Я старательно наложил последнюю полосу бинта, когда Элин спросила:
— Что ты понял из сказанного Тэггартом перед бурей?
Мне не хотелось даже думать об этом.
— Пожалуй, он хотел сказать, — начал я, осторожно подбирая слова, — что Кенникен находится в Исландии.
Хотя и ощущал усталость после сидения за рулем целый день, но спалось мне плохо. Однако когда рано утром я проснулся и посмотрел на мир, окружающий нас, почувствовал себя лучше. Светило солнце, а в темноголубых водах озера отражалось безоблачное небо. Поставил воду для кофе и наклонился над Элин, осторожно тронув ее за плечо.
— М-м-м, — пробормотала она и глубже вжалась в спальный мешок. Я снова потормошил — один голубой глаз раскрылся и посмотрел на меня со злостью.
— Прекрати!
— Кофе, — объявил, пододвигая чашку ей под нос.
Она явно ожила и обеими руками схватила чашку. Я взял свой кофе, кофейник с горячей водой и вышел из автомобиля. Поставил на капоте бритвенный прибор и принялся взбивать пену. Уже представил себе, как приятно будет после бритья спуститься к озеру и смыть с себя всю грязь. После поездки через покрытую пылью пустыню Одадахраун я начинал давать себе отчет, как жалко выгляжу, и сама мысль о чистой воде доставила мне несказанное наслаждение.
Смывая с лица остатки пены, я мысленно готовил список дел, которые необходимо выполнить. Самым главным являлось установление контакта с Тэггартом, как только подойдет нужное время, чтобы поймать его в Конторе. Намеревался представить ему детальные доказательства измены Слэйда.
Элин подошла с кофейником.
— Хочешь еще немного?
— Спасибо, — поблагодарил, протягивая чашку. — Кажется, предстоит день безделья.
Я кивнул головой в сторону озера, поблескивающего на дне кратера.
— Нет желания поплавать?
Она сморщилась, показав больное плечо.
— Плавание кролем отпадает, но, может, похлюпаюсь немного с помощью здоровой руки. — Посмотрела на небо и воскликнула с восторгом: — Какой чудесный день!
Внезапно выражение ее лица изменилось.
— Что случилось?
— Нет радиоантенны.
Я быстро обернулся.
— Черт возьми!
Хуже быть не могло. Я взобрался на автомобиль и принялся рассматривать повреждение. Мне стало ясно, как это случилось. На выбоинах пустыни в Исландии можно потерять все, что приварено к автомобилю. Гайки, которые невозможно отвернуть при помощи ключа, сами отворачиваются, шурупы выскакивают, и даже лопаются заклепки. Антенна, раскачивающаяся во все стороны, особенно подвержена риску разрушения. Я знаю геолога, который за месяц потерял три штуки. Нас интересовало только, когда мы могли ее потерять.
Вероятно, это произошло после разговора с Тэггартом, когда мы как угорелые неслись к Аскья, убегая от надвигающейся бури. Ее мог снести сильный порыв ветра.
— Может, она где-нибудь неподалеку. Идем поищем, — предложил я Элин.
Мы еще не сделали ни одного шага, как до меня донесся знакомый звук: шум маленького самолета.
— На землю! — быстро крикнул. — Не двигайся и не поднимай голову.
Мы припали к земле рядом с автомобилем, и в эту минуту над краем кратера вулкана появился легкий низко летящий самолет. Перевалив через стену, он нырнул вглубь кратера слева от нас.
— Что бы ни случилось, не поднимай головы, — предостерег Элин. — Ничто так не бросается в глаза, как белизна лица.
Самолет пролетел над озером и вернулся, совершая полет по спирали, он производил осмотр кратера. Я мог хорошо присмотреться к нему всего лишь с минуту: казалось, это была четырехместная «Сессна». Лендровер стоял среди хаоса скальных валунов, разбросанных под действием льда и воды. Поэтому я надеялся, что он не слишком бросится в глаза, если вокруг него не будет никакого движения.
Элин тихо спросила:
— Ты думаешь, они ищут нас?
— По-видимому, да. Разумеется, может, самолет и выполняет чартерный рейс с туристами на борту, которые как раз пожелали глянуть на Обыггдир с высоты птичьего полета. Однако сейчас еще рановато для такого рода развлечений: до девяти утра туристы не в форме.
Я злился на себя, что упустил из виду возможность такого развития событий. Черт возьми, Слэйд прав: я действительно утратил сноровку. В Обыггдир так мало дорог, что их легко можно контролировать с воздуха и с помощью радио направлять движение по земле. Сам факт, что мой лендровер был одним из немногочисленных автомобилей в Исландии с широким шасси, значительно облегчал им поиск.
Самолет закончил прочесывать кратер и поднялся вверх, взяв курс на северо-запад. Я следил за ним, не трогаясь с места.
— Думаешь, нас заметили? — спросила Элин.
— Не знаю. И перестань задавать вопросы, на которые у меня нет ответов. И не двигайся: они могут вернуться и еще раз осмотреть окрестность.
Я решил подождать еще пять минут. За это время мысленно составил план дальнейших действий. Мечту о купании в озере придется перечеркнуть. Аскья, как и многие закоулки Исландии, находился в стороне, но имел один существенный недостаток: дорога, ведущая к кратеру, являлась ответвлением главного шоссе и заканчивалась тупиком. Достаточно заблокировать выезд из кратера, и никто бы отсюда не выбрался, и уж наверняка с автомобилем. У меня отсутствовали иллюзии о путешествии пешком через Обыггдир — это верная смерть.
— Мы должны как можно быстрее убраться отсюда, — решил я. — На главном шоссе легче выбрать вариант ответа. Сматываемся!
— А что с завтраком?
— Подождет.
— А как же антенна?
Я колебался, нерешительный и злой. Антенна, конечно же, нам нужна, ведь необходимо контактировать с Тэггартом. Если же нас выследили с воздуха, то вполне вероятно, что в сторону Аскья уже мчится автомобиль, заполненный вооруженными до зубов типами. Возможно, антенна свалилась где-то неподалеку, однако с таким же успехом она могла упасть и в миле отсюда.
— Черт с ней! Поехали!
Собрали посуду после кофе и мои бритвенные принадлежности. Не прошло и двух минут, как мы оказались на узкой дороге, выезжая из Аскья. До главного шоссе оставалось десять километров. Я взмок от одной мысли о том, кого мы можем там встретить. Но добравшись до шоссе, вздохнул с облегчением. Везде царило полное спокойствие. Я свернул вправо, направляясь на юг.
Ехали около часа, потом остановились перед развилкой. Слева несла свои воды Йокулса а Феллум, начинающая свой бег недалеко отсюда и ничем не напоминающая сейчас бурлящую силу, какой была в Деттифосс.
— Позавтракаем здесь, — предложил я.
— Почему именно здесь?
Показал на развилку перед нами.
— В этом месте у нас есть возможность тройного выбора: можем вернуться или поехать по одной из двух дорог. Если самолет снова появится и нас увидят, лучше, если это случится именно здесь. Он ведь не сможет висеть в воздухе много времени: подождем, когда улетит, и тогда поедем дальше, а они пусть гадают, куда мы делись.
Элин готовила завтрак, а я занялся карабином Грэхема. Разрядил его и заглянул в ствол, помня о необходимости чистки после выстрела. К счастью, современный порох не дает много копоти, и день проволочки не несет необратимых изменений. Из-за отсутствия оружейного масла я удовлетворился машинным.
Вычистив оружие, занялся боеприпасами. Грэхем заряжал карабин из пачки, вмещающей двадцать пять патронов. Выстрелил один раз, я послал вслед Слэйду три пули, таким образом, остался двадцать один патрон. Поставил прицел на сто метров. Не думаю, что в случае перестрелки буду целиться на большее расстояние. Только киногерои в состоянии ухлопать злодея с пятисот метров, стреляя из неизвестного им оружия.
Уложил карабин в место, откуда мог легко его взять, и перехватил осуждающий взгляд Элин.
— А что, по-твоему, я должен делать? — отозвался, защищаясь. — Бросаться камнями?
— Ведь я ничего не сказала.
— Действительно, не сказала, — согласился. — Спущусь к реке и умоюсь. Позовешь меня, когда будет готов завтрак.
Но сначала я взобрался на небольшой пригорок, откуда открывался хороший вид на окрестности. Ничто нигде не двигалось, куда ни кинь взгляд, а в Исландии можно посмотреть очень далеко. Довольный, спустился к реке, мутные воды которой имели серо-зеленый оттенок, характерный для рек, вытекающих из ледников. Вода оказалась обжигающе холодной, но после первого неприятного ощущения дальше пошло не так уж и плохо. Освежившись, вернулся к машине и с аппетитом принялся за еду.
Элин изучала карту и, увидев меня, спросила:
— Куда поедешь?
— Хочу оказаться между ледниками Хофсйекюдль и Ватнайекюдль, поэтому выбираем левое шоссе.
— Но там одностороннее движение, — сказала она, подавая мне карту.
Действительно. Вдоль прерывистой линии, означавшей дорогу, виднелся нанесенный красной краской суровый приказ: езда только в восточном направлении. Мы же хотели направиться на запад.
Я поморщился. Большинство людей считает, что поскольку Гренландия, которая в действительности покрыта льдом, носит обманчивое название «зеленая земля», то Исландия — «страна льдов», вопреки своему названию имеет мало общего со снегом. Они ошибаются. Тридцать шесть ледовых полей покрывают одну восьмую поверхности этой страны, и только одно из них, Ватнайекюдль, занимает поверхность, равную ледникам Скандинавии и Альп вместе взятых.
Ледяные пустыни Ватнайекюдль лежали точно на юг от нас. Дорога, ведущая в западном направлении, входила в ее ледяное пространство рядом с горным массивом широкого вулкана с названием Тролладывал — Усадьба Троллей. Я никогда не был в той стороне, однако догадывался, почему дорога помечена, как шоссе с односторонним движением: вьется вдоль скал серпантином, что само по себе сжигает нервы, сумасшествием будет умирать со страху перед каждым поворотом, зная, что оттуда может выскочить встречный автомобиль.
Я вздохнул и принялся анализировать другие варианты. Дорога вправо вывела бы нас на север, то есть в направлении, противоположном планируемому. Возвратиться было бы еще худшим решением, так как утроит количество километров, которое мы проехали. География Исландии руководствуется собственной логикой, определяя, что можно, а чего нельзя, и выбор пути, в сущности, ограничен.