ых».
— Сколько?! ― не поверил своим ушам военврач. ― Почему так много?! Они же практически не сопротивлялись. Бежали, аж пятки сверкали.
— Не здесь, ― полковник отрицательно покачал головой. ― В квадрате 376/18 разведчики Бульдога нарвались на жесткий отпор. В конце концов, сержант решил проблему, но семеро парней в пепел.
— А «трехсотые»? ― военврач с решимостью подхватил кейс с красным крестом. ― В каком они состоянии?
Полковник не ответил, а лишь взглядом переадресовал вопрос одному из своих сопровождающих ― лейтенанту, у которого помимо небольшого лазерного карабина на плече висел еще и тактический планшет. Устройство хотя и было сложено, однако цепочка желтых и зеленых огоньков сигнализировала о его полной готовности к работе.
— Сержант Лепс сообщил об одном огнестреле и одном поражении ПТЛ, ― доложил молодой офицер. ― Оба средней тяжести.
— Понятно… ― военврач угрюмо кивнул и тут же потребовал от лейтенанта: ― Тищенко, свяжись с лагерем. Пусть вышвыривают из лазарета этих узколобых сифилитиков из второй роты. Мне срочно нужны два места.
— Будет исполнено, Рудольф Карлович, ― молодой офицер с готовностью потянулся к своему планшету. В его голосе звучали нотки казенного уважения, которым в среде военных традиционно окружаются люди особо уважаемых профессий и должностей. ― Вы хотите выписать кого-то конкретно или…
— Лазарет! У вас есть свой лазарет!
Громкий окрик Виктории прервал лейтенанта на полуслове, причем не просто прервал… Рванувшаяся вперед девушка буквально отпихнула его стремясь побыстрее добраться до медика. Проститутка схватила капитана за камуфлированный рукав и рывком заставила повернуться.
— Рудольф Карлович, миленький, спасите его! Пожалуйста, спасите! Вы ведь можете! Я знаю, что можете! Иначе Сергей умрет. Вы же знаете, нам не найти другого места. Больницы, госпиталя… они ведь уже все давно заброшены и разграблены. ― Захлебываясь словами, Вика твердила скороговорку, а сама в это время медленно опустилась перед медиком на колени. ― Спасите, Рудольф Карлович! Вы… только вы его единственная надежда.
От такого бешенного напора военврач слегка опешил. Сперва он даже по-интеллигентски неуклюже пытался удержать девушку на ногах, но только из этого ничего не вышло. Та выскользнула из рук медика и пала перед ним ниц, будто перед иконой какого-то древнего святого. Понимая, что просто так от девушки ему не отделаться, капитан медслужбы покосился на своего командира. В этом взгляде сквозила не только просьба о помощи, в нем читался еще и вопрос…
— Мы не благотворительный фонд «Святой Терезы», ― для Стального полковника ответ был совершенно очевиден. ― Заботиться обо всех болящих и страждущих это вовсе не наше дело.
— Но вы же армия, наша славная российская армия!
Вика продолжала стоять на коленях, но только уже вовсе не напоминала жалкую просительницу, она в гневе сжимала кулаки и требовала, заставляла служивых людей вспомнить о долге, присяге, чести. Но не тут-то было. Требования девушки вызвали у офицеров лишь некое подобие улыбок. Правда, справедливости ради следует отметить ― очень горьких улыбок.
— Вика… ― Так долго молчавший Сергей неожиданно подал голос. ― Оставь.
— Как оставить?! ― новгородская проститутка вскочила на ноги. ― Они должны тебе помочь!
— Оставь, ― повторил жестянщик. ― Эти люди и так для нас сделали то, чего в принципе не должны были. Ничего большего нам не следует ожидать. Они вовсе не служат федеральному правительству, они не армия.
— Как не армия? ― Виктория переводила взгляд с одной камуфлированной фигуры на другую и растерянно хлопала своими огромными ресницами.
— Это хозяева. ― Корн выдавил из себя горькую ухмылку. ― Просто другая банда… сплошь из бывших военных. Я это понял, когда они расстреляли пленных. Без суда. Вопреки закону. Там… ― охотник вяло кивнул в сторону главного входа. ― Где-то возле зарядной станции.
— А ты смекалистый парень! ― похвалил юношу второй сопровождающий командира, мужчина лет сорока, на нашивках которого красовалась большая майорская звезда.
— Все, хватит болтать! Уходим! ― Сквозь разбитую витрину полковник оценил быстро темнеющее вечернее небо.
Подчиняясь приказу командира, все офицеры повернулись по направлению к выходу. Глядя им в спины, молодой охотник вдруг осознал, что в его душе вдруг стало пусто и кладбищенски холодно, он словно физически ощутил как медленно, но неуклонно и безостановочно из его тела уходит жизнь. Сейчас она утекала капля за каплей, но как только введенная медиком химия закончит свое действие, эта течь превратится в ручей, а затем и в стремительный клокочущий поток, который смоет его, Сергея, в бездонную, черную канализацию смерти.
Ничуть не добавляя оптимизма, рядом тихо, чисто по-бабски рыдала Виктория. Ее, наконец, прорвало, и это было даже как-то странно, неестественно что ли. Корну почему-то казалось, что она не умеет… или точнее, когда-то умела, но теперь разучилась плакать.
— Не надо, Вика… Успокойся. Ведь это еще не конец, ― попытался подбодрить свою компаньонку жестянщик.
— Не конец?! ― проститутка воскликнула во весь голос, ― Если они тебе не помогут, то кто? Кто еще может тебе помочь?
По большей части крик Виктории предназначался людям в камуфляже. Это была самая последняя отчаянная попытка достучаться до их упрятанных под толстую полимерную броню сердец. Правда, и на этот раз безуспешно, если, разумеется, не считать доктора, который все же на какое-то мгновение остановился и метнул на раненого быстрый виноватый взгляд.
Если брошенный в спины хозяев упрек не возымел на них особого действия, то для Сергея он неожиданно послужил самым настоящим толчком. Страх безысходности и близкой смерти стронул в его голове некие ранее заскочившие шестеренки, те завертелись с умопомрачительной скоростью, извлекая из глубин памяти некое расплывчатое, но явно спасительное открытие, догадку или решение.
— «… кто? Кто еще может тебе помочь?», ― охотник едва слышно прошептал слова Вики, а затем еще не до конца осознавая, что именно следует предпринять, закричал так громко, как только был способен: ― Господин полковник…! Просьба…! Всего одна просьба…! ― истерзанная побоями грудь охотника не выдержала такой нагрузки. Он задохнулся кашлем, который затем перешел в звериный гортанный хрип.
Полковник к этому моменту уже успел отойти метров на десять, но, тем не менее, услышал обращенный к нему призыв и оглянулся.
— Говори.
— Планшет… ― Корн тыльной стороной руки стер кровавую пену со своих губ и взглядом указал на тонкий армейский компьютер, висящий на плече у офицера связи. ― Это ведь «NEC-satellite». Он завязан со спутником.
— Допустим. И что? ― полковник многозначительно переглянулся с Тищенко.
— Разрешите мне выйти в сеть. Ваш планшет это единственная возможность, другая связь здесь не работает, я ведь прав? Всего один единственный контакт. Мне дали номер одного человека. Есть шанс, что он поможет.
— Виктор Петрович, он вроде неплохой парень… ― военврач опередил командира с ответом. ― Это же нам ничего не стоит.
Полковник раздумывал несколько секунд, и это были, наверное, самые бесконечные секунды в жизни Сергея. Получится или нет? Ответит на мольбу или отмахнется, как от надоедливой мухи?
На этот раз жестянщику повезло. Полковник действительно заговорил, правда, ясности от этого почти не добавилось.
— Тищенко, что скажешь? По этому контакту нас смогут отследить?
— Обычный контакт…? ― лейтенант самодовольно хмыкнул. ― Обижаете шеф. Солью, и следов не останется.
— Тогда пусть свяжется. Только быстро. ― Разрешая наладить связь, полковник кивнул, после чего сразу же развернулся, намереваясь продолжить движение.
— Спасибо, Виктор Петрович, ― капитан медслужбы придержал командира и с благодарностью стиснул его руку.
— Эх, Рудольф Карлович, погорим мы когда-нибудь от твоей сердобольности, ― сокрушенно покачал головой полковник.
Пока старшие офицеры обменивались любезностями, Тищенко успел добраться до колонны, к которой привалился раненный жестянщик. Лейтенант присел рядом, перетянул планшет на колено и привычным движением сдернул защитную пластину с его главной управляющей панели.
— Давай, приятель, диктуй код, ― офицер приложил ладонь к разъему биоконтактора.
Когда на небольшом экране засветился десятизначный буквенно-цифровой код, лейтенант с интересом и одновременно с подозрением покосился на Сергея.
— Ну, чего ждешь? Запускай! ― потребовала сгорающая от нетерпения Вика.
— Погоди ты, ― отмахнулся от нее молодой офицер и повернул голову в сторону командира. ― Господин полковник…! ― позвал он достаточно громко и требовательно, тем самым давая понять, что намеревается сообщить нечто важное.
— Что еще, лейтенант? ― проскрежетал полковник, отчего все присутствующие мигом догадались, что ситуация уже напрягла его сверх всякой меры.
— Тут кое-что интересное, ― на удивление Тищенко не дрогнул, не побоялся навлечь на себя гнев командира. ― Этот парень продиктовал мне код первого уровня. Скорее всего, он перебросит нас на закрытый канал НСБ.
— НСБ?
Полковник явно заинтересовался такой неожиданной новостью. Он пару секунд пребывал в задумчивости, а затем обернулся и ткнул в Сергея пальцем:
— А ну, объяснись, сынок, да желательно пошустрее.
— Я не знал, что это канал НСБ, ― выдохнул юноша, понимая, что кажется угодил из огня да в полымя. ― Староста нашего клана дал мне код и сказал, что я могу рассчитывать на помощь этого человека, вот и все.
— Его имя?
— Я не знаю, ― Корн отрицательно покачал головой. ― Честное слово, не знаю!
После слов жестянщика в разгромленном павильоне повисла напряженная тишина. Полковник весьма многообещающе взглянул на военврача и тот виновато втянул голову в плечи.
— Я даже предположить не мог… ― пристыженно промямлил он.
— Ладно, кэп, расслабься, ― неожиданно полковник отмахнулся от размякшего медика. ― Сейчас во всем разберемся.