Последние три года Патрис работала исключительно со мной, так как ей понравилось иметь со мной дело после проекта дома престарелых.
Работала я и с Роксаной Саттон, известной также под кличкой «Мегера». С ней я работала в первый раз, потому что постоянный дизайнер Роксаны отказался, сославшись на загруженность. Мне очень быстро стало понятно, что это была только отговорка, и Пол подсунул мне Роксану не без причины. Она была груба, требовательна и назойлива. Однако она была нашим постоянным клиентом уже десять лет, и как у молодой жены Маркуса Саттона — из новоанглийской ветви Саттонов — денег у нее было куры не клюют. В свое время эта семейка отхватила по куску от всех возможных пирогов, и их богатство из поколения в поколение только росло. Сейчас оно уже просто не укладывалось в голове.
В данный момент я переделывала для Роксаны не одно помещение, а целый летний домик на Нантакете. Поговорив по телефону с бригадиром, чтобы узнать, как обстоят дела, я позвонила Роксане. Сначала она меня несколько минут отчитывала за то, что последние дни я была недоступна. И хотя я снова попыталась объяснить причину, она сделала вид, что не слышит. После того как я пообещала ей переслать последние фотки с ремонта, а также повторно выслать образцы и эскизы, я смогла наконец нажать отбой.
Потом я позвонила Патрис. Сейчас я переделывала для нее домик для гостей, который находился за их поместьем в районе Уэллсли-Фармс. К ним должна была на лето приехать погостить семья из Европы, и Патрис хотела, чтобы они чувствовали себя комфортно, а домик не ремонтировался уже десять лет.
— Дорогая, как я рада тебя слышать! — услышала я голос Патрис. — Я беспокоилась, узнав о смерти твоей близкой подруги. Прими мои соболезнования. Это такое горе.
Я говорила, что люблю Патрис?
— Спасибо. Со мной все в порядке. Честно, я рада, что вернулась домой и снова могу работать. Собственно, по этой причине я и звоню. У них нет семиместного углового дивана, который мы заказали в большую гостиную, в нужном оттенке синего бархата. Почему они не могли сказать этого раньше, я не понимаю, но они пообещали прислать мне экспресс-почтой другие образцы подходящих оттенков. Я перешлю их тебе как можно скорее, и ты скажешь, нравится ли тебе что-нибудь. Поскольку цвет обивки дивана изменился, возможно, придется подкорректировать остальной дизайн комнаты.
Диван играл ключевую роль в обстановке данного помещения.
— Конечно, я посмотрю образцы, и мы сможем это обсудить. Но лучше лично, дорогая, потому что я еще хочу попросить тебя об одолжении.
— Правда? А что такое?
— Ты слышала, в новостях передавали об извержении вулкана в Исландии?
— Да, слышала.
— Оказывается, из-за него большие проблемы в Европе, отменены рейсы. А у нас сейчас гость, и из-за этого он оказался в затруднительном положении. Дело в том, что Данби сейчас работает над каким-то ужасно важным делом и слишком занят, чтобы его развлекать, — она называла мужа по фамилии, чтобы не путать с их двадцатишестилетним сыном, которого тоже звали Майклом. — Майкл застрял в Лондоне в командировке и тоже не может составить нашему гостю компанию. А я организовываю ежегодный благотворительный сбор средств для больных раком груди. Это уже на следующей неделе, а у меня еще груда дел, просто голова идет кругом. Мы понятия не имеем, на сколько нашему гостю придется задержаться в Бостоне. Изначально он планировал быть здесь четыре дня, но сейчас по телевизору прогнозируют, что облако пепла рассосется не раньше чем через неделю, а то и две. Я знаю, что ты ужасно занята, но наш гость примерно твоего возраста, и я подумала, что, возможно, ты будешь не против пообщаться с ним. Я хочу, чтобы у него сложилось хорошее впечатление о Бостоне, дорогая, и никто лучше тебя мне на ум не приходит. К тому же ты, насколько я знаю, одна…
Ошеломленная и озадаченная, я лихорадочно соображала, как выпутаться из этого, не расстроив постоянную клиентку, которую обожала.
— Ну… э-э… Я не… — мямлила я. — Ты пытаешься меня кому-то сосватать, Патрис? Я польщена, но я действительно очень занята на этой неделе.
— Это не сватовство, клянусь. Я просто подумала, что, возможно, это отвлечет тебя от грустных мыслей. Кроме того, если честно, другие мои друзья либо скучные зануды, либо практикующие алкоголики, либо домохозяйки за сорок, которые немедленно начнут к нему приставать. Это только на неделю. Максимум две. И это не займет у тебя слишком много времени. Я просто надеялась, что ты, может быть, покажешь ему город и пару раз пообедаешь с ним.
Я практически слышала, как Стелла в моей голове кричит: «Скажи ДА!» Мы не могли позволить себе расстроить или разочаровать Патрис Данби. И это всего на неделю. Или две. Я надеялась только, что Патрис достаточно добра, чтобы не подсунуть мне какого-нибудь тупого извращенца.
— Что ж, буду счастлива помочь, чем смогу.
— Ой, спасибо огромное, дорогая! — облегченно воскликнула она. — Ты меня так выручишь! Давай встретимся за обедом, чтобы обсудить эти образцы, и я представлю вас друг другу. Он здесь по делам, поэтому днем занят, но обещал прийти на обед, если ты согласишься.
— Вы что, говорили обо мне?
— Ну да, я упомянула твое имя в разговоре. Наверно, расхваливала тебя на все лады, потому что он выглядел заинтригованным.
Отлично. Значит, он ждет чего-то особенного.
— Как мило, — я растерянно хлопала ресницами.
Она засмеялась:
— Не волнуйся, дорогая! Он совершенно очарователен. Встретимся в «Дюксэйв». В час дня.
— Хорошо, увидимся там.
И пяти минут не прошло, как Стелла выглянула из-за двери:
— Как дела?
— Патрис Данби пытается свести меня с каким-то их другом, который застрял здесь из-за долбаного вулкана.
Она улыбнулась:
— Конечно, ты согласилась?
— За тобой должок.
— Эва, это Патрис. Она бы никогда не стала сводить тебя с кретином.
Глава десятая
И тем не менее, как выяснилось, именно это Патрис пыталась сделать.
Сердце гулко билось в моей груди, когда хостес вела меня к столику Патрис в «Дюксэйв», французском ресторане в Бэк-Бэй[29]. Смущение и злость — вот что я чувствовала.
Потому что мужчиной, галантно поднявшимся из-за столика при моем приближении, был не кто иной, как Калеб Скотт.
Чертов шотландец.
— Дорогая, ты прекрасна, как всегда, — Патрис тоже поднялась мне навстречу и, обняв за плечи, нежно расцеловала в обе щеки.
Я улыбнулась этой милой женщине, надеясь, что моя улыбка хотя бы внешне не выглядит нервной. Патрис Данби не была типичной красавицей, но было в ней что-то такое яркое и харизматичное, отчего типичные красавицы блекли в ее присутствии. Высокая, очень стройная — судя по фотографиям, она всегда имела фигуру как у модели. Одежда сидела на ней идеально, как произведение искусства, и дизайнерское спортивное платье с узором «гусиная лапка», и черные кожаные туфли на каблуках, которые были на ней в данный момент, не были исключением. Ее русые волосы были пострижены коротко и стильно, прямо как у Стеллы.
— Как и ты, — ответила я, невольно косясь на Калеба, который смотрел на меня с бесстрастным выражением на лице.
— Позволь мне представить нашего гостя, Эва, — она подвела меня к нему, и я прямо чувствовала, что на моем лице написано: «Какого черта тут происходит?!»
Сегодня он выглядел по-другому. Хотя по-прежнему небритый и прическа та же, сейчас он был в шикарном деловом костюме. Татуировок не видно, и он вполне мог сойти за цивилизованного джентльмена, что так же безумно ему шло, как и майка-хенли с байкерскими ботинками.
К моему великому удивлению, он протянул свою огромную руку и вежливо сказал:
— Рад знакомству, мисс Бриворт.
— О, зови ее просто Эва, Калеб! Эва, это Калеб Скотт.
Я с опаской пожала его протянутую руку, глядя в эти льдисто-голубые глаза, искрящиеся весельем, и пытаясь найти объяснение своему глупому положению.
— Эва, — повторил он глубоким низким голосом, нежно удерживая мою руку в своей. Я снова почувствовала вспышку желания внизу живота.
Да что за наваждение?
— Калеб, — сказала я мягко, продолжая чувствовать дикое смущение. И было из-за чего.
По какой-то причине, когда я произнесла его имя, его рука сильнее сжала мою, но тут же я подумала, что мне это почудилось, потому что он сразу отпустил мою руку и резко сел на свое место.
Хм, старые привычки. Джентльмен всегда ждет, чтобы дама села первой.
Ой, да кого это волнует? Я хотела знать, что он здесь делает. Я села напротив него, стараясь не замечать, как Патрис переводит глаза с меня на него и обратно. Он глядел на меня абсолютно бесстрастно. Неужели он все это придумал? Как ему удалось?
— Ну, — голос Патрис заставил меня оторвать взгляд от Калеба и посмотреть на нее. Ее глаза сияли, а губы растягивались в восторженную улыбку, как будто она знала какой-то секрет, которого мы не знали. — Разве это не чудесно?
— Чудесно, — буркнула я, отпивая глоток воды из стакана. — Скажи, Патрис, а откуда вы с мистером Скоттом знаете друг друга?
— Зови его просто Калебом, — она тепло улыбнулась ему, и он ответил ей такой же улыбкой, чем привел меня в изумление. — Калеб и мой племянник Дункан — хорошие друзья. Племянник и его семья и есть те люди, для которых мы с тобой переделываем гостевой домик.
Озарение снизошло на меня.
— Так это и есть ваши гости из Шотландии!
— Вот именно, и я как раз объясняла Калебу, почему мы не можем поселить его в гостевом домике сейчас, и, видимо, слишком увлеклась рассказом. Но он был так впечатлен твоей работой, Эва, что я решила, что вам не мешает познакомиться. Калеб — финансовый директор подразделения «Кото» в Великобритании. Разве не здорово?
Я только молча таращилась на него, а в моем мозгу звучал миллион вопросов. Все-таки он организовал это или не он?
— Очень здорово.
За столом воцарилось молчание, и морщинка беспокойства появилась между бровями Патрис. Она уже открыла было рот, чтобы что-то сказать, но тут к нашему столу подошел официант, чтобы взять у нас заказ.