Я вздохнула, не удивляясь его предупреждению на счет Маршала. И что бы крылья сделали с этим?
— Ну, это безнадежно, — сказала я, защищаясь. — Ухаживать за лей-линейной ведьмой нелегко.
Дженкс скрестил руки и нахмурился. Айви поставила жирафа и посмотрела на меня.
— Да-да-да, — пробормотала я, но мои мысли уже перескочили на тот момент, когда Мия стояла в темноте, держа в руках своего плачущего ребенка, и говорила мне, что я никогда не смогу никого полюбить, не убивая их при этом. — Он заслуживает кого-нибудь получше, чем я.
Айви пошевелилась, и мне пришлось загнать свои расстроенные чувства поглубже, я повернулась к Гленну. Детектив очень хорошо читал других людей, и иногда это меня смущало.
— Ну как тебе пудинг? — спросила я, доставая помидор и кидая ему в руки.
Многие люди ненавидели помидоры, помня о том, что этот овощ менее двадцати лет назад убил большую часть населения. Тем не менее, Гленн был без ума от помидоров. От неожиданности он чуть не выронил его из рук, но вовремя спохватился и сейчас держал его в руках так, словно это был ребенок.
— Пудинг гадость, — сказал он, довольный сменой темы. — Он без сахара. И спасибо. Я не часто получаю такие подарки.
— Ирландская традиция, — ответила я, прикидывая, не пропустила ли я завтрак и не придется ли мне ждать еще шесть часов. Меню я еще не видела, но кормить-то меня все равно должны.
Айви присела в ногах кровати, чувствуя себя более комфортно из-за отсутствия одного молодого человека.
— Цветы от Трента? — сказала она, подняв брови и протягивая мне карточку.
Я удивленно посмотрела на букет маргариток.
— Их отправила Кери, — сказала я, едва увидела ее мелкий аккуратный почерк на карточке. — Трент, наверное, даже не в курсе, что на ней стоит его имя.
Дженкс приземлился мне на колено.
— Бьюсь об заклад, он в курсе, — загоготал Дженкс, когда кто-то постучался в дверь и вошла женщина в верхней одежде. На шее у нее висел стетоскоп, и прежде чем она открыла рот, я уже знала — это мой врач.
Она замерла на пороге, удивившись количеству людей в палате, но быстро пришла в себя.
— Мисс Морган, — сказала она, энергично направляясь ко мне. — Я доктор Мэйп. Как вы сегодня себя чувствуете?
Всегда один и тот же вопрос, и я безразлично улыбнулась. Никакие сильные антисептики не смогли бы скрыть отсутствие запаха красного дерева, и я с уверенностью могла сказать, что передо мной не ведьма. Необычно то, что они решили лечить ведьму в человеческом отделении и человеческими лекарствами, хотя если бы у меня были повреждения, как у Гленна, думаю, мне бы дали его доктора. И кажется, мои мысли были верными — при ее появлении Гленн вжался в спинку стула с виноватым выражением лица. Помидор он уже где-то успел припрятать. Мне не было интересно, где. Правда.
— Я чувствую себя намного лучше, — вежливо ответила я. — Что вы использовали, чтобы усыпить меня?
Доктор Мэпл взяла прибор для измерения артериального давления, и я покорно протянула ей руку.
— Сама не знаю, что они вам ввели, — ответила она озабоченным голосом, пока накачивала манжету воздухом. — Но могу посмотреть в вашей карточке.
Я уставилась на стетоскоп, стараясь замедлить свой пульс.
— Не беспокойтесь.
Я разбираюсь в амулетах, но не в лекарствах.
— Эй, а я смогу получить больничный лист?
Она не ответила. Затем отодрала липучку манжета, заставив Гленна подскочить.
— Мистер Гленн, — сказала она строго, и клянусь, он задержал дыхание. — Вам еще рано ходить так далеко.
— Да, мадам, — ворчливо отозвался он, я скрыла усмешку.
— Может, мне надо дать вам сиделку? — спросила она, и он потряс головой.
— Нет, мадам.
— Подождите меня снаружи, — строго сказала она. — Я провожу вас до вашей палаты.
Айви пошевелилась в углу. Черт, я даже не заметила, как она там оказалась.
— Я помогу ему, — предложила она, доктор хотела было отказать, но стоило ей увидеть говорившего, она сменила решение.
— Вы Айви Тамвуд? — спросила она, записывая показатели моего давления в медицинскую карточку. — Спасибо. Вы бы очень мне помогли. Его аура еще не достаточно восстановилась, чтобы он мог делать, что вздумается.
Дженкс вылетел из цветов, весь вымазанный в пыльце.
— Мы все его друзья, — сказал пикси и встряхнулся в воздухе, создавая целое облако из пыльцы.
Доктор Мэйп подскочила.
— Почему вы не в спячке? — спросила она, шокированая.
Я сухо кашлянула.
— Он живет в моем столе, — ответила я, а потом закрыла рот, потому что доктор сунула мне в него градусник.
— Видимо, это очень забавно, — пробормотала она, глядя на прибор.
Я переложила его чуть в сторону.
— Его детишки сводят меня с ума, — пробормотала я, когда градусник запищал.
Доктор Мэйп вновь что-то записала в карточке, потом она наклонилась и заглянула под кровать.
— Ваши почки в норме, — сказала она. — Я оставлю капельницу, но выну полостной катетер.
Гленн напрягся.
— Мм, Рэйчел, — неловко произнес он. — Еще увидимся? Дай мне еще денек, перед тем как продолжим их поиски.
Айви стояла позади него, следя за тем, чтобы халат не распахнулся, пока он брался за штатив от капельницы, используя его в качестве упора.
— Дженкс? — сказала она, пока они продвигались к двери. — Убери свою пиксячью задницу отсюда в коридор.
Он криво улыбнулся мне, затем поднялся в воздух и принялся наворачивать круги вокруг Айви и Гленна. Наконец, дверь закрылась, и их голоса постепенно стали затихать.
Я начала переворачиваться, чтобы облегчить процесс, но застыла, когда заметила, что доктор Мэйп взяла стул Гленна и села, молча глядя на меня. Внезапно я почувствовала себя жуком, наколотым на булавку. Она ничего не говорила, и я нерешительно сказала:
— Вы же собирались вынимать катетер?
Она вздохнула и приняла более удобную позу.
— Мне нужно было поговорить с вами наедине, и это был самый легкий способ.
Мне не понравилось. как это прозвучало, и первый проблеск страха прошел сквозь меня, заставляя меня нервничать.
— Я провела первые пятнадцать лет своей жизни в больницах, доктор Мэйп, — сказала я смело, садясь удобнее. — Мне говорили, что я умру, большее количество раз, чем у меня было пар обуви, а у меня их было немало. Вы не можете сказать ничего такого, что могло бы потрясти меня, — это была ложь, но прозвучала она неплохо.
— Вы пережили синдром Розвуда, — сказала она, убирая мою карточку в сторону. Я застыла, когда она потянулась к моему запястью и перевернула его, глядя на метку демона. — Возможно, поэтому ребенок баньши не убил вас.
Она имела в виду мое заболевание крови или метку демона? Чувствуя себя неловко, я убрала руку из ее ладоней. В любом случае, я отличалась от других людей, не в хорошем смысле.
— Вы полагаете, моя аура показалась ей невкусной?
Доктор Мэйп смотрела на мои руки, и мне захотелось спрятать их.
— Я не знаю, — ответила она. — Насколько мне известно, аура не имеет вкуса. Ребенку баньши требуется какое-то время, чтобы насытиться, и его бывает достаточно для того, чтобы убить человека. Вам с мистером Гленном очень повезло остаться в живых после такого. Мистер Харбор хорошо кормит свое дитя.
Хорошо кормит, мать его. Она почти убила меня.
Откинувшись назад, доктор посмотрела в окно, в котором виднелось другое крыло здания.
— Ее матери нужно выразить признательность за выращивание этого ребенка, а не охотиться на нее, как на какое-то животное из-за случившегося. Вы знали, что дети баньши до пяти лет воспринимают любого, кто прикоснется к ним, кроме матери, в качестве пищи? Даже своего человеческого отца.
— Так ли это, — сказала я, вспоминая Ремуса, спокойно держащего ее на руках, без какого-либо вреда своей ауре, чего нельзя было сказать об ауре окружающих. — Извините, если я не скорблю из-за ее жизненных проблем. Эта женщина передала Холли мне на руки, зная, что это меня убьет. Этот ребенок практически убил Гленна. Да Мия и сама убивала людей, просто ее вина еще не доказана. Я за то, чтобы остаться в живых, но я не убиваю людей ради этого.
Доктор Мэйп бесстрастно посмотрела на меня.
— Конечно, мне жаль, что это произошло с вами и мистером Гленном, но в большинстве случаев баньши воспринимаются только как отбросы общества. Я видела гораздо худшие ситуации, которые случались между людьми просто так, без причины, Мия же делала это потому, что другого выбора не было.
— Кому об этом судить? — сердито спросила я, принуждая себя успокоиться. Эта женщина должна была выписать мне больничный лист.
Моя реплика никак на нее не подействовала; она наклонилась вперед, поставила локти на колени и принялась внимательно меня разглядывать.
— Я хочу знать, почему вы пострадали значительно меньше, чем мистер Гленн. У людей и у ведьм ауры весьма схожи.
— Все знаете о нас, да? — сказала я и прикусила язык. Она мне не враг. Она мне не враг.
— Вообще-то знаю. Именно поэтому я взяла вас в качестве пациента, — она заколебалась и потом добавила. — Мне жаль, мисс Морган. Вас больше не допустят в отделение для колдунов из-за ваших демонских меток. Я — это все, что вы можете себе позволить.
Я уставилась на нее. Простите? Они не приняли меня из-за моих меток? Да что в них такого? Я же не черная ведьма.
— Но вы взяли, — сказала я с горечью.
— Я давала клятву защищать любую жизнь. По одной и той же причине я отношусь с состраданием к матери-баньши и взяла вас к себе. Я сужу о человеке, отталкиваясь от причин того или иного поступка, а не от холодных фактов о том, что уже произошло.
Я откинулась на спинку кровати, задаваясь вопросом, была ли это ее личная мудрость или просто отговорка. Доктор Мэйп встала, и я проследила за ней глазами.
— Я познакомилась с капитаном Эденном после того, как напали на его жену, — сказала она. — Он рассказал мне, как вы получили эти метки. Я видела, что осталось от вашей ауры. И недавно я видела ваших друзей. Не каждый может заслужить преданность пикси.