! — рявкнул Штык, понимая, что следовавший за Хомяком Алферов, это сейчас единственный человек, который имеет пусть крохотный, но все же шанс хоть что-то предпринять.
Отшлифованные бесконечными тренировками рефлексы солдата сработали безотказно. Курт стиснул в руках винтовку, готовый уже через мгновение открыть шквальный ответный огонь. Вот только он никак не мог определиться с целью. Где враг? Кому именно следует отомстить за боль и страдания боевого товарища?
— В ногу! Жоре в ногу! — закричал Зыков и рванулся вперед. Он знал, что это бессмысленно, что все равно опоздает, но все же не смог оставаться в бездействии.
— Сбей спираль! — голос Виккерса стал продолжением крика капрала. — Делай, как учили!
Вот это самое «Делай, как учили!» сработало, будто хлесткая пощечина, которая одним махом прочистила бойцу мозги. В свои двадцать с небольшим лет Курт Алферов был уже опытным солдатом, и таки да, его действительно учили противостоять коварным термоловушкам. Алферов коршуном налетел на орущего, корчащегося на полу снайпера, рухнул на него сверху, коленом прижал к полу.
— Убери руки! — проревел Курт и, справедливо не надеясь, что Хомяк подчинится, отбил стволом винтовки обожженную пятерню напарника.
Когда дымящаяся и шипящая рана, в глубине которой пылали раскаленные завитки термоспирали оказалась открытой, Алферов сунул в нее короткий ствол своей лазерной RV-130 и два раза надавил на спуск.
Штык добежал до места происшествия всего за несколько секунд. Несколько секунд — это ведь почти ничто, всего один вздох или пара ударов сердца, однако не окажись рядом Курта, противопехотная термическая ловушка преспокойно могла завершить свое грязное дело. Вообще-то отпанахать ногу взрослому человеку разогретая до 3000 градусов спираль ПТЛ успевает всего за 1,7 секунды, но сегодня коварная тварь напоролась на бойца из батальона Стального полковника, а потому оплошала, провозилась втрое дольше. Вот как раз благодаря этому Алферов и успел.
— Держать все двери под прицелом! — прежде чем наклониться к Жоре, приказал Зыков. Капралу хватило одной ошибки, и он не собирался совершать вторую. Ведь раненый и тот, кто пришел ему на помощь, это всегда лакомый кусок для врага.
— Готово! — В один голос ответили Виккерс и Солома.
— На тебе лестница! — Штык зыркнул на Курта и мотнул головой в сторону уходящих вверх ступеней.
— Понял, — Алферов, не вставая с пола, ловко крутанулся и вскинул винтовку.
— И под ноги не забываем глядеть! — напомнил Зыков, после чего проворно опустился перед раненым на одно колено.
— Штык, ты понимаешь…? — сорванным от крика голосом скорее просипел, чем простонал Хомяк. — Залетел я… Ну, блин, как сопливая целка!
— Не скули! И не такие, как ты попадали… — утешил товарища Зыков. — Сейчас освободим тебя от этой дряни, остановим кровь. Все будет путем! До кости, кажись, не дошло. Так что не ссы, еще побегаешь.
Произнеся эти слова, Штык выдернул из ножен вибронож, включил его и уверенным точным движением срезал со штанины раненого защитный щиток, закрывавший верхнюю часть голени, а затем и обгорелые ошметки самой наноткани боевого комбинезона. Проклятая ПТЛ отыскала на ноге солдата самое незащищенное место. Она вошла в небольшой зазор между верхним краем берца и нижней ножной бронепластиной. Вид обгорелой и раскромсанной на куски икроножной мышцы заставил Зыкова болезненно поморщиться. Правда, дабы окончательно не доканывать пострадавшего, капрал мигом стер эту гримасу со своего лица и с уверенностью многоопытного военфельдшера взялся за дело.
Аптечка выскочила из ранца, как только Зыков надавил большую выпуклую кнопку. Самым крупным предметом в ней был баллончик с армейским спреем «Скаут». Капрал нащупал его даже не глядя, большим пальцем откинул колпачок, а затем густо залил жидкостью как рану, так и свои собственные руки.
Штык сразу почувствовал, как холодеют не защищенные силиконом пальцы. Это вместе с антисептиком в кожу впитывается обезболивающее, какая-то хитрая химическая дрянь, которая быстро убивает боль, но абсолютно не влияет на подвижность и чувствительность конечностей.
— Штык, мы теряем время, — Виккерс напомнил о текущей ситуации. — Свинари вполне могут сделать ноги.
— Насрать! Пусть валят! Эта дрянная ферма… Она — одна сплошная ловушка. Начнем суетиться, и все тут, нахрен, поляжем. — Капрал почувствовал, что злость в нем почти перегорела, осталась лишь горечь за кровь и бессмысленно загубленные жизни хороших парней из лихого разведвзвода. Не дожидаясь ни согласия, ни возражений, Штык указал на ближайшую дверь: — А ну-ка, высадите ее к ядрени фени! Мне нужен свет!
Без лишних разговоров угрюмый Солома выполнил приказ, и сквозь зарешеченный квадрат окна в коридор пролилось серое неверное сияние пасмурного осеннего дня. Соединившись с тусклым желтоватым светом аварийного освещения, оно разогнало наполненный пылью и гарью полумрак и позволило Зыкову увидеть покрытый черной окалиной металл в глубине раны.
— Сейчас достанем! — буркнул он себе под нос и, отключив высокочастотную вибрацию закаленного лезвия, стал поддевать им перебитые выстрелом витки ПТЛ.
— Хома, ты теперь Курту должен, — оказавшийся рядом Солома заглянул через плечо капрала. — Мастерски пацан сработал! Я слыхал, что другие чаще ноги отстреливают, чем в проволоку попадают.
— Это что, называется «мастерски»?! — не согласился снайпер. — Блин, да он мне полноги разворотил!
Анестезия подействовала, и заскочившие от боли шестеренки в башке Хомяка начали понемногу проворачиваться. Он даже приподнялся на локтях и теперь выпученными от ужаса глазами пялился на свою изуродованную голень.
— Нормально… а мясо нарастет! — утешил снайпера Штык. — И не рыпайся ты! У меня и так нихрена не получается!
Слова капрала заставили Жору замолчать. Он крепко стиснул зубы, замер и даже одной рукой попытался зафиксировать свою вдрызг раскромсанную ногу. Все это сразу помогло. Зыков подцепил непослушную проволоку и медленно, будто ядовитую змею вытянул ее из раны.
— Один кусок есть! — объявил он, швыряя на пол окровавленный виток. — Сейчас займемся вторым.
— Я тут осмотрюсь чуток. А…? Как ты на это, Штык? — Шуру Виккерса нервировало бездействие. — А то еще чего доброго снова нарвемся.
— Работай, — Зыков кивнул. — И можешь не стесняться, мы уже все равно тут нехило нашумели. Небось вся округа слышала. — Секунду поразмыслив, капрал добавил: — Ладно… нехрен кота за яйца тянуть. Вы тогда с Соломой и зачищать начните. А Курт останется здесь, в коридоре. Прикроет в случае чего.
— Годится!
Воспрявший духом Виккерс, недолго думая, всадил пару лазерных молний в валявшуюся неподалеку сумку с инструментами, брезент на которой тут же зашевелился, вздулся и прогорел сразу в трех или четырех местах. Активировавшаяся ПТЛ отчаянно искала свою жертву, но никого не находила, а потому в ярости плавила толстую синтетическую ткань.
— Охренеть, это ж сколько они тут всего наворотили! — проскрежетал Солома и расстрелял еще пару подозрительных объектов, первый из которых и впрямь оказался термоловушкой, а второй всего-навсего мощным светодиодным фонарем.
После этого они с Виккерсом принялись одну за другой вскрывать выходящие в коридор двери. Занимаясь раной Хомяка, Зыков не имел особой возможности наблюдать за действиями подчиненных, но по тому как регулярно подвывала гаусс-винтовка, как шипел пластик под ударами лазерных импульсов, капрал совершенно отчетливо представлял все происходящее. Его люди особо не церемонились, не старались сохранить жизнь гребанным фермерам, если таковые, конечно, все еще оставались внутри модуля. Выбил дверь, наделал дырок во всем подозрительном, что за ней находится, а уж потом осматривайся сколько влезет — вот схема, по которой сейчас работали Солома и Виккерс. Наемники больше не желали рисковать.
Когда Штык уже перематывал ногу Жоры толстым биорегенерирующим пластырем, его неожиданно вызвал Виккерс:
— Лева, мы тут кое-что нашли! Похоже на вход в подполье или подвал.
— Не суйтесь туда, — капрал поднял глаза на стоящего неподалеку Алферова, а когда тот кивнул, подтверждая, что слышит сообщение, добавил: — Мы уже идем.
— Ага… хрен туда сунешься… — буркнул снайпер и прервал связь.
Зыкова заинтриговал ответ, однако он больше не стал ничего уточнять. Как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Подбадривая Хомяка, капрал потрепал того по плечу и придвинул поближе оброненную СЛВТ.
— Все, Жорик… лапу мы твою кажись залатали. «Клопы» там сейчас поработают.
— Угу… — Хомяк угрюмо сгреб с пола свою винтовку. — Теперь подсобите чуток. Хочу сесть поудобней.
Штык вместе с Алферовым подтянули раненого снайпера поближе к стене и помогли тому привалиться к ней спиной.
— Ну, я так понимаю, задачу ты уяснил… — обрадовался капрал, глядя на то, как Жора поднимает оружие и переводит его на автоматический огонь. — Сиди тут. Смотри в оба. Коридор теперь полностью на тебе. А мы пойдем, глянем, чего там эти макаки откопали.
Что именно откопал авангард мародеров, стало понятно сразу после того, как Зыков с Алферовым переступили порог довольно просторной комнаты с толстыми бронеставнями на окнах. Похоже, это был одновременно и кабинет владельца фермы, и диспетчерская, и центр управления всеми системами комплекса, включая, разумеется, и оборону. На стенах висело полтора десятка 3D панелей. Две трети из них оказались погашены, но те, что все же продолжали функционировать, довольно четко демонстрировали окрестности жилого модуля, его закопченные стены и выбитые окна. Передающие камеры располагались вовсе не на здании. Скорее всего, они были спрятаны в соседних инкубаторах. Такая хитрая организация системы наблюдения давала возможность оборонявшимся отслеживать все действия нападающей стороны, всю подготовку к штурму.
— Черт, что за монстр тут окопался! — удивленный возглас сам собой сорвался с языка капрала. — Неужто и впрямь генерал?!