Таня хмыкнула: в мистику она не верила.
– Вчера тоже в кустах кто-то был, а вы не пустили меня проверить. И два человека умерли.
– Я уверена, их смерть никак с нами не связана! – испуганно выпалила девочка.
– Ладно, давай походим по скверу, – предложил Маго.
Абрек то успокаивался, то снова взвизгивал. В какой-то момент Тане в самом деле показалось, что кусты шевельнулись. Она не хотела показывать, что испугалась, но все же вздрогнула, и Маго моментально рванул туда. Лазил минут пять, из-за маленького роста его было совершенно не видно, только ветки шевелились. Таня, замерев от тревоги, наблюдала, Абрек тихонько поскуливал и совсем не геройски тянул поводок в противоположном направлении. Потом мальчик вдруг вынырнул у самого ограждения газона. Тане показалось, что в руках он держит потерянную кем-то детскую шубу. Маго подошел и с озадаченным видом разложил на дорожке свой трофей. Это был кусок старой и пропыленной черной овчины.
Глава 25В огненной ловушке
Злата поверить не могла, что жизнь ее в который раз совершила неожиданный поворот и сегодня утром она наконец снова идет в школу. Форма для гимназии еще не была готова, и она надела вещи, которые купила ей Элла. Зато рюкзак был полностью укомплектован книгами и тетрадками. Теперь перед ней постоянно лежал какой-нибудь учебник, даже во время еды.
– Не спится? – спросила ее за завтраком Элла. – До выхода еще целый час.
– Не могу спать, – пожала плечами Злата. – Сны какие-то… странные. Лучше позанимаюсь, я ужасно отстала.
– Ничего, с таким учителем, как Платон, живо догонишь, – улыбнулась ей Котенок. – Теперь хорошо все будет.
– Ага. – Злата вдруг застыла с мечтательным видом и с бутербродом в зубах. – Когда будет готова форма, схожу в наш поселок, повидаю маму. Пусть она знает, что у меня все отлично.
– Кстати, когда встретишь в гимназии мою копию, не пугайся.
– А, Инну Леонидовну? Я ее уже мельком видела, когда была у директора. Вы правда очень похожи! Но у вас взгляд другой. Такой… более спокойный и добрый.
– Да ладно, – рассмеялась Элла, махнув рукой.
– Вы же знаете, я не могу солгать!
– Знаю. Но даже не уверена, завидовать тебе или сочувствовать, – почему-то помрачнела Котенок. – Ладно, я убегаю, а за тобой скоро зайдет Эд. Он проводит тебя в школу и что-то там еще обсудит с директором.
Она выжидающе глянула на Злату – не станет ли та капризничать и возражать, как водится у подростков. Но девочка за свою жизнь так устала от одиночества, что и не подумала спорить. Энергично кивнула:
– Ага, подожду. Без проблем.
Таня проснулась в превосходном настроении: сегодня в гимназию придет Злата, и на каждой перемене они станут собираться уже впятером. Прежде она и мечтать не могла, что станет частью такой замечательной компании. Но стоило поторопиться, чтобы успеть поддержать старшую подругу в такой важный день.
Умытая и уже в форме, она вышла на кухню. На столе ждал завтрак – мама, перекопав интернет, досконально выяснила, сколько калорий должен получать с утра подросток тринадцати лет, и взяла дочкину программу похудения под свой строгий контроль. Сама Таня считала, что могла бы обходиться и половиной этой нормы.
Брат снова остался дома, возможно, его опять вызвали в полицию. Таня огорчилась: что-то непонятное творилось в последнее время с Володей. Он сделался задумчивым и молчаливым, то бродил где-то, то просиживал вечерами в своей комнате. Родители тоже беспокоились, девочка перехватывала время от времени их тревожные взгляды.
– Привет, Еж! – Она хотела сказать это весело, как раньше, но голос прозвучал почему-то жалобно и вопросительно.
Володя, не поднимая головы от ноутбука, помахал ей рукой, потом спросил:
– А что так рано?
– Да так, – пожала плечами Таня. – Сегодня в гимназии движуха, день самоуправления, поэтому собираемся сперва в актовом зале. Каждый класс должен делегировать в другие классы в качестве учителей кого-то из своих. А педагоги сядут за парты и будут наблюдателями. А еще сегодня у нас начинает учиться Злата – помнишь, она приходила к нам? Хочу ее встретить до уроков.
Брат помолчал, потом откашлялся, словно у него заложило горло.
– Так вы продолжаете с ней общаться? – спросил он.
– А почему нет?
Таня уже вовсю уплетала завтрак, не забыв мысленно провести посередине тарелки демаркационную линию. Если, съев половину, почувствует себя сытой, подсунет тарелку брату. Абрек, конечно, тоже был тут как тут, развалился на полу, не сводя с хозяйки обожающего взгляда. Впрочем, это не мешало ему провожать молящими глазами каждый кусок, который она подносила ко рту.
– Ну она старше тебя, может, нашла себе другую компанию… Во всяком случае, к нам больше не приходит.
– Компания у нас одна, и она просто замечательная! – Таня даже зажмурилась от счастья, произнеся эти слова. – Есть и младше меня, Маго, к примеру. А к нам Злата не приходит, потому что она несколько лет училась урывками и сильно отстала. Теперь догоняет, а мы все ей помогаем.
– Понял, – кивнул брат. – Слушай, хочешь по старой памяти провожу тебя до гимназии?
– Это зачем?
– Ну игра, всеобщее оживление, толкучки ты у нас не любишь, – начал перечислять брат, но почему-то беспокойно заерзал на табуретке. – И этот красавчик синеглазый, как я понял, не сдает пока своих позиций.
Таня посидела, подумала и вдруг ахнула:
– Вовка!
– Ну?
– Да ты же влюбился в Злату! Ну признайся! Я же права?
– Да ладно! – Брат хлопнул себя ладонями по коленям. – Ты прямо видишь меня насквозь! Мне же самому открываешь мои тайные помыслы.
– А ты не прикалывайся, – слегка обиделась девочка. – Это дело серьезное. А Златка ужасно красивая, я тебя совершенно понимаю и полностью поддерживаю, если что.
Брат попробовал расхохотаться, но у него не слишком получилось. Потом как-то сник и сказал:
– Ты, смотрю, уже все решила. Получается, правильно меня чуть не привлекли за интерес к малолеткам. Правда, досрочно, словно предвидели.
– А ты не сравнивай. Злате почти шестнадцать, и у нее была сложная жизнь. Ты ей очень подходишь.
В последние слова девочка вложила особый смысл, вспомнив об особенности Златы, из-за которой девушка снова и снова оказывалась на улице и вынуждена была скитаться. Своего брата Таня считала самым честным человеком на Земле. Именно такой достоин быть рядом со Златой, не сейчас, так через пару лет.
Таня посмотрела на брата, который ухитрился полностью спрятать лицо за монитором ноутбука, для чего ему пришлось сложиться пополам.
– Знаешь, а в самом деле, проводи меня сегодня до гимназии, – сказала она.
– Отменяется, – буркнул Володя.
– Ну Ежичек! Я вспомнила, мне сегодня книги в библиотеку сдавать, рюкзак просто неподъемный. Или тебе в полицию нужно?
– Не нужно, – после паузы уже спокойнее произнес молодой человек. – Я полностью амнистирован. Просто повезло: попал на начальника, который выслушал и сказал что-то вроде: «За своего пса я бы тоже любого в бараний рог свернул». И все, закрыл дело.
– Здорово! – восхитилась Таня. – Так проводишь?
– Ладно, – после паузы проворчал брат. – Только, если услышу от тебя еще домыслы и предположения, держись, сестра!
– И что ты мне сделаешь? – захихикала она.
– Ну, к примеру, перестану за тобой доедать.
Таня как раз в этот момент подталкивала к нему через стол тарелку.
– Вот Абрек обрадуется! Ну ладно, ладно, я все поняла! – вскидывая руки, зачастила она под пристальным и немного тревожным взглядом брата. – Никаких домыслов. А сейчас иди одеваться, опаздываем!
До начала уроков еще оставалось достаточно времени, но часть учителей пришли в этот день пораньше по просьбе директора Гайдая, чтобы подготовить огромный актовый зал к общему сбору: настроить микрофон, повесить плакаты с фотографиями дней самоуправления прошлых лет, подготовить конверты для голосования. Сейчас все уже было сделано, и большинство взрослых отправились в школьный буфет или в комнату отдыха выпить кофе и настроиться на работу. В актовом зале остались двое. Темноволосая учительница, стоя на сцене у длинного, покрытого зеленой скатертью стола, проверяла карточки. Мужчина с узким лицом и раздавленным носом в этот раз сумел подобраться к ней незамеченным. Выскочил как черт из табакерки из-за занавеса и сжал ее запястье. Девушка резко встряхнула рукой и отступила как можно дальше, рискуя свалиться в зал.
– Ты в курсе, что сегодня мой последний день в гимназии? – спросила она. – Мне ищут замену, и я не советую тебе начинать общение с моей сменщицей с подобных фокусов. Или со сменщиком.
Мужчина криво ухмыльнулся, поправил прическу и навалился ладонями на стол, натужно скрипнувший под его тяжестью.
– Уверена, что последний? Моим мнением, между прочим, тоже интересовались. Я ответил, что не вижу причин, по которым тебе надо уходить именно сейчас, в такой важный момент. И я уж не стал делиться своими соображениями насчет кое-кого, бегущего с корабля.
Девушка с вызовом рассмеялась ему в лицо:
– Боюсь, мои доводы все же были убедительней. Я доложила, что Платон Воронцов вполне способен узнать меня, возможно, уже узнал. Последние несколько уроков он глаз с меня не сводит.
– Влюбился пацан! – заржал мужчина. – Ты же у нас краля. Кра-алечка.
– Нет. Он растерян и в недоумении. Как думаешь, что произойдет, если он словно бы случайно в общей давке коснется меня? Или попросит нашу новую ученицу поймать мой взгляд?
– Это была твоя ошибка! – побагровел мужчина. – От начала и до конца.
– Моя, да. Вот я и пытаюсь ее исправить.
– Может, ты не в курсе, но те, на кого мы работаем, неохотно прощают ошибки.
Девушка горько усмехнулась:
– Поверь, мне ли этого не знать.
Редкий вскочил ни свет ни заря. Уже и позавтракать успел, и полностью подготовиться к выходу, и даже заново переодеться, когда утро, поначалу ясное, вдруг начало набухать тучами и по карнизу забили первые капли. Эдик досадливо поморщился: сегодняшний день и без дождя приятным и легким не назовешь. Он должен был проводить на занятия Злату, проследить, чтобы все прошло без эксцессов, обсудить кое-какие нюансы с директором. Потом Эдик собирался забежать на работу, чтобы снова уйти через пару часов на похороны Глеба. Тело долго не отдавали, все доискивались причины смерти. Однако по всему выходило, что Глеб умер, потому что умер.