Это Дробышев знал. Максим Ильич слыл большим правдолюбцем. При этом частенько покусывал власть, но так, слегка. Знал меру.
— Брат принес его мне незадолго до смерти. Максим знал, что умирает. А передать архив ему было некому. Да и ни к чему, лишняя информация только вредит. Степа, если со мной что-то случится, я хочу, чтобы ты взял этот ноутбук и выбросил.
— Зачем? — тупо спросил Дробышев и только потом поинтересовался: — Почему с вами должно что-то случиться?
Представлять, как он начнет отнимать ноутбук у законных наследников, ссылаясь на волю старушки, было дико. Ноут был дорогой и не старый.
— Ну мало ли что… — Инна Ильинична постаралась свести все к шутке. — Мы все под богом.
В дверь позвонили. Инна поднялась, пошла открывать. Из прихожей послышался голос соседки Татьяны.
Неожиданно Дробышев обрадовался, услышав этот голос.
Татьяна что-то предлагала Инне, Дробышев не разобрал, что. Инна Ильинична отказывалась, но девушка оказалась настойчивее. Через минуту обе появились в комнате. В руках у Татьяны был какой-то прибор с висевшими при нем проводами.
Татьяна увидела Дробышева и, сразу сказав хозяйке:
— Ничего, Инна Ильинична. Я подожду, — скромненько уселась на диван напротив Дробышева.
Он кивнул молодой соседке, она ему тоже. По-хорошему, надо было подняться, все-таки женщина вошла в помещение, но вставать ему было лень. Обойдется.
Он опять искоса посмотрел на прибор, который она принесла, и неожиданно услышал:
— Кардиограф.
Дробышев не знал, что кто-то сможет угадывать его невысказанные вопросы. Неожиданно и не к месту ему стало весело.
Ну конечно, кардиограф, как он сразу не догадался? Впрочем, ему никогда не снимали кардиограмму, и не узнать прибор он имел полное право.
Инна опять села за стол, посмотрела на Степана и повторила:
— Степа, если со мной что-то произойдет, возьми ноутбук и выброси. Мои племянники еще слишком малы для такой информации. И тебе это ни к чему. Мне просто некого больше попросить.
Татьяна молча смотрела на свои руки, Дробышев перестал ее замечать.
— Егор знал, что в компьютере? — с тоской спросил он.
Ему не хотелось заниматься чужими проблемами, с собственными разобраться бы. Работу скоро сдавать заказчику, а ошибки до сих пор вылезают.
— Да, — кивнула Инна. — Егор переписал содержимое себе месяца два назад.
Татьяна все так же молча сидела на диване. Ну и хорошо, что сидела, это избавило его от вопросов, которые иначе пришлось бы задать Инне Ильиничне. Впрочем, ему и так было ясно, что соседка связывает убийство племянника с содержимым ноутбука брата. Во всяком случае, допускает такую возможность.
А сама не выбрасывает ноутбук, поскольку хочет отыскать убийцу?
Идиотизм.
Могла бы отдать архив полиции, а не морочить голову ни себе, ни Дробышеву.
Наконец, флешка мигнула в последний раз, Дробышев вынул ее из прорези компьютера, надел колпачок.
— Вам точно ничего не нужно? — напоследок еще раз уточнил он.
Инна опять отказалась от помощи и проводила его до двери.
Он едва успел переодеться, как снова позвонила Влада.
— Привет. Я был у Инны, ей ничего не надо, — быстро проговорил Дробышев.
— Сте-оп, — Влада помялась. Ему захотелось швырнуть трубку подальше. — Ты совсем меня не вспоминал?..
— Влада, что тебе нужно? — Он плечом прижал трубку к уху, включил чайник.
— Знаешь, — голос дрогнул, Дробышев поморщился. Только ее рыданий не хватало. — Прошло много лет, а я так и не встретила человека ближе тебя.
— Влада, чего ты хочешь?
— Помоги мне, — на этот раз голос не дрожал, и говорила она быстро. Боялась, что он отключится. — Просто поддержи меня сейчас. Мне правда не на кого больше опереться…
— Влада, я весь день работал и действительно устал. Говори конкретно, чего ты хочешь?
— Ты сильно изменился, — с тоской сказала она.
— Было бы странно, если бы я не изменился.
— Ну извини, — голос опять дрогнул.
— Ничего, — ответил Дробышев и наконец бросил телефон на кухонный стол.
Она приедет немедленно, если он только намекнет, что хочет этого.
А он хочет?
Нет, окончательно решил Дробышев.
И совсем не потому, что когда-то она причинила ему страшную, непереносимую боль. В конце концов, его боль зависела от него, мог бы и не страдать так сильно.
Просто сейчас он видел в ней совершенно чужую, не слишком умную, но очень напористую женщину, которая даже не казалась ему красивой. Вот это было странно, поскольку черты у женщины-Влады были правильные, губы пухлые, волосы падали крупными кудрями, и вся она казалась пришелицей из другого мира, где дамы прекрасны и служат предметом поклонения, как богини.
Дробышев вспомнил, что флешку с содержимым компьютера Максима Ильича машинально сунул в карман, вместо того чтобы отдать ее хозяйке. Достал, покрутил в руках, но идти к соседке поленился, сунул флешку в ящик письменного стола. Взял в руки планшет и с удовольствием улегся на диване.
19 марта, суббота
Все утро Влада обзванивала знакомых, сообщая, что похороны состоятся в понедельник.
Накануне она выяснила, что тело Егора из морга можно забирать, обговорила все с ритуальным агентом, устала ужасно. Агентом оказалась высокая интересная брюнетка, с внешностью которой можно найти работу и получше. Впрочем, зарабатывала девица нехило, и устроиться в агенты было, скорее всего, не просто.
Последнему Влада позвонила Илье Мансурову, тому самому школьному приятелю Егора, у которого муж увел несколько лет назад фирму.
— Ты придешь? — спросила Влада.
— Приду, — сразу сказал он.
— Но… — вырвалось у нее, она не ожидала такого ответа и собралась долго его уговаривать. — Все-таки…
— Все-таки Егор был гадом, — закончил он.
— Илюша! Его уже нет!
— Я помню.
— Послушай, — неожиданно пришло ей в голову. — У тебя менты были?
— Нет. С какой стати?
— Но…
Он шумно выдохнул и медленно сказал:
— Мне незачем было его убивать, если ты на это намекаешь. Я жалею, что он умер. И знаешь, почему? Потому что я собирался его разорить, и мне очень жалко, что он этого не увидит. Ты поинтересуйся, поинтересуйся! У вас за все время ни одной новой разработки нет. И не будет! Потому что Егор в нашем деле был полным кретином. Полез туда, где ничего не смыслит. У меня новая фирма, и мы уже перебили у вас два тендера. Ты не знала?
Влада промолчала. Она действительно этого не знала.
— И ребята, которые хоть чего-то стоят, снова у меня работают. Так что я тебе сочувствую…
— Илюша, — грустно напомнила Влада. — Я у тебя фирму не отбирала. У меня убили мужа, и мне надо его похоронить.
— Извини, — буркнул он. — Мои соболезнования.
Влада положила трубку, потерла виски. Болела голова.
Опять какая-то неприятная мысль, связанная с Мансуровым, мелькнула, и опять Влада не успела ее поймать.
Егор действительно в последнее время ходил злой. И на дачу поехал, чтобы оттянуться и про проблемы забыть. Жаль, что она не интересовалась его проблемами.
А еще больше жаль, что не завела собственную фирму, пока свекор был жив. Или не устроилась куда-нибудь в госкорпорацию. Впрочем, госкорпорация не вариант, там нужно по-любому целый день сидеть, а это Владе не подходит.
Захотелось немедленно позвонить Савельеву, но она не стала. С делами фирмы нужно разбираться конкретно, с бумагами и цифрами.
Она разберется, надо только успокоиться.
Ей действительно нужен надежный человек, разбирающийся в проблеме. Кстати, Степа на эту роль подходит идеально.
Тогда Савельева можно оставить директором, а все технические проблемы передать Степе. Мало что связывает людей крепче совместной работы.
Влада заварила себе чай, села у окна. На улице было противно, весна будто издевалась, после нежданного тепла вновь принявшись засыпать город снегом.
Шел очень сильный снег, когда она впервые села к Егору в машину. Она покупала подарки перед Новым годом, оказалась невдалеке от Степкиного дома и решила к нему зайти. Она стояла у перехода, ожидая, когда зажжется зеленый свет. Рядом остановился черный джип, и кто-то ее окликнул. Егора она узнала не сразу, встречала несколько раз в Степкином подъезде, здоровалась. Степа как-то их познакомил, и она знала, что Егор — племянник соседки.
— Привет! — заулыбался ей Егор, приоткрыв дверь. — Куда направляешься?
— Здассте, — ответила тогда Влада.
— Так куда направляешься?
Странно, но она, еще совсем девочка, ясно поняла, что делает сейчас выбор.
— К Степе, — сказала Влада.
— Садись, — Егор кивнул ей на место рядом с собой.
Она села, пристроила на коленях пластиковую сумку с купленными безделушками.
— В ресторан? — улыбнулся Егор.
— Нет, — отрезала Влада. Она сделала свой выбор, но Егору об этом пока знать не нужно.
— Ну как знаешь. — Он пожал плечами, довез до Степкиного дома, вместе с ней поднялся в лифте.
Ей было грустно в тот вечер. Они со Степкой даже поругались из-за чего-то.
Потом Влада о Егоре почти забыла.
А примерно через месяц случайно услышала, что Степкины родители собираются в гости к соседке. Максим Ильич обещал привести какого-то давнего друга, и по этому поводу намечались посиделки. Егор вполне мог там появиться.
Она шагала по улице не меньше часа, замерзла и уже собиралась бросить трудное занятие, когда черный джип остановился на том же месте, где месяц назад, и Егор точно так же сказал:
— Привет! Куда направляешься?
Она не ответила. Она молча села рядом и спрятала в варежку лицо — на улице было холодно, и замерзла она сильно.
Егор позвонил тетке, соврал, что у него срочные дела, они поехали в ресторан, а потом он на такси отвез ее домой. Ехать к нему Влада отказалась категорически.
Она тогда чувствовала себя умным и смелым охотником, ей было немного страшно и очень весело, и она верила в свою победу. Она не знала, что победа принесет ей постоянный страх и изматывающую неуверенность.