При виде данного устройства у Сергея гулко екнуло сердце. Гранатомет с активным нанозарядом! При помощи точно такой штуковины герои его любимых кинобоевиков превращали в груды мелкой металлической пыли сверхтяжелые штурмовые танки и многослойные бронированные купола опорных крепостей. Поэтому было даже страшно представить, что это оружие сделает с легкобронированным мобилем!
— Шевелись, Барби! — крик атамана был адресован именно амбалу в серебристых лосинах. — Уйдут ведь, суки!
Инстинкт самосохранения среагировал на опасность гораздо быстрей, чем разум. Лежа на боку, придавленный грудой свалившегося с полок хлама, Корн вскинул каким-то чудом не утерянный Р-67 и практически не целясь надавил на спуск.
Как выяснилось, глаз у молодого охотника даже теперь оставался острый, а рука верная. Деградант по кличке Барби получил огненную стрелу точно в горло. Мощный лазерный импульс пережог шейные позвонки, отчего лысая голова атомщика запрокинулась назад и повисла на одной из уцелевших мышц, словно тряпичный капюшон. Здоровяк по инерции сделал еще один, самый последний в своей жизни шаг, после чего со всего маху грохнулся на пол. Рядом с хозяином стукнулось о полированные плиты и его смертоносное оружие.
Разделавшись с гранатометчиком, новгородец вздохнул с облегчением. «Милашка» Барби упал очень удачно. Совершенно открытое пространство, на котором громоздилась его туша, отлично простреливалось с того места, где укрылся юноша. А это значило, что до гранатомета бандитам не добраться, по крайней мере, пока Сергей будет оставаться здесь, пока он будет держать эту позицию.
Охотник подумал об этом и тут же вздрогнул, как от удара электрического тока. Как здесь?! Как эту позицию?! Он ведь должен… непременно должен сесть в мобиль! Ведь именно для этого все и затевалось!
Запрыгнешь в «Хаммер», и эти уроды мигом дотянутся до гранатомета, — внутренний голос тут же напомнил горькую безжалостную правду. — Тогда ты… нет, не только ты, но еще и Вика… Вы вдвоем превратитесь в жидкую кровавую кашу, обильно сдобренную порошком из металлокерамических приправ.
Неожиданно здоровенная черная тень нависла над жестянщиком, а по ушам ударила знакомая смесь гула, воя и рокота. Повернув голову, Корн увидел наползающую зеленую громаду «Бронехаммера». Седевшая за рулем проститутка довольно уверенно сдавала назад, стремясь вогнать мобиль между охотником и обстреливающими его бандитами.
— Когда я скажу, прыгай в кабину! — прокричала девушка в полуоткрытую пассажирскую дверь.
— Нет! — молодой охотник отчаянно замотал головой, после чего послал пару огненных импульсов в сторону самого смелого из хозяев, который попытался рвануться к оброненному гранатомету.
— Не понимаю! — Вика не поверила своим ушам. — Прыгай, я говорю!
— Уезжай! — Сергей махнул в сторону разбитой витрины. — Я прикрою!
— Мы уедем вместе!
— Замочат к чертовой матери! У них гранатомет! Я видел!
Виктория наверняка плохо себе представляла, что за штука этот самый гранатомет, но от слова «замочат» ее лицо сразу превратилось в гипсовую маску.
— Но, как же… — растерянно пролепетала девушка.
За грохотом боя Корн не расслышал эти слова, а скорее прочел их по губам компаньонки.
— Вдвоем нам не уйти! — выкрикнул охотник, не переставая поливать огнем участок, на котором развалился «красавчик» Барби. — А так хоть ты спасешься!
Не успел охотник произнести эти слова, как по кабине внедорожника ударила целая стая алых росчерков. Вспыхнули и погасли огненные облачка, на броне вздулись раскаленные оспины, а в незащищенном блистером боковом стекле образовалась аккуратная дымящаяся дырка. Виктория взвизгнула от страха и какой-то тряпкой стала судорожно сбивать огонь с загоревшегося подголовника своего сидения.
— Вали, я сказал!
Сергея взбесило упрямство девушки, и он тут же выместил свою злобу на том самом бандите, который отстрелялся по «Хаммеру». Убить не убил, но, кажется, до угольков спалил ублюдку левое ухо.
Когда охотник вновь глянул на внедорожник, дверь кабины уже оказалась закрыта. Сквозь дырявое, слегка помутневшее от температурного воздействия стекло было видно лицо девушки, ее руки судорожно вцепившиеся в рулевое колесо. Вика сидела недвижимо, словно манекен и тупо глядела сквозь полуприкрытое блистером лобовое стекло. Губы заметно шевелились, как будто она уговаривала саму себя, а может читала какую-то древнюю молитву.
— Блин, тупая овца! Я что тут задарма должен подыхать! — в ярости прорычал охотник и выстрелил прямо поверх капота бронемобиля.
Огненный росчерк пронесся точно перед глазами девушки, расцветил ее лицо алым отсветом. Вика вздрогнула и очнулась. Сперва она хотела повернуть голову и еще раз поглядеть на Сергея, но так и не решилась, наверняка побоявшись утратить крепость своего и без того хлипкого духа. Жестянщик прекрасно понял ее и не осудил.
— Давай, родная. Давай! — поторопил он.
Виктория словно услышала своего компаньона. «Бронехаммер» тут же взвыл мотором и резко рванулся с места. Уже через секунду тяжелый мобиль разворотил стеклянную стену и вылетел на парковку. Мигнув стоп-сигналами, машина с заносом развернулась и прямо через покрытый грязно-рыжей травой газон понеслась в сторону Твери. Глянув ей вслед, молодой жестянщик тихо прошептал:
— Прощай, подруга.
Это была чистейшая правда, ведь Вика так навсегда и останется тем самым последним верным другом, которым Сергея Корна перед смертью наградила сумасбродная леди-судьба.
Глава 14
Россия.
Тверской федеральный округ.
279-й километр транспортного коридора М-10.
Универсальный паркинг «Энигма».
Получив сильный пинок под дых, Сергей сложился пополам, а затем рухнул на колени. Очевидно, вид беспомощного коленопреклоненного человека у всех без исключения отморозков в мире неизменно вызывает одни и те же чувства и желания — этакую эйфорию могущества, смесь необузданного упоения абсолютной властью и дикой жажды горячей человеческой крови. Только это и могло объяснить тот град яростных, жестоких ударов, который не замедлил обрушиться на плененного жестянщика.
Юноша постарался сжаться, свернуться в клубок, тем самым защищая лицо, живот и пах. Но это, чисто инстинктивное стремление моментально было воспринято как некая попытка сопротивления, а потому тяжелые хозяйские ботинки с удвоенной энергией заходили по его лицу, ногам, хребту, ребрам и почкам. Среди «обхаживающих» пленника садистов был и тот, кто все время старался зарядить Сергею в растерзанное лазерным выстрелом плечо. Зря старался. На боль молодой новгородец уже почти не реагировал, ее и так оказалось выше всякой меры, поэтому добавить новою порцию было уже просто невозможно. Единственное, что все еще каким-то чудом доходило до сознания охотника, был мерзкий хруст, и Корн совершенно не понимал, что он означает: то ли так хрустит под подошвами хозяев битый стеклопласт, то ли это ломаются его собственные кости.
Казалось, что жестокая экзекуция будет продолжаться целую вечность, что остановить ее сможет лишь смерть главного действующего персонажа, однако произошло чудо. Неожиданно хриплый властный голос потребовал:
— Довольно, парни! Он еще должен ответить на несколько вопросов.
Приказ был исполнен, правда, не всеми и не сразу. Несколько особо распалившихся отморозков все еще продолжали остервенело пинать пленного, и это даже несмотря на то, что тот уже практически не подавал признаков жизни.
— Хорош, я сказал!
После второго окрика удары прекратились, и на несколько мгновений в павильоне повисла гробовая тишина. Гробовая…? Черт, как это верно подмечено! В этот самый миг Сергею и впрямь показалось, что он уже на дне глубокой и темной могилы.
— Кто вы, нахрен, такие? Откуда взяли оружие и бронемобиль?!
Новая порция слов едва дошла до сознания жестянщика. Юноша плохо понял их смысл, зато обрадовался, услышав обычный человеческий голос. Этот звук, этот голос… хотя он был грубый и отнюдь не дружелюбный, однако являлся той самой единственной ниточкой, которая до сих пор связывала Корна с миром живых.
— Вы работаете на полковника? Это он вас сюда послал? — несмотря на то, что пленник сейчас куда более походил на покойника, допрос продолжался.
— Молчит, сука! — зудящий фальцет подсказал Сергею, что к разговору подключился новый персонаж. — Маршал, а може, укоротим его маленько? Мигом заговорит! Взахлеб, падла, щебетать будет!
— Давай, Валет, займись, — тот, кого величали Маршалом, без малейших колебаний дал свое разрешение.
— Вот сейчас будет потеха! — радостно взвизгнул Валет, и его тень накрыла скорчившегося на полу жестянщика.
Бандит наклонился над своей жертвой. Корн не видел его, так как не мог приподнять опухшие, склеившиеся веки, однако всей своей кожей чувствовал кровожадный взгляд колючих глаз, сквозь солоноватый запах собственной крови вдыхал смрад чужих грязных ботинок и давно не мытых ног.
— Сеня, Рыжий, Упырь, давайте шевелите жопами… поднимите это дерьмо. На стол его! А то я тут раком стоять не нанимался!
То ли этот самый Валет пользовался непререкаемым авторитетом среди своих сотоварищей, то ли предстоящая экзекуция была в кайф им самим, как бы там ни было никто из хозяев спорить не стал. Вокруг Сергея послышалось деловитое шарканье ног, а затем в его запястья и лодыжки вцепились чьи-то цепкие пальцы.
— Эй, дебилы, вы чего удумали? — негромкий, похожий на змеиное шипение голос не позволил бандитам оторвать жертву от пола. — Вы ж мне сейчас тут все кровью, нахрен, зальете! Я ж потом ее черта с два ототру!
— Закрой пасть, Зи-Зи! — раздраженный рык Валета оборвал этот робкий протест. — Ты не то шо шуршать тута, ты нам вообще отсасывать должна, всем по очереди. Без нас ты кто? А никто! Безродная шалава с помойки.
— Маршал, что он несет?! Заткни его, Маршал! — задыхающийся от злобы и обиды женский голос попытался отыскать защиты у главаря банды.