Я включила последовательно подачу энергии и разгон. Цилиндр начал вращаться. На панели слева направо поползла цветная шкала от красного значения к желтым. Это было понятно, чуть дальше присутствовала линия, обозначающая до какой степени должен раскрутиться цилиндр, чтобы можно было нажать «START». Вот только какое положение рычага мне нужно? Он из выключенного положения двигался сверху вниз, последовательно проходя положения ZPT, ТАМ, VSU. Логично было бы, если верх соответствует движению вперед, а низ – назад. Среднее положение было не совсем понятно, но меня это сейчас и не заботило.
Шкала скорости цилиндра достигла зеленой области.
Я передвинула рычаг в «TAM», а ниже он не сдвигался. Цилиндр странно взвизгнул и изменил тональность жужжания. Я бессмысленно дергала рычаг переключения вниз, но он отказывался перескакивать в VSU.
«Там есть кнопка. Как на коробке передач автомобиля, чтобы включить заднюю скорость» – подсказала Рыжая.
Я присела и взглянула на рычаг снизу. Действительно, там пряталась небольшая клавиша, на которую у меня до этого просто не попадали пальцы. Я надавила на нее и переключатель тут же легко сдвинулся вниз.
Цилиндр отчаянно завизжал. У меня было ощущение, что он сейчас сломается, так что я срочно ткнула в кнопку «START»
«Стой, шкала!» – успела воскликнуть Рыжая, но было поздно.
Мой мозг взорвался.
Сознание как будто раздробилось на миллионы осколков. Я одновременно лежала на Дворцовой площади и кашляла кровью из-за раны в груди, держала мертвого Марко в руках, смотрела на руины Дворца, который сравняли с землей мои танки, стояла на свежей могиле Насты, наблюдала из-под капюшона как я вместе с Настой и Марко стою на балконе и еще находилась в невозможном количестве мест и положений. Я ощущала, что теряю себя в этом множестве. Меня словно размазало по плоскости времени до пленки толщиной в одну молекулу. Я была везде. Во всех версиях времени. Еще немного и я бы просто разорвалась на кусочки и от меня просто ничего не осталось.
И когда дальше растягиваться не было уже никаких сил, все сдвинулось. Это ощущение было невозможно описать, но до этого момента я была статична, хоть и растянута на миллиарды версий вселенной, а тут все неожиданно пришло в движение, я неслась назад в воспоминаниях. Я видела все версии своих приключений в Тресте. В части из них я выходила сухой из воды, в части гибла, понаделав глупостей. Еще глубже в память… Я учусь нырять в отражения миллионом способов. Гибну в темнице князя, куда однажды попала по глупости, умираю от передоза во время пыток бандитов, стремящихся выведать мой секрет, сходу оказываюсь в банковском хранилище и становлюсь настолько сказочно богатой, что решаю отказаться от экспериментов с отражениями. Куча ответвлений моей судьбы – тупиковых и не очень. Еще глубже. Школьная жизнь во множестве вариантов. И, наконец, финальная точка, где с моим зрением творится что-то не то: взгляд с трудом фокусируется, а глаза, похоже, вообще живут своей жизнью и картинка чаще всего мутная и раздваивается, но я смутно ощущаю, как мужчина забирает меня из теплой уютной колыбели, где рядом ощущается родной запах мамы. Он приносит меня сначала в темную пещеру и кладет в холодную жидкость, а затем мы с ним оказываемся в совсем уж жутком холоде. Меня грубо бросают в сугроб, и мужчина исчезает. Дальше в куче версий вселенной я насмерть замерзала, постепенно погружаясь в вечный сон, но в какой-то части из подъезда выходил мой папа, точнее тот, кого я привыкла так называть, слышал мой плач и брал на руки.
Все. Я растянута, разорвана на бесконечное количество фрагментов. Потерялась во множестве себя. Дошла до точки своего появления на свет, где все ветки судьбы сводятся воедино. Источник. Родник, с которого началась река моей жизни. И тут меня выдергивает вперед со скоростью света. Меня стремительно несет через мерцающий тоннель, а все версии моей личности с грохотом схлопываются в голове воедино. Мозг просто не в силах переварить все это и через мгновение отключается.
Меня выбрасывает через тоннель в светящуюся ослепительную пустоту, и я теряю сознание.
Эпилог
Какой-то скрип и щелчки. Пока вся моя вселенная состоит только из них.
С трудом разлепляю глаза и пока не понимаю: что за странный хаотический коричневый узор занимает все поле зрение. Спустя некоторое время приходит осознание, что я лежу лицом вниз на паркете. Все болит. Нет, не тело. С ним как раз все в порядке. Болит… душа. Не знаю, как сказать точнее. Словно я девяностолетний старик, которому трудно не столько сделать какое-то движение, а тяжело даже подумать о нем.
С трудом поворачиваю голову. Я лежу на полу возле дымящейся установки. Скрип и щелчки искр от периодических замыканий – это от нее. Судя по внешнему виду, этой штукой теперь больше никто воспользоваться уже не сможет. Цилиндр сорвался с креплений и лежит теперь, опираясь на смятое ограждение. Того и гляди упадет и меня придавит. В голове полная каша и настоящий мысленный вакуум, как будто шампанское в голову ударило. Думать настолько тяжело, что у меня не получается сконцентрироваться ни на одной идее.
– Рыжая! – из моего рта вырывается какой-то нечленораздельны хрип, но она меня понимает и так. – Что ты там кричала?
«Шкала обнулилась, когда ты переключила рычаг. Мне кажется, что в разных положениях переключателя цилиндр должен был вращаться в разные стороны».
– Черт! Это поэтому все сломалось? Я типа ткнула заднюю передачу на полной скорости?
«Хорошая аналогия. Да».
– И что случилось в итоге? Мне кажется, мою голову сейчас разорвет от объема воспоминаний. Я помню все… все вероятности одновременно.
«Ты задала один режим, а цилиндр вращался в противоположную сторону. Я и так-то не понимаю, что делала эта установка, а ты ее вывела в незадокументированный режим работы. Возможно даже ее создатель не смог бы предсказать что случится».
– А что чувствовала ты?
«Ничего. Ты отключилась, я потеряла связь. Ощущения были похожи на длительный нырок и не более того».
– Ясно. Нужно выбираться отсюда. Тут я больше ничего не пойму. Где теперь я? Когда я?
Я мысленно ищу нить перехода в замок от Дворцовой площади, но ее нет. Вообще. Словно я и не переносилась сюда.
И вот тут я растерялась. Как я вернусь, если не могу нырять? Я что, провалилась в красный замок полностью, не оставив связи с реальностью?
Я мчусь в спальню, к бассейну, наклоняюсь над водой и представляю лицо Марко.
Ничего. Не возникало даже ничего похожего на ощущение нырка. Видимо я теперь надолго, если не навсегда, стала узницей замка. Могла ли меня спасти какая-нибудь версия из будущего, или в замке может одновременно существовать только одна королева?
«Попробуй нырнуть не к человеку, а в знакомое место», – подсказала Рыжая.
Я снова без всякой надежды наклонилась над водой и вызвала уже набивший оскомину образ здания Треста.
Переход случился мгновенно. Так как я лежала на краю бассейна, то и после нырка оказалась в том же положении – плюхнулась животом в смесь мокрой грязи и подтаявшего снега. Благодаря доспехам, конечно, не промокла, но видок у меня теперь был еще тот.
Я вернула себе способность нырять!
Почему же тогда не вышло с Марко? Где он сейчас? Я склоняюсь над лужей, представляю в деталях Дворцовую площадь Твери и… опять ничего. Объяснить логикой что происходит я не могу. Нужен чей-то совет… ориентир. Что случилось с миром, где я оказалась, что изменилось после воздействия установки в замке?
Я поднимаюсь по парадной лестнице и подхожу к дверям Треста, но рослые охранники неожиданно останавливают меня на входе.
– Вам куда, барышня? Приемный день только послезавтра.
– Вы что, не узнаете свою королеву? – я стараюсь произнести это достаточно высокомерно и для убедительности даже приподнимаю одну бровь.
– Кого? – хмурится один из них – тот, что постарше. А молодой ухмыляется и делает знак коллеге, стуча указательным пальцем по виску.
– Я – Красная Королева!
По выражению их лиц, я понимаю, что это словосочетание для них не значит ничего. С таким же успехом я могла сказать, что я квантовый инспектор.
– А кто тогда правит? Чей это дворец? – растерявшись, спрашиваю я.
– Императрица, боже храни ее здоровье.
Я теряю дар речи и растерянно оборачиваюсь. Прага однозначно изменилась. Над крышами вдали кое где сверкают кресты церквей, которых в моем городе отродясь не было, а на площади опять стоит памятник женщине на коне, только это уже не анимешная пародия на меня. Судя по изумительному портретному сходству, скульптор явно лепил с натуры. Всадница теперь намного полнее и старше. На площадь с высоты сурово взирает Анастасия в возрасте как минимум лет сорока.
Я медленно спускаюсь по ступеням на площадь, сажусь на брусчатку и обхватываю ладонями голову:
– Боже… что же я наделала?