Шли последние сутки, отведенные на операцию. За истекшее время генерал дважды вызывал полковника на ковер, выражал недовольство и требовал результатов.
— Работаем, — отвечал тот, играя желваками.
Взглянув на подсвеченную панель с часами (стрелки показывали семнадцать), Орлов вышел по рации на связь с группами Левитина и Гуляева.
— Без изменений, — ответили все три.
— Добро, — завершил сеанс и снова уставился в лобовое стекло, слушая гул асфальта.
Иногда впереди возникал размытый свет фар, навстречу проносился автобус дальнего следования или большегруз, а потом шоссе снова пустело.
— Может, включим музыку, командир? — повернул голову Нечай. — Все веселее.
Орлов молча кивнул, гул колес сменил тихий звук флейты. Поначалу он шел на низких тонах, затем стал выше, и в него, подобно шуму моря, влилась мелодия оркестра.
Когда же, отзвучав, она растворилась в тишине, на рации замигал датчик вызова.
— Первый на связи, — поднес ее к лицу Орлов.
— Первый, я второй, — донеслось сквозь треск эфира. — Наблюдаю впереди возможный объект. Как слышите? Прием.
— Слышу вас, второй. Работаем, — отпустил тангетку[24].
При этих словах Нечай прибавил газ, внедорожник рванул вперед, сзади лязгнули затворы. А через пару минут вдали блеснула вспышка, донесся чуть слышный взрыв, и все стихло. Потом дальний свет фар высветил перекресток на фоне сосен, милицейский «УАЗ» в центре и светлую иномарку на обочине.
«Гелендваген» резко затормозил, Орлов распахнул дверь, и появившийся из мрака Гуляев доложил, что группа произвела захват.
— Потери есть?
— Есть, — смахнул со лба пот. — Убит Черкалин.
— Где он?
— У нашего автомобиля.
Подошли. То, что осталось от спецназовца, лежало на плащ-палатке.
— Как это случилось?
— Один метнул гранату, Серега на нее упал.
Еще два трупа, в форме сержантов ГИБДД (один сжимал в руке пистолет), валялись рядом с иномаркой, а к ее колесу был привален лейтенант с разбитым в кровь лицом и в наручниках на запястьях.
— Этот метнул? — обернулся к Гуляеву Орлов.
— Нет, тот в «УАЗе».
Подошли вместе с другими. За рулем, привалившись к дверце, подплывал кровью последний.
— А по материалам дела их было трое, — сказал кто-то из ребят.
— Скорее всего, этот не светился, — откликнулся второй.
Глава 27. Эндшпиль
Прошло две недели.
Старшего лейтенанта Черкалина с воинскими почестями похоронили на Покровском кладбище, после, в клубе Дзержинского, директор вручил родителям Сергея орден Мужества.
По факту же его гибели во время операции провели служебное расследование, установившее, что полковник Орлов не принял всех мер по ее безопасному проведению. Более того, вспомнив аналогичную историю в прошлом году с Михаилом Шутовым, проверяющие «посчитали целесообразным наказание руководителя подразделения», что отметили в итоговом документе.
В результате приказом по ведомству Орлову вынесли неполное служебное соответствие. Понимая, кто за этим стоит, он дождался аудиенции у курирующего заместителя, высказав тому все, что о нем думал. А затем спустился в управление кадров, где написал рапорт на увольнение. На следующее утро позвонили из приемной председателя, сообщив, что тот вызывает к себе. Вошел, представился по форме.
— Присаживайтесь, Алексей Иванович, — кивнул тот из-за стола, открыв малиновую папку с тиснением «Для доклада».
Опустился на стул за приставным, возникла минутная пауза.
— Вы хорошо подумали? — взяв в руки рапорт, нарушил ее директор.
— Более чем, товарищ генерал, — ответил Орлов.
— Поясните.
— Служить бы рад, прислуживаться тошно, — ответил словами Чацкого.
— Вы имеете в виду курирующего заместителя?
— Именно. Он, по моему глубокому убеждению, дилетант и карьерист.
При этих словах директор опустил глаза. Он отлично все знал. Заместитель был протеже одного из руководителей страны, с чем приходилось считаться.
— Я вам даю срок подумать неделю, — поднял глаза. — А пока исполняйте свои обязанности.
О том, что Орлов подал рапорт, на следующее утро стало известно в подразделении.
— Зря ты это сделал, командир, — мрачно сказал Гуляев после короткой оперативки, когда остались наедине.
— Да нет, Олег, — последовал ответ. — Я все обдумал. Никогда ни под кого не прогибался и не буду.
А вечером, когда собирался домой, позвонил Увалов.
— Привет, Леша. Давай встретимся.
— С удовольствием. Где?
— У меня в офисе.
Спустя четверть часа Орлов припарковал свою «шестерку» во дворе особняка XIX века в Милютинском переулке, вышел из машины и направился к крайнему подъезду. Зайдя внутрь, предъявил сидящему за столом чоповцу удостоверение и поднялся на лестничную площадку второго этажа. Нажал кнопку электронного пульта глухой двери, внутри щелкнуло, она открылась.
Офис приятеля впечатлял недавним ремонтом в европейском стиле, новой мебелью и оргтехникой.
— Да, неплохо живут слуги народа, — сказал Орлов, пожав ему руку.
— Помощники слуг, — рассмеялся тот. — Давай, снимай куртку.
Чуть позже они сидели на диване в комнате, сопряженной с кабинетом, перед журнальным столиком, на котором стояла бутылка коньяка, две хрустальные рюмки и золотился нарезанный лимон.
Выпили по одной, сжевали по дольке, закурили.
— Так, значит, уходишь из «конторы», — констатировал приятель, выпустив вверх голубоватую струйку дыма.
— Пора, Толя, — добавил свою Орлов.
— И чем думаешь заняться?
— Оформлюсь в какую-нибудь бизнес-структуру начальником службы безопасности или замом.
— А вот это зря. У меня есть предложение серьезней.
— И какое?
— Давай организуем детективное агентство.
— Детективное! — рассмеялся Орлов. — Да ты, брат, шутишь.
— Какие шутки, — стряхнул Увалов пепел с сигареты. — Вот послушай. Я неплохо знаю рынок этих услуг. Его окучивают бывшие менты и наши. Но кадры так себе, средней руки. В основном занимаются сбором сведений по уголовным и гражданским делам, получением информации для деловых переговоров и розыском без вести пропавших.
— Ну и как?
— У всех по-разному. Но на хлеб с маслом хватает. Здесь главное — квалификация, а еще связи. Квалификация у тебя дай бог каждому, связей тоже хватает. Ну, а юридическое оформление и лицензию с клиентурой я обеспечу.
— Интересное предложение, — кивнул Орлов. — Над ним стоит подумать.
— Так я и говорю, — затушил тот в пепельнице сигарету. — Давай еще по рюмке.
После этого они расстались, договорившись об очередной встрече.
Через неделю состоялся приказ — рапорт Алексей не забрал, — а затем его вновь пригласили к директору.
На этот раз в кабинете присутствовали заместители, начальники департаментов, управлений и отделов.
Директор сообщил всем, что подписал приказ об увольнении Орлова в запас с зачислением в действующий резерв, и поблагодарил за службу. А еще вручил именное оружие — пистолет, с гравировкой на стволе «За отличную службу от коллегии Федеральной службы безопасности России».
— На этом все, товарищи, — завершил мероприятие директор. — А вы, Алексей Иванович, останьтесь.
— Чем думаете теперь заняться? — спросил, когда все вышли.
— Хочу попробовать себя в бизнесе.
— В таком случае удачи, — протянул генерал руку.
Выйдя от него, Орлов спустился в отдел кадров, получил там обходной лист, сдал в секретную часть все дела с материалами и получил у финансистов причитающееся при увольнении денежное содержание. Там же Алексею сообщили, что ему начислена пенсия из расчета двадцати лет службы.
Заключительным аккордом был прощальный вечер с сослуживцами в ресторане «Щит и меч». На нем присутствовали все оперативники отдела, Левитин со своим замом, Филатов и Увалов. Было много тостов, добрых слов, разъехались под утро.
А в двенадцать дня, поспав и приняв ванну, Алексей встретился в кафе на Тверской с Альбой, где рассказал о перемене в своей жизни.
— Ну, вот и хорошо, — улыбнулась она. — Целее будешь.
Глава 28. Детективное агентство
Поднявшись от Китай-города на Маросейку, черный «Ауди» Орлова свернул в тенистый переулок, за которым высился кафедральный собор, и въехал через ворота с автоматически поднявшимся шлагбаумом в длинный неширокий двор с несколькими дореволюционной постройки особняками. Все были отреставрированы, двор выложен булыжником и озеленен, а в центре искрился радугой небольшой фонтан с «писающим мальчиком».
У последнего, в два этажа, здания, с цветущими липами у фасада, автомобиль встал, Орлов вышел из салона и направился к двери с кодовым замком. Над ней висела камера видеонаблюдения, а сбоку блестела медная табличка с надписью: «Детективное агентство “Белая стрела”».
Шел третий год с момента его отставки, жизнь в корне изменилась.
Они с Альбой вступили в законный брак и теперь жили вместе, воспитывая сына, а еще вместе с Уваловым учредили детективное агентство, назвав его «Белая стрела». В работе приняли участие Левитин с Гуляевым и Филатов, что было понятным: хотя они еще и служили, но иллюзий по этому поводу не питали. Рано или поздно всех ждала отставка с прозябанием на военные пенсии.
Обязанности распределили четко. Директором стал Орлов, Увалов отвечал за подбор клиентов, остальные участвовали в необходимых мероприятиях.
Набрали и основной штат, куда вошли Рыбаков с Нечаем (оба уволились вслед за начальником), Володя Шмидт из подразделения Левитина и в прошлом сотрудница ОТО московского управления ФСБ, капитан Инга Лановая. Парни числились детективами, Инга — аналитиком.
Вопрос с офисом решил Филатов, у которого имелся знакомый адвокат по фамилии Князев. Его отец, в прошлом крупный чиновник Минкульта, с развалом СССР оттяпал себе на Маросейке старинный особняк, где теперь сын оказывал правовые услуги и сдавал часть площадей в аренду.