вой. В таких милое дело по лесу бегать.
В данный момент я стоял на опушке леса и с интересом изучал сельцо, что раскинулось на высоком берегу Оки. Я могу, конечно, ошибиться, всё же зимой тут был, да ещё сто пятьдесят лет назад, но вроде оно. Береговые черты совпадают. Тут ранее деревня была, где я заразился оспой и чуть позже умер. Да нет, вроде оно и есть, просто деревня за это время разрослась до села с маковкой церкви и, кстати, имеет крепкий бревенчатый тын. Видимо, пошли уроки впрок в прошлом. Сам я после того боя с татями месячной давности решил, что отправлюсь дальше пешком, а мне это было нужно, тут я занимался чем хотел, в пути мог остановиться, отдохнуть, потренироваться. А на судне я этого всего буду лишён, тем более я не торопился. За месяц я ещё больше окреп и теперь был в состоянии проходить немалые расстояния, так что это время для меня прошло не зря. И тут вот наткнулся на это сельцо. Я уж и думать забыл о прошлом Тита, но оно напомнило о себе. У меня было несколько версий, или это будущее мира, где я жил в образе Тита, или другой мир. А сейчас задумался, проверить это можно легко, найти место стоянки, где я умер от оспы. Если найду, значит, этот мир. Знаете, за время путешествия, что в прошлом, что сейчас, я осознал, что профессия путешественника-натуралиста как будто создана для меня, это то, чем мне нравится заниматься, и похоже, это то, без чего я не смогу обойтись. Я жил этим, и, осознав своё увлечение, только порадовался. Пока начал я с Руси, но впереди меня ждут множество земель и разных природных красот. Разве я откажусь от этого? Конечно нет, но сначала сделаю прививку от оспы.
Я не в курсе, делают ли прививки сейчас, как я уже говорил, история не мой конёк, но как её сделать вот так на ходу, мне было известно. Травник мой обучал, тот старик. Он говорил, что раньше вскрывали болячку у человека, делали разрез на руке здорового и помещали туда то, что из болячки выковыривали, не помню точно, как она называется. То ли пастула, то ли постула… Тот перебаливал, но в более лёгкой форме, и получал иммунитет от оспы. Только смертность высокая, два-три процента была. Но потом открыли другой способ. Животные оспой тоже болели, коровы в том числе. На вымени находили эти болячки и проделывали ту же процедуру. Перебаливали оспой в ещё более лёгкой форме, и тут смертности практически не было. Я решил второй способ выбрать.
Однако это в планах на будущее, когда больную корову найду. Сейчас же, поправив тяжёлый мешок на плече, я покинул опушку и, выйдя на дорогу, направился к воротам села. Вроде харчевня там есть, я её даже с опушки рассмотрел, на берегу стояла, двухэтажная, там же внизу и пристань для судов. Кто желал, мог пристать и поужинать, как и полагается, за столом доброй едой, и желающие были, две ладьи там стояло и малый ушкуй. Последний к берегу приткнулся.
Нести мешок, в котором весу за семь килограмм, конечно, было тяжело, но продуктов почти не было, так что для меня он фактически пустой, а ведь ещё не пустая котомка была, ножи и лук с колчаном, что тоже прибавляли веса. Благодаря таким нагрузкам я постепенно втягивался в дорогу на своих двоих и преодолевал с каждым днём всё больше и больше расстояний, не жалея, что двинул дальше именно на своих двоих. Однако я ещё продолжал втягиваться и был на пути к тому, когда наберу полную форму. По поводу же мешка, то надо будет тут купить продуктов, пирогов хочу, уж очень хотелось с капустой, в последний раз я пироги ел ещё в прошлом теле. Нужно исправить этот недостаток. Хм, а ведь тот пирог я тут и ел, тогда ещё в деревне на подворье у старосты. Воспоминания яркие с тем налётом ордынцев, и, можно даже сказать, приятные – победа, если бы не заболел тогда.
Ворота никем не охранялись, распахнуты, подпёрты палкой, и всё. Пройдя на территорию, я осмотрелся, тут всё для меня внове было, и двинул дальше. Местные жители попадались, но мы не общались, у меня вопросы хоть и были, но вряд ли я получу на них ответы, местные же только с любопытством глазели. Добравшись до харчевни, я прошёл в обеденный зал, переполненный, к слову, и, найдя свободное место, положил под стол мешок и сообщил подскочившему половому:
– Ужин мне, и комнату хочу снять.
– Комнат на эту ночь свободных нет. Есть сеновал.
– Годится, я уже привыкать стал, Христом себя чувствую. По ужину, щи есть?
– А как же, мясные. Расстегаи и пироги, каши двух видов, мясная нарезка… – затараторил тот.
– Тогда щей, побели сметаной. Пирог с капустой цельный, кашу на молоке. Пшённая есть?
– Есть.
– Вот её. Тогда медового квасу кружку, и хватит.
Сидевший рядом мужичок, похоже один из матросов стоявших внизу судов, ковыряясь ногтем в зубах и что-то сплёвывая на пол, ехидно поинтересовался:
– А съешь?
– Если не съем, с собой заберу.
Надо сказать, что сосед оказался прав, блюда были солидного размера, и я на одних щах наелся, но спокойно достал из мешка полотенце и завернул туда две четверти пирога с капустой, а я его вместо хлеба использовал, и убрал в мешок, кашу в котелок вывалил и отправил следом, накрыв крышкой, после чего расплатился и направился на сеновал. Кстати, пока время было, село мне неожиданно встретилось, до наступления темноты ещё часа три, и я вот решил прогуляться по подворьям местных крестьян. Оказалось, они в поле были, пришлось ждать, когда стадо коров пригонят. Ну, и встретив стадо вместе с жителями за тыном, смотрел их всех. Нет, вроде все здоровые, не нашёл я коровьих болячек, что мне были нужны. Ну да ладно. Время ещё было, так что нашёл старичка в селе, тот у церквушки жил, мы сели на завалинку его дома и пообщались. А тот помнил рассказы стариков о нападении татар, это было очень давно, но то, что удалось тогда отбиться, это точно. Правда, обо мне тогдашнем он ничего сказать не мог, старики сказали, что бились всем миром и прогнали супостата, взяв богатые трофеи. Может, это другой случай, произошедший после меня? Поди теперь угадай.
О море от оспы тот не слышал, он вообще не знал, что это за болячка, к моему удивлению. Пришлось изрядно поскрести в затылке, пока я смог выдавить из себя следующий вопрос, слишком он меня ошарашил.
– Был такой князь московский Василий, давно. Его вороги убить пытались, а попали в глаз. Слышал о нём?
– Нет, – разочаровал он меня.
Ну что скажешь, глушь, хотя и на реке стоят. Это в Москву надо ехать, там всё узнавать, архивы читать, если они уже существуют. Должно же что-то быть. Пообщавшись с ним ещё, я узнал, что ордынцы и другие нехристи трижды деревушку дотла палили, и каждый раз выжившие или новые переселенцы её с нуля отстраивали. У-у-у, сказал бы сразу, я с вопросами о прошлых делах и не подходил. Если тут жители несколько раз менялись, то какой в этом смысл? Так что, поблагодарив старика за интересную беседу, тому тоже было любопытно с отроком пообщаться, я отправился обратно на сеновал, там устроился на своём месте, на сеновале под два десятка мужиков ночевали, и спокойно уснул.
Внимательно осмотревшись, я не совсем уверенно пробормотал:
– Может, всё-таки тут?
Вот уже вторую неделю я искал место своего карантинного лагеря, но за сто пятьдесят лет тут всё так изменилось, единственный ориентир – это определённый изгиб оврага, где я поставил палатку. Но ведь дело было зимой, сугробы тогда скрывали все приметы, да ещё столько времени прошло. Таких характерных изгибов у оврага оказалось уже три, это четвёртый, и во всех трёх я получил пшик, ничего не нашёл. Был ещё один ориентир, у палатки моей наверху оврага рос дуб, не скажу, что молодой, но уже такой взрослый. Во втором случае я нашёл наверху яму и решил, что дуб погиб и упал, вывернув землю, а потом его кто-то на дрова пустил. Купленной в селе лопатой на десять сантиметров всю землю вокруг поднял, и ничего. А ведь должны были быть находки, что не сгнило, от наконечников стрел до утвари, она оловянная. Хоть что-то я хотел найти, те же черепки от горшков.
В этот раз вроде и изгиб тот же, и, главное, огромный дуб рос в трёх метрах от обрыва, но его корни уже проглядывали на склоне, большие, узловатые. Я уже ни в чём не был уверен. Один овраг этот искал три дня, дважды пытаясь пройти по тому маршруту, что шёл тогда от деревни. Наконец нашёл овраг, и вот до сих пор в нём рыскаю. По времени и направлению движения вроде он, однако в лесу подобных оврагов хватало, но я почему-то был уверен, что это именно то, что нужно. В прошлый раз тот был метра два глубиной, а тут все три, но это и понятно, весенние весёлые ручейки постепенно размывали его за подобное время, и не факт, что я вообще что-то найду, могло водой всё унести, однако золото и серебро тяжёлые, а я сюда за своей золотой гривной пришёл и серебряными кунами. Раз доказательства ищу, то почему бы не поискать и ценные металлы, что точно в жизни пригодятся. Заодно подтвержу, что и остальные клады могут меня на месте дожидаться. Я вот, до Нижнего добравшись, планирую лодку себе с парусом взять, чтобы дальше сплавляться до Чёрного моря. Хотя, может, в Казани какое-то время поживу, Иван Грозный вроде её ещё не взял. Кстати, а кто сейчас на троне? Как-то этим вопросом я не задавался, интереса не было. Мне одного Василия хватало, чтобы пропало желание вообще иметь дела с этой публикой.
Сложив вещи в сторонке, я сначала осмотрелся. Не везде была листва на дне, большинство смыло потоками, зато встречались наносы песка, значит, почва тут песчаная, что не могло не радовать. Сначала я лагерь разбил, костерок развёл, и пока вода закипала в котелке, хочу травяного чая приготовить, в селе купил запасы, так что я теперь себя чайком балую, ну и, взяв лопату, прикинул, где могла стоять моя палатка, ориентировался по дубу и изгибу, и, воткнув лопату в песок, стал снимать первый слой два на два метра, глубиной сантиметров пятнадцать. Пока ничего. Я успел чай попить, когда, просеивая очередную поднятую землю, наткнулся на сильно повреждённый временем наконечник. Есть! Неужели нашёл?! У меня сразу сердце забилось от волнения, пот выступил, и, заволновавшись, я сел на зад и так немного приходил в себя. А дальше начал снимать следующий слой почвы. Я находил вещи и с трудом узнавал их, настолько они попорчены были, и, примерно определившись, где лежал кошель с деньгами, стал там копать. На месте не нашёл, стал вниз по склону искать, и нашёл одну куну. Да, это точно мой лагерь. На этом я работы на сегодня закончил, нужно помянуть того себя, хлебное вино с травками у меня было, травки сам добавлял, грамм пятьдесят не повредят моему молодому организму, а помянуть надо. А то у меня от Тита, вон, даже косточек не осталось.