Гарипов нервно зевнул и ухмыльнулся:
— Эта история говорит и о другом. Любовницы, подобно деньгам, не бывают лишними (сколько бы их ни было) для тех, кто ими обладает…
Но у следователя Билялова не было настроения говорить даже о ярких непредсказуемых женщинах. Хотя он понимал, что само присутствие рядом очаровательной женщины с магнетизмом, подобно земному притяжению, — это если не потрясение для мужчин (вплоть до обморока или падучего припадка), то уж гарантия неадекватного поведения в речах и поступках — действиях и бездействиях.
И в памяти у него почему-то всплыли Альбина Булатова и Елена Угезова. Видимо, потому что сам поступал от страстных чувств так глупо, так бездарно, так доверчиво-бесшабашно… как этот афганец Фред Аряпов со своей невестой.
Билялов постарался переключиться от нахлынувших чувств и воспоминаний и задал задержанному вопрос:
— На встречу с Аряповым и Валиевым в Чистополь вы собирались?
— С какого перепуга? Мне Ильшат об этом не говорил. Такие дела он обговаривал заранее… За бабки… Я ведь сам по себе… Не вхожу ни в какие бригады… Недавно вернулся… Чалился на зоне.
— Где сейчас находится Герасимов?
— Му-му вроде в Казани. Видел на днях случайно в ресторане «Катык». С тёлкой был. Её не знаю. Он накушался коньяку, и она, похоже, поволокла его к себе… Наверно, залёг у неё на дно. Но Ильшат, видимо, точно знает, что Му-му заглянет к себе домой. Или хотя бы позвонит. Иначе не рассылал бы письма…
Чувствовалось, Тариф Гарипов всеми силами старался, чтобы ему поверили. И он показывал, что готов сотрудничать со следствием.
Билялов понимал: Гарипов страшно боялся быть обвинённым в причастности к убийству Попуасова. Ведь убийцам грозила пожизненная тюрьма. Но он готов пойти по другим статьям уголовного кодекса. Потому с лёгкостью признался в поджоге ларька. А вот подлинная роль его, степень участия в убийстве в больнице была неясной. Со слов Гарипова он не принимал участия в этом преступлении. Милицейскую форму он просто хранил по просьбе Герасимова.
«Многое прояснится в этом вопросе, если удастся задержать этого Му-му», — подумал Билялов.
Герасимов долго ждать себя не заставил: утром следующего дня он позвонил к себе домой из уличной телефонной будки. Его отец известил о письме и его содержании.
Теперь Билялов и Максимов были уверены: Герасимов появится в Чистополе и попытается выяснить отношения с Ряпой. Уже с утра в городской прокуратуре в кабинете Билялова друзья обсуждали дальнейшие свои действия в складывающейся ситуации.
— Цель Герасимова в Чистополе — отобрать у Ряпы деньги, которые тот прихватил из общака, — предположил Билялов. — И если ему удастся осуществить это, то не факт, что он вернёт их в общий котёл. Искушение завладеть миллионом долларов, вероятно, подтолкнёт Му-му на всё тяжкое: убрать сначала Имрана Валиева — он может помешать его плану. Затем Герасимов, завладев деньгами, постарается избавиться и от Ряпы. А его труп запрятать подальше, чтоб никто не нашёл. После всего этого мокрушник Му-му заявит братве, что он Ряпу не нашёл, хотя и искал несколько дней. И будет утверждать, что Ряпа, скорее всего, смылся с лимоном зелени за границу.
— Ты, пожалуй, прав, — подал голос капитан Максимов, стоявший у окна с отрешённым видом.
Со стороны могло показаться, что его больше занимает то, что происходит на улице, чем то, о чём говорит его товарищ.
— Если учесть, что Му-му — мокрушник, — продолжил Максимов, — то ему ничего не стоит убрать Валиева и Ряпу. А без Валиева нам вряд ли удастся в срок завершить расследование дела о смерти Альберта Булатова. Так что придётся нам вдвойне потрудиться, чтоб спасти эту тёмную лошадку по имени Имран. Ведь убийца может перехватить Валиева по дороге в Чистополь.
— Будет большая удача, если задержим Герасимова здесь в Казани или найдём этого Валиева до его отъезда в Чистополь, — сказал Билялов, глядя на календарь. — Время пошло с сегодняшнего дня! Надо задействовать агентуру.
— Будет сделано, — ответил Максимов. — Сам я вечерами подежурю в ресторане «Катык». Гриф на допросе, как ты помнишь, казал, что там несколько раз видел Герасимова с девицей. Возможно, он пасётся у неё. Мы с Грифом составили фоторобот этой женщины. Может быть, в ресторане кто-то и знает её.
— Ну что ж, желаю удачи, — Билялов похлопал его по плечу. — Там, кстати, часто танцует знаменитая Венера Ахметшина. Сам Борис Ельцин восхищался её восточными танцами, когда был в Казани. И изъявил желание сфотографироваться с ней на память. Теперь эта фотография украшает книгу Александра Коржакова «От рассвета до заката». Вот так-то!
— Но эта танцовщица вряд ли запоминает во время своей работы лица присутствующих, — заметил Максимов, улыбаясь. — Поэтому к ней я обращусь в последнюю очередь… Думаю, другие смогут опознать спутницу Герасимова и беспокоить Венеру Ахметшину не придётся. Фото Герасимова надо будет тоже показывать…
Оперативник Владимир Максимов оказался прав: одна из официанток ресторана «Катык» признала в спутнице Герасимова некую Веронику, которая, как оказалось, жила рядом с рестораном и частенько захаживала в это известное заведение.
За Вероникой и её квартирой установили наблюдение. А председатель Вахитовского суда опытнейший Фанис Мусин своим решением поддержал просьбу сыщиков установить прослушку её домашнего телефона.
За сутки наблюдений за квартирой подружки Герасимова никто из неё не выходил и не входил. Не было и звонков.
Капитан Максимов обратил внимание на объявление Горгаза о том, что в доме, который интересовал сыщиков, будет осуществляться поверка газовых счётчиков. Он решил воспользоваться этим.
На следующий день Максимов и Билялов вместе с проверяющим газовые приборы оказались в квартире Вероники. Хозяйка квартиры напряжённо вглядывалась в лица мужчин. Она не торопясь провела прибывших на кухню, где находился газовый счётчик.
Дверь балкона третьего этажа была занавешена одеялом с внешней стороны так, что балкон не просматривался.
Хозяйка квартиры, перехватив пристальные взгляды сыщиков, устремлённые в сторону балкона, спокойно пояснила: «Стирала одеяло и, чтобы побыстрее высохло, повесила снаружи».
В квартире, кроме Вероники, никого не было. И всё же сыщики решили осмотреть балкон, пояснив хозяйке, что они покурят там с её разрешения. И, не дожидаясь её согласия, попытались открыть дверь. Но дверь открывалась ключом! Редкий случай!
Хозяйка, несколько встревоженная, заявила, что ключ от замка балконной двери она куда-то положила.
И предложила мужчинам покурить в подъезде. Тем более, что балкон застеклён и представляет собой комнату, где она хранит канистру с бензином в виду отсутствия у неё гаража. А машина стоит во дворе, в салон и багажник которой то и дело залезают наркоманы, алкоголики и крадут всё, что можно унести.
Как только хозяйка квартиры начала демонстративно искать ключ от замка двери балкона, сыщики догадались: тянет время… Почему?..
Билялов и Максимов переглянулись и одновременно бросились к выходу.
Их догадка подтвердилась: на улице они увидели убегавшего мужчину, спустившегося по верёвке, свисавшей с балкона третьего этажа, куда они безуспешно пытались попасть.
— Стой! — крикнул Максимов, вытаскивая пистолет. — Стой! Стрелять буду!
Беглец, не останавливаясь, выстрелил в сторону преследователей. Пуля угодила в легковушку, стоявшую рядом, и она залилась резкими звуками сигнализации.
Максимов предупредительно выстрелил вверх и громко повторил свой приказ беглецу остановиться, но тот снова ответил выстрелами.
К сожалению, сыщики не могли применить оружие: впереди рядом с преступником находились люди, не совсем понимающие, что происходит, и не чувствовавшие в происходящем смертельной опасности.
Тем временем бандит, пальнув несколько раз в преследователей, шмыгнул во двор соседнего дома и сумел скрыться.
Допрос Вероники, подружки Герасимова, ничего не дал. Только нашло подтверждение, что это был её дружок Герасимов по кличке «Му-му». Она уверяла, что ничего не знала о прошлом её приятеля. Тем более о криминальной стороне его жизни.
Сыщики, досадуя, переживали, сокрушались, что так глупо всё вышло. Что их перехитрил, обвёл вокруг пальца какой-то бандюган.
— Но кто мог подумать, что он сиганёт с третьего этажа? Заранее обдумает пути побега из квартиры своей любовницы? — сокрушался Владимир Максимов. — А был-то он от нас буквально в одном шаге!
— Да уж, — подавлено отозвался Билялов. — Теперь, наверное, легче будет отыскать Валиева. Ведь Герасимов ляжет на дно на ближайшие две недели. Вынырнет, скорее всего, уже в Чистополе…
Оба задумались. Затем капитан Максимов грустно произнёс:
— Придётся ехать в Кострому, к фронтовым друзьям Валиева… Пожалуй, он там… Есть у нас ещё немного времени, чтобы найти Валиева.
…Оперуполномоченный капитан Максимов приехал в Кострому на поезде рано утром. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь тонкий слой перистых облаков, уже гуляли по колышащимся от ветра жёлтым листьям деревьев, что рядами стояли вдоль прилегающих улиц и окаймляли привокзальную площадь. Нужную улицу Владимир нашёл не сразу. Сначала молодой «бомбила» на «Жигулях» привёз его ошибочно на улицу Коммунаров, и лишь потом добрались до Коммунальной улицы. Она напоминала деревенскую улицу с деревянными одноэтажными домами, многие из которых потемнели от времени. К великому огорчению оперативника дома № 12 не оказалось. Вместо него стоял высокий бетонный забор. Хозяин соседнего дома Николай, рыжеватый пожилой мужчина с крупными веснушками на лице, пояснил, что дом № 12 снесли месяц назад и что его дом тоже подлежит сносу ввиду расширения Костромских электрических сетей.
Николай назвал улицу «Безымянный переулок», куда переехали Калинины, и даже номер дома.
— Мне туда предлагали переехать, да вот жена ни в какую. Не хочет, — пояснил он.
Когда Максимов показал ему фотографию Валиева, тот сразу же пояснил: