И Элтон Парракис не дал ему кливлендского адреса.
И у него сломана лодыжка.
Что-то большое (Лось? Разве их не истребили на Восточном побережье?) ломилось сквозь подлесок справа от него. Ричардс аж подпрыгнул. Куски изоляции полетели в стороны, и ему пришлось вновь собирать ее, шмыгая сломанным носом.
Он всю жизнь прожил в городе, а тут очутился на заброшенной стройке среди леса. Да еще черной, зловещей ночью. Мало ли какой зверь мог броситься на него из темноты. По телу Ричардса побежали мурашки. Он шумно вдохнул через рот, выкинул из головы мысли о зверье, сосредоточился на своих перспективах. Выбор получался небогатый.
1. Ничего не делать. Сидеть и ждать, пока поиски не сойдут на нет. Деньги, которые он получал, по сто баксов за час, в шесть вечера перестанут поступать на его счет. Он будет бежать бесплатно, потому что охота не прекратится, даже если ему удастся оставаться на свободе все тридцать дней. Охота будет продолжаться, пока его не сотрут с лица земли.
2. Отправить кассеты в Бостон. Бредли или его семье они не повредят, потому что Бредли раскрыт. Последствия: а) кассеты переправят в Хардинг Охотники, следящие за перепиской Бредли; б) но они сразу узнают, откуда посланы кассеты.
3. Отправить кассеты непосредственно в Геймс-билдинг в Хардинге. Охота на него продолжится, но его узнают в каждом городе, в котором есть почтовый ящик.
Варианты один хуже другого.
Благодарю вас, миссис Парракис. Благодарю вас.
Он поднялся, стряхнул с себя теплоизоляцию, скинул с головы уже ненужную повязку. Зарыл в изоляцию, чтобы не оставлять следов.
Ощупал землю в поисках костыля (вновь выругал себя за то, что оставил настоящие костыли в машине), нашел доску длиной аккурат до подмышки, выбросил ее наверх, начал взбираться по лестнице, цепляясь за арматуру.
Поднявшись наверх, потея и дрожа одновременно, неожиданно понял, что различает в темноте свои руки. Серый свет зари начал прогонять темноту. Он с тоской оглядел заброшенную стройплощадку: если уж прятаться, лучшего места не найти.
Но сожалеть об этом не имело смысла. Он же не прячущийся человек — бегущий. Не отсюда ли высокий рейтинг программы?
Холодная дымка тумана ползла средь деревьев, на которых остались лишь редкие листочки. Ричардс постоял, определяясь с направлением, а потом двинулся сквозь лес, оставив «Сосновый бор» к северу от себя.
Остановился лишь раз, чтобы обернуть пиджаком верхний торец доски-костыля.
…Минус 046, отсчет идет…
Уже два часа как полностью рассвело и Ричардс убедил себя, что ходит кругами, когда до него донеслось завывание пневмокаров. Где-то впереди, скрытая кустарником, проходила дорога.
Он осторожно пробрался к опушке. Двухполосное шоссе, пневмокары с завидным постоянством проскакивали мимо в обе стороны. В полумиле справа виднелись дома, компрессорная станция и магазин с рядом заправочных колонок перед ним.
Он двинулся параллельно шоссе, падая, поднимаясь снова. Лицо и руки иссекло ветками, одежду облепили бурые шарики репейника. Он уже перестал отрывать их. Лопнувшие стручки молочая налипли на плечи. Казалось, будто он с кем-то сражался на подушках. Он промок с головы до ног: два ручья форсировал успешно, а вот в третьем его «костыль» попал на что-то скользкое, и он рухнул в воду. С камерой, естественно, ничего не случилось. Она не боялась ни воды, ни ударов.
Кусты и деревья редели. Ричардс опустился на четвереньки, пополз, отталкиваясь локтями и коленями. Остановился, решив, что ближе подбираться к поселку небезопасно, огляделся.
Находился он на небольшом холме, заросшем кустами и высокой травой. Ниже лежало шоссе, около него сгрудились несколько коттеджей и магазин. На компрессорной станции заправлялся пневмокар. Мужчина в замшевой куртке о чем-то болтал с заправщиком. Вдоль боковой стены магазина выстроились автоматы с жевательной резинкой, прохладительными напитками и сигаретами. Тут же стоял красно-синий почтовый ящик. Ричардса отделяли от него каких-то двести ярдов. Если б я добрался сюда до рассвета, с горечью подумал Ричардс, то бросил бы кассеты незамеченным.
Но, как известно, о сбежавшем молоке не плачут. Так что надо искать другой выход.
Он подался обратно в подлесок, где его никто не мог увидеть, достал камеру, вставил в нее первую кассету.
— Привет вам, славные жители Фри-ви-ленда. Перед вами весельчак Бен Ричардс, решивший поколесить по стране автостопом. Если вы приглядитесь, то обязательно узреете рядом со мной бесстрашную алую танагру и великую воловью птицу. Может, даже одного или двух диких голубей. — Он помолчал. — Эту часть они пропустят, но не остальное. Если вы глухи и умеете читать по губам, запомните, что я говорю. Передайте другу и соседу. Пусть об этом узнает как можно больше людей. Сеть отравляет воздух, которым вы дышите, и лишает вас простейших средств защиты, потому что…
Он записал обе кассеты и сунул их в карман брюк. С этим покончено. Что дальше? Вариант оставался один — подойти к почтовому ящику, отпугивая местных револьвером, бросить кассеты и убежать. Он мог украсть машину. Все равно они знают, где он.
Интересно, как далеко смог уехать Парракис, спросил себя Ричардс. Вытащил револьвер, собрался уже двинуться к магазину, когда совсем рядом, чуть ли не над левым ухом, раздался голос: «Давай, Рольф!»
Громкий собачий лай заставил Ричардса подпрыгнуть. В мозгу едва успела мелькнуть мысль: собаки, Господи, у полиции, конечно же, есть собаки, и тут же что-то большое и черное вырвалось из кустов и бросилось на него.
Револьвер отлетел в сторону, Ричардс оказался на спине. Пес навалился на него, здоровенная немецкая овчарка, пусть и нечистокровная, облизал лицо, капнул слюной на рубашку. Хвост так и летал из стороны в сторону: собака показывала, как она рада нечаянной встрече.
— Рольф! Эй, Рольф! Ро… о Боже!
Ричардс увидел бегущие ноги в синих джинсах, потом мальчишка стащил с него пса.
— Извините, мистер. Он не кусается, слишком глуп, чтобы кусаться, просто любит знакомиться, он… Господи, что это с вами? Вы заблудились?
Мальчик держал Рольфа за ошейник и взирал на Ричардса с нескрываемым интересом. Симпатичный мальчишка, хорошо сложенный, лет одиннадцати. И лицо не бледное — верный признак того, что он не городской. А вот выражение лица какое-то странное, но и чем-то знакомое. Ричардсу потребовалось мгновение, чтобы сообразить, что к чему. Невинность — вот что читалось на лице мальчика.
— Да, — сухо ответил он. — Я заблудился.
— И, похоже, несколько раз упали.
— Не без этого, приятель. Хочешь взглянуть на мое лицо поближе и посмотреть, сильно ли оно поцарапано? Сам-то я, как ты понимаешь, увидеть его не могу.
Мальчик послушно наклонился, вгляделся в лицо Ричардса. Ничем не показал, что узнал его. Ричардса это порадовало.
— Одни царапины, ничего серьезного. — Он говорил чуть в нос, как все жители Новой Англии. — Жить будете. — Его брови сошлись у переносицы. — Вы сбежали из Томастона? Я знаю, что вы не из Пайнленда. На психа вы не похожи.
— Я ниоткуда не убегал. — Ричардс сам не знал, правда это или ложь. — Я ехал на попутках. Дурная привычка, приятель. Ты никогда этого не делаешь, не так ли?
— Никогда! — воскликнул мальчишка. — На дорогах столько идиотов. Так говорит мой отец.
— Он прав, — кивнул Ричардс. — А вот мне пришлось, чтобы добраться до… — Он щелкнул пальцами, показывая, что название выскочило из памяти. — Ты знаешь, аэропорт.
— Вы про Войт-Филд?
— Именно так.
— Мистер, но до него еще больше ста миль. Это в Дерри.
— Я знаю, — печально вздохнул Ричардс и пробежался рукой по шерсти Рольфа. Собака тут же перевернулась на спину и раскинула лапы. Ричардс чуть не рассмеялся. — Я сел в машину к этим подонкам на границе с Нью-Хэмпширом. Настоящим бандитам. Они избили меня, украли бумажник и выбросили из машины около какого-то заброшенного торгового центра.
— Да, я знаю это место. Слушайте, может, пойдем в дом, вы позавтракаете.
— Я бы с удовольствием, приятель, но нет времени. Я должен до вечера попасть в аэропорт.
— И снова на попутке? — У мальчика округлились глаза.
— Другого не дано. — Ричардс начал подниматься, но вновь опустился на землю с таким видом, будто его осенило. — Слушай, сможешь оказать мне услугу?
— Наверное, — осторожно ответил мальчик.
Ричардс вытащил из кармана две отснятые видеокассеты.
— Это денежные ваучеры. Если ты бросишь их в почтовый ящик, моя компания успеет до вечера переслать мне наличные в Дерри. Тогда у меня не возникнет никаких проблем.
— Даже без адреса?
— Они дойдут, — заверил его Ричардс.
— Конечно. Хорошо. Почтовый ящик есть у магазина Джарролда. — Мальчик встал. На его лице ясно читалось, что он не верит ни одному слову Ричардса. — Пошли, Рольф.
Он позволит мальчику отойти на пятнадцать шагов.
— Подожди. Подойди ко мне.
Мальчик повернулся, с неохотой подошел. На его лице читался испуг. Естественно, история Ричардса не лезла ни в какие ворота.
— Пожалуй, я должен рассказать тебе все. Во всяком случае, то, что могу. Но только учти, болтать об этом нельзя.
Утреннее октябрьское солнце согревало ему шею и спину. Хорошо бы прилечь и поспать. Прямо здесь, на холме, под теплыми лучами. Он подтянул к себе револьвер, положил на траву рядом с собой. Мальчик смотрел на него во все глаза.
— Я работаю на правительство, — поведал ему Ричардс.
— Господи! — прошептал мальчик. Рольф сидел у его ног, вывалив на сторону розовый язык.
— Я иду по следу очень крутых парней, дружище. Сам видишь, как они меня отделали. Эти кассеты должны попасть по назначению.
— Я их отправлю, — выдохнул мальчик. — Боже, вот уж…
— Никому ничего не говори, — оборвал его Ричардс. — Двадцать четыре часа. Иначе пожалеешь, — с угрозой добавил он. — До завтрашнего утра ты меня не видел. Понятно?