— Шура, а ну, глянь на диагностер, ― приказал Бульдог.
— Показания биоритмов мозга в норме. Нервные рефлексы тоже, ― через каких-то пару секунд отчитался Виккерс. ― Так что наш юный друг уже вполне…
— Э, подъем! ― довольно сильный удар сотряс койку, на которой распластался Сергей. ― Хорош под «двухсотого» косить! Мы таких артистов…
— Рева, отставить! ― приказ гвардии сержанта остановил Солому на самом интересном месте. ― В принципе пацан правильно среагировал, по-мужски. Уважаю.
— Откуда вы все знаете? ― Корн приоткрыл глаза и, щурясь от электрического света, попытался разглядеть обступившие его фигуры.
— Не, ну ты погляди на него! Опять за свое! ― осклабился скуластый мужик со светлыми слегка всклокоченными волосами и кривым, явно перебитым носом. Он поставил ногу на обод кровати, облокотился о свое колено, и теперь буквально нависал над Сергеем. Интерес, с которым эта колоритная личность разглядывала охотника, можно было квалифицировать как чисто профессиональный. Именно с таким увлечением ученый-энтомолог и наблюдает за только что пойманной редкой мухой.
— Откуда вы все знаете? ― новгородец принял вызов и, не мигая, уставился в мутные голубые глаза блондина.
— Упертый тип, я же говорил! ― хохотнул Виккерс. Он тоже наклонился над Сергеем и ободряюще подмигнул тому, мол, с возвращением, приятель! После этого Шура ловко сорвал с груди и висков вернувшегося к жизни новгородца миниатюрные клеммы полевого военно-медицинского диагностера «Ритм-2Б»
— А ну, в сторону, шантрапа! ― Бульдог бесцеремонно растолкал обоих солдат и сам занял их место.
К этому моменту Корн уже поднакопил достаточно смелости, чтобы гордо и непреклонно глянуть в глаза гвардии сержанту Лепсу, а затем в третий раз задать свой фирменный вопрос. Он бы непременно так и поступил, однако Бульдог успел первым:
— Ну, чего ты все заладил «откуда?» да «откуда?». Знаем потому, что положено. Имеются у нас кое-какие источники информации.
— Вернее имелись, ― поправил командира Виккерс и при этом заговорщически подмигнул блондину с перебитым носом. ― Верно я говорю, а… Солома?
Ах, вот он значит какой, этот самый Солома! ― пронеслось в голове у охотника. ― Именно о нем говорила Вика, и именно ему при случае Сергей намеревался переломать руки и ноги. Хотя сейчас с этим делом, пожалуй, можно и обождать. Сейчас основная задача ― выяснить и понять, что за чертовщина тут творится.
— Вик, а чё ты мне тут глаз плющишь? ― возмутился Солома уже откуда-то из-за пределов видимости. ― Как будто это я их гр-р-охнул?
Слово «грохнул» Солома произнес с явным напрягом, да еще и под аккомпанемент уже слышанного ранее громыхания металла. На этот раз Сергей безошибочно распознал в этом звуке рабочий ритм одного из силовых тренажеров. Пяток таких машин были размещены на небольших, очерченных толстой желтой линией участках прямо между рядами армейских коек.
— Ну, грохнул может и не ты, а вот в компост перемолол… ― не унимался Виккерс.
— Кого грохнули?! В какой компост?!
Корн рывком привстал на локтях, напрягся и принялся вглядываться в стоящих рядом с его койкой людей. Появись нечто недоброе в их лицах или взглядах, и Сергей это заметит. Обязательно заметит и тогда… А вот тогда будь, что будет! Может, он и сумеет кое-кого прихватить с собой на тот свет!
Все кто сейчас окружал новгородца, были далеко не из общества «Добрых самаритян». Повадки матерых хищников ощущались в каждом движении, жесте, взгляде. При желании эти волки способны растерзать любого за считанные секунды, но… только не сейчас и только не Сергея. Новгородец почувствовал это и даже слегка устыдился своих мыслей и подозрений.
— Черт бы вас всех побрал… ― пробубнил Корн и остановил свой взгляд на Бульдоге, ― Да объясните, наконец, что значат все эти разговоры!
— Подымайся солдат, не время сейчас бока отлеживать.
Гвардии сержант Лепс ободряюще похлопал Сергея по плечу и сделал шаг в сторону, тем самым освобождая место, где бы тот смог одеться. Хотя, собственно говоря, особо одеваться было нечего. Новгородца бросили на одеяло прямо в боевом комбинезоне, только лишь расстегнули молнию на груди, да стянули с ног ботинки, которые теперь сиротливо валялись около койки.
На то чтобы привести себя в порядок, новобранцу требовалось не более минуты, но даже за это время он успел пару раз пристально зыркнуть по сторонам. Юноша снова и снова пытался удостовериться, что находится именно в казарме разведвзвода, а не в каком-либо другом месте. Цепкий взгляд охотника поочередно выхватывал из окружающей обстановки то двухъярусные койки и втиснутые между них шкафы с личными ячейками, то оружейные пирамиды и стенды технического обслуживания, то металлические табуреты и тренажеры ОФП. Все оказалось на своих местах, все было точно так, как Сергей и запомнил.
Еще большего облегчения добавили знакомые лица бойцов, занятых своими обычными повседневными делами. Помимо Бульдога и Виккерса, нетерпеливо топтавшихся около Сергея, в помещении находилось еще, как минимум, полдюжины человек. На глаза сразу попался Солома, который лежа на короткой гимнастической скамье, усердно жал рифленый гриф комплексного силового тренажера «Арнольд». При этом контрольная панель спортивной машины демонстрировала вполне достойный вес в 110 кг, который блондин установил для очередного подхода.
Чуть правее спортблока четверка бойцов, в числе которых оказались Жора Хомяк и девушка-минер по прозвищу Семерка, увлеченно играла в карты. Подходящего стола в казарме не оказалось, поэтому заядлые картежники соорудили его сами. В дело пошел сложенный в походное положение малый тактический бронещит, который, не мудрствуя лукаво, водрузили на одну из пустующих коек.
Недалеко от играющих расположился долговязый бронебойщик Тарас. Насколько Сергей знал, был он самым натуральным атомщиком и, вместе с тем, ветераном батальона, одним из первых вступивший под знамена Стального полковника. Детина валялся на койке в тренировочном костюме. На голове его красовались крупные универсальные наушники армейского образца. Наушники были скоммутированы с одной из висящих под потолком инфопанелей. Вместо традиционной оперативной информации на ней демонстрировался какой-то боксерский поединок. Видео было очень старое, что следовало как из качества записи, так и из полного отсутствия у боксеров какой либо защитной экипировки. Поблескивая голыми потными торсами и длинными шелковыми трусами, мужики валтузили друг друга не по-детски. Доказательством тому служили заплывшие от свежих гематом рожи и струйки крови, стекающие из рассеченных бровей. Тарас очень живо реагировал на все происходящее на экране. Он то и дело выкрикивал: «Давай! Давай! Резче! Врежь ему, хлопец!». При этом здоровенные, крепко сжатые кулаки атомщика ходили ходуном, будто тот сам участвовал в поединке.
На удивление все эти люди с их незатейливыми интересами и потребностями, вся эта странная, несуразная с точки зрения обычного цивильного гражданина обстановка вдруг показалась Корну знакомой, понятной, надежной, почти родной. А вот все то, что творилось снаружи этих серых металлических стен… Теперь именно тот внешний мир, из которого он и пришел, представлялся угрозой, темной тайной за семью печатями. Почему именно так? Самостоятельно с этой головоломкой Сергею было не разобраться.
— Пока ты в санчасти загорал… ― отвечая на вопросительный взгляд юноши, протянул Бульдог. ― Пару дней тому назад… а может и чуток пораньше, объявились в наших краях три весьма подозрительные личности. Это колоритное трио в соседнем поселке ошивалось, из кабаков не вылазило, вопросы всякие-разные задавало и все дружбу с нашими бойцами пыталось свести. Но у Стального полковника народ по большей части бдительный, стреляный, так что сразу в штаб доложили. И вот, начиная с этого момента, к делу подключили нас.
Сергей с замиранием сердца ловил слова сержанта, и от каждого из них в нем все больше и больше росло беспокойство или даже нет, не беспокойство, а скорее гадкое предчувствие, словно ему предстояло узнать нечто отвратительное, нечто такое, что он вовсе и не хотел узнавать. Аналогичные ощущения должны возникать у внешне совершенно здоровых, сильных, жизнерадостных людей, которые явились на плановый медицинский осмотр и вдруг там по физиономии врача начинают понимать, что жить им осталось не так уж и долго.
— Мы их сразу решили не брать, ― между тем продолжил Бульдог. ― Мало ли что может выясниться и куда ниточка потянуться. Так что для первого, так сказать, знакомства подсунули им Курта.
Гвардии сержант кивнул куда-то в сторону. Поглядев в том направлении, Сергей увидел молодого парня, лишь немногим старше его самого, который на одном из оружейных стендов увлеченно калибровал какую-то странную лазерную винтовку. Услышав свое имя, Курт обернулся к Сергею и с легкой улыбкой отсалютовал. Вскинув руку, новгородец ответил на приветствие, но тут же вернул взгляд на продолжившего свой рассказ Бульдога:
— Оказалось, что ни малейшей угрозы для нашего подразделения эта троица не представляет, что они всего лишь ищут одного конкретного человечка, и даже готовы очень хорошо заплатить тем, кто им в этом деле посодействует.
— Не может быть! ― догадавшись о ком именно идет речь, выдохнул Сергей.
— Чего «не может быть»? ― Лепс удивленно приподнял бровь.
— Не может быть, чтобы они меня так быстро вычислили, причем здесь в батальоне.
— Да, странно, ― согласился Виккерс.
— Тут имеется всего один вариант, ― со знанием дела заявил Солома, который закончил очередной подход жима лежа и теперь расслабляя мышцы просто валялся на скамье. ― Стуканули тебя, парень. Сдали с потрохами.
— Но ведь никто не знал! ― почти закричал Корн, и это была святая правда.
Сергей никому не рассказывал о контакте, который ему передал Хмурый… никому, даже лучшему другу Гансу. Ну, а если бы и впрямь захотел это сделать, то все равно ничего конкретного сообщить не смог. Ведь что он знал? Абсолютно ничего, только номер связи в дышащей на ладан единой информационной сети. Так что какая-либо утечка из клана жестянщиков исключалась на сто процентов.