– Ого ты перепрыгнула! Сразу через две ступени!
– Да. Официально меня с опергруппой якобы отправляют на фронт, а по факту – в долгий разведывательный рейд по другим мирам в поисках технологий, которые спасут Империю.
– В смысле спасут? Она и так побеждает.
– Вовсе нет. Войну начала партия Императора несмотря на все возражения западников. Время показало, что Алексей был прав. Несмотря на превосходство в технике, Империя оказалась не готова к длительному противостоянию. Танки и прочая техника на новых двигателях выпускаются медленно. Промышленность не налажена. В Металлургии не хватает нужных стандартов. Те же поршни к цилиндрам вручную подгоняются. Одна кустарщина, как говорит Алексей. Ручная сборка двух-трех танков за то время, когда Западное королевство способно клепать свои паро-броневики на конвейере сотнями. Да, сейчас выходит так, что один имперский дизельный танк в бою легко может противостоять нескольким королевским, да только твои вояки готовы бросить против каждого нашего даже не пять и не десять, а сотню. Кроме того, неожиданно выяснилось, что дизель не работает в мороз. Химические заводы так и не успели наладить выпуск зимнего топлива, так что имперская техника не заводится, когда на улице ниже минус семи. Паровой котел же разогреется и закипит при любой температуре. Алексей опять-таки предупреждал об этом в свое время, да только его мало кто слушал, ибо зимы тут как правило были мягкими. А тут, как назло, погодная аномалия.
– Мои генералы об этом молчат…
– Погоди, до них это тоже дойдет. Про проблемы с морозами они знают, и уже используют, но опасаются, что с потеплением Империя бросит в бой резервы и сомнет их, да только тех резервов и в помине нет. В общем, позиции Оболенского сильно укрепились, особенно в войсках. Всей современной техникой армия обязана ему, а точнее его Тени. Это не может не раздражать традиционалистов, поэтому они будут хвататься за любой повод скинуть его, или хотя бы пошатнуть положение. Если удастся доказать, что доверенное лицо графа – шпион королевства, это будет сильный удар.
– Погоди… что значит благодаря Тени. Он что, вообще единственный ныряльщик у графа?
– Да! Представляешь?! Один единственный. До нашего появления Алексей считал, что это уникальное свойство одного человека. От пленного барона он узнал, что это не так и рискнул расклеить по городу плакаты, на которые мы с тобой и клюнули. Теперь понимаешь, как он нас ценит? Не наседает и не требует многого пока только потому, что мы, вроде как, только адаптируемся. Но сейчас ставки резко выросли. Разрушения от бомбардировки в столице обострили все внутренние распри. Тут еще показания де Бефа не к месту. Так что Алексей будет спасать меня и тебя всеми возможными способами, потому что единственный его ныряльщик пропал с началом войны и с тех пор от него ни слуху, ни духу. Теперь вся надежда на нас.
– На тебя.
– На нас. Слушай дальше. Я, как ты заметила, ночую не в казарме. Возвращаюсь только под утро к подъему. Мы встречаемся с Томом…
– А зачем это от меня скрывать?
– А зачем выпячивать? Это моя личная жизнь. Но сейчас не об этом. Том сегодня ночью рассказал, что тебе теперь нельзя появляться в Праге. Генералы собираются арестовать тебя и обвинить в измене и незаконной казни. Они сумели объединиться с теми, кто считал красную королеву самозванкой, так что союзников у тебя в Тресте теперь практически нет. Разве что Мирра, но и она страшно рискует, оставаясь там. Ее не трогают ровно до тех пор, пока тебя официально не свергнут просто потому, что иначе ты можешь заподозрить подготовку к бунту. Она об этом знает. Том тоже больше в Трест не вернется. Его то просто убьют в тихом уголке, так что я ему запретила.
– Правильно, – вздохнула я. – Выходит, что теперь все мои союзники только в Патри. Пока я ценная ныряльщица и приношу пользу Империи, вредя своему королевству.
– Именно. Так что теперь мы на время простимся. Ты всегда можешь нырнуть ко мне, и я буду рада пообщаться, но не наоборот. Мне пока появляться в Твери не стоит, да и переносится прямо к тебе я не умею. Только по якорю к центральной площади.
– Это понятно. Когда ты уезжаешь?
– Сейчас. Я и так рискую, прогуливаясь тут с тобой.
– Тогда не медли. Увидимся завтра вечером, перед отбоем. Я проведаю тебя, если ты не против.
Наста в ответ крепко сжала мне руку, кивнула, достала какой-то медальон на цепочке, растопила в ладони щепотку снега и нырнула в отражение. Я оглянулась: мы шли по небольшому безлюдному переулку и свидетелей исчезновения девушки не было.
Значит в Праге зреет бунт. Меня охватил непонятный злой кураж. Я собиралась вовсю отыграться на этих заговорщиках, только вот как это сделать пока не представляла. Чтобы сдвинуть эту чертову бюрократическую махину нужна точка опоры, а вот ее как раз у меня в Тресте и не было. Том выбыл из игры. Мирра одна ничего сделать тоже не сможет. Марко дистанцировался от политических игр и, может быть, вмешается только если меня на казнь поведут, да и то не факт. Проверять не хотелось. Оставался только Виктор и его патриоты отечества в неизвестном количестве. Почему-то мне казалось, что этого недостаточно и если заставить его выступить, то это будет скорее история про декабристов, которые небольшим числом вышли на площадь и были раздавлены остальной армией.
Нужно ждать удобного момента. В данном случае королеву крайне тяжело свергнуть, пока ее нет. Им нужен был арест самозванки, а не узурпация власти, но я пока этого удовольствия им не предоставлю. У меня еще есть в запасе несколько дней, чтобы понять, что делать. Буду по-прежнему играть роль курсантки.
Я попросила Рыжую показать мне время. Непорядок: у графа мне следовало быть десять минут назад. Не стоило раздражать начальство, от которого настолько зависела моя судьба, так что я быстрым шагом направилась к зданию Патри.
У входа было неожиданно многолюдно, но я как-то не придала этому значения. Прошмыгнула мимо парочки мрачных мужчин у крыльца, взбежала по ступенькам мимо колонн, где непонятно зачем прогуливалось еще трое и вдруг почувствовала укол в шею.
«Опасность» с опозданием заголосила Рыжая и моментально увеличила капли воды в воздухе. Я попыталась сконцентрироваться для нырка, но не успела. Голова закружилась, и я упала на руки подоспевших мужчин.
«В машину ее быстро!» – было последним, что я услышала перед тем, как мир померк.
Очнулась от боли. Дикая острая вспышка боли в ухе: там, где крепилась Рыжая. Я вскрикнула, открыла глаза и завопила от боли: прямо в глаза бил невыносимо яркий свет. Пришлось зажмуриться.
Осознание положения приходило постепенно: дернулась, чтобы пощупать что там с ухом, но поняла, что руки привязаны к столу. Также, как и ноги. И вообще я лежала в одном нижнем белье в прохладном помещении на холодной металлической поверхности.
– Очнулась. Вы слышите меня? Можете говорить? – спросил откуда то строгий мужской голос.
Я не видела причин спешить с ответом. Повернулась, прищурившись приоткрыла один глаз и попыталась увидеть кто там такой любопытный, но тут же зажмурилась из-за невыносимо слепящего света.
Неожиданно руку кольнуло в районе вены. Мне явно ввели какой-то наркотик.
– Вы обвиняетесь в шпионаже в пользу врагов Империи.
– Что за чушь?! – это прозвучало необычно хрипло и я закашлялась.
– На вас показали сразу два источника. Барон де Беф, перебежчик из королевства, которого вы должны хорошо знать, и человек, в точности показаний которого у нас нет оснований сомневаться. Барон заявляет, что вы служите непосредственно в главном управлении разведки королевства – Тресте.
– Тоже мне тайна, идиоты! Я этого никогда и не скрывала. Только не служу, а служила. На меня там завели дело, так что я такой же перебежчик, как и барон, только куда более полезный для Империи. Спросите у графа Оболенского.
Голова начала слегка кружиться, как будто я только что выпила шампанского. Язык начинал молоть чушь раньше, чем я успевала подумать, и максимум, что я могла, так это чуть корректировать то, что болтала.
– Всему свое время. Спросим. По нашим сведениям, вы постоянно носите на себе устройство для аудио и видео фиксации, и регулярно передаете информацию врагам. Сейчас мы при вас это и проверим. Вы смотрите?
– Я не могу! – прорычала я.
– Откройте глаза!
– Не могу! У меня светобоязнь после ожога сетчатки. Вы же видели очки.
– Ну хорошо. Выключите пока лампу.
Даже сквозь веки я увидела, что стало темно, поэтому открыла глаза, но увидела только муть из цветных пятен. Рыжая больше не помогала мне видеть, и я снова стала слепой как крот.
Судя по боли в ухе и по тому, что по шее все еще текло что-то теплое и скапливалось лужицей на столе, мою помощницу выдрали грубо, прямо вместе с интерфейсом в виде пирсинга.
– Хочу, чтобы вы все увидели сами прежде, чем продолжите отнекиваться.
– Я все равно почти ничего не вижу! Прекратите!
Я всерьез испугалась. Что они собираются сделать?
– Человек, который еще ни разу не ошибался, сообщил как уничтожить ваше устройство, которое вы прятали за ухом. Приступайте.
Раздался неприятный хруст, как будто сломалось тонкое стекло.
– Так и есть. Электроника. Технологии еще неизвестные Империи. Мы не раз встречали устройства с похожей начинкой у шпионов королевства. Надеюсь, теперь мы не будем тратить время на отрицание того, что вы работаете на врагов?
– Вы что, сломали ее? Ублюдки! – в бешенстве крикнула я. Так уже свыклась с голосом Рыжей в голове, что остро почувствовала, что только что потеряла дорогого мне человека.
Ужас произошедшего накатывал постепенно. Только в этот момент я поняла как много она для меня значила. Именно Рыжей я была обязана большинством легендарных навыков Красной Королевы. В частности, умению нырять в капли влаги в воздухе, что делало меня практически неуязвимой.
До этого я всегда воспринимала все приключения вокруг своей тушки как некий забавный квест, компьютерную игру, где смерть исключительно виртуальна, и всегда есть сохранения, позволяющие вернуться в безопасное место живой и здоровой. Меня было невозможно посадить в тюрьму, да и вообще как-либо ограничит