— И пожалуйста, больше никогда не возвращайтесь к этому разговору о Сэме. Для меня он слишком болезнен. Мне гораздо легче считать его аномальным. — Миссис Эстергази посмотрела доктору прямо в глаза. — Считать сына умственно отсталым выше моих сил. — И, повернувшись, она легкой походкой зашагала прочь.
«Не слишком-то хорошо получилось, — заметил про себя доктор Глоб, трясущимися руками закрывая дверь. — Совершенно очевидно, она страдает садистскими наклонностями — мощные всплески неприязни в сочетании с направленной вовне агрессией».
Он снова сел за стол, закурил сигарету и задумчиво затянулся, пытаясь вернуть себе уверенность.
Когда Джек Болен вышел в коридор, Манфреда и след простыл. Мимо пробежали несколько ребятишек, вероятно, спеша к своим учителям. Джек двинулся вслед за ними, недоумевая, куда делся Манфред, да еще с такой скоростью. Что-то тут не так.
Впереди он заметил группу детей, стоявших вокруг высокого седовласого джентльмена с кустистыми бровями, в котором Джек признал Марка Твена. Манфреда среди них не было.
Когда Джек уже миновал их, Марк Твен вдруг прерван свой монолог, обращенный к слушателям и, затянувшись сигарой, поинтересовался:
— Дружище, я ничем не могу быть вам полезен?
— Я ищу маленького мальчика, который прилетел со мной, — остановившись, ответил Джек.
— Я знаю всех здешних мальчуганов, — ответила обучающая машина Марк Твен, — Как его зовут?
— Манфред Стайнер. — И он описал мальчика внимательно слушающему автомату.
— Гм-м, — ответила машина, когда он умолк, и еще раз затянулась сигарой. — Полагаю, вы найдете его с римским императором Тиберием. По крайней мере так мне сообщает руководство, которому поручено попечение над этим заведением, я имею в виду школьного мастера.
Тиберий. Джеку и в голову не приходило, что в школе представлены такие фигуры — развратные и безумные персонажи истории. Вероятно, Марк Твен догадался, о чем он думал, по выражению его лица.
— Здесь, в школе, вы встретите, сэр, не только образцы для подражания, но и примеры того, чего нужно избегать с наивысшим тщанием. Путешествуя по этим залам, вы встретите много разбойников, пиратов и негодяев, честно излагающих свои поучительные истории для просвещения юношества, — Марк Твен выпустил кольца дыма и подмигнул Джеку. Джек смущенно поспешил дальше.
Следующий раз он остановится у Иммануила Канта, чтобы справиться о направлении. Рядом с великим философом стояло несколько подростков.
— Тиберия вы найдете вон там, — ответила машина с сильным акцентом и с полной уверенностью указала дальше.
Джек последовал совету и через мгновение увидел хрупкую фигуру. Казалось, римский император стоял задумавшись, но как только Джек приблизился к нему, он повернулся и промолвил:
— Мальчик, которого вы ищете, пошел дальше. Ведь это ваш мальчик, не так ли? На редкость симпатичный юноша, — Тиберий умолк, вновь погрузившись в свои размышления. Джек знал, что на самом деле он подключается сейчас к школьному мастеру, который, задействовав все автоматы, пытается определить местонахождение Манфреда.
— В данную минуту он ни с кем не беседует, — сообщил Тиберий.
Джек двинулся дальше. Мимо промелькнула женская фигура среднего возраста, одарив его улыбкой: рядом с ней не было детей, и он не смог догадаться, кто это.
— Ваш мальчик с Филиппом Вторым Испанским, — проинформировала она и указала направо по коридору, добавив странным тоном: — Будьте добры, поспешите; мы будем вам крайне признательны, если вы выдворите его из школы, и чем быстрее, тем лучше. Спасибо большое.
Машина умолкла, и Джек поспешил в указанном направлении.
Как только он свернул, перед ним выросла бородатая аскетичная фигура Филиппа Второго. Манфреда рядом не было, но его неуловимый дух все еще витал здесь.
— Он только что отбыл, любезный сэр, — произнес автомат таким же обеспокоенным тоном, как и предшествовавший, — Найдите и выдворите его, чем заслужите всеобщую признательность.
Джек бегом бросился по коридору, чувствуя, как его подгоняет леденящий ужас.
— …всеобщую признательность, — проводила его чья-то сидящая фигура в белой тоге, когда он проносился мимо.
— …как можно скорее, — подхватил другой седовласый мужчина в сером смокинге ту же литанию.
Джек повернул за угол и увидел Манфреда.
Он сидел на полу, прислонившись к стене и опустив на грудь голову.
— Почему ты убежал? — наклонившись к нему, спросил Джек.
Мальчик молчал. Он прикоснулся к его плечу; тот никак не отреагировал.
— С тобой все в порядке? — спросил Джек.
Манфред шевельнулся, поднялся на ноги и повернулся лицом к Джеку.
— В чем дело?
Манфред молчал, на лице мальчика отражались противоречивые чувства, не находящие выхода; он смотрел на Джека и словно не видел его, полностью погруженный в себя и не умеющий прорваться в окружающий мир.
— Что случилось? — повторил Джек. Но он и сам понимал, что ему никогда не удастся это выяснить: стоящее перед ним существо не умело выражать свои мысли. Между ними могла существовать лишь тишина, полное отсутствие понимания, бездна, которую никогда ничем не заполнить.
Мальчик отвернулся и снова сел на пол.
— Оставайся здесь, — сказал Джек, — Я попрошу их найти мне Дэвида.
Он устало поплелся прочь; Манфред даже не пошевелился. Дойдя до ближайшей обучающей машины, Джек попросил:
— Мне нужен Дэвид Болен, пожалуйста. Я — его отец. Я заберу его домой.
Машина являла собой Томаса Эдисона. Пожилой джентльмен вздрогнул, устремил на него взор и приложил руку к уху. Джек повторил свою просьбу.
— Гадл-гадл, — закивал автомат.
Глаза у Джека полезли на лоб. Он обернулся, но Манфред все так же сидел на полу, привалившись к стене.
— Гадл-гадл, — снова сообщил Томас Эдисон, открыв рот, и умолк.
«Это я? — в панике спрашивал себя Джек. — Это финальный психический срыв? Или…»
Но альтернативы он так и не нашел.
Дальше по коридору был виден еще один обучающий автомат, обращавшийся к группе детей: его металлический гулкий голос разносился по всему коридору.
— Гадл-гадл, — сообщал он детям.
Джек закрыл глаза. С удивительной отчетливостью он понял, что его восприятие, его психика не обманывают его, что все происходит на самом деле.
Манфред Стайнер проник в структуру Общественной Школы, разрушив ее потаенный механизм.
Глава 12
Когда Мильтону Глобу поступил срочный вызов, он все еще сидел за столом в своем кабинете, размышляя над поведением Энн Эстергази. Звонила школьный мастер из Общественной Школы ООН.
— Доктор, простите за беспокойство, — зашелестел ее бесцветный голос, — но мы нуждаемся в вашей помощи. По нашей территории бродит гражданин мужского пола с ярко выраженным психическим расстройством. Мы бы хотели, чтобы вы выдворили его.
— Конечно, — пробормотал доктор Глоб. — Сейчас буду.
Вскоре он уже летел над пустыней по направлению к школе.
Школьный мастер, ожидавшая на посадочной площадке, поспешно повела его через здание к перекрытому отсеку коридора.
— Мы решили, что лучше оградить детей, — объяснила она, нажимая кнопку в стене и открывая выдвижную дверь.
В коридоре стоял человек, лицо которого показалось Глобу знакомым. И тут, совершенно непроизвольно, он почувствовал глубокое удовлетворение. Значит, шизофрения все-таки достала Джека Болена. Взгляд Болена блуждал, на лице застыло изумленное выражение — совершенно очевидно, что он находится в состоянии кататонического ступора, возможно, перемежавшегося повышенным возбуждением. Вид у него был абсолютно изможденный. Рядом стояло еще одно существо, также знакомое доктору Глобу, — Манфред Стайнер.
«Да, ваши отношения не принесли блага ни одному из вас», — заметил про себя Глоб.
С помощью школьного мастера он погрузил обоих в свой вертолет и, взмыв в воздух, направил машину к Бен-Гуриону.
— Давайте я вам расскажу, что случилось, — промолвил Болен. Он сидел согнувшись, сжав кулаки.
— Пожалуйста, — откликнулся Глоб, наконец взяв себя в руки.
— Я прилетел в школу, чтобы забрать сына, — начал Джек срывающимся голосом. — И взял с собой Манфреда, — Он повернулся и взглянул на мальчика, который еще не вышел из своей каталепсии и совершенно неподвижно, как изваяние, лежал на полу. — Манфред убежал от меня. А потом… связь между мной и школой нарушилась. Единственное, что я воспринимал…
— Folie a deux, — пробормотал Глоб. — Безумие на двоих.
— Вместо школы я начал слышать его, — договорил Болен. — Я слышал, как обучающие автоматы произносят его слова.
— Манфред обладает очень мощным личностным началом, — заметил Глоб, — Пребывание с ним в течение длительного времени истощает. Я думаю, вам лучше оставить этот проект. Мне кажется, вы слишком рискуете.
— Я должен увидеться сегодня с Арни, — прерывистым хриплым шепотом ответил Джек.
— А что будет с вами?
Болен не ответил.
— На данной стадии я еще могу вам помочь, — продолжил Глоб. — Затем… трудно сказать.
— Там, в этой проклятой школе, я совершенно растерялся, — произнес Болен. — Просто не знал, что делать. И все время искал, с кем бы поговорить, кто не был бы похож на него. — Он показал на Манфреда.
— Общаться со школой — это огромная проблема для шизофреника, — ответил Глоб. — Всякий шизофреник, как и вы, общается с людьми на уровне подсознания. А обучающие автоматы, естественно, не обладают им, у них все на поверхности. Поскольку шизофреник привык игнорировать внешнюю данность, он продолжает доискиваться подтекста и наталкивается на пустоту.
— Я не мог понять, что они говорят, — согласился Болен, — это была такая же бессмыслица, какую произносит Манфред.
— Вам еще повезло, что вы вышли из этого состояния, — заметил доктор Глоб.
— Я знаю.
— Ну так что вы будете делать дальше, Болен? Отдыхать и поправляться? Или снова вступите в опасный контакт с ребенком, который настолько нестабилен, что…