Над нею не властны ни зло, ни года
Каждый проверить смог.
Она в моем сердце осталась все той
Девчонкой из клипа «Игрушка». Одной
И единственной, яркой звездой,
Каких присылает Бог!
Успех несомненный! Талант воспарил!
Но в группе никто это не говорит.
Здесь все наблюдают и делают вид,
Что все это, в общем, неважно…
Не зависть, не ревность, что было б ясней,
А чуждость, ненужность в том виделась ей.
И это она ощущала сильней,
Борясь каждый день отважно.
Многие критики после писали:
«Миры параллельные вместе едва ли
Смогли бы ужиться. Как существовали
Аллегрова – «Электроклуб».
Кризис настолько был очевиден,
Что только одно каждый чувствовал, видел…»
Никто никого, уходя, не обидел,
Не стенал, не заламывал рук.
Три года работы – и вот он, финал!
Уход – катастрофа?! Карьеры провал?!
Нет! Кажется, просто любой понимал,
Что это судьбы поворот.
Она слишком штучный для всех экземпляр,
Чтоб быть в общей куче. Вписать в формуляр
Ее невозможно! И кто потерял,
Кто выиграл, все наоборот.
На грани свободы от групп навсегда
Она записала два новых хита,
С которых, признал Николаев тогда,
Он стал для нее сочинять.
«Глупый мальчишка» и «Странник». Казалось,
На нашей эстраде что-то взорвалось.
Все разлетелось! И только осталась
Аллегрова всюду звучать.
Ее хрипловатое меццо-сопрано
Вливалось в сознанье сквозь сон, утром рано.
«Маяк» по заявкам людей постоянно
Давал ее песни в эфир.
Затем пошли фото и интервью,
Статьи для журналов, что распродают
В киосках любых. Так известность свою
Она отпустила в мир.
И кто до сих пор о певице не знал,
Теперь ее слушал и напевал.
И только ленивый фанат не писал
Признания в ее подъезде.
С парадных дверей до ее этажа
В красках, помадах и карандашах
Любовь изливала народа душа
Поодиночке и вместе.
Соседи, такой недовольные славой,
Оплатой ремонта грозили неслабой.
Об этом узнали поклонники. Здравый
Смысл быстро сумел победить.
Порядок они в одну ночь навели
Помыли, покрасили и подмели.
Не отступили и не подвели,
Так сильно успев полюбить.
С тех пор они ездят за ней по пятам
По странам по разным и городам,
«Зайцами» прячась по поездам,
Боясь на концерт опоздать.
Юные – взрослыми стали совсем.
Но, забывая о куче проблем,
С детьми и супругами мчатся затем,
Чтоб видеть ее опять.
Я знаю многих и вправе сказать,
Что это романтики с искрой в глазах,
Таланты, имеющие азарт
И верящие в любовь.
Все то, чему учит она в своих песнях,
Что объединило и держит всех вместе,
Что проросло зерном верности, чести,
Что тянет к ней вновь и вновь.
Напомню, событий случившихся нить
Заставила верно Ирину решить.
Судьба научила ее уходить
Всегда с легким сердцем в груди.
И, если держала обиду – недолго.
А «Электроклуб» стал счастливым осколком
Кривых тех зеркал, что маячили только,
Преградою встав на пути.
Но никогда она не отзывалась
Плохо о времени этом. Осталась
И благодарность ребятам, и жалость,
И светлая, добрая грусть.
– «Они научили и дали мне много, —
Сказала Ирина. – И эту дорогу
Я б снова прошла. Слава Господу Богу,
Что дал мне пройти этот путь!»
Вот эта пропаханная колея
Такая долгоизвилистая —
Борьбою за собственное «я»
Была изнурительной, в прошлом.
Борьба, затянувшаяся местами,
Но все же успеха достигшая. Стала
Она с этих пор королевою бала.
Сама по себе, «как кошка».
Часто бывает, что, вспыхнув, как спички,
Мы рвем отношения, меняем привычки.
И после о чем-то жалеем обычно —
Эмоций таков закон.
Она никогда ни о чем не жалеет.
Быть может, лукавит? Но ведь королеве
Позволено все. Ход направо, налево
По правилам разрешен.
Разрыв с группой выше уже объяснен.
Развод – был событиям всем в унисон.
А может, и наоборот, но о том
Знает она одна.
Кто-то подумает: «Женщин-актрис
Одаривать нужно. Их каждый каприз
Уметь выполнять, если просят – на бис:
Такая любви цена».
Но, как показало нам мудрое время,
Не так, не всегда, не то, не со всеми.
Порою флакончик духов будет в теме
Таких, например, как «Магрис».
И, если с любовью – запомнит надолго,
Быть может, на целую жизнь и не только.
Значения не имеет, кто это:
Швея или фея кулис.
Она доставала сама те духи,
Как, впрочем, и все остальное. Других
Ей было всегда утруждать не с руки.
Не гордость – скорее привычка.
Имея такой независимый нрав,
Свободной во всех отношениях став,
В тупик не один приводила состав
Уверенных денди столичных.
Искала любовь? Или проще все было?
Быть может, давно кого-то любила?
И что-то ему, не смогла, не простила,
Но так и не хлопнув дверью.
Недаром тянуть с ответом не стала,
Когда на вопрос мой (в эфире) сказала,
Прищурив глаза, кивая устало,
Аж дважды: «Конечно, верю!».
А был тот вопрос легче первого снега,
Трудней всех секунд бесконечного века:
– Вы верите, что одного человека
Можно любить всю жизнь?
Другого ответа никто и не ждал.
Но дым сигареты уже не скрывал
Родного лица побледневший овал.
Смешной-грустный клоун, улыбнись!
Я не творю себе кумира,
Прекрасно зная: грех, не смей!
Но что же делать, если лира
Поет и плачет лишь о НЕЙ.
Глава третья
Шла охота за синей птицей,
А о белой никто не знал.
Но она стала Императрицей
И с тех пор сама правит бал.
Это сладкое чувство – свобода,
Что с рождения и до ухода
Так упорно к себе манит…
Первый шаг наш и первое слово,
Первый стих, первый вальс, первый город,
Первый смех, что в ушах звенит…
Тратя жизнь на крылья и небо,
Понимаешь потом, что не был
Ни свободен, ни счастлив пока…
Проходя в сотый раз по кругу,
Не крыло, а родную руку
Не сжимала твоя рука.
Никто и не думал, что вместе с Ириной
Группу покинут необратимо
Анастасиади и Дроник[5]. Активы
От «Деда» ушли колобком.
А «Электроклуб» 90-го, летом,
Уже без ушедших отпел все куплеты,
Тихо распался и канул в Лету,
Уплыв далеко-далеко.
Вот, наконец, она стала свободной,
Чтоб жить и работать, как сердцу угодно.
Не выбирая, что модно – не модно,
Лишь искренность в каждой песне.
И если уж к слову… Заглянем вперед.
Она до сих пор так живет и поет.
И зритель ей верит, и любит, и ждет,
Смеется, и плачет вместе.
Все вроде бы просто, но хрупкие плечи
Груз дел бесконечных мог покалечить.
Их поделили, и ей стало легче
Встречать штормовую волну.
А дело все в том, что с ней были друзья.
Ее коллектив как большая семья.
Где все на доверии и без вранья,
Удачи и промахи – поровну.
В то время продюсерскими делами
Сама занималась. Потом поняла и
Взяла себе в помощь директорами
Сандлера и Байтазиева[6].
Так символично с хита «Странник мой»
Отправились странствовать, сон и покой
Забыв навсегда. Сумасшедший такой
В судьбе поворот. Поразительно!
Здесь греческий эпос пролился вином
О смелом «Арго», за волшебным руном
Уплывшим отважно, не зная о том,
Что встретится на пути.
Вот только в истории наших лет
Ясона, как вы понимаете, нет.
Но это не значит, что славных побед
Уже никому не найти.
Она повела свой корабль не хуже.
В моря шоу-бизнеса, не по лужам.
С медузами, гидрами, зноем, стужей —