— Я тем более не могу привыкнуть, — разозлилась Влада.
Она давно разлюбила Егора, но фальшивые соболезнования были отвратительны.
Предлагать чай Влада не стала, провела гостью в комнату.
— Я сама хотела тебе звонить, — призналась она, усаживаясь в кресло. — У Егора были дела с каким-то Перфильевым. Ты знаешь, кто это?
— Знаю, — удивленно вытаращила глаза Дана. — Конечно, знаю. Это мой дядя. Муж моей родной тети. А что?
— Я не могу ему дозвониться.
Дана странно посмотрела на Владу, перевела глаза на потолок, потом снова на Владу и вздохнула.
— Он попал в ДТП. Он погиб.
— Что?! — ахнула Влада. — Когда?
— В начале марта. — Дана сделала скорбное лицо.
У Влады перехватило дыхание. Она даже онемела на несколько минут.
Подружка не была титаном ума, но Влада никогда не считала ее слабоумной. Или, как теперь положено говорить, человеком с ограниченными возможностями.
— Послушай, — наконец заговорила Влада. — Ты сидишь в ресторане с двумя мужчинами, и мужчин убивают одного за другим. И ты живешь как ни в чем не бывало? Даночка, ты не боишься?
— Но… Дядя погиб в ДТП. Он не справился с управлением, машина выехала на встречку. Это ужасно, но это же не заказное убийство. Там было полно свидетелей.
— Ты притворяешься, что ли? — удивилась Влада. — Погиб твой дядя, погиб Егор, и это случайные совпадения? Даночка, включи мозги. Кстати, у Егора с Перфильевым были деловые переговоры, а ты что там делала?
— Я их познакомила.
Ясно, хотела получить свой процент от сделки.
— Дядя был другом Берегового. Береговой — это наш мэр, — наконец-то начала волноваться и попыталась рассуждать Дана. — Берегового недавно арестовали.
— Знаю, — перебила Влада. — Про мэра Берегового по всем каналам передавали.
Еще интереснее. Человек мэра, затеявший новый бизнес, погибает, мэра арестовывают. Обычно такое происходит ради очень больших денег, а по-настоящему больших денег у Егора не было. Они были у Перфильева?
Или ДТП все-таки было случайным?
Данин водитель освободился раньше, чем обещал, Влада даже огорчилась. Хорошо бы еще расспросить подружку.
— Не расстраивайся, — прощаясь, успокоила Влада насмерть перепуганную Дану. Ничего, пусть попереживает, ей полезно. — Ты же ни к каким сделкам отношения не имеешь.
Влада заперла за Даной дверь и позвонила Степе.
Голова после второй ночи со снотворным была тяжелой. Таня нехотя поднялась, выпила кофе и стала собираться на работу, боясь, что появится Степан. Видеть его сил не было.
Она и на работу отправилась на час раньше, чтобы с ним не встретиться. Ольги Петровны, конечно, еще не было, а Юра уже пришел. Таня слышала негромкий разговор из-за приоткрытой двери его кабинета.
Наверное, он ее заметил, потому что минут через десять появился в пустой, если не считать Тани, ординаторской.
— Мне плохо без тебя. — Он подошел совсем близко, тронул рукой волосы.
У него жена и дети, он не знает, что такое быть одному. Он не знает, как бывает по-настоящему плохо. Даже не догадывается.
— Юра, не вынуждай меня увольняться, — попросила Таня, мягко от него отодвигаясь.
— Мы с тобой теперь совсем чужие? — Он хотел снова тронуть ей за волосы, но только дернул рукой.
— Нет, — покачала она головой. — Мы никогда уже не будем чужими. Просто… Ты сам все знаешь…
Где-то хлопнула дверь, послышались женские голоса, стихли.
Он никогда не станет для нее чужим, даже через сорок лет. Что-то неясное, легкое все равно будет связывать ее с ним. Но Таня была совсем не уверена, что останется нечужой для Юры. По отделению ходили разные слухи, он работал здесь много лет, и за эти годы она не была у него единственной.
Пропущенный звонок подруги Иры Таня заметила случайно, уже вечером.
— Давай встретимся, — перезвонила ей Таня. — До того тошно, просто сил нет.
— Что-нибудь случилось? — всполошилась Ира.
— Потом!
Пожалуй, кроме мамы и отчима, за Таню искренне переживала только Ира.
Встретиться договорились в кафе. Таня едва успела сунуть телефон назад в сумку, как он зазвонил снова.
— Тань, я вечером заеду к Владе, — сказал Степан. — У нее какие-то новости.
— Конечно, — согласно кивнула Таня, как будто он мог ее видеть.
Она бы сказала ему, что между ними все кончено, но беда была в том, что между ними ничего не начиналось. Он не объяснялся ей в любви и не предлагал руку и сердце. Он ни в чем ее не обманул, ей не на что жаловаться.
А то, что ей показалось, что она с ним не одна, — ее проблемы.
Ира опоздала минут на десять, прибежала сияющая, поцеловала Таню и сразу сообщила:
— Я выхожу замуж.
— Нашла чем удивить, — засмеялась Таня.
С подругой ей всегда становилось легко, у Иры был замечательный характер. Она умела во всем найти светлые стороны и никогда не унывала, у Тани так не получалось.
— На этот раз все серьезно, — утыкаясь в меню, сообщила Ира.
— Само собой, — подтвердила Таня.
Подруга выходила замуж уже трижды и с каждым мужем ухитрялась прожить ровно год. За это время выяснялось, что мужья способны только красиво ухаживать, а от жены требуется быть при них одновременно мамкой и нянькой, чего Ира терпеть не могла. Нянчиться надо с детьми, а не со взрослыми мужиками, утверждала подруга. Таня была с ней согласна и не согласна. Даже самому сильному человеку иногда бывает нужна поддержка, спорила она с подругой. Вот именно что иногда, говорила Ира. Иногда, а не постоянно.
— Он американец, — подруга, наконец, изучила меню, сделала заказ.
— Вот черт, — расстроилась Таня. — Что я буду без тебя делать?..
— Он русский американец.
— Как это?
— Родители уехали, когда он еще маленький был. А сейчас он возглавляет в Москве российское отделение большой фирмы. Он уже пять лет в Москве и уезжать пока не собирается. Так что и я пока никуда не уеду, не переживай.
— Главное, чтобы он год в Москве продержался, — понадеялась Таня. — А потом, как показывает практика, может уезжать. Один.
— Не каркай! — засмеялась Ира. Улыбнулась каким-то своим мыслям и посерьезнела. — Как у тебя с Юрой?
— Никак, — ответила Таня. — Мы теперь друзья и коллеги.
Официант принес закуски, разлил вино, которое заказала Ира. Вино оказалось вкусным, подруга, в отличие от Тани, в винах разбиралась.
— Я не могу быть любовницей, — пожаловалась Таня. — Не могу, и все.
— Ну и правильно, — поддержала Ира, уминая салат.
Таня поковыряла свой салат, отодвинула, допила остатки вина в бокале и рассказала про соседа Степана, про убийство, про бывшую невесту Владу, которая оказалась не бывшей, а действующей любовницей.
— Тань, она могла специально так сказать, — имея в виду намек Влады на то, что связь со Степаном у нее и сейчас более чем дружеская, попыталась успокоить Ира. — Она могла специально соврать, чтобы тебя позлить.
— Она сказала это специально, чтобы меня позлить, — кивнула Таня. — Но это правда.
— Откуда ты знаешь?
— Знаю. А еще я знаю, что она меня ненавидит и хочет Степана заполучить назад. Целиком и полностью.
— За свое счастье надо бороться.
— Не хочу. Это не счастье, если его нужно силой удерживать. Всегда найдется кто-нибудь посильнее и отнимет.
От вина зашумело в голове. Таня повеселела, жизнь перестала казаться безнадежной.
Жила же она без Степана, и дальше проживет.
Выходя из такси, хотела не смотреть на окна соседа, но все-таки посмотрела — Степана дома не было.
Дома она умылась, приняла душ и сразу заснула безо всякого снотворного.
Разрозненные непонятные события начинали складываться в одно целое. Дробышеву это напомнило редеющий туман в лесу, который, отступая, обнажает дорогу. Самым правильным, конечно, было бы сообщить обо всем в полицию, но факты казались слишком зыбкими, надуманными. Проникновения в квартиру, которые то ли были, то ли нет, убийство, дорожная авария. Выстрелы, которые вроде бы и не выстрелы.
Если обо всем этом начнет рассказывать перепуганная женщина, наверное, полицейские внимательно ее выслушают. А ему, здоровому мужику, выступать в такой роли совсем не хотелось. Он не истеричная дамочка с манией преследования.
Когда он звонил Владе в дверь, она в очередной раз разговаривала по телефону с Даной.
— До этой дуры, наконец, дошло, — объяснила Влада, — что вокруг нее происходит что-то ужасное, и ее лично это тоже может коснуться. Она меня замучила. Звонит и звонит. Господи, ну как можно было не задуматься, если из троих, которые сидели за одним столом, двоих уже на свете нет!
Дробышев согласно хмыкнул, вешая куртку на вешалку.
— Ужинать будешь? — спросила Влада. — Я заказала пиццу, уже принесли.
— Давай, — согласился он.
Помимо пиццы Влада поставила на стол массу закусок, заказанных специально для него. Дробышев сегодня крутился с раннего утра, не успел пообедать и на еду накинулся жадно. Влада весело и понимающе улыбалась.
— Позвони Дане, — помешивая чай, решил он. — Попроси, чтобы она свела нас со своей тетей. Или еще с кем-нибудь из родственников. Нужно узнать поподробнее про эту аварию.
Влада кивнула.
Дробышев с удовольствием отпил чай, чай оказался отменный.
— Странно, — покачал он головой. — Допустим, Дана дурочка…
— Она не дурочка, — перебила Влада. — Она очень даже себе на уме.
— Неважно, — продолжал он рассуждать. — Но Журавлев точно не дурачок. Он просто не мог не связать убийство Егора и смерть дяди жены. А вел себя как будто ни о чем таком понятия не имеет.
— Верит в ДТП? — предположила Влада.
— Не смеши, — усмехнулся Дробышев. — У обычного человека возникнут вопросы, а уж у журналиста… Он всячески давал понять Инне, что с Егором его ничто не связывает. Так, шапочное знакомство.
— Они не были закадычными друзьями.
— Но и посторонними не были. Нет, Влада, Журавлев вел себя странно. Звони Дане, — поторопил он.
Влада не успела набрать номер, подруга позвонила сама. Влада показала Дробышеву имя «Дана» на сенсорном экране, усмехнулась. Дробышев тоже.