— Тебе, видимо, известно, какой энтузиазм вызывает мое появление в рабочих клубах. На такого старого марксиста, как ты, это должно произвести впечатление. Но к делу. Элин выйдет из этого дома без единой царапины, ты разрешишь ей уйти.
Он прищурил глаза.
— Лучше объясни, что ты задумал.
— Я пришел сюда по собственному желанию. Ведь не считаешь, что я поступил бы так, если бы не мог побить твоего туза. Дело в том, что Слэйд у меня в руках. Око за око, зуб за зуб. — Он широко раскрыл глаза. — Впрочем, о чем говорю, ведь ты не знаешь никакого Слэйда. Сам об этом мне сказал, а всем известно, что Вацлав Викторович Кенникен — человек чести и никогда не унизится до лжи.
— Допустим, что знаю твоего Слэйда. Какие доказательства, что ты говоришь правду? Твое слово?
Я потянулся рукой во внутренний карман пиджака, но остановился, увидев направленный на меня пистолет.
— Не бойся. Ты ведь не против, чтобы поискал желаемое доказательство?
Он махнул пистолетом, разрешая. Я вынул паспорт Слэйда и бросил ему. Он наклонился, чтобы поднять его. Одной рукой перелистал и остановился на фотографии, внимательно рассматривая ее. Затем резко захлопнул его.
— То, что у тебя есть паспорт Слэйда, отнюдь не доказывает, что и его владелец у тебя в руках. Наличие паспорта еще ни о чем не говорит, у меня самого масса различных паспортов на разные фамилии. Во всяком случае, я не знаю никакого Слэйда. Эта фамилия мне ни о чем не говорит.
Я рассмеялся.
— Что-то непохоже на тебя — разговариваешь сам с собой. Факт, что почти два часа назад ты вел телефонный разговор с несуществующим человеком из отеля «Борг» в Рейкьявике.
И я скрупулезно повторил содержание его разговора со Слэйдом.
— Разумеется, я мог кое-что перепутать в его ответах, поскольку Слэйд вообще не существует.
Его лицо напряглось.
— Ты обладаешь очень опасной информацией.
— Больше, держу в руках Слэйда. Он уже находился под моим контролем, когда разговаривал с тобой по телефону. Я держал пистолет на его толстой шее.
— А где он сейчас?
— О, небеса! Вацлав, не забывай, что разговариваешь со мной, а не с такой гигантской, придурковатой обезьяной, как Ильич.
Он пожал плечами.
— Всегда стоит попробовать.
Я усмехнулся.
— Ты должен больше стараться. Могу только сказать: если у тебя есть намерение его искать, то в тот момент, когда его найдешь, он будет холодным трупом. Таков приказ.
Кенникен задумчиво подергал нижнюю губу.
— Ты отдал этот приказ или получил его?
Я наклонился вперед и начал лгать как нанятый.
— Чтобы не было никаких сомнений: приказ исходил от меня. Если ты либо кто другой из твоего окружения приблизитесь в Слэйду, он — мертвец. Именно такой отдал приказ, и можешь быть уверен, он будет выполнен.
Любой ценой должен выбить у него из головы мысль, что я — исполнитель чьих-то приказов. Единственным человеком, который мог меня выдать, был Тэггарт, а это означало, что игра Слэйда закончена. Поэтому если бы Кенникен хоть на секунду заподозрил, что Тэггарт расшифровал Слэйда, то подсластил бы горечь поражения, отправив меня и Элин на тот свет, а сам, словно вихрь, умчался бы в Россию.
Для усиления своих аргументов я добавил:
— Когда попаду в руки людей из Конторы, могу здорово получить по шее, но пока мои приказы исполняются. Если ты приблизишься к Слэйду, пуля отправит его на тот свет.
Кенникен мрачно усмехнулся.
— А кто нажмет на спусковой крючок? Ты ведь сказал, что не работаешь на Тэггарта, похоже, что действуешь в одиночку.
— Ты недооцениваешь исландцев. Я знаю их очень хорошо, у меня, как и у Элин, здесь масса друзей. И должен знать, что им не нравится то, что ты здесь вытворяешь, и вообще им не нравится, что одному из их круга угрожает опасность.
Я уселся в кресле поудобней.
— Посмотри на дело с другой стороны. Исландия большая страна с небольшим населением, где каждый знает каждого. Черт побери, если серьезно разобраться с их генеалогией, что, кстати, они охотно делают, то окажется, что все они повязаны родственными узами. Кроме шотландцев, я не встречал другого такого народа, который был бы влюблен в собственное происхождение. Поэтому никому не безразлична судьба Элин Рагнарсдоттир. Послушай, эта страна не какой-то людской муравейник, где сосед не знает соседа. Похитив Элин, ты восстановил всех против себя.
Кенникен задумался. Я надеялся, что дал ему достаточно пищи для размышлений, однако время неумолимо уходило, и мне пришлось прижать его еще сильней:
— Я хочу видеть Элин сейчас, здесь, в этой комнате, целой и невредимой. Если с ней что-нибудь случилось, то ты об этом пожалеешь.
Он внимательно посмотрел на меня.
— Ты, разумеется, не поставил в известность местные власти. В противном случае полиция уже окружила бы дом.
— Ты абсолютно прав. Я не сделал этого, и у меня были серьезные причины. Во-первых, это вызвало бы международный скандал, что было бы достойным сожаления инцидентом. Во-вторых, и что более важно, местные власти могли бы лишь депортировать Слэйда. Мои же друзья не щепетильны, если возникнет необходимость, убьют его.
Я наклонился и ткнул Кенникена в колено указательным пальцем.
— А потом донесут на тебя в полицию, и ты уже не сможешь спрятаться от полицейских и дипломатов, — я выпрямился. — Хочу видеть Элин, и немедленно.
— Думаю, ты говоришь правду, но дело в том, что я однажды тебе уже поверил, — голос его затих, и он закончил шепотом: — А ты меня предал.
— У тебя нет выбора. А чтобы тебе лучше думалось, скажу еще кое- что: я установил лимит времени. Если в течение трех часов мои друзья не получат известия от Элин, причем непосредственно от нее, то Слэйд получит то, что заслужил.
Кенникен явно советовался сам с собой. Ему необходимо было принять решение, а это дело непростое.
— A твои исландские друзья, — начал он, — знают, кто такой Слэйд?
— Тебя интересует, знают ли они, что он работает в русской разведке, или его положение в английской разведке? — Я покачал головой. — Знают лишь, что он — заложник, которого нужно обменять на Элин. Ничего больше им не сказал. Считают вас бандитской шайкой, и клянусь, они недалеки от истины.
Это перевесило. Он решил, что, кроме меня и Элин, действительно никто даже не представляет, что Слэйд является двойным агентом. Исходя из этого предположения, которое, бог знает, было ли правдой, учитывая, что мои исландские друзья существовали только в моем воображении, он оказался готов к акции обмена. Кенникен мог выбирать: пожертвовать Слэйдом, из которого столько лет с таким трудом строили троянского коня, или выпустить на свободу не представляющую никакого интереса жительницу Исландии. Ответ очевиден. Отдавая Элин, он ничем не ухудшал свое положение, но при всем том я был уверен, что Кенникен лихорадочно перебирал варианты, чтобы перехитрить меня.
Он вздохнул и заявил:
— Во всяком случае, ты можешь увидеть девушку.
Кивнул мужчине, стоявшему за мной, и тот сразу вышел из комнаты.
— Ты вляпался прилично, — продолжал я дразнить, — и не думаю, что Бакаев обрадуется этой истории. На этот раз тебе гарантирована Сибирь, если не хуже, а все из-за Слэйда. Забавно, да? Из-за Слэйда провел четыре года в Ашхабаде, а на что можешь надеяться сейчас?
В его глазах появилось выражение боли.
— То, что ты говорил о роли Слэйда в Швеции, это правда?
— Да, Вацлав. Именно он подкапывался под тебя.
Он раздраженно покачал головой.
— Я чего-то здесь не понимаю. Ты говоришь, что хочешь отдать Слэйда в обмен на девушку: как можно ожидать таких действий от сотрудника Конторы?
— Бог свидетель, Вацлав, но ты меня не слушаешь. Я давно уже не сотрудник Конторы, ушел четыре года назад.
Подумав, он спросил:
— Хорошо, но где твоя лояльность?
— Это мое дело, — жестко ответил я.
— Ты готов пожертвовать всем миром ради девушки? — иронически спросил он. — Я окончательно от этого излечился, а ты был моим целителем.
— Ты снова о своем. Если бы вместо того, чтобы прыгать, упал тогда на землю, я бы убил тебя без всякой халтуры.
Дверь открылась, и под охраной вошла Элин. Я хотел было встать, но тут же опустился в кресло, увидев предостерегающе поднятый пистолет в руке Кенникена.
— Привет, Элин. Извини, что не встаю.
При виде меня на ее бледном лице появилось выражение угнетенности.
— И ты тоже!
— Я здесь по собственной воле. Все в порядке? Тебе ничего не сделали?
— Ничего плохого, кроме того, что необходимо. Немного выкрутили руки.
Она дотронулась до раненого плеча.
Я улыбнулся.
— Пришел, чтобы забрать тебя отсюда. Сейчас уходим.
— У меня несколько иное мнение, — отозвался Кенникен. — Как ты собираешься это сделать?
— Нормально, через дверь.
— Так просто? — он усмехнулся. — А что со Слэйдом?
— Получишь его в целости и сохранности.
— Мой дорогой! Не так давно ты упрекал меня в отсутствии реализма. Придумай более реальный способ обмена, этот мне не нравится.
Я послал ему улыбку.
— И не надеялся, что ты на это клюнешь, но, как ты сам сказал, стоит попробовать. У меня такое впечатление, что мы сможем выработать какое- нибудь взаимовыгодное соглашение.
— Например?
Я потер ладонью подбородок.
— Ты выпускаешь Элин, она входит в контакт с нашими друзьями, а потом обменяешь меня на Слэйда. Все детали можно оговорить по телефону.
— Это звучит логично. Хотя не уверен, имеет ли смысл менять двух на одного.
— Жаль, что не сможешь спросить об этом Слэйда.
— Очко в твою пользу, — Кенникен беспокойно заерзал. Старался найти в моем плане какие-либо слабые места. — Слэйд вернется к нам целым и невредимым?
Я извиняюще улыбнулся.
— Ну, не совсем. Он потерял много крови, но это не беда, рана не смертельная. Кроме того, у него будет болеть голова. Но ведь это не твои заботы?
— Вот именно, — он встал. — Пожалуй, могу на это пойти, но хочу еще подумать.