— Никак, — сказал Джо.
— Его мозг мог успеть протухнуть! — Сэмми Мэндо скорчил рожицу и захихикал.
— Может быть, и так, — сказал Джо. — Значит, мы никогда больше не услышим голоса Глена и не узнаем, о чем он думает. Может быть, нам придется руководить Ассоциацией без него. Скажем, опираясь на то, что осталось от Элды. Перенесем директорат в Цюрих, в мораториум… — Он опустился на боковое сиденье, тупо глядя, как четверо за пультом спорят, пытаясь разобраться в системе управления корабля. Как лунатик, преодолевая вязкую боль и слабость, он достал смятую пачку сигарет и выцарапал одну.
Сигарета рассыпалась в пальцах, будто была сделана из пепла. Странно, подумал он.
— Это от взрыва, — сказал, заметив, что произошло, Хэммонд. — От высокой температуры.
— И постарели мы тоже от этого? — спросила Венди, вынырнув из-за плеча Хэммонда и сев рядом с Джо. — Я чувствую себя такой старой. Да я и есть старая. Старая старуха. И твоя сигарета — старая. Мы все постарели, ты разве не видишь? Такого дня у нас еще не было…
Отчаянным усилием корабль оторвался от поверхности Луны, волоча за собой пластиковый рукав соединительного туннеля.
Глава 7
Приобретите чудодейственный «Убик» — и все в вашем доме засияет! Вам нечего будет делать на кухне!
Абсолютно безвреден при использовании согласно инструкции.
— Лучше всего нам сесть в Швейцарии, — сказал Джо Чип. Он включил коротковолновый аудиофон и набрал код Швейцарии. — Если мы поместим Рансайтера в тот же мораториум, где лежит Элда, мы сможем одновременно советоваться с обоими. Если соединить их электронными связями…
— Протофазонными, — поправил его Дон Денни.
— Пусть так. Кто-нибудь помнит, как звать владельца того мораториума?
— Герберт… забыла, — сказала Типпи Джексон. — Какой-то Герберт.
— Сейчас, — Венди нахмурилась, вспоминая. — Герберт Шэнхайтфон Фогельзанг. Герберт-Красота-Птичьего-Пения. Мистер Рансайтер перевел мне однажды, и я запомнила. Как жаль, что меня не назвали так.
— Выходи за него замуж, — посоветовал Тито Апостос.
— Я собираюсь замуж за Джо Чипа, — с детской серьезностью в голосе сказала Венди.
— О-о? — Глаза Пат блеснули. — Неужели?
— Ты можешь изменить и это? — спросила Венди. — Твоих способностей хватит?
— Я уже живу с ним, — сказала Пат. — Я его любовница. Я оплачиваю его счета. Утром я заплатила двери, чтобы она его выпустила. Без меня он так и сидел бы в своем блоке.
— И наш полет на Луну сорвался бы, — сказал Эл Хэммонд, глядя на Пат с каким-то сложным выражением на лице.
— Пусть не сегодня — но мы бы все равно полетели, — сказала Типпи Джексон. — Я вот думаю, как славно для Джо иметь любовницу, которая сама платит его входной двери. — Она игриво толкнула Джо плечом, и на лице ее мелькнуло выражение, озадачившее его: выражение одобрения и даже какого-то сексуального соучастия. Этакий легкий вуайеризм, подумал Джо. Получение удовольствия от чужой личной жизни…
— Найдите кто-нибудь телефонную книгу, — попросил он. — Сообщу в мораториум, пусть встретят нас.
Он посмотрел на часы. Еще десять минут полета…
— Вот она, мистер Чип, — сказал Йон Илд после недолгих поисков. Он протянул Джо тяжелую прямоугольную коробку с клавиатурой и микросканером.
Джо набрал «ШВЕЙЦ», затем «ЦЮР», затем «ВЗЛБ СОБР МОРА».
— Как на иврите, — сказала Пат. — Семантические сокращения.
Микросканер подергался, отбирая необходимую информацию, и выдавил из себя перфокарту, которую Джо ввел в аудиофон.
Аудиофон механическим голосом произнес:
— Номер устарел. Если вам необходима помощь, поместите красный бланк…
— Какого года телефонная книга? — повернулся Джо к Йону Илду. Тот перевернул ее и посмотрел на штамп.
— Тысяча девятьсот девяностого. Двухлетней давности.
— Не может быть, — сказала Эди Дорн, — Два года назад этого корабля не существовало. Тут все наиновейшее.
— Всегда случаются накладки, — сказал Тито Апостос.
— Только не в этом случае, — возразила Эди, — В «Прэтфолл-2» Рансайтер вложил столько денег и сил… Это предмет его гордости.
— Был предметом его гордости, — сказала Фрэнси.
— Не согласен, — вмешался Джо. Он ввел красный бланк в соответствующую прорезь аудиофона и сказал: — Дайте мне номер Мораториума Возлюбленных Собратьев в Цюрихе, Швейцария. — Потом вновь обратился к Фрэнси: — Рансайтер все еще с нами — следовательно, этот корабль продолжает оставаться предметом его гордости.
Карта, обработанная аппаратом, выползла обратно; Джо взял ее и ввел в считывающее устройство. Тут же на экране появилось отрешенное елейное лицо управляющего Мораториумом Возлюбленных Собратьев. Он похож на стервятника в сиропе, подумал Джо.
— Я Герберт Шэнхайт фон Фогельзанг, — владелец мораториума произнес свое имя с апломбом урожденного аристократа. — Вы хотите поделиться со мной вашей печалью, сэр?
— Да, произошел несчастный случай, — сказал Джо.
— То, что мы называем несчастным случаем, — возразил фон Фогельзанг, — в действительности являет собой проявление воли Господней. В определенном смысле вся наша жизнь не более чем несчастный случай. Тем не менее…
— Я не хочу вступать в теологический спор, — сказал Джо. — Как-нибудь в другой раз.
— Но согласитесь, что именно сейчас — более, чем когда-либо, — теология стала самой надежной опорой для вас. Умерший был вашим родственником?
— Работодателем, — сказал Джо, — Это Глен Рансайтер. «Ассоциация Рансайтера», Нью-Йорк. У вас находится его жена, Элда. Через несколько минут мы совершим посадку. Вы пришлете транспорт?
— Сейчас он находится в холодильнике?
— Нет, он загорает на пляже во Флориде, — с раздражением сказал Джо.
— Я понял так, что ваш необычный ответ означает «да»?
— Короче, встречайте нас в космопорту Цюриха, — сказал Джо и отключился. Теперь нам постоянно иметь дело с этим типом, ничего себе… — Холлис заплатит за все.
— Холлис будет платить мистеру Фогельзангу? — спросил Сэмми Мэндо. — Как интересно.
— Нет. — сказал Джо. — Я имею в виду, что мы прикончим Холлиса. Убьем его. За все его делишки.
За Глена Рансайтера, например, подумал Джо. Замороженного в прозрачном ящике и обложенного пластмассовыми розочками. Пробуждаемого к активной полужизни на один час в месяц, гаснущего, исчезающего, вот уже почти неслышимого… Господи, подумал Джо, почему именно он? Из всех — именно он? Самый живой, энергичный…
— Зато теперь он будет рядом с Элдой, — сказала Венди.
— Да, в каком-то смысле… Не люблю мораториумы, — сказал Джо. — И не люблю их владельцев. Этот Герберт Шэнхайт фон Фогельзанг… Почему Рансайтер выбрал Швейцарию? Чем хуже Нью-Йорк?
— Швейцарцы пионеры в этом деле, — сказата Эди Дорн. — У них лучше получается. Средняя продолжительность полужизни в Швейцарии на два часа больше, чем где-либо.
— ООН следует запретить поддержание полужизни, — сказал Джо. — Это извращение природного порядка рождений и смертей.
— Будь Господь приверженцем полужизни, мы так и рождались бы в гробу, набитом сухим льдом, — поддразнил его Эл Хэммонд.
— Мы в створе порта Цюриха, — сказал Дон Денни. — Они принимают управление нашим кораблем. — Он, сгорбившись, отошел от пульта.
— Не унывай так, Дон, — сказала Эди Дорн. — Грубо говоря, нам всем безумно повезло. По идее, мы должны быть мертвыми — все. Разорванными бомбой, порезанными лазерами… Только представь себе это — и сразу станет легче.
— Уже сам факт, что лететь надо было на Луну, должен был вызвать подозрения, — сказал Джо. — В законах этой планеты столько дыр… Рансайтер всегда говорил: если предлагают работу за пределами Земли — насторожись. Будь он жив, он и сейчас сказал бы то же самое. А особо, говорил он, будьте бдительны, если вас приглашают на Луну. Слишком многие там погорели… — Если он оживет в мораториуме, подумал Джо, первой его фразой будет вот эта: «Я всегда с подозрением относился к Луне». Но слишком уж лакомой оказалась приманка… Его поймали именно так, как он сам предполагал.
Заработали тормозные двигатели. Корабль задрожал.
— Джо, — сказал Апостос, — тебе придется сообщить Элде, что случилось с Гленом. Понимаешь, да?
— Я всю обратную дорогу только об этом и думаю, — сказал Джо.
Управляемый автоматами, корабль завис над посадочным столом.
— А кроме того, — сказал Джо, — я должен информировать Объединение о том, что произошло. А они нам вставят хороший фитиль — за то, что дали заманить себя на бойню, как бараны.
— Но ведь Объединение — наш друг, — сказал Сэмми Мэндо.
— После такой параши у нас не останется никаких друзей, — сказал Эл Хэммонд.
Весь в квадратиках солнечных батарей, грузовичок-трансформер с надписью «МОРАТОРИУМ ВОЗЛЮБЛЕННЫХ СОБРАТЬЕВ» ждал у края посадочного стола. Рядом стоял чем-то напоминающий жука человечек в континентальном одеянии: твидовой тоге, мокасинах, малиновом шарфе и пурпурном летном шлеме времен «этажерок». Владелец мораториума увидел Джо и мелкими шажками побежал ему навстречу, еще издали протягивая обтянутую перчаткой руку.
— Судя по всему, вы возвращаетесь не из увеселительной прогулки, — сказал фон Фогельзанг, пожимая Джо руку. — Мои люди могут начинать?
— Да, — сказал Джо. — Идите на борт и забирайте его…
Сунув руки в карманы, он побрел в сторону кафетерия. На душе было гадко. Опять все как обычно, подумал он. Мы снова на Земле. Холлис нас не прикончил — и мы счастливы. Лунная экспедиция, ловушка, кошмары и ужасы — все в прошлом. Начинается новая фаза — и мы ни при чем…
— Пять центов, пожалуйста, — сказала дверь кафетерия.
Джо подождал, пока из кафе не выйдет сидевшая там парочка, и ловко проскочил мимо них. Нашел свободное место, сел, облокотившись о стойку, и принялся изучать меню.
— Кофе, — сказал он наконец.
— Со сливками или с сахаром? — спросил автомат.
— И с тем и с другим.
В маленьком окошечке появилась чашечка кофе, два бумажных пакетика с сахаром и похожий на колбу молочник. Все это двинулось по стойке и остановилось напротив Джо.