— Это значит, что они идиоты, — мой подбородок поднялся, и я поставила тарелку с суши на стол. — Человеческая медицина тоже неплохо работает.
— Люди не любят демонов больше, чем кто-либо, — сказал он. — К сожалению. И если ты и дальше будешь открыто иметь с ними дела, тебя заставят замолчать. Вероятно, ведьмы.
На это я рассмеялась.
— Постой-постой, — произнесла я, размахивая палочками. — Не знаю, где ты берешь свою информацию, но ведьмы так не поступают друг с другом. И никогда не поступали.
— Откуда ты знаешь? — спросил он. — Но даже если так, ты ведешь себя не правильно, и это вынудит их поступить так.
Я насмешливо фыркнула и вернулась к еде.
«И зачем они сделали эти роллы такими чертовски большими? Я выгляжу, как долбанная белка».
— Будь осторожна, Рэйчел, — сказал Кормель, и я проигнорировала его, продолжая пытаться прожевать комок риса и водорослей, слишком большой для моего рта. — Люди становятся злыми, когда их загоняют в угол. Поэтому они выжили, а мы нет. Они пришли первыми, и они, вероятно, будут еще долго существовать после того, как мы уйдем. Крысы, тараканы и люди.
Айви закатила глаза, съев шар из зелени. Заметив ее неверие, Кормель улыбнулся.
— Айви не согласна, — сказал он. — Но я должен был сказать тебе эти благожелательные слова еще раз.
Мое движение, чтобы окунуть в соус оставшийся ролл с огурцом, замедлилось.
— Я никогда не просила тебя об этом.
— Ты не та, кто может давать мне разрешение, — сказал он. — Я говорю тебе это не для того, чтобы ты чувствовала себя обязанной, а для того, чтобы разъяснить тебе ситуацию. Если ведьмы не отреагируют на то, что ты открыто общаешься с демонами, тогда вампиры будут вынуждены сделать это по другим причинам.
Я опустила палочки, чувствуя себя больной. У меня не было выбора, кроме того, чтобы иметь дело с демонами, поскольку я купила свободу Трента, пообещав Алу стать его ученицей.
— Если ты не расстроен из-за демонов, тогда что тебя беспокоит? — спросила я, чувствуя себя в ловушке и злясь.
— То, что ты делаешь, чтобы помочь эльфам, естественно.
Айви выдохнула, и неожиданно до меня дошло.
— О…
Я сделала спокойный вздох и отодвинула тарелку. Есть больше не хотелось. Пискари убил моего отца и отца Трента всего лишь за то, что они помогали эльфам. Я же не просто помогала им, я их спасла. И я получила пример того, что Трент имел обыкновение делать.
— За прошлые три месяца три эльфийки забеременели, — сказал Кормель, и мои мысли обратились к Кери. — Все они здоровы, как я понимаю. Их популяция начинает медленно расти. Популяция оборотней также готова вот-вот увеличиться при правильных обстоятельствах. Ты должна понимать, почему вампиры испытывают небольшое беспокойство.
— Дэвид не хочет стаю, — сказала я, сжав челюсть.
Кормель скрестил колени, и гримаса исказила его лицо.
— Люди плодятся, как адские кролики, но мы живем с этим уже на протяжении веков. Ты, однако, несешь ответственность за эльфов и оборотней. Их популяция растет.
И прежде чем я успела запротестовать, он поправился:
— Как я понял, эльфы хотят видеть тебя мертвой по какой-то причине, которой я еще не узнал, что оставляет тебе только оборотней, и если они это сделают, то только с помощью силы фокуса, — он замолчал. — И это очень сильно увеличит их численность, — закончил он.
Я откинулась на спинку дивана и вздохнула.
«Вот и делай хорошие дела…».
Ринн Кормель скопировал мою позу, двигаясь с медленным изяществом вместо моего горького удивления.
— Что ты можешь сделать для нас, Рэйчел? — спросил он, бросив взгляд на очень спокойную Айви. — Нам нужно что-то, что заставит нас думать о тебе более доброжелательно.
Я знала, о чем он просил. Он хотел, чтобы я нашла способ сохранить им душу после смерти, и он думал, что я сделаю это ради спасения Айви.
— Я работаю над этим, — пробормотала я, скрестив на груди руки и уставившись в камин.
— Я не вижу никаких результатов.
Я нахмурила брови, и посмотрела на него.
— Айви…
— Айви нравятся вещи такими, какие они есть, — перебил он так, словно она не сидела между нами. — Тебе нужно быть более агрессивной.
— Эй! — воскликнула я. — Это тебя не касается.
Дженкс взлетел, зависнув в воздухе в безопасных трех футах от него.
— Держи свою палку в своих собственных цветах, — сказал он, уперев руки в бедра.
— Ринн, — попросила Айви. — Пожалуйста.
Но мужчина доказал, кто он — что он, — когда его глаза заполнила чернота, и его аура обрушилась на меня.
— Скажи мне, что тебе это не нравится… — прошептал он.
Я ахнула, отодвигаясь от него подальше, когда его глаза коснулись моего демонского шрама. Я оказалась между спинкой и подлокотником дивана, и дальше двигаться было не куда. Мой выдох превратился в стон, ощущения трепетали по моей коже, проникая глубже в тех местах, где одежда касалась меня. Я не могла думать — ничто не могло быть более интимным — и моя кровь бурлила, говоря мне подчиниться, сдаться, взять то, что он предлагает, и упиваться этим.
— Прекрати! — взвизгнул Дженкс. — Остановись сейчас же, или я запихну эту палочку так глубоко тебе в нос, что ты не сможешь даже думать!
— Пожалуйста, — задыхаясь, проговорила я, мои колени упирались в подбородок, я практически скорчилась на диване, кожаная обивка которого казалась мне человеческой кожей. Это ощущение пришло из ниоткуда… и Боже, как же было хорошо. Как я могла игнорировать это? Он швырял это мне в лицо, показывая, от чего мы с Айви отказывались.
— Ринн, пожалуйста, — прошептала Айви, и ощущение исчезло с неожиданностью пощечины.
Мой вздох был тяжелым, и я почувствовала на лице сырость от слез. Я поняла, что прижимаюсь лицом к дивану и что я свернулась в клубок, прячась от страсти, от экстаза. Задыхаясь, я медленно разогнула свои руки и ноги. Я не могла сфокусироваться, как следует, но сразу же заметила его, удобно расположившегося на стуле. Дженкс с палочкой завис между нами. Боже, вампир выглядел спокойным, как камень, и настолько же сочувствующим. Он носил благородную маску, оставаясь животным.
— Если ты коснешься моего шрама еще раз… — предупредила я, но что я могла ему сделать? Он защищал Айви, защищал меня. Мой пульс медленно успокаивался, но дрожь в ногах проходить не желала. Он знал, что мои угрозы ничего не стоят, и он игнорировал меня.
Я проследила за его взглядом на Айви, и почувствовала, как кровь отлила от моего лица.
— Айви, — прошептала я, испытывая душевное страдание. Ее глаза были черными и отчаянными. Она боролась с каждым инстинктом, который у нее был. На ее глазах ее мастер воздействовал на меня, а потом перестал, как бы говоря «Ты закончишь». Мы изо всех сил боролись с этим, а он, как ни в чем не бывало, взял и разрушил все, над чем мы работали, страшно меня разозлив.
— У тебя нет на это права, — сказала я, мой голос дрожал.
— Ты мне нравишься, Рэйчел, — произнес он, удивив меня. — С того момента как я впервые услышал пылкие рассказы Айви о тебе и убедился в том, что это правда. Ты изобретательна, умна и опасна. Но я не смогу помочь тебе остаться в живых, если ты и дальше будешь игнорировать то, к чему могут привести твои действия через неделю.
— Не делай этого больше со мной и Айви, — проворчала я. — Слышишь меня?
— Почему? — спросил он, и его замешательство было слишком настоящим, чтобы быть наигранным. — Я не сделал ничего, чем бы ты не наслаждалась. Айви подходит тебе. Ты подходишь Айви. Я не понимаю, почему вы обе игнорируете это… идеальное сочетание.
Я не могла отодвинуться от Айви. Она колебалась. Игнорирование было единственной защитой, которую я могла ей дать.
— Айви знает, что делить кровь не получится без чьего-то доминирования. А я не стану подчиняться, так же, как и Айви.
Он, казалось, задумался над этим.
— Значит, одну из вас нужно научить прогибаться, — сказал он так, будто все дело было только в этом. — Быть второй.
Я подумала о его девушке из его комарильи, отосланной прочь, потому что здесь это было легче сделать без нее.
— Никто из нас не станет этого делать, — сказала я. — Поэтому мы можем жить вместе. Оставь. Айви. В покое.
Он издал тихий вздох.
— Это то, что мне в ней нравится, — сказала я. — Если она прогнется, я уйду. Если прогнусь я, она не получит ничего, кроме пустой оболочки.
Его брови нахмурились, и огонь затрещал, пока он думал.
— Ты уверена? — спросил он, и я кивнула, не уверенная, спасет это нас или станет проклятьем.
— Тогда, скорее всего, это не сработает, — сказал он холодно.
Дженкс, сейчас притихший, бросил палочку.
— Сработает! — запротестовал он, жужжа крыльями. — Я хочу сказать, что Рэйчел уже много чего выяснила. Она работает с мудрым демоном. И она найдет способ для Айви сохранить ее душу!
— Дженкс, прекрати, — сказала я, но Кормель размышлял, и я могла видеть его беспокойство: будущее его вида зависело от демонов.
— Ал может знать способ, как сохранить душу после смерти, — умолял Дженкс, его угловатые черты лица были сморщены из-за беспокойства обо мне.
— Заткнись! — закричала я.
Айви дышала уже легче, и я рискнула бросить на нее взгляд. Она разжала кулаки, но по-прежнему смотрела в пол и неглубоко вдыхала.
— Спроси своего демона, — сказал Кормель, когда Джеф осторожно вошел с факсом. Мужчина бросил тревожный взгляд на Айви, затем протянул бумагу Кормелю. Даже не поглядев на нее, немертвый вампир холодно передал ее мне, мимо Айви.
— Твое ПМВ.
Я сунула факс в карман.
— Спасибо.
— Как раз вовремя, — легко сказал Комрель, но теперь я все видела. Все красивые разговоры и добродушные улыбки больше не поймают меня в ловушку. — Теперь с расслабленными желудками мы можем и поесть.
«Да. Конечно».
Я повернулась к Айви, и когда мои глаза встретились с ее глазами, коричневый ободок вокруг зрачков которых увеличился, я встала.