Сюрпризом стал генерал от авиации. На фоне остальных стариков, граф выглядел просто неприлично молодо. Видимо новый род войск предполагал стремительные карьеры и юных командиров. Я его хорошо знала, да и он не стал представляться. Когда-то этот голубоглазый красавец ухаживал за мной. Невольно вспомнила тот прощальный вечер, когда мы с ним катались на его электрическом мотоцикле по городу. В ходе неловкого прощания Виктор так и не решился меня поцеловать. Мне казалось, что он улетел покорять какой-то полюс, но вот неожиданно обладатель этих пронзительных и немного ехидных голубых глаз сидел напротив и изучал каждый сантиметр моего лица.
Как мы оба изменились! Вместо юной безродной аристократки и смелого авиатора за столом встретились генерал, и его королева. Интересно, на чьей стороне он будет, если речь пойдет о революции? Хотелось бы думать, что на моей. Расстались мы тогда с ним почти друзьями. Он мне даже подарил что-то на память. Что-то, оставшееся забытым в старой квартирке в Тресте.
Военные сидели с явно читаемым выражением на лице: «Дура-баба, что она тут делает и что вообще понимает в наших мужских делах». Мальчики рвались поиграть в войнушку, и я им явно мешала. Хорошо еще, что Том стоял за моим плечом, ведя протокол встречи, а то бы я чувствовала себя совсем ненужной.
Начальник штаба произнес возвышенную и пафосную речь, суть которой можно было ужать в одно предложение: «Империя совершила самоубийство, разрыв в технологиях и вооруженности армии настолько велик, что армия королевства играючи возьмет Тверь еще до Нового года».
Остальные, за исключением авиатора, согласно кивали, тряся сединой и обильно посыпая перхотью золотые погоны.
Еще в первый месяц проживания в столице я наслышалась историй про то, как вся остальная планета этой версии вселенной находится на уровне развития начала девятнадцатого века, в то время как у королевства уже самолеты, танки, пулеметы и нарезные ружья. Не говоря о редких, но все-таки имеющихся у Треста единичных образцах вооружений из более развитых миров. Ныряльщики разве что атомную бомбу добыть не смогли. Как кто-то мог напасть на такую силищу мне самой было непонятно.
– А что это граф у нас все молчит, – прервала я ненужный и глупый пафос министра обороны, повернувшись в сторону молодого авиатора, который все это время только неодобрительно слегка покачивал головой и иногда, во время особенно патриотичных пассажей, тайком закатывал глаза так, чтобы это видела только я.
Министр обиженно засопел, но все-таки повернулся к представителю воздушных сил. Граф нервно сжал губы, задумчиво постучал ручкой по столу, подбирая слова, и, наконец, произнес:
– Как вы думаете, руководство Восточной Империи всего этого не понимало перед тем, как начать войну? Того, что у нас подавляющее преимущество. Тут даже разведка не нужна – достаточно приехать туристом и посмотреть парад у нас в столице. Так почему же они решились напасть?
– Гм… Министр снисходительно посмотрел на неразумного юношу, – Император стар и, говорят, уже слаб умом. Это значит, что страной уже давно правит свита, точнее несколько группировок. Объявление войны является прежде всего интригой внутренней политики. Одна группировка борется за власть с другой.
– И кто из них выиграет, когда мы, как вы утверждаете, возьмем Тверь? Мне не кажется, что империей руководят настолько неразумные люди, что не способны продумать на пару ходов вперед.
– Они воспользовались моментом безвластия, простите меня за дерзость, Ваше Величество, полагая, что разлад в наших рядах будет настолько велик, что мы не сможем дать жесткий и решительный ответ. Однако, мы способны это сделать. Армия сильна как никогда…
– И все-таки, мне кажется, что мы недооцениваем планы соперника. Я хотел бы рассказать одну историю, которую уже докладывал нашей разведке. Однажды, во время сложного полярного перелета в условиях снежной бури мы чуть не столкнулись с чужим аэропланом. Это была удивительная машина. Одноместный маленький аппарат. Настолько маленький, что в нем невозможно было бы разместить двигатель с запасами воды и топлива, однако он летел со скоростью, не уступавшей нашей.
– Одноместный? – удивился министр.
– Да. Именно. Все четверо из моей команды прекрасно видели этот аппарат и его авиатора. Более того, в движение его приводил единственный мотор, расположенный спереди фюзеляжа, размером не превышающий пару ящиков пива. При желании весь этот аэроплан мог бы разместиться на нашем крыле.
– Но у нас нет таких моделей. Это вообще физически невозможно. Двигатель еще ладно, у нас есть компактные разработки, но вода для долива в котел и топливо, как известно, требуют много места. Разместить все в таком объеме? Нонсенс! – удивился генерал механический войск.
– Я, господа, толкую о том же. К сожалению, буря разнесла нас в разные стороны и больше мы не пересекались. Я не успел разглядеть ни опознавательные знаки того аппарата, ни его авиатора. Не могу гарантировать, что аэроплан принадлежал имперским войскам, но и исключать этого нельзя. Но давайте предположим, что мы уже не абсолютные хозяева воздушных пространств.
– А что нам скажет разведка? – министр повернулся к человеку в штатском.
Я малозаметным знаком показала Тому нагнуться.
– Барон де Беф возглавлял тайную канцелярию. Разведка к ней относилась? – спросила я его шепотом на ухо.
– Да, – кивнул он. Виконт Розенберг был одним из его заместителей и возглавил тайную канцелярию совсем недавно.
– Заместитель, значит. Ну что ж.
Кивнула и повернулась обратно к столу. Этот помощник барона мне и до этого не нравился, потому что весь разговор старательно избегал смотреть мне в глаза. С самого начала мне показалось, что это очень скользкий человек. Повертевшись в среде корпоративных подковерных игр, я таких ощущала нутром. У подобных типов слова никогда не совпадают с тем, что они думают на самом деле.
– У нас нет никаких подтверждений тому, что Восточная Империя имеет механистические войска или авиаторов. По крайней мере в количестве достаточном для войны. Какие-то опытные образцы, разрабатываемые в секретных лабораториях, могли остаться без нашего внимания. Однако, наладить их серийное производство в сроки, пока наши войска будут продвигаться к их столице, нереально.
– Вы слышали? – довольно и снисходительно улыбнулся министр.
Дальше он опять что-то говорил, но я не вникала. Подобную картину я видела не далее, как вчера в штаб-квартире Мрака: напыщенные генералы снисходительно размышляли о соперниках.
И вообще…что я здесь делаю?
Я словно муха, попавшая в кисель. Вроде и сладко, да только чем больше трепыхаешься, тем больше вязнешь. Зачем мне это все? Где я и где государственные дела? Как я вообще могу чем-то управлять сложнее кофеварки? Когда вокруг крутился бешенный водоворот приключений – вот тогда я чувствовала себя в своей тарелке. Но здесь, за столом для заседаний…
И вообще я девочка. Одежда, ноготочки, туфельки, красивые поклонники – вот что меня должно беспокоить, а не эти плюгавые старики с паршой на плечах, что обсуждают военные дела и поглядывают на меня как на ряженную куклу.
Зачем я вообще приперлась на этот дурацкий трон? Неужели мне просто вскружил голову титул королевы? Захотелось почувствовать себя властительницей. Для девочки из Сумкино, которая еще год назад ходила хвостиком за боссом, такой взлет напрочь сорвал крышу. Навоображала себе ликующий народ, склоняющихся в почтении придворных, балы и прочие королевские развлечения, а получила… войну, заговоры, дворцовые перевороты и большую политику.
С каждым часом, проведенном в статусе королевы, мне казалось, что я все больше ломаю и порчу, как бегемот в винном отделе супермаркета. С каждым жестом все становилось хуже и хуже. При Казимире королевство работало как единый отлаженный механизм. Да, с кучей недостатков – одна торговля чертовой пылью под его прикрытием чего стоила – но вот я вмешалась, постаралась сделать как лучше, навести порядок, и все равновесие рухнуло. Как будто с ломом залезла и ткнула наугад в кучу шестеренок, что до этого исправно тикали годами, и они крякнули, остановились, сломали зубцы и теперь по очереди лопаются и падают на пол, а я смотрю на это в панике и понимаю, что назад все это никогда в жизни не починю.
Фиговая из меня королева.
Совещание закончилось, я покивала генералам, соглашаясь с их планом действий, в котором ровным счетом ничего не поняла, и даже зачем-то подписала указ о торжественном параде перед отправкой войск на фронт. Меня подкупили тем, что торжества приурочат еще и к празднованию возвращения королевы. Может хоть там толпа восторженно покричит: «Ура Красной Королеве»?
Они ушли, а я осталась сидеть за столом, уронив голову на руки. Господи, что же делать то? На кого опереться?
– Может тебе кофе принести? – спросил за спиной Том. Он так тихо сидел, что я и забыла, что он в комнате. – Кстати, очень мудрое решение, – добавил он неожиданно.
– Ты о чем?
– Сделать вид, что они могут тобой управлять. Генералы в восторге. Ты не перечила и со всем согласилась. Им кажется, что они могут вертеть тобой, как хотят. Этот опьяняющий вкус власти для них лучшая наживка. При Казимире они играли второстепенные роли, а теперь считают, что будут управлять королевством. Война им на руку. Они выходят на первые роли. Это значит, что армия не примкнет к заговорщикам, сколько бы их там ни было. Парад устраивают именно для демонстрации того факта, что войска всецело на твоей стороне. Это если не задушит революцию на корню, то очень сильно осложнит твоим соперникам жизнь.
Надо же. Покивала как глупая кукла, а выяснилось, что приняла важное политическое решение. До чего же я неопытна во всех этих играх! Хорошо, что у меня есть Том.
И тут меня осенило.
Вот на кого я могу рассчитывать. Мои друзья – лучшая опора. Единственно возможная! Пусть они не настолько опытны, но верный и надежный человек гораздо лучше, чем умный профессонал, держащий против тебя нож в рукаве.