— Думаешь, я тебя пущу? Сразу после Майки?
— Пустишь, — уверенно сказал Таран. — Сама же все это придумала!
— Ну хоть резинку надень! — Надька выудила из-под подушки целую обойму.
— Это можно, — согласился Таран, накатил «секретное» изделие № 2 и нежно подмял под себя коварную изменщицу. Ни ревности, ни даже простой брезгливости Юрка почему-то не испытывал. Защищенный инструмент с легким скрипом нырнул в Надькину писюшку и стал подвергать ее суровому наказанию…
— Юрик, ox! Ой, мамочки! — заохала Надька. Из маленькой комнаты выглянула голая Майка и, не привлекая внимания, стала глядеть, как Юрка ерзает на своей благоверной. Впрочем, долгого шоу ей увидеть не удалось. Через пару минут все завершилось. Юрка и сам закончил, и за Полянина работу доделал.
— Ты у меня самый хороший, — сообщила Надька, очень обрадовав Тарана тем, что он «самый» из всех хороших.
Полянин немного понуро вышел из душа, а повеселевшая Надька подцепила под ручку Майку, и они ушлепали в ванную.
Витька и Юрка остались тет-а-тет. Полянин посматривал на приятеля с некоторой робостью, хотя Таран вполне искренне и даже сочувственно улыбался.
— Ты, это… не сердишься? — произнес Витек виновато.
— Сержусь, конечно, — ухмыльнулся Юрка. — Из-за тебя Надюха чуть голодной не осталась. На фига ты с ней частить взялся?! Тем более что она тебе четко сказала: «Не спеши!» Я, конечно, все понимаю: мечтал с седьмого класса — и вот в кои-то веки добрался. Даже ради этого мне свою невесту в аренду сдал.
Но неужели по этому случаю надо траханье в спринтерский забег превращать? Можно подумать, будто ты боялся, что я у тебя ее заберу в последний момент.
— Я не про то… — вздохнул Витек. — Вообще-то, мы, когда все это дело намечали, на тебя не очень рассчитывали. Надька сказала, что ты до пятницы домой не явишься. Короче, вчера у нас было тут кое-что. Втроем. Здорово получилось, таиться не буду. Вот за это и каюсь…
— Понятно, — сказал Таран, — то-то я приметил, что Надька постель не собрала. Не иначе, влом было, тем более что решили сегодня повторить на том же бельишке.
— Понимаешь, Юр, — волнуясь, произнес Полянин, — ты, конечно, можешь подумать, будто я хочу с больной головы на здоровую перевалить, но вот, как на духу, вчера Надюха всю кашу заварила. Она сперва каким-то макаром Майку уговорила. Представляешь, до вчерашнего дня Майка меня только что к фонарному столбу не ревновала. И сама вроде тоже ни о каких вывертах, типа этого, не мечтала.
— А я думал, она у тебя совсем отвязанная, — заметил Таран, Уже начиная о чем-то догадываться.
— Не, она очень даже тихая девочка, — мотнул головой Полянин. — Да и от Надьки я, если честно, не ожидал…
— Зыню знаешь? — поинтересовался Таран.
— Конечно. Он охранником работал у Надьки в палатке. А в том году, летом, наширялся чего-то и в дурку попал, кажется…
— С этим Зыней, между прочим, все очень похоже получилось, — произнес Таран, размышляя попутно, стоит ли посвящать Полянина в эту историю. Но в том, что вчерашнее баловство Полянина с Надькой и Майкой имеет ту же природу, уже не сомневался. Не иначе, Полина привет передает! Как это может быть?! Ведь Птицын убеждал их с Надькой, что Полину доставили в Москву, туда, откуда она в прошлом году удрала, и каким-то образом заблокировали. Может, снова в «холодильник» заперли, а может, еще как-то. Факт тот, что в течение года никаких экстрасенсорных и паранормальных фокусов в семействе Таранов не наблюдалось.
Полянин, очевидно, ожидал продолжения рассказа про Зыню, заодно прикидывая, не грозит ли и ему участь попавшего в дурку охранника. Но тут из ванной с хихиканьем вышли мокренькие подружки, замотанные в одно большое махровое полотенце, и бегом прошлепали мимо мужиков в маленькую комнатку.
— Я тоже пойду окатиться, — объявил Таран и отправился в душ. Пробыл он там недолго, а когда вернулся, то увидел, что Полянин стоит перед закрытой дверью в маленькую комнату и ведет какие-то переговоры с девками, прячущимися за дверью.
— В чем дело? — поинтересовался Юрка.
— Хрен его знает, — пожал плечами Витек, — заперлись и не пускают.
— Лесбосом, что ли, решили заняться? — нарочито громко спросил Таран, отметив про себя, что с удовольствием посмотрел бы на то, как Надька с Майкой этим самым развлекаются.
— Нет, — отозвались из-за двери. — У нас для вас сюрприз. Только обещайте, что будете нас слушаться и не войдете раньше, чем мы разрешим.
— Нет проблем, — ответил Таран. — Выражаясь по-тайваньски, «моя согласный»!
— Я тоже, — присоединился Полянин. Замок щелкнул и открылся, но сразу после этого Майка сказала торопливо:
— Еще нельзя! Чуть-чуть позже!
Терпеливые мужчины, шибко заинтриговавшись приготовленным сюрпризом, еще несколько минут подождали, прислушиваясь к тому, как шушукаются и шебаршатся за дверью партнерши.
Наконец из-за двери пискнули:
— Заходите!
Когда Юрка и Витька открыли дверь и вошли, то прямо на них уставились две примерно одинаковые розовые попы, выставленные из-под одеяла, которым Майка и Надька, улегшись животами поперек постели, укрылись с головами. Коленки обеих располагались на коврике перед кроватью, голени и пятки были прикрыты широким пледом, так что, кроме поп и ляжек, ничего не просматривалось. На попах и ляжках никаких родинок и других опознавательных знаков не имелось, к тому же в полутьме — девки закрыли окно плотной шторой — даже хорошо известные приметы трудно различить. Хихиканье обеих красавиц, с головой спрятавшихся под одеяло, воспринималось одинаково глухо, и разобрать, которая в данный момент ржет, Тарану с Витькой не удавалось.
— Это что за выставка? — сурово спросил Юрка.
— Это поп-шоу, — прогундосили из-под одеяла.
— Точнее, шоу поп, — заметил Полянин.
— Вы там не задохнетесь? — побеспокоился Таран.
— Нет, мы дырочки оставили! — хихикнули в два голоска.
— Это вот эти имеются в виду? — Полянин осторожно прикоснулся к левой попе.
— Ага! — бабы у себя под одеялом дружно покатились от хохота.
— Ну, и что нам со всем этим делать? — задумчиво спросил Таран, ощущая, что на него наползает безумно-веселое бесстыдство, в аккурат такое же, как в прошлом году, когда Полина их с Надькой совращала.
— Если есть, что сунуть — суйте, а если нет, то целуйте! — срифмовали бесстыдницы из-под одеяла.
— А нашлепать нельзя? — поинтересовался Полянин, поглаживая все ту же левую попу.
— Не-ет! — дружно запротестовали пододеяльницы.
— А пощекотать? — спросил Юрка, притронувшись средним пальцем, отогнутым в положение «фак», к промежутку между половинками правой попы.
— Руками не трогать! — дружно прогудели из-под одеяла. — А то отстреливаться начнем!
— Юрик, ты противогаз одел? — спросил Витек.
— Не поможет, — отозвался Таран. — Такие газы коробка не держит — по опыту знаю.
— А вы наденьте те противогазы, что без коробок, — посоветовали из-под одеяла. — Если есть на что одевать, конечно!
— А на что их одевать надо? — невинно спросил Полянин. — Объясните белобилетнику необученному…
— Это уж кто до чего додумается, — хихикнуло одеяло, — кто совсем умный — на голову, а кто попроще — на головку!
Таран в это время сходил за обоймой, оставшейся на диване в большой комнате, выдал один «противогаз» Полянину, а другой себе пристроил. После обмена такими репликами с обитательницами Пододеялья и у него, и у Витька инструменты пришли в готовность.
— Между прочим, — скромно заметили из-под одеяла, — если вы что-нибудь перепутаете, мы возражать не будем…
Это следовало понимать так, что от парней как раз и ждут, чтоб они «перепутали». Причем, как показалось Тарану, речь шла не о том, чтоб партнерш перепутать, а… хм!.. стыковочные узлы, так сказать. Поэтому Юрка из двух возможных целей выбрал ту, которая на данный момент являлась «верхней».
Приставил, нажал, и неожиданно легко, как по маслу, вкатился на полный штык.
Юрка сразу догадался, что девки смазались чем-то, чтоб легче запихнулось.
— У-ух! — сладко передернулось все, что пряталось под одеялом.
По левую руку от Тарана Полянин тоже все понял аналогично:
— А вот и госпожа Попеску…
Витек толкнулся, под одеялом послышался сладкий стон.
— Одеяло уберите! — заорали партнерши.
Полянин и Таран сдернули одеяло с девок, и все стало ясно:
Надька опять досталась Витьку, а Майка — Юрке.
Таран уложил на ладони приятные Майкины сиськи, азартно накачивая сладко охающую блондинку, а глаза при этом скосил налево, посматривая на Надьку, которая точно в такой позиции постанывала под Поляниным. И тоже изредка приоткрывала глазки, чтоб посмотреть на своего законного. А один раз даже подмигнула ему, кажется!
Юрка понял, что, в отличие от первого раза, ей сейчас очень хорошо. И как ни странно, никакой ревности или злобы не испытал. Напротив, ему самому стало намного приятнее. И то самое безумно-веселое бесстыдство буквально с головой затопило его…
Разумеется, ни о прошлом лете, ни о Полине и ее возможностях он совершенно не вспоминал. Исчезли даже те вполне здравые догадки, которые зашевелились у него в мозгу во время беседы с Витьком…
КУДА ЧЕРТ ЗАНЕС?
Лида Еремина очнулась с тяжелой головой и почти полным непониманием того, как она попала туда, где находилась в данный момент. Нет, насчет того, что на микроавтобус с «птичками» было совершено нападение, она помнила. И про то, что ее вроде бы хлороформом усыпили, тоже. Но вот как она очутилась в плохо освещенном глинобитном подвале, на жестком тюфяке и подушке, сделанной из джутового мешка, набитого какой-то сухой травой с непривычным запахом — память ничего подсказать не могла. Куда делась сумочка с тюбиком «Аквафреш» — тоже.
Воздух в подвале был густой, влажный и даже горячий, почти как в бане.
А стены, сложенные из камней и глины — холодные. Влага конденсировалась на них и сбегала на пол. С потолка тоже капало, и цементный пол был весь сырой, будто его из шланга окатили. Выйти из подвала можно было только по каменной лесенке без перил. Там, наверху, располагалась прочная, обитая ржавой жестью дверь.