В общем особо скрываться Гарденеру на территории замка не приходилось, разве что среди слуг не могли не появиться слухи, но сам хозяин Шиповых холмов пресекал их в тот момент, когда те были готовы вылиться за пределы крепости. Да и причин для беспокойства жителей не находилось. Если бы начали пропадать люди, а разговоры бы ходили исключительно о чёрной магии, то тогда действительно следовало бы беспокоиться. Однако, вместо этого начала оживать старая, казалось бы, проклятая часть города, строились новые здания и оживилась торговля, а на том месте, где Эдмунд работал в первую ночь уже успели возвести новую водяную мельницу для текстильных работ. Так что если и ходили какие-то слухи о колдуне, то были они исключительно положительными и за пределы города не выходили, разве что в виде пересуд торговцев, растворяющихся среди обычных сплетен просторской торговой среды.
В конечном итоге весьма впечатленный и довольный лорд Футли согласился выделить со своей стороны несколько бойцов, которые должны были в дальнейшем также, как и семья Флан служить Гарденеру в его деле. Далее он также предоставил Эдмунду несколько грамот, которые предписывали любому вассалу и слуге дома владык Тамблтона оказывать тому всякое содействие и не чинить препятствий на территории его владений. Таким образом Корвин заочно согласился защищать и помогать Гарденеру на своей территории. Большой шаг доверия со стороны осторожного лорда, если так посмотреть, ибо если просторского принца когда-либо поймают слуги Баратеонов или Тиреллов, то это станет весомым доказательством измены самого лорда, хотя тот всё ещё и отказывался прямо поддерживать избранника Семерых в его правах на Дубовый трон.
Как сам в последствии объяснял своё решение лорд Корвин, он был абсолютно уверен, что невозможно поймать человека способного на то, что мог делать Гарденер в данный момент, по крайней мере живым. Эдмунду же пришлось только подтвердить данную точку зрения, не вдаваясь в подробности и нюансы своих возможностей. В конце концов Футли находился под впечатлением от сил просторского принца, которые он и сам периодически наблюдал, выкраивая для этого несколько ночей, что играло планам избранника Семерых только на руку.
Оставшееся время, проведенное в Малых Шипах последний Гарденер потратил на создание нескольких замаскированных убежищ на территории Шиповых холмов, примыкающих к Королевскому лесу, чтобы в случае угрозы преследования и раскрытия затаиться. Раскрывать их местонахождение самому Корвину Гарденер посчитал излишним, на чём лорд Тамблтона особо не настаивал, зная только примерное их местоположение. В общем и целом, все цели, поставленные Эдмундом в этом деле, были достигнуты.
Не устоял избранник Семерых и от соблазна проверить возможности Звёздной чаши, что всё это время находилась рядом с ним. Гарденер не расставался с божественным артефактом с самого момента обретения и не передавал её практически никому кроме самых близких сподвижников в лице Корбрея и Марвина, что знали о способностях чаши лишь в общих чертах и ничего о её самом главном секрете. Для большей безопасности Эдмунд окружил артефакт плотным слоем колючего терновника, прикреплённого с внутренней стороны сумки. Слой был настолько плотным, что разглядеть или хотя бы понять, что было внутри него было практически невозможно, конечно, если не знать, что искать.
Только Эдмунд мог без какого-либо вреда для себя извлечь божественный артефакт из кокона не поранившись, ибо колючие наросты были готовы впитаться в кожу, а далее и в плоть любого, кто не являлся избранником Семерых. Иного способа защитить Звёздную чашу в данный момент Гарденер не мог придумать. Прятать реликвию в каком-то укромном месте просторский принц не хотел, чтобы потом не жалеть, если она когда-либо понадобиться. В какой-то мере такая мания к артефакту роднила его с рыцарем Долины, что также практически не расставался со своим валирийским мечом, однако, в отличие от клинков, чаша существовала в единственном экземпляре.
Так во время объезда окрестных земель для создания убежищ, Гарденер стал останавливаться в небольших поселениях принадлежавшим землям Тамблтона и искать местных жителей, которые были больны. После, под покровом темноты, Эдмунд пробирался к ним в закрытые дома, но не с целью наживы, а с практичной и отчасти благородной целью их исцеления. В данный момент избранник Семерых воспользовался чашей около десяти раз на совершенно разных людях с различными видами заболеваний и ранений.
Неважно кто это были: дети, женщины или старики, реликвия исцеляла тех за считанные минуты, что они обнаруживали уже только под утро. В иной раз он пробовал использовать воду из чаши на одном мужике, что подхватил чахотку, так тот на следующей день, когда Эдмунд с сопровождением собирался покинуть деревню, выбежал с радостным криком из своего дома, показывая всем сельчанам отросшие пальцы, что некогда тот потерял, а Гарденер этого не заметил. Пока дело не приняло дурной оборот, а у товарищей не возникло вопросов, избранник Семерых навсегда покинул данное поселение, ещё раз убедившись в нечеловеческом происхождении реликвии.
Не забыл последний Гарденер и о посредничестве, предложенном лордом Алланом. В ходе переписки, которую Эдмунд вел через лорда Ромашкового поля были заключены предварительные договорённости о встрече с лордом Пиком и Флорентом. С каждым из них наследник Дубового трона планировал встречаться по отдельности и ни один из них не знал о встречи с другим, да и о собственной не имели понятия. Всё, лишь бы не подвергнуть, как самого себя, так и своих союзников опасности, думал Гарденер.
Казалось бы, прошло уже два года с момента появления Эдмунда на злополучном хайгарденском турнире, но именно его появление в ту ночь запустило череду событий, сейчас будоражащих все Семь Королевств, где-то больше, где-то меньше. То, что Гарденера с той поры никто официально не видел ещё не означало, что он оказался резко забыт, а всё внимание было переключено на другие дела, нет, всё как раз таки наоборот. Именно с появлением избранника Семерых стали связывать происходящие в стране изменения, как с церковью, так и с просторскими лордами, что активно зашевелились, плели интриги и заговоры, создавали союзы. Их деятельность говорила сама за себя – уже как раньше, не будет. Времена поменялись столь же стремительно, как и пали Таргариены, голоса сепаратизма были ещё не так слышны, но были. Баратеон и находившийся при нём Джон Аррен были фигурами компромиссными, но надолго ли?
Неудивительно, что, когда обоих не станет, Семь Королевств встряхнёт так, как никогда до этого. Конечно, грандлорды были мало заинтересованы в развале страны имея возможность посадить на Железный трон себя или своих ставленников, чтобы править всем и сразу, но остальные более мелкие лорды слабо понимали почему они должны присягать непонятно кому, так ещё и платить дополнительные налоги Королевской гавани. Север, Железные острова и Дорн и вовсе имели мало желания находится в подобном объединении, имея отличные от остальных более влиятельных на Железный трон регионов традиции и происхождение. Так теперь ко всему этому движению об отделении мог присоединиться Простор – одна из самых богатых его областей, что ставило само существование Семи Королевств под большим вопросом.
Многие лорды и простой люд стали обращаться ко временам и рассказам о том времени, когда каждое королевство имело собственного короля, который заботился в первую очередь о своём королевстве, а не о своём влиянии на Железный трон. Подавляющее большинство этих людей, которые не застали те времена лично, вспоминали исключительно положительные моменты тех лет, забывая о постоянных конфликтах и войнах, что вели меж собой короли на всём этом протяжении. О набегах северян на Речные земли и обратное, о беспорядочном разбое железнорожденных на море и на суше, о вечном противостоянии андальских земель с бесплодными землями ройнаров – всё это было неучтённо или намеренно забыто.
И всё же волна накроет Семь Королевств в любом случае и последний Гарденер постарается оседлать эту волну, не столько ради себя, сколько ради других, чтобы защитить родной Простор от разорения, а земли людей от опустошения. На его взгляд Железный трон показал себя вещью крайне зловредной и непрактичной, мечущийся из стороны в сторону будто ветряной флюгер, что явно не играло на пользу практически никому в Вестеросе. Да и чего отрицать, Эдмунд имел личные мотивы предать наследие и род Таргариенов вечному забвению, как некогда те поступили с Гарденерами, да и не только с ними. Быть может, это желание было не слишком благородным даже в его глазах, но он в конце концов всё ещё оставался человеком, да и как повернётся его дорога на этом пути всё ещё было трудно предсказать.
Отстраняясь от мыслей весьма далёких, стоит кое-что упомянуть о встрече с лордом Пиком, что должна была пройти в его родовом замке с попустительства Олдфлауэрса, который был приглашён владельцем Звёздного пика на разговор под прикрытием поминальной службы одного из близких рыцарей Пиков, с которым лорд Аллан был лично знаком ещё с юных лет. Если бы Тиреллы и хотели к чему-то придраться в данном случае, то явно не могли, т.к. для всех остальных лордов Простора это знакомство было известным. Бывшая семья стюардов крайне подозрительно относилась к Олдфлауэрсам ещё очень давно, всё же те были потенциальными противниками их власти, как, впрочем, и некоторые другие рода, но при этом в отличие от других не обладавшие сильной армией или богатством. Так что последний Гарденер не видели ничего удивительного в том, что нынешние грандлорды Простора устремили своё влияние на Ромашкое поле после его появления в Хайгардене. Так что в родовой замок Олдфлауэрсов путь для него был заказан.
Ещё когда до Эдмунда только начали доходить слухи и письма с новостями о конфликте между церковью и Железным троном, он решил посетить септу Тамблтона, чтобы своими глазами убедиться в этих рассказах. Правда поскольку септа находилась центре города Гарденеру пришлось применить все свои возможности и обаяние, чтобы посетить еженедельную мессу, которую вел городской септон. Отправился он не один, а в компании братьев Флан, т.к. на том настоял Корбрей. Лицо и внешность рыцаря Долины были более заметными и известными в этих местах, так что пришлось идти без него, но под охраной уже успевших себя зарекомендовать рыцарей.