Остров пришлось все по тому же тоннелю покинуть.
– Что это было? – спросила Шеметова, когда они вернулись в знакомые места.
– Заячий остров, вроде написано, – прозвенел голосок Данки.
– Никогда б не подумала, – пробурчала Ольга. Зайцев, похоже, на этом острове не было со времен Петра.
Наконец, включив навигатор, по адресу сразу нашли требуемую улицу и дом. Это оказалась огромная автобаза, забитая грузовиками, рефрижераторами и цистернами. А вовсе еще не порт.
Водители большегрузов (узнаваемый, характерно одетый и ведущий себя народ) бегали туда-сюда со множеством документов.
Наталья пошла на разведку: бессмысленно было будить Ефима Аркадьевича, он все равно не годился для мелких бытовых операций.
В итоге выяснилось, что поскольку микроавтобус – не грузовик, им на базу не надо. А надо сразу в Морской порт, но не тот, пассажирский, который на Васильевском острове. А в грузовой. Адрес нужного порта у них есть, просто записан ниже того, куда они сейчас приехали.
В этом месте проснулся профессор. Он вспомнил, что забыл оформить грин-карту – полис обязательного страхования, необходимый для въезда машины в Европу.
– О господи, – вздохнула Наталья. Больше ничего не сказала. Это было лишь малой частью ее ежедневного подвига.
Снова помчались в город, теперь уже в приличном цейтноте.
Только в четвертой страховой конторе нашли тех, кто выписывает требуемое. И уже с грин-картой рванули в порт.
Все. Приехали.
Охранник подтвердил, что именно туда, куда надо. Дотошно осмотрел автобус, в том числе зеркальцем его днище. Удовлетворенно качнув головой, начал сверять паспорта присутствующих со своим списком.
– Не сходится, – наконец сказал он, протягивая листок Наталье.
Та внимательно изучила текст.
Действительно, в номере, забитом в разрешительном списке, две цифры не совпадали с «живым» паспортом профессора. Видать, так он внимательно надиктовал по телефону менеджеру турфирмы. Ефим Аркадьевич, не желая видеть Натальин взгляд, выбрал единственно правильный выход: закрыл глаза и вновь мгновенно заснул. Для этого профессору даже не пришлось притворяться.
Наталья, вздохнув, пошла с паспортами, охранником и списком разбираться к начальнику караула.
Разобрались.
Потом долго ехали по территории. Грузовой порт – это целый город, с железнодорожными составами, огромными, похожими на металлических пеликанов кранами и бесчисленными складами.
Ах да. Главное забыли.
Еще проехали мимо нескольких бассейнов – кусков, отвоеванных у моря и огороженных с трех сторон бетонными стенками. С моря сюда заходили суда, а вдоль них, по бетонным стенам, подъезжали вагоны, куда клювы кранов перетаскивали содержимое гигантских судовых трюмов.
Пройдя пограничников и таможню, добрались до собственно парома. Огромный теплоходище стоял к ним… скажем так, не лицом. Корма, влекомая мощными устройствами, откинулась назад, на причальную стенку, образовав въездную аппарель. Таких вообще-то на судне было две, можно заезжать на два этажа сразу. Однако сейчас использовалась одна – время не поджимало.
Повинуясь указаниям моряка, руководившего погрузкой, Наталья въехала в железное чрево парома. Встала на указанное место.
Все. На два дня они – дома.
Получили две каюты рядом. В обеих три кровати. Здесь, видно, все такие. Разложили вещички, принесенные из кабины, и пошли наверх.
Предстояло главное дело в жизни каждого мореплавателя. Отплытие. Или отчаливание.
– Как там у них правильно? – вслух спросил Багров.
– Отход, – ответил ему проходивший мимо член экипажа.
Ольга же, войдя в каюту, первым делом прилегла на пять минут прямо на неразобранную постель. Впереди было путешествие.
И пусть весь мир подождет…
Через несколько минут поднялись на открытую палубу.
Здесь уже работал бар. Шоферюги, пользуясь двумя днями передышки, не стесняясь, подходили за все новыми и новыми порциями.
Моряки суетились, выбирая какие-то цепи, отвязывая толстенные канаты, удерживавшие судно.
Затем медленно поднялась огромная железная аппарель, точно встав в свой проем. Матросы тщательно проверяли ее крепления: все помнили, как такая же аппарель, неплотно закрывшись, сгубила «Эстонию» и сотни человек на ее борту.
Приближался момент отхода.
Солнце, зная, что до вечера недолго, наяривало вовсю. Палуба полностью заполнилась пассажирами. Никто не хотел пропустить миг, когда между махиной теплохода и причальной стенкой прорежется узкая полоска черной воды.
Да, правильно пел советский певец, пароходы провожают совсем не так, как поезда…
Наконец пол под ногами завибрировал, могучие мускулы стальной громады напряглись, и она медленно, по сантиметрам, начала отползать от причала. Потом незаметно ход убыстрился.
Не было ни качки, ни тряски, однако рядом стоящие суда стали «уплывать» назад со все возрастающей скоростью.
– Поехали, – сказал Багров.
Уходить с палубы никому не хотелось. Разве что Береславскому. Профессор почти открыто подговаривал Данку пойти с ним в игровой зал.
Наталья понимающе усмехнулась.
– Самому-то вроде как неудобно. А с внучкой в самый раз.
Наконец Данка согласилась.
– А фотографировать меня научишь? – предложила она бартерную сделку.
– Легко, – мгновенно согласился тот.
– А «лейку» свою дашь? – гнула свою линию маленькая вымогательница.
– Вообще не вопрос, – быстро ответил Береславский.
– Не выйдет! – улыбнулась Данка. – Ответ не по существу. – Сам же объяснял, что, несмотря на нежный возраст, этого ребенка провести было сложно.
– Хорошо, дам «лейку», – вынужден был сказать тот.
– Поснимать. Завтра. Не меньше, чем на пятнадцать минут, – продиктовала она условия устного договора.
– Согласен, – вздохнул профессор. Он очень боялся, что все игровые машины займут.
– А не скажешь, как в прошлый раз? – доводила до логического конца Данка.
– Что скажу? – тянул время профессор. Все же он предпочел бы, чтобы эта деловая коммуникация продолжилась подальше от друзей.
– Ну что ты обычно говоришь, когда меня дуришь. «И ты поверила мужчине?» – смешно и очень похоже передразнила профессора девчонка.
Багров сдержался, а Ольга, не выдержав, расхохоталась.
– Ты маленькая вредная тетка! – рассердился профессор. Но, видать, как-то не очень сильно. И поскольку консенсус был найден, оба направились в чрево судна. Даже со спины было видно, что эти два человека исключительно довольны друг другом.
Следующий день, в открытом море, тоже прошел чудесно. Ни туч, ни шторма. Более того, народ настроился принимать солнечные ванны.
Фокус все же не получился, хотя лежаки загородили от ветра. Холодно обнажаться на Балтике в это время. Не Черное море. Однако в куртках и шапочках оказалось тоже здорово. Загара это вряд ли добавит. Зато какое счастье закрыть глаза, и, дыша свежим солоноватым воздухом, плыть сквозь бескрайние морские и небесные просторы!
Из нирваны Шеметову вытащил все тот же профессор. Он деликатно покашлял, и Ольге пришлось вернуться в реальность.
– Я вот что хотел вас попросить, – неловко начал тот. – Могу ли я вас задействовать в профессиональном плане?
– Только не с Агентством неотвратимой справедливости, – взмолилась Шеметова. Это было одно из изобретений Береславского, гениально задуманное, но, к счастью, в полной мере не реализованное.
– Нет-нет, – успокоил ее собеседник. – Это по уголовной части.
– Есть проблемы? – встревожилась Ольга. В нынешней действительности уголовные проблемы могут возникнуть у кого угодно, даже у профессора. Тем более столь активного.
– Не у меня, – отмел тот.
– А у кого?
– Есть мальчишка, – после паузы начал свой рассказ Береславский. – Очень талантлив. Но не от мира сего.
– И что ж он натворил? – заинтересовалась Шеметова. Сама она сейчас сильно занята. Однако и совет дать может, и специалиста подскажет.
– Стихов на целый сборник. Я его сейчас издаю.
– Ну за это не сажают. – В голове у нее тем не менее промелькнула какая-то мысль, додумывать которую, нежась на воздухе, было лениво.
– Дело в том, – продолжил профессор, – что вдохновение он, как выяснилось, черпал во время налетов.
– Что? – аж вскочила адвокат. – Вы не про Вилкина говорите?
– А вы знаете Семена? – удивился Ефим Аркадьевич.
– Я веду его дело! – чуть не крикнула Ольга.
– Надо же! – поразился профессор. – А я разговаривал с его отцом, тот сказал, что на защиту идиота и рубля не истратит.
– Все верно сказал, – объяснила ситуацию Шеметова. – Подзащитный идет по пятьдесят первой статье с назначенным адвокатом. Бесплатно.
– Да? – похоже, обрадовался Береславский. И благородство проявил, и денег платить не придется – государство уже побеспокоилось.
– Там самое скверное – налет на интернет-клуб, – вздохнула адвокат. – Мужик ни в какую не хочет мириться, пока не будет погашен ущерб.
– Большой ущерб? – поинтересовался Ефим Аркадьевич.
– Компов десять, наверное. Плюс мебель. – И, хитро глядя на профессора, как Данка во время предыдущего разговора, поинтересовалась: – Может, поможете?
Профессор задумался. Ольга сначала решила, что от жадности, но вскоре переменила свое мнение.
От лености.
В итоге Береславский сделал ей следующее предложение.
Он передает Ольге денег, примерно столько, сколько стоила бы защита. А она уж сама занимается с компьютерами, мониторами и мебелью.
Шеметова прикинула, что суммы может и не хватить. Ладно, черт с ним, своими добьет. А еще она внесла себе в оперативную память информацию о готовящемся к выходу сборнике. Да наверняка с профессорским предисловием. Хороший подарок к судебному процессу.
…Оставшиеся два дня прошли не хуже первых. Уезжать было жалко, а это первый признак отлично проведенного времени.
В полете, точнее перед взлетом, дисциплинированная Ольга выключила мобильник. После посадки в Шереметьево включила.