— Мы под огнем! — поддержал атамана другой бандит. — Занять обо…
Отморозок решил призвать банду к обороне, но не тут-то было. Крупный багровый росчерк влетел вояке прямо в глаз, чем навсегда лишил его дара речи.
За первым лазерным выстрелом последовал второй, третий, а затем внутрь павильона ворвался целый шквал лазерного огня. Казалось, будто раскалился сам воздух. От этого жара вспыхивала и горела нехитрая мебель, расплескивался раскаленными брызгами расплавленный стеклопласт витрин, взрывались банки и контейнеры позади барной стойки. Павильон вмиг наполнился дымом, смрадом кипящего пластика, статического электричества, дешевого алкоголя и горелой человеческой плоти.
Неожиданный лазерный залп одним махом выкосил добрую половину хозяев, а те, что уцелели, стремглав кинулись врассыпную. Отчего-то «крутые парни» с больной дороги даже не подумали ответить своим обидчикам, это если конечно не считать трех-четырех беспорядочных, сделанных явно на удачу выстрелов. Бежать, забиться в первую же попавшуюся по пути щель, выжить любой ценой — похоже, именно к этому их подталкивал первобытный инстинкт тараканов.
Единственным человеком, который оказался полностью не властен над своей судьбой, был Сергей. Он по-прежнему оставался накрепко примотанным к проклятущему пыточному столу, который к тому же еще и завалили на бок. Маршал, подлая тварь, постарался собственноручно, тем самым пытаясь прикрыться пленником как щитом.
Начиная с этого момента, положение новгородца превратилось из незавидного в самое что ни на есть дерьмовое. Болтаться на линии огня и ожидать, что вот-вот из опрокинутого стола, а заодно и из тебя самого сделают уродливое дымящееся решето — это ли не есть самое настоящее дерьмище? В сложившейся ситуации молодому охотнику оставалось лишь одно: отчаянно трепыхаться в на совесть затянутых путах, да вопить от страха, злости и собственной беспомощности. Особенно художественно у него это получилось когда, один из огненных импульсов таки пропорол толстый пластик столешницы, причем в считанных сантиметрах от его уха.
Такое «веселье» продолжалось до тех самых пор, пока в просветах между приступами паники и отчаяния Сергея вдруг не осенило. Он вспомнил одну старую как мир мудрость:
— Враг моего врага — мой друг, — прохрипел он задыхаясь. — Черт, если это действительно так, то может и не убьют. Может, еще и выкарабкаюсь!
Шансы на то, что могущественные недруги Маршала помогут, ну или, по крайней мере, просто оставят в живых несчастного, опухшего от побоев пленника, показались охотнику достаточно высокими. Главное, чтобы не пристрелили в суматохе да сгоряча. Главное показать, что он, Сергей Корн, не имеет никакого отношения к этим гребанным убийцам женщин и детей, потрошителям мирных мобилей.
Единственной возможностью привлечь к себе внимание и одновременно откреститься от компании Маршала было начать звать на помощь.
— Помогите! — перекрикивая гудение и шипение беснующихся лазеров, закричал Корн. — Сюда! Скорей! Я пленный! Вытащите мня!
Жестянщику пришлось повторить свой отчаянный призыв как минимум полдюжины раза, но, в конце концов, его все же услышали. Сергей понял это по звуку приближающихся шагов. Странных, надо сказать, шагов… Очень странных. Тяжелые, с необъяснимым цоканьем и легким механическим подвыванием. Человек так идти не мог, это точно. Но если не человек, тогда кто?
Когда массивная камуфлированная фигура нависла над краем стола, жестянщик инстинктивно сжался. Это была сила, мощь, перед который любой человек чувствует себя беззащитной студенистой медузой, выброшенной на берег. Наступи на такую, и морская обитательница тут же превратится в лужу бесформенного киселя.
Штурмовой кибербиологический комплекс Т-500 Корн узнал моментально. Юноша много раз видел его в кинобоевиках и электронных играх, а вот, так сказать, живьем, своими собственными глазами лицезреть никогда не доводилось… до сегодняшнего дня. Пораженный и оглушенный появлением трехметрового стального воина новгородец затих, недвижимо повис в своих путах. Он с восторгом, трепетом и одновременно страхом глядел на зашитый в многослойную броню торс, на торчащие из запястий оружейные стволы, на вросшую в широкие мощные плечи угловатую шлем-маску.
После того как охотник остановил свой взгляд на укутанной в бронепластины голове Т-500, ему вдруг нестерпимо захотелось узнать: а есть ли там кто-нибудь внутри? Кто именно сейчас распоряжается его жизнью? Живой ли это человек или комплекс находится в автономном боевом режиме, при котором судьбу пленного будет решать бездушный, оценивающий лишь холодную целесообразность разум главного компьютера. Исходя из того, что с машиной не договоришься, второй вариант Сергею нравился гораздо меньше.
Только жестянщик об этом подумал, как защита на голове Т-500 стала деактивироваться. Бронированные пластины с легким шипением оттопырились, после чего все разом втянулись в массивный цельнолитой обод, прикрывающий шлем-маску со стороны затылка. На месте только что сошедшей брони тускло сверкнул прозрачный фонарь кабины, из-под которого на охотника глянуло лицо уже немолодого мужчины в легком контактном шлеме.
Увидав живого человека, Корн хотел было вздохнуть с облегчением, но вдруг его кое-что остановило. Это была ухмылка, всего на пару мгновений искривившая губы пилота. Даже скорей не ухмылка, а некая гримаса отвращения. Именно с такой перекошенной рожей разглядывают покрытую бородавками жабу или всю ту же склизкую, уже основательно протухшую медузу.
— Что-то не так, — едва слышно прошептал охотник разбитыми губами и тут же подавился своими собственными словами. Произошло это потому, что Сергей увидел… Т-500 медленно, но уверенно разворачивал в его сторону бездонное черное жерло тяжелого СВЧ излучателя «Ожог-М».
Глава 15
Россия.
Тверской федеральный округ.
279-й километр транспортного коридора М-10.
Универсальный паркинг «Энигма».
Она держала его руку в своих маленьких худых ладошках, поглаживала ее и, не переставая, твердила:
— Сереженька, потерпи, миленький. Все будет хорошо, сейчас тебе станет уже не так больно.
Сидя с закрытыми глазами, Корн с готовностью, можно даже сказать с наслаждением вслушивался в эти слова, впитывал их, верил без малейших сомнений и колебаний. Кристина никогда не обманывала его. В прошлый раз, когда среди развалин биофабрики «Кнор» на них набросилась целая стая голодных одичавших собак, когда эти бестии разорвали ему почти полноги, молодой охотник тоже верил. Тогда он глядел в большие карие глаза своей возлюбленной, и боль на самом деле отступала.
Поддавшись магии воспоминаний, подсознательно надеясь на чудо, Сергей медленно поднял веки… Чуда не произошло. Вместо слегка раскосых карих глаз Кристины на него глядели яркие изумрудные светляки синтетических радужек Виктории.
— Доктор уже заканчивает, — в ответ на взгляд компаньона проститутка улыбнулась и сообщила радостную весть. — Осталось только пластырь напылить.
Девушка была совершенно права. Присевший рядом с Сергеем человек в боевом камуфляже и лишь частично установленной бронезащите как раз извлек из своего медицинского чемоданчика небольшой красно-белый баллончик, с надписью «4МАРС». Данная аббревиатура означала «Медицинский антисептический регенерирующий спрей четвертой степени вязкости» — штука как раз подходящая, чтобы заливать крупные жженые раны. Сергей сразу догадался, что процедура эта вовсе не из приятных, а потому отвернулся и постарался думать о чем-нибудь ином.
Сперва юноша пытался наблюдать за двумя солдатами, инспектировавшими как разгромленный павильон, так и карманы погибших бандитов на предмет военных трофеев, но затем он вдруг вспомнил, что собирался задать своей компаньонке один весьма важный вопрос:
— Вика, почему ты вернулась? Мы ведь едва знакомы. Я ведь для тебя никто, чужой человек.
Жестянщик поглядел на девушку в упор. Сделать это было совсем несложно, поскольку та стояла на коленях, причем так близко, что практически прижималась к его ногам.
— А что не надо было? — блондинка ехидно прищурилась.
— Я серьезно.
— Ну-у, если серьезно… Если серьезно, то мы ведь компаньоны. Сам сказал. — Виктория помедлила, будто подбирая слова, после чего, слегка понизив голос, добавила: — Да к тому же ты мне очень понравился… а я тебе.
После такого аргумента Сергей не смог удержаться от пусть и изнеможенной, но все же достаточно едкой ухмылки, мол, у этих баб на уме только одно.
— Понравилась, я точно знаю, — проститутка закивала, тем самым показывая, что ее просто так не проведешь. — Перед тем как вся эта заваруха началась, ты меня на руках тащил?
— Тащил, отпираться не стану, ― промямлил охотник разбитыми губами. ― И что с того?
— Может ты не запомнил… Да оно и понятно, эти отморозки кругом, пальба, дым, нас будто крыс в угол загнали… ― Вика попыталась начать с предыстории, но поняла, что это излишне, а потому сразу перешла к главному: ― Короче, ты мня не просто так на себе пер, словно какой-нибудь мешок с картошкой. Ты меня обнимал, прижимал к своей груди, будто по-настоящему дорогого человека. Пытался защитить от опасности. Знаешь, женщины такое сразу чувствуют.
Слова Виктории одним махом стерли улыбку с лица охотника. Его щеки и уши запылали от стыда, как у малолетнего нашкодившего мальчишки, и если Вика не заметила этого, то только лишь потому, что они были основательно замараны копотью да свежезапекшейся кровью. Черт, а ведь и вправду он ее обнимал! Вернее, вовсе не ее ― первую встречную девушку, а свою возлюбленную Кристину, которая вдруг почудилась ему, которая чудесным образом вернулась оттуда, откуда еще никто и никогда не возвращался.
Несколько секунд Корн находился в полнм замешательстве, если не сказать в панике, а когда наконец очнулся, то подумал, что ему срочно, буквально сейчас же, немедленно требуется Вике все подробно объяснить, покаяться. Да! Конечно! Именно так он и поступит! Иначе это все будет не честно, можно даже сказать подло!