— Шлем отрубился, — Сержант будто и не заметил появления рядового. — Поток от «Шквала» совсем рядом прошел. Ну, «кастрюля» тут, значит, и того… накрылась медным тазом, а вместе с ней и вся связь. Вот потому и молчал.
— Офигеть… Сержант?! Живой! — выдохнул Солома, и в этом вздохе слышалось не только удивление, но и несказанное облегчение, ведь пистолет, глядящий ему промеж глаз, держала рука если не друга, то уж точно не врага.
— Витёк… Ты, блин… — для оценки действий подчиненного у Бульдога даже не нашлось слов. Он лишь скривился, сокрушенно вздохнул и, отводя оружие в сторону, пробубнил себе под нос: — И чё я его с собой не взял?! Мог ведь жизнь кому-нибудь из нормальных пацанов сохранить, а этому рязанскому клоуну она все равно нахрен не нужна.
Чудесное воскрешение сержанта хотя и ошарашило Зыкова, однако ни в коей мере не приглушило его инстинктов, не затмило боевых навыков. Именно поэтому, проследив направление, в котором развернулся лазерник Бульдога, он мигом перенаправил туда и свое оружие. Целью оказались две фигуры в штатском. На сей раз ошибки быть не могло, у стены с заложенными за головы руками стояли именно те, кому наемники и были обязаны сегодняшним, в прямом смысле горячим приемом.
Свинарей было двое. Первый — это невысокий плюгавенький мужичок в не новой, но все еще достаточно добротной форменной климокуртке. На спине ее красовалась эмблема: круг перечеркнутый двумя плавными волнами, сверху и снизу от которых расположились по паре небольших четырехлучевых звездочек. Чуть повыше эмблемы проступала надпись латинскими буквами «PHILIPS». Любой военный прекрасно знал как этот товарный знак, так и это название. Голландский концерн «Филипс» являлся крупнейшим производителем лучевого и потокового оружия, как во всей Европе, так и на территории России.
Вторым трофеем Бульдога оказался совсем молодой прыщавый пацан, лет шестнадцати. Богатырским ростом или телосложением он тоже не отличался, а если к этому добавить пришибленный вид и испуганно бегающий взгляд, то вообще становился помолодевшей копией мужика из «Филипса». Штыку не потребовалась особая проницательность, чтобы понять что перед ним отец и сын.
Топот ног отвлек Зыкова от дальнейшего изучения пленных. Метнув быстрый взгляд в полумрак коридора, он заметил две облаченные в керамико-полимерную броню фигуры с винтовками наперевес.
— Порядок, макаки! — капрал успокоил Виккерса и Алферова. — У нас тут радость: старина Бульдог явился с того света.
— Штык, а ты чего тут разлегся? — Виккерс похоже не поверил своим ушам, зато поверил глазам. — Зацепило, что ли?!
— Как явился?! — Алферов проявил куда больший интерес к известию. — Его же вместе с грузовиком перемололо.
Из слов вновьприбывших мародеров Штык тут же сделал два очень важных вывода. Во-первых, он действительно какого-то хрена все еще продолжает валяться на полу. Во-вторых, Курт прав, поверить в спасение сержанта просто невозможно, по крайней мере, пока тот сам все не объяснит.
К тому моменту, как подкрепление оказалось рядом, капрал успел подняться на ноги, после чего все трое наемников ввалились в кабинет. Трое, потому что Солома уже находился внутри и держал под прицелом пленных. Хотя, судя по всему в этом не было особой нужды. Вид пятерых до зубов вооруженных солдат отбил у свинарей не то что желание шевелиться, но даже и дышать.
— Здорово, старый черт! — Зыков обнял давнего боевого товарища, похлопал его по спине и тут же поинтересовался: — А другие…? Кто-нибудь из пацанов еще выжил?
— Хрен там… — Бульдог тяжело вздохнул и угрюмо покачал своей седой головой — Только я выкарабкался.
Новых вопросов сержанту никто задавать не стал, но повисшая в воздухе напряженная тишина сама по себе требовала ответов.
— «Мерс» наш почти нулевый был, одна из последних моделей… — нехотя проскрипел Бульдог. — В кабине вакуумные пузыри безопасности с пенозаполнителем. Антиграв только передок машины задрал, а нас с Чеховым уже подвесило. Во время ударов мотыляло как тряпку, но не смертельно. Вот так и уцелел.
— Так Чех, он тоже… — начал было Виккерс.
— Грузовик кувыркался с нехилым перекосом, из-за чего сторону водителя начисто разворотило, пузырь прорвало. Ну, и… Короче, нету Чеха, а тех, кто в кузове сидел, и подавно. ― Гвардии сержант тяжело вздохнул и, уставившись мутным взглядом в пустоту перед собой, продолжил: — Когда машина, наконец, остановилась, стал выбираться. И вдруг понимаю, что железо рядом распадается, испаряется к такой-то матери! Сразу смекнул ― поток лупит, а из этого следовало, что и самому мне жить оставалось всего несколько секунд.
Дойдя до этой малоприятной части своего рассказа, Бульдог метнул в сторону фермеров самый многообещающий взгляд.
— А дальше? ― Штык спросил, дабы отсрочить жесткую экзекуцию, которая по всем приметам могла начаться уже в следующее мгновение.
— Дальше… ― Лепс слегка опомнился. ― А дальше вы, ребята, пальбу открыли. Очень вовремя, надо сказать. Как я и предполагал, система управления огнем переключилась на вас, а это означало, что у меня появился хоть небольшой, но все же шанс. Осмотрелся. Бежать к лесу не имело смысла, все равно не успевал. Отлеживаться в обломках грузовика? Тоже не выход. Вот тут-то я и заметил провал на краю грунтовки, и не далеко так… всего метров десять. «Мерс» наш, когда кувыркался, то, как видно, эту дыру и пробил.
— Туннель, небось, ― догадался Виккерс.
— Канализация. Слив со всех инкубаторов. ― Бульдог гадливо поморщился. ― Но деваться было некуда. Пришлось лезть.
— И чего не свалил? ― поинтересовался Солома, не спуская глаз с пленных. ― Мог ведь поискать выход. Это гамнометро вроде как аж за лес уходит.
— Сперва имелась такая подлая мыслишка, ― честно признался гвардии сержант. ― Только как вспомнил, что эти мрази наших пацанов положили… Тех, кто мне свои жизни доверил…
— Короче, все ясно, ― капрал Зыков кивнул, чем продемонстрировал, что он, да и все остальные парни прекрасно понимают чувства своего командира.
— Сержант, так это получается ты тот инкубатор с веерником разгрохал? Гранатой! Снизу! ― догадался Виккерс.
— А кто ж еще! ― хмыкнул воскресший из мертвых командир разведотделения. ― Других помощников у вас тут, кажись, не наблюдалось.
— Хорошая работа! ― похвалил Штык. ― А то могли и нарваться где не ждали. Эти твари тут много чего наворотили. Корову хорошенько поджарило, а Хомячина в ПТЛ влетел. Вон, в коридоре загорает. Уж и не знаю, теперь сможет ходить или нет.
Весть о том, что еще двое его бойцов серьезно пострадали, и стала той каплей, которая переполнила чашу терпенья гвардии сержанта. Он медленно повернул свою седую голову в сторону пленных и сквозь плотно сжатые зубы проскрежетал:
— А может уделать их нахрен, чтобы воздух не портили?
— Но вы же обещали…! — мужик из «Филипса» резко развернулся и опрометчиво скинул луки с затылка.
Это была его ошибка, причем не просто ошибка, а роковая ошибка. В тот же миг гауссовка в руках Соломы негромко взвыла, и фермера буквально впечатало в стену. Секунду он стоял, опираясь на нее, но затем стал медленно оседать. Вслед за ним по окрашенному белой акриловой краской пенобетону тянулись четыре глубокие царапины, оставляемые торчащими из спины стальными иглами. В начале эти борозды были чистыми, но затем они стали быстро заполняться хлещущей из ран кровью.
— Папа! — заорал парнишка и, позабыв о том, что сам находится на прицеле, кинулся к отцу.
— Го-о-ша… — только и смог прохрипеть умирающий, после чего у него изо рта пошла кровь. Через мгновение судорога передернула тело фермера, и он замер, немигающими глазами уставившись на сына.
Во второго пленного Солома стрелять не стал. Несколько секунд он наблюдал, как юноша обнимает коченеющий труп своего отца, а затем повернул голову и вопросительно поглядел на Бульдога.
Старый сержант ничего не ответил. С каменным лицом он поднял свой Р-79 и без колебаний выпустил два импульса в затылок пацану. Смерть к молодому фермеру пришла мгновенно. Тот даже не дернулся, просто тихо замер на груди у отца, как будто уснул.
— Вот так… И щенка туда же.
Бульдог с самым мрачным видом сунул пистолет в тактическую кобуру на бедре. Затем он оглядел своих людей и вдруг понял, что те тупо пялятся куда угодно: кто в пол, кто в стену, кто в окно, только бы не встречаться взглядом с ним, своим старым боевым товарищем и командиром — гвардии сержантом Алексеем Лепсом.
— Ну, чего языки в жопы позасовывали?! — Бульдог вспыхнул, как облитая бензином тряпка. — Скажите, блин, чего-нибудь! Пожалейте бедного мальчика! А если хотите знать, тот «Шквал», что нас пожег, вручную управлялся. Папаша своего гребанного сынка учил обращению с техникой. А…? Как вам такая фигня?!
— Какого ж ты их раньше не уделал? — буркнул Штык. — На кой сюда приволок?
— Блин, Лёва, мозги включи! — сержант выразительно постучал себя по лбу. — Как бы я без них из подземки выбрался? Тут же везде кодированные замки понатыканы.
После этих слов командира мародеры дружно поглядели на квадратную дыру подземного хода. Броневой плиты там больше не было. Ее оттащил в сторону мощный электромотор. Теперь самой приметной деталью, которая сразу бросалась в глаза, была небольшая управляющая панель, расположенная слева от уходящих вглубь ступеней. Она светилась едким бело-голубым прямоугольником, на котором виднелись небольшие кляксы цифр только что введенного кода.
— Ну, да… Все верно, — капрал угрюмо кивнул.
— Верно, — перекривил его Бульдог. — Гляжу, вы сегодня совсем сопли распустили! Блин, как бабы! Они… — гвардии сержант ткнул пальцем в остывающие трупы. — Они сами захотели такой судьбы. Нехрен было выпендриваться! ― Бульдог сделал короткую паузу, после которой объяснил подчиненным одну очень простую вещь: ― А пацана отпускать по-любому нельзя было. Он бы сразу к «диким» подался. Крови уже попробовал, за родаков отомстить захочет. Так что да, так бы оно и вышло. Вот только нам с вами такой «радости» нихрена не надо.